Братья волки сыновья луны

Хати и Сколль

Хати и Сколль – в погоне за Солнцем и Луной

Хати и Сколль – варги (сверхъестественно большие волки), сыновья Фенрира, сына Локи, которому, согласно пророчеству вёльвы, суждено положить начало Рагнареку.

Хати («Hati») с древнескандинавского переводится как «тот, кто ненавидит» или «враг». В «Младшей Эдде» говорится, что Хати каждую ночь гонится за Мани (Луной), пытаясь съесть ее. Снорри Стурлусон упоминает второе имя Хати – Манагарм («Managarmr»), что можно перевести как «лунный пес». Манагарм, по словам Стурлусона, сильнейший из потомков Фенрира и в итоге он все же догонит и проглотил Луну. Так как местом обитания Манагарма указывается некое ущелье, очевидна аналогия с Гармом и Гнипахеллиром.

О происхождении Хати известно по его отчеству – Хрудвитниссон («Hróðvitnisson»), оно упоминается в «Речах Гримнира» и «Видении Гюльви» из «Старшей Эдды». Хрудвитниссон дословно переводится как «сын Хрудвитнира», в свою очередь Хрудвитнир («знаменитый волк» с древнескандинавского) – это одно из имен Фенрира. Также Стурлусон упоминает безымянную великаншу, что живет в лесу Ярнвид и воспитывает там потомство Фенрира. При этом неясно, где расположен Ярнвид, в одном эпизоде упоминается Хельхейм, в другом – Ётунхейм.

В «Прорицании Вёльвы», которое в «Младшей Эдде» цитирует Стурлусон, говорится о множестве волков, населяющих Ярнвид. Наряду с Хати называется Сколль, что и является основным подтверждением наличия между ними родственных уз. Указывается, что волки из Ярнвида питаются плотью мертвецов (как и Гарм, который, вероятно, также относится к роду Фенрира) и забрызгивают небеса кровью.

Про варга по имени Сколль известно меньше, чем про Хати. Его имя («Skoll») с древнескандинавского переводится как «предательство», согласно эддическим текстам он каждый день преследует колесницу Арвака и Альсвида, которые тянут по небу Солнце. Сколль несколько раз упоминается в качестве хейти, указывающих на его отца – Фенрира. Это создает некоторую путаницу, например, в «Речах Вафтруднира» говорится о том, что во время Рагнарека Солнце съест сам Фенрир, однако Р. Симек и К. Дали, анализируя оригинальные эддические тексты, говорят о том, что светило поглотит именно Сколль.

Таким образом, Сколль днем охотится за Солнцем, а Хати ночью пытается догнать Луну. По мнению Р. Симека, так древние скандинавы пытались объяснить движение светил по небосводу, причем когда одному из волков удавалось нагнать Солнце или Луну, наступало затмение, солнечное или лунное соответственно. По всей видимости, во время Рагнарека оба варга достигнут своей цели

Источник

Скандинавские варги — Фенрир, Сколь и Хати

В скандинавской мифологии главный варг — это гигантский волк Фенрир, сын бога Локи, отец Хати и Сколь. Видоизмененный образ нашел свое место в произведениях Толкиена и Дж. Мартина.

Что известно о варгах

В сказаниях указывается, что это существа, из плоти и крови. Но в других литературных источниках образ варгов искажали, их представляли как духов-волков.

Само слово vargr с древнескандинавского переводится как «волк». В прагерманском языке wargaz — это «душитель», «преступник». А warg в староанглийском языке имело значение «огромный медведь».

Знаменитыми существами из мифов считались огромные волки: Фенрир и двое его отпрысков. В древнеисландской Саге о Хервёр упоминается об этих животных и их непосредственных обязанностях. Использовались существа как помощники для других могущественных героев древних сказаний.

