Белое солнце пустыни солдат

— Я вот подумал: «Верещагин, уходи с баркаса, взорвёшься!» — это ж прямая аллюзия на Василия Верещагина, художника, который погиб при взрыве броненосца «Петропавловск» в русско-японскую. — Там ещё дурной подпоручик бегает с катаной — тоже вполне себе отсылка к русско-японской.

Белое солнце пустыни — эпический фильм, не стяжавший ни одной серьезной кинематографической награды, но завоевавший неугасающую народную любовь. Лучший из «советских вестернов», и, по скромному мнению здешних синефилов, один из лучших вестернов без поправки на «советскость». В центре произведения — конфликт традиций Востока и революционных реалий из России. В новеллизации показано даже лучше.

Традиционно — излюбленный фильм советских и российских космонавтов, которые всегда смотрят его перед запуском [2] .

Содержание

Сюжет [ править ]

Демобилизованный красноармеец Фёдор Сухов возвращается домой через прикаспийскую пустыню. По дороге он находит Саида, обреченного на мучительную смерть: его зарыли по шею в раскалённый песок люди басмача Джавдета. Сухов спасает Саида, после чего продолжает свой путь. Но недалеко ему удается уйти: бывший коллега, товарищ Рахимов, сбрасывает ему на руки гарем бывшего контрабандиста и нынешнего басмача Чёрного Абдуллы, который тот бросил, намереваясь уйти морем в Иран.

Сухов и преданный ему юный красноармеец Петруха доводят женщин до приморского городка и размещают в музее, чтоб те дождались Рахимова — но становится известно, что в городок вот-вот нагрянет Абдулла, который хочет воспользоваться баркасом для переправы в Иран. Узнав, что его гарем побывал в руках другого мужчины, Абдулла считает делом чести убить всех женщин. Его банда насчитывает несколько десятков человек — а противостоять им должны Сухов и Петруха. Саид покидает Сухова, опасаясь, что, если он погибнет в бою с Абдуллой, некому будет отомстить Джавдету за убитого отца. Сухов пытается привлечь союзника — бывшего таможенника Верещагина, коротающего чуждую ему войну в уединенном домике с павлинами…

Тропы и штампы [ править ]

Источник

Белое солнце пустыни (1969)

Регистрация >>

В голосовании могут принимать участие только зарегистрированные посетители сайта.

Если вы уже зарегистрированы — Войдите.

Вы хотите зарегистрироваться?

актеры и роли

красноармеец, возвращающийся после госпиталя домой

«Мертвому, конечно, хорошо. Но уж больно скучно»
«Восток — дело тонкое.»
«Ну что ж мне, всю жизнь по этой пустыне мотаться. »
«Абдула, у тебя ласковые жены, мне хорошо с ними».
«Оставь хоть патрон, Абдула! Нечем будет застрелиться».

«Ты что, не слыхал про Верещагина. Дожил! Было время, в этих краях каждая собака меня знала. Вот так держал! А щас. забыли!»
«Опять ты мне эту икру поставила! Не могу я ее каждый день, проклятую, есть! Хоть бы хлеба достала!»
«Я мзду не беру. Мне за державу обидно!»
«Вот что, ребята, пулемета я вам не дам.»

озвучание — Михаил Волков

«Иди, иди. Хорошая жена, хороший дом: что ещё надо человеку, чтобы встретить старость?»
«Старый стал, ленивый, а помнишь, какой я был. »
«Аристарх, договорись с таможней».
«Кинжал хорош для того, у кого он есть. И плохо тому, у кого он не окажется. В нужное время».

«Я долго ждал. А потом Бог сказал: «Садись на коня и возьми сам что хочешь, если ты храбрый и сильный!»
«Зачем ты убил моих людей, Саид?»
«Дорога легче, когда встретится добрый попутчик.»

Источник

Белое солнце пустыни (1969)

Регистрация >>

В голосовании могут принимать участие только зарегистрированные посетители сайта.

Если вы уже зарегистрированы — Войдите.

