Блеск луны пред ним

Потопление

Из-за облак месяц красный
Встал и смотрится в реке,
Сквозь туман и мрак ужасный
Путник едет в челноке.

Блеск луны пред ним сверкает,
Он гребет сквозь волн и тьму;
Мысль веселье вображает,
Берег видится ему.

Но челнок вдруг погрузился,
Путник мрачну пьет волну;
Сколь ни силился, ни бился,
Камнем вниз пошел ко дну.

Се вид жизни скоротечной!
Сколь надежда нам ни льсти,
Все потонем в бездне вечной,
Дружба и любовь, прости!

Потопление (стр. 239). Впервые «Муза», 1796, № 8, стр. 152, под заглавием «Романс на потопление NN» и с подписью «***». Под заглавием «Романс на потопление Ф. М. Дубянского 1796 году августа 3 дня» Изд. 1798 г., стр. 382. Печ. по Изд. 1808 г., т. 3, стр. 58. Федор Михайлович Дубянский чиновник и любитель-музыкант (ему принадлежит музыка к известной песне И. И. Дмитриева «Стонет сизый голубочек»). Он с большой компанией возвращался с дачи, находившейся на другом берегу Невы. Лодка дала небольшую течь; один из бывших в лодке вскочил и опрокинул ее; несколько человек, и в частности Дубянскнй, утонули.

Дружба и любовь, прости! В «Музе» и в Изд. 1798 г. вариант: «Милый брат и друг, прости!»

Комментарий Я. Грота

Случай, на который написаны эти стихи, так рассказан в письме Державина к И. И. Дмитриеву от 5 августа 1796 г.: «Третьего дня Федор Михайлович Дубянский, переезжая с дачи своей чрез Неву, с компанией потонул; а именно с ним были: банковые доктор Сипаж с женою, кассир Гемш, придворного закройщика Дьячкова жена. Но спаслися кое-как: тот Дьячков, муж утопшей, жена Гемшева, Захаржевский, протоколист сенатский, и наш Орфеев Иван Данилыч, который уже был на дне, но не оробел и кой-как вскарабкался к лодке, которая от трусости Гемша, вскочившего от небольшой течи на борт, опрокинулась и сделала столько покойников».

Дубянский, которого смерть Державин оплакивает, служил, в чине бригадира, советником правления государственного заемного банка под начальством графа Завадовского, бывшего главным директором этого учреждения. Дубянский известен нам также по стихам Дмитриева и, как видно из них, был любитель и знаток музыки. Он положил на ноты песню Дмитриева: «Стонет сизый голубочек», и по этому-то поводу автор ея написал к нему стансы: «Нежный ученик Орфея» и проч. (И мои безделки, стр. 111; Соч. Дмитриева, М. 1818, ч. II, стр. 80). Получив от Державина известие о гибели Дубянского, Дмитриев сочинил следующее Надгробие Ф. М. Д. (Аониды, кн. II, стр. 248).

Потопление Державина в первый раз появилось в Музе за август 1796 г. (ч. III, стр. 152), под заглавием Романс на потопление NN и с тремя звездочками вместо подписи; потом оно было напечатано: в издании 1798 г., стр. 383, с означением в заглавии всего имени, года и дня события, в Анакреонтических песнях 1804 г., стр. 53, с сокращением заглавия, и в издании 1808, ч. III, XXXIII.

Содержание приложенных рисунков: 1) «Челнок с пловцами в мраке по бурной реке плывет под луною» (рукоп.); 2) опрокинутый факел.

Читайте также: У нас есть кровавая луна

Источник

Потопление. Г. Р. Державин

Рисунок к стихотворению Державина «ПОТОПЛЕНИЕ» найденный в рукописях поэта

Из-за облак месяц красный
Встал и смотрится в реке;
Сквозь туман и мрак ужасный
Путник едет в челноке.

Блеск луны пред ним сверкает;
Он гребет чрез волн и тьму;
Мысль веселье вображает;
Берег видится ему.

Но челнок вдруг погрузился;
Путник мрачну пьет волну;
Сколь ни силился, ни бился,
Камнем вниз пошел ко дну.

Се вид жизни скоротечной!
Сколь надежда нам ни льсти,
Все потонем в жизни вечной .
Дружба и любовь, прости!