Похожие на варгов образы встречаются и в иных источниках – в тексте на руническом камне из Рёка. В нем есть именуемый волком конь, в «Песне о Хюндле» вельва Хайндла восседает на волке, а великанша Гирроккин ехала на волке на похороны Бальдра. Исследователи не исключают, что это варги.

Скандинавская мифология — гигантский волк Фенрир

Согласно мифам, Фенрир — древний огромный волк, отпрыск Локи и Ангрбоды (меньший из детей Локи). С его появлением на свет боги решили, что подобное существо опасным не станет, и разрешили ему жить вместе с ними, в царстве богов.

Существо росло и увеличилось до таких огромных размеров, что боги стали бояться его, не каждый мог приблизиться. Зверь подпускал к себе только бога воинской храбрости, который давал ему еду.

Дабы избежать нападений варга, божества приняли решение посадить Фенрира на цепь, но тот всегда разрывал ее в считанные секунды. Не смог одолеть он только магическую цепь Глейпнир. Создали ее из шума кошачьих шагов, медвежьих жил, женской бороды, дыхания рыбы и птичьей слюны. Мягкая, тонкая, но прочная.

Чтобы заковать чудище, кормившему его Тюру понадобилось положить руку в пасть (тем самым показав, что опасности нет). Но Фенрир понял, что находится в ловушке, и успел откусить богу руку. Приковали волка к горе под землёй, вставив кинжал в пасть. По легенде, в тот день, когда случится гибель богов и всего мироздания, Фенрир вызволится из заточения, убьёт Одина и падет от руки Видара.

Дети Фенрира — Сколь и Хати

Хати (переводится как «ненавистник») каждую ночь преследует луну и старается ее съесть. Скандинавы верили, что это он виновник лунного затмения.

Сколь — переводится как «предатель». Вместо месяца он охотится на солнце. Из-за него случаются солнечные затмения. По древним пророчествам, дети Фенрира в день Рагнарёка съедят светила. Наступит тьма, землю начнёт трясти, благодаря чему отец волков освободится от оков.

Образ варгов в литературе

Кадр из фильм «Путешествие Хоббита»

Подобно оркам, варги описывались в романах Толкина. Первые упоминания встречаются в Хоббите. Писатель изобразил их социальными животными, умными, обладающих примитивной культурой.

В романе Толкина «Хоббит» в Средиземье варги воевали на стороне сил зла и были союзниками с гоблинами. Выполняли роль лошадей, позволяли седлать себя во время боевых действий.

В киноленте «Властелин колец» образ варга значительно исказили и упростили. Здесь они просто дикие свирепые хищники без задатков разума и машины для убийства. В фильме могучие волки скорее похожи на гиен.

Отражение образа варга в литературе также находим в серии книг Джорджа Мартина «Песнь льда и пламени». Варги – люди, входящие в сознание животных, видят то, что и они, контролируют их действия. Все дети Неда Старка варги.

Образ могущественных волков подробно описывается и в древних мифах, и в современной литературе. И могущественные, безжалостные убийцы наверняка еще станут героями различных литературных произведений.

Источник

Лунные Волки (Сыны Хоруса, Черный Легион)

«Убивай ради Живых и в отмщение за мертвых!»
«Луперкаль!»

после уничтожения тела Хоруса — в зависимости от банды.

Доеретические — белый с чёрным (белый с зелёным)
постеретические — чёрный с жёлтым

«Лунные Волки» — Легион первого основания.

Предыстория

Хорус, первый Примарх, был найден Императором на Луне, что отражено в названии Легиона. Их доеретический клич: «Убивай ради Живых и в отмщение за мертвых!» или «Луперкаль!» — это прозвище Воителя Хоруса среди своего Легиона на древнем наречии Хтонии.

Лунные Волки были самыми лучшими космодесантниками в нападении и осаде, что признавали и другие Легионы. Сам Примарх этого Легиона стал фаворитом Императора за свою страсть к завоеваниям. Хорус был назначен Воителем, то есть первым среди равных ему Примархов. Это посеяло первые семена раздора.