Вы хотите зарегистрироваться?

актеры и роли

красноармеец, возвращающийся после госпиталя домой

«Мертвому, конечно, хорошо. Но уж больно скучно»
«Восток — дело тонкое.»
«Ну что ж мне, всю жизнь по этой пустыне мотаться. »
«Абдула, у тебя ласковые жены, мне хорошо с ними».
«Оставь хоть патрон, Абдула! Нечем будет застрелиться».

«Ты что, не слыхал про Верещагина. Дожил! Было время, в этих краях каждая собака меня знала. Вот так держал! А щас. забыли!»
«Опять ты мне эту икру поставила! Не могу я ее каждый день, проклятую, есть! Хоть бы хлеба достала!»
«Я мзду не беру. Мне за державу обидно!»
«Вот что, ребята, пулемета я вам не дам.»

озвучание — Михаил Волков

«Иди, иди. Хорошая жена, хороший дом: что ещё надо человеку, чтобы встретить старость?»
«Старый стал, ленивый, а помнишь, какой я был. »
«Аристарх, договорись с таможней».
«Кинжал хорош для того, у кого он есть. И плохо тому, у кого он не окажется. В нужное время».

«Я долго ждал. А потом Бог сказал: «Садись на коня и возьми сам что хочешь, если ты храбрый и сильный!»
«Зачем ты убил моих людей, Саид?»
«Дорога легче, когда встретится добрый попутчик.»

Источник

Неизвестные подробности съемок «Белого солнца пустыни»

Фильм «Белое солнце пустыни» вышел на экраны в 1970 году и уже почти полвека является народным достоянием. Фразочки товарища Сухова и Петрухи давно уже перекочевали в фольклор: «Гюльчатай, открой личико!», «Восток — дело тонкое». Сейчас сложно представить, что уже готовую картину посчитали неудавшейся и хотели навсегда положить на полку.

Вестерн по-советски

Во второй половине 1960-х руководство Госкино поставило задачу снять приключенческую ленту в стиле американских вестернов, но в советских реалиях. Потом этот жанр назовут «истерн» (от английского слова East — «восток»). За основу для сценария соавторы Валентин Ежов и Рустам Ибрагимбеков взяли реальный случай Гражданской войны, когда один из басмачей, убегая от красноармейцев, бросил в пустыне свой гарем. Изначально планировалось, что снимать фильм будет Андрей Михалков-Кончаловский, но в итоге он от предложенного сценария отказался. Поиски подходящего режиссера затянулись, в какой-то момент было решено предложить работу опальному Владимиру Мотылю, который тогда только снял вызвавшую у чиновников недовольство картину «Женя, Женечка и «катюша». Мотыль не пришел в восторг от сценария «Белого солнца. », но он находился в безвыходном положении — любое предложение о съемках для него тогда было удачей. К тому же за эту картину отвечала ЭТК — Эксперимен­тальная творческая киностудия, независимая от Госкино, которая была рассчитана на создание коммерчески успешных фильмов (сейчас бы их назвали «блокбастерами»).

Работа над картиной началась в 1968 году. Сложности возникли сразу же. На главную роль товарища Сухова утвердили Георгия Юматова, но в первый же день съемок (эпизод снимался в Ленинграде) он в назначенное время не явился — ассистенты нашли его в номере гостиницы пьяного и с разбитым в драке лицом. Появляться в кадре с такими синяками актер не мог, поэтому Владимиру Мотылю пришлось срочно вызывать из Москвы второго кандидата на главную роль — Анатолия Кузнецова. На роль таможенника Верещагина Мотыль решил взять ленинградского актера Павла Луспекаева. К тому моменту он был тяжело болен — из-за проблем с сосудами у него были сначала ампутированы пальцы на обеих ступнях, а затем и сами ступни. Актер передвигался на протезах, каждое движение вызывало у него сильнейшую боль. Режиссеру пришла в голову идея «добавить» к образу Верещагина костыли — Мотыль даже уже продумывал сцену драки с бандитами, где таможенник пустит их в ход. Но Павел Луспекаев от такого «реквизита» наотрез отказался, мол, «еще успею сыграть инвалида в следующей картине». Более того, все трюки в фильме он хотел исполнить сам, без помощи каскадеров.