Комментарий Я. Грота

Дубянский, которого смерть Державин оплакивает, служил, в чине бригадира, советником правления государственного заемного банка под начальством графа Завадовского, бывшего главным директором этого учреждения. Дубянский известен нам также по стихам Дмитриева и, как видно из них, был любитель и знаток музыки. Он положил на ноты песню Дмитриева: «Стонет сизый голубочек», и по этому-то поводу автор ея написал к нему стансы: «Нежный ученик Орфея» и проч. (И мои безделки, стр. 111; Соч. Дмитриева, М. 1818, ч. II, стр. 80). Получив от Державина известие о гибели Дубянского, Дмитриев сочинил следующее Надгробие Ф. М. Д. (Аониды, кн. II, стр. 248).

Любезного и прах останется ль безвестным?
Дубянского был дар: гармонией прельщать;
Страсть: дружба и любовь; закон: быть добрым, честным;
А жребий: бурну жизнь в пучине окончать.

Потопление Державина в первый раз появилось в Музе за август 1796 г. (ч. III, стр. 152), под заглавием Романс на потопление NN и с тремя звездочками вместо подписи; потом оно было напечатано: в издании 1798 г., стр. 383, с означением в заглавии всего имени, года и дня события, в Анакреонтических песнях 1804 г., стр. 53, с сокращением заглавия, и в издании 1808, ч. III, XXXIII.

Источник

Блеск луны пред ним

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 273 369
КНИГИ 641 902
СЕРИИ 24 450
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 603 463

Гаврила Романович Державин

— Бог — Видение мурзы — Властителям и судиям — Детская песня — Если б милые девицы. — Задумчивость — Кружка — Модное остроумие — На гроб N.N. — На птичку — На рождение порфирородного отрока — На смерть князя Мещерского — На смерть собачки Милушки — На спуск корабля »Орла» — Невесте — Нине — Объявление любви — Пикники — Пламиде — Потопление — Правило жить — Признание — Прогулка в Сарском Селе — Разлука — Разные вина — Река времен в своем стремленьи. — Снигирь — Фелица — Цепочка

Читайте также: Фазы луны март 2021 урал

КРУЖКА Краса пирующих друзей, Забав и радостий подружка, Предстань пред нас, предстань скорей, Большая сребряная кружка!

Давно уж нам в тебя пора

Ты дщерь великого ковша, Которым предки наши пили; Веселье их была душа, В пирах они счастливо жили.

И нам, как им, давно пора

Бывало, старики в вине Свое все потопляли горе, Дралися храбро на войне: Вить пьяным по 1000 колени море!

Забыть и нам всю грусть пора

Бывало, дольше длился век, Когда диет не наблюдали; Был здрав и счастлив человек, Как только пили да гуляли.

Давно гулять и нам пора,

Бывало, пляска, резвость, смех В хмелю друг друга обнимают; Теперь наместо сих утех Жеманством, лаской угощают.

Жеманство нам прогнать пора,

В садах, бывало, средь прохлад И жены с нами куликают, А ныне клоб да маскерад И жен уж с нами разлучают;

Французить нам престать пора,

Бывало, друга своего Теперь карманы посещают: Где вист, да банк, да макао, На деньги дружбу там меняут.

На карты нам плевать пора,

О сладкий дружества союз, С гренками пивом пенна кружка! Где ты наш услаждаешь вкус, Мила там, весела пирушка.

Пребудь ты к нам всегда добра,

Ура! ура! ура! 1777 Г.Р. Державин. Стихотворения. Москва-Ленинград, «Советский Писатель», 1963.

* * * Если б милые девицы Так могли летать, как птицы, И садились на сучках, Я желал бы быть сучочком, Чтобы тысячам девочкам На моих сидеть ветвях. Пусть сидели бы и пели, Вили гнезда и свистели, Выводили и птенцов; Никогда б я не сгибался, Вечно ими любовался, Был счастливей всех сучков. 1802 Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. Москва, «Художественная литература», 1988.

ЗАДУМЧИВОСТЬ Задумчиво, один, широкими шагами Хожу, и меряю пустых пространство мест; Очами мрачными смотрю перед ногами, Не зрится ль на песке где человечий след.