Хорус, будучи наисильнейшим Примархом, заитересовал также и богов Хаоса. Чтобы склонить его на свою сторону, им пришлось придумать хитроумный план и воплотить его с помощью Эреба, Первого Капеллана Легиона Несущих Слово, который поклонялся богам Хаоса и был наиболее близок к Хорусу. В результате этого плана Хорус попал в Варп, где ему была дана иллюзия выбора: остаться верным Императору и умереть от раны, неизличимой простыми средствами, или перейти на сторону богов Хаоса. Естественно, боги Хаоса обманули его и показали ему сеть ложных видений, говорящих о том, что Император предаст Хоруса и его братьев, и что он жаждет лишь власти. Хорус поверил богам Хаоса, и перешёл на их сторону. С того момента началось падение Хоруса. Сыны Хоруса (так был назван Легион Лунных Волков после назначения его Воителем) в результате интриги Хоруса практически полностью перешли на сторону своего Примарха. Исключение составляли лишь личный состав рот под предводительством капитана Гарвеля Локена (Десятая рота) и капитана Тарика Торгаддона (Вторая рота) и некоторые другие Сыны Хоруса, в том числе и капитан Третьей роты Йактон Круз (Вполуха), впоследствии сыгравший одну из решающих ролей в предупреждении Империума о предательстве Воителя.

Хорус придумал, как избавиться от ничего не подозревающих лоялистов. Когда планета Истваан III объявила о своей независимости, туда были посланы четыре Легиона космодесантников: Сыны Хоруса, Пожиратели Миров, Дети Императора и Гвардия Смерти. На планету был выброшен десант из каждого Легиона с целью подавления мятежа. В числе десанта от Сынов Хоруса были две роты — Локена и Торгаддона, а также лоялисты из числа других подразделений. После подавления мятежа планету, со всеми находившимися на ней космодесантниками ( это и были те лоялисты со всех четырёх Легионов) подвергли вирусной бомбардировке, убившей всё живое. Лоялисты были предупреждены о бомбардировке Саулом Тарвицем (Первым Капитаном Легиона Детей Императора) и нашли укрытия. И хотя часть лоялистов погибла, большинство пережили первую бомбардировку. А дальше последовали тяжёлые дни обороны. На планету был сброшен десант от всех Легионов-предателей, но лояльные Императору части держались в течение нескольких месяцев.

В конце произошло предательство лоялистов капитаном Легиона Детей Императора Люцием. Оборона была прорвана и наступили последние часы битвы.

Капитаны Локен и Торгадон отправились на поединок со своими братьями по Морнивалю, Эзекилем Абаддоном (Первый Капитан) и Хорусом Аксимандром, Маленьким Хорусом (Капитаном Пятой роты). Оба они были убиты. Сначала Маленький Хорус (Хорус Аксиманд) убил Тарика Торгаддона, потом в результате взрыва израненный Локен был погребён под обломками, а Абаддон (впоследствии известный как Абаддон Осквернитель) выжил благодаря своим доспехам терминатора.

Последние десантники, остававшиеся в живых на планете, были подвергнуты заключительной бомбардировке с низкой орбиты. Бомбардировалась вся планета. Все лояльные части четырех Легионов были убиты. Исключение — корабль «Эйзенштейн», сбежавший от Хоруса, под командованием Боевого Капитана Седьмой роты Гвардии Смерти — Натаниэля Гарро и капитана Третьей роты Сынов Хоруса Йактона Круза.

Но самой грандиозной была битва на Истваане V — Хорус подготовил там ловушку. Когда семь Легионов, посланных на усмирение его мятежа прибыли, три из них пошли в атаку на позиции Хоруса и его Легионов и были отбиты, а по возвращении на свои позиции были атакованы своими «союзниками», присоединившимися к Хорусу. С планеты удалось спастись лишь нескольким космодесантникам, включая Примарха Гвардии Ворона Коракса.