На роль Петрухи взяли молодого паренька Николая Годови­кова — он уже мелькал в кино в эпизодах «Республики ШКИД» и «Жени, Женечки и «катюши». Роль Саида отдали актеру Московского театра сатиры Спартаку Мишулину.

Вместо актрис под чадрой — солдаты

Труднее всего оказалось найти достаточное количество «жен» для гарема. Актрису на роль Гюльчатай — Татьяну Денисову — нашли в Московском цирковом училище. Но через четыре месяца съемок ей предложили выгодный контракт в цирке, и она уехала на гастроли. Замену случайно нашли среди студенток Вагановского хореографического училища. Новую Гюльчатай звали Татьяна Федотова. Осталь­ных иска­ли по всему Советскому Союзу, причем на роль восточных красавиц брали даже женщин типично европейской внешности, например, баскетболистку Велту Деглав из Риги. Лишь три из девяти жен были профессиональными актрисами, остальные снимались в кино впервые.

Место действия фильма — пустыня где-то в Средней Азии. Город Педжент — вымышленный, но по косвенным репликам героев можно понять, что он находится на восточном берегу Каспийского моря, не очень далеко от границы с Персией. Съемки проходили под Махачкалой в Дагестане и возле города Байрам-Али в Туркмении. С середины июня на берегу Каспия началась постройка декораций — на песчаных дюнах возводились бутафорские дом Верещагина, сад с виноградником, нефтеналивные баки. К берегу подогнали старый баркас «Дербент». По воспоминаниям Владимира Мотыля, декорации доставили съемочной бригаде много хлопот — при сильном ветре они заваливались, их приходилось выстраивать заново.

Съемки фильма давались тяжело. Август, температура доходила до 45 градусов жары. Жены Абдуллы, наряженные в плотную чадру, изнывали от перегрева и после съемок лежали с мокрыми платками на лбах и валидолом под языком. Сжалившись над женщинами, Владимир Мотыль для некоторых эпизодов вместо них отправлял в кадр солдат из располагавшейся неподалеку военной части, ассистентов оператора и даже плотника. Все равно под чадрой незаметно.

Одна из последних ролей Луспекаева

А вот Спартаку Мишулину, сыгравшему роль Саида, замену найти было невозможно. Сцену, где он по самую шею зарыт в песок, снимали дважды. Закопать актера просто так было невозможно — в раскаленном песке он бы «испекся».

Для Мишулина выкопали яму, в нее поставили деревянный ящик, в который он и залез. Песок около шеи полили водой. Но когда отснятый материал прислали в Москву, выяснилось, что кинопленка бракованная и кадры надо переделывать. Узнав, что ему снова придется сидеть по горло в горячем песке, актер был в ярости.

Павлу Луспекаеву пришлось труднее всех — целый день вышагивать на своих протезах по раскаленным барханам, когда каждое движение приносило жуткую боль. Следом за ним на съемочной площадке всегда ходила его жена Инна Кириллова и несла алюминиевый стульчик. Через каждые 20 метров Луспекаев говорил ей: «Подставь». После съемок он всегда садился у моря и опускал ноги в воду, чтобы хоть немного уменьшить боль. Кстати, роль Верещагина — одна из последних ролей актера. Он умер через две недели после премьеры фильма.