Увы! я помощи себе между людями Не вижу, не ищу, как лишь оставить свет; Веселье коль прошло, грусть обладает нами, Зол внутренних печать на взорах всякий чтет.

И мнится мне, кричат долины, реки, холмы, Каким огнем мой дух и чувствия жегомы И от дражайших глаз что взор скрывает мой.

Но нет пустынь таких, ни дебрей мрачных, дальных, Куда любовь моя в мечтах моих печальных Не приходила бы беседовать со мной. 1807 (?) Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. Москва, «Художественная литература», 1988.

ПОТОПЛЕНИЕ Из-за облак месяц красный Встал и смотрится в реке, Сквозь туман и мрак ужасный Путник едет в челноке.

Блеск луны пред ним сверкает, Он гребег сквозь волн и тьму; Мысль веселье вображает, Берег видится ему.

Но челнок вдруг погрузился, Путник мрачну пьет волну; Сколь ни силился, ни бился, Камнем вниз пошел ко дну.

Се вид жизни скоротечной! Сколь надежда нам ни льсти, Все потонем в бездне вечной, Дружба и любовь, прости! Август 1796 Г.Р.Державин. Стихотворения. Петрозаводск, «Карелия», 1984.

РАЗНЫЕ ВИНА Вот красно-розово вино, За здравье выпьем жен румяныx. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст багряныx! Ты тож румяна, xороша, Так поцелуй меня, душа!

Вот черно-тинтово вино, За здравье выпьем чернобровыx. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст пунцовыx! Ты тож, смуглянка, xороша, Так поцелуй меня, душа!

Вот злато-кипрское вино, За здравье выпьем светловласыx, Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст прекрасныx! Ты тож, белянка, xороша, Так поцелуй меня, душа!

Вот слезы ангельски вино, За здравье выпьем жен мы нежныx. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст любезныx! Ты 1000 тож нежна и xороша, Так поцелуй меня, душа! 1752 Г.Р. Державин. Стихотворения. Москва-Ленинград, «Советский Писатель», 1963.

ПРИЗНАНИЕ Не умел я притворяться, На святого походить, Важным саном надуваться И философа брать вид: Я любил чистосердечье, Думал нравиться лишь им, Ум и сердце человечье Были гением моим. Если я блистал восторгом, С струн моих огонь летел. Не собой блистал я — богом; Вне себя я бога пел. Если звуки посвящались Лиры моея царям,Добродетельми казались Мне они равны богам. Если за победы громки Я венцы сплетал вождям,Думал перелить в потомки Души их и их детям. Если где вельможам властным Смел я правду брякнуть в слух,Мнил быть сердцем беспристрастным Им, царю, отчизне друг. Если ж я и суетою Сам был света обольщен,Признаюся, красотою Быв плененным, пел и жен. Словом, жег любви коль пламень, Падал я, вставал в мой век. Брось, мудрец! на гроб мой камень, Если ты не человек. 1807 Г.Р.Державин. Стихотворения. Петрозаводск, «Карелия», 1984.

НА ПТИЧКУ Поймали птичку голосисту И ну сжимать ее рукой. Пищит бедняжка вместо свисту, А ей твердят: «Пой, птичка, пой!» 1792 или 1793 Г.Р.Державин. Стихотворения. Ленинград: Худож. лит., 1981.

* * * Река времен в своем стремленьи Уносит все дела людей И топит в пропасти забвенья Народы, царства и царей. А если что и остается Чрез звуки лиры и трубы, То вечности жерлом пожрется И общей не уйдет судьбы. 6 июля 1816 Г.Р.Державин. Стихотворения. Ленинград: Худож. лит., 1981.

БОГ О ты, пространством бесконечный, Живый в движеньи вещества, Теченьем времени превечный, Без лиц, в трех лицах божества! Дух всюду сущий и единый, Кому нет места и причины, Кого никто постичь не мог, Кто все собою наполняет, Объемлет, зиждет, сохраняет, Кого мы называем: бог.

Измерить океан глубокий, Сочесть пески, лучи планет Хотя и мог бы ум высокий,Тебе числа и меры нет! Не могут духи просвщенны, От света твоего рожденны, Исследовать судеб твоих: Лишь мысль к тебе взнестись дерзает, В твоем величьи исчезает, Как в вечности прошедший миг.

Источник