Съемочную бригаду преследовали различные неприятности. В одну из ночей, когда сторож лег спать, местные воры украли из сарая часть реквизита — в том числе саблю, подаренную «Ленфильму» кавалеристом Окой Городовиковым, и часы фирмы «Буре», которые должны были надеть на руку товарища Сухова. Съемки застопорились, хотели привлечь к делу милицию. Владимир Мотыль нашел другой выход: разузнав, кто в этих краях является криминальным авторитетом, он отправился к нему «на поклон». Авторитетом оказался 26-летний дагестанец Али. Мотыль предложил ему эпизодическую роль в своем фильме, а когда тот с радостью согласился, режиссер пожаловался на кражу ценного реквизита. Новый участник съемочной группы тут же все «уладил», и уже к утру все вещи были возвращены киношникам. Али сыграл одну из эпизодических ролей в банде Абдуллы — именно он наставляет винтовку на товарища Сухова на берегу моря, в котором тот беспечно купался.

«В банде Абдуллы должны быть русские»

Съемки фильма затянулись на два года. Худсовет был недоволен результатами работы Владимира Мотыля — худрук Эксперимен­тального творческого объединения Григорий Чухрай назвал товарища Сухова «бесхарактерным», якобы он мало проявляет «мужицкой смекалки и чувства мужицкого юмора». Все сошлись на том, что главный герой — не супермен, а фильм — отнюдь не вестерн. Сам режиссер называл жанр своего детища «сказом-былиной с авантюрной пружиной». Владимир Мотыль несколько раз переписывал сценарий, многое пришлось менять по ходу съемок. Как вспоминал режиссер спустя много лет, «Белое солнце пустыни» было, наверное, единственным советским фильмом, который радикально отличался от изначально задуманного сценария.

Дирекция картины возмущалась еще и «перерасходом» — съемочная группа не смогла уложиться в выделенный бюджет и за первый период съемок израсходовала 350 тысяч рублей. К зиме было решено работу над фильмом «законсервировать» как дорогостоящую и «бесперспективную». Владимир Мотыль в отчаянии писал письма во все инстанции, чтобы ему дали возможность доснять картину. Спасение пришло от Министерства финансов — оно отказалось «списывать» уже потраченные 350 тысяч рублей, поэтому Мотылю разрешили снимать дальше.

После событий в Праге в 1968 году, к фильмам, где так или иначе всплывала международная и межнациональная тематика, относились особенно внимательно. «Белое солнце пустыни» курировал лично Владимир Баскаков — первый зампред Госкино СССР. Второй этап съемок проходил в Туркмении, и Баскаков постоянно слал туда телеграммы с указаниями, чтобы в банде Абдуллы обязательно были русские бандиты. Чинов­ник очень опасался, что иначе республиканские руководители могут обвинить Госкино в разжигании межнациональной розни — мол, все отрицательные персонажи у вас азиаты. Как потом вспоминал режиссер, бесконечные советы чиновника принесли пользу фильму: «Восток требует совершенно иного подхода, у них там другое мышление, у мусульман», — напутствовал он меня перед экспедицией, делая грозное лицо. Эти его слова и натолкнули меня вписать Сухову реплику: «Восток — дело тонкое».

Возможно, именно после замечаний Баскакова в банде Абдуллы появился нервный белогвардеец, который кричал: «Встать, когда с тобой говорит подпоручик!» Кстати, его сыграл каскадер Валентин Фабер, исполнявший в фильме почти все трюки.

Спасибо Брежневу

Мытарства фильма не закончились и после окончания съемок. Худсовет был по-прежнему недоволен результатом, требовал вносить все новые и новые поправки (например, сократил эпизоды с пьянством Вереща­гина, вырезал из кадра икону Богоматери со струйкой крови в сцене убийства хранителя музея). Но и этот вариант «Мос­фильм» не устроил, акт о приемке картины в Госкино так и не подписали.

Спас «Белое солнце пустыни», сам того не ведая, Леонид Брежнев. В те годы существовала практика закрытых «предпоказов» киноновинок на дачах высокопоставленных деятелей. Таким образом, спорный фильм оказался у генсека, который был большим любителем американских вестернов и пришел в восторг от увиденного. Естественно, после такого «высокого» признания картине был тут же дан зеленый свет, и уже в 1970-м она вышла на широкий экран. Только за первый год ее посмотрели более 34 миллионов человек.

Источник