После последовала затяжная внутренняя война в Империуме, в результате Хорус был убит своим отцом Императором, а его Легион отброшен в Око Ужаса. Там Сынов Хоруса и другие легионы Хаоса возглавил Абаддон, ближайший соратник Хоруса.

Нынешние события

Абаддон объединил почти все Легионы Хаоса под своими знамёнами и провёл 13 Чёрных Крестовых Походов против Империума. Позже был разгромлен. Абаддон и его Черный легион зализывает раны, и старается набрать как можно больше воинов с разных легионов. Сейчас он испытывает Кровавых воронов на верность Императору так как видит в них Хорошее пополнение для его растущей армии, но его попытки оказались неудачными — магистр и главный библиарий Кирас, тайно служивший Кхорну,а так же десантники, пораженные Хаосом был разоблачены и уничтожены.

Источник

Братья волки входят в мои сны братья волки сыновья луны

Skalli — вариант написания имени Сколля латиницей
Skjöll — вариант написания имени Сколля латиницей
Skoll — вариант написания имени Сколля латиницей
Sköll — вариант написания имени Сколля латиницей
Skøll — вариант написание имени Сколля латиницей
Скёль — вариант кириллической транслитерации оригинального написания наименования «Skoll»
Сколь — вариант кириллической транслитерации оригинального написания наименования «Skoll»
У каждого народа свое небо, в каждой мифологии свои Солнце и Луна, и судьбы светил неисповедимы…
Вот и скандинавское небо с тамошними Солнцем-Соль и Луной-Мани — не исключение. Оказывается, очень уж они были в свое время любопытны и даже местами ленивы. Из-за этого дни и ночи далеко не всегда приходили в срок. И вот старик Один со свойственной ему практичностью придумал для этих светил чудную мотивацию — забросил им на небо двух чудовищных волков по имени Сколль и Хати, сыновей самого Фенрира. И от страшных монстров избавился (равно как от Хель с Ёрмунгандом), и светила получили клыкастые стимулы быстро и четко следовать по своим орбитам. Потому что если не быстро и не четко, то волки, которые до того могут быть и на земле, вдруг возникают за спинами светил и начинают стремительно их нагонять — и случаются затмения. Как напоминания о том, что случится в конечном итоге… Когда волки поглотят светила: Солнце Соль окажется в пасти у Сколля, а Мани-Луна — у его брата Хати.
Сколль и Хати действительно братья. По доминирующей версии их происхождения отцом обоих является демонический волк Фенрир (*). Относительно их матери известно лишь то, что она была ведьма. Предполагают, что это могла быть и Ангрбода. Или Ярнвидур (Jarnvidur) (**). Впрочем, в «Старшей Эдде» ее имя не называется:
Сидела старуха
в Железном Лесу
и породила там
Фенрира род;
из этого рода
станет один
мерзостный тролль
похитителем солнца.
«Прорицание Вёльвы», ст.40 (532)

«Мерзостный тролль, похититель солнца» — это, ясное дело, Сколль. Именно ему предназначено судьбой (в день Рагнарёка) и Одином (до того дня) гоняться за Арваком (ранний) и Альсвидом (быстрый) — лошадями скандинавской богини Солнца по имени Соль.
Само имя «Сколль» (Skoll) переводится как «обман, предательство». Потому по некоторым интерпретациям он предстает не самостоятельным персонажем, а эпитетом или иносказательным наименованием (хейти) для Фенрира. Такая версия не представляется состоятельной, так как в «Речах Гримнира» четко говорится, что есть два волка, преследующих светила:
Сколль имя Волка,
за солнцем бежит он
до самого леса;
а Хати другой,
Хродвитнира сын,
предшествует солнцу.
«Речи Гримнира», ст.39 (532)

«Предшествует солнцу» — это значит бежит перед ним, то есть фактически за другим светилом, за Луной. Это уже о Хати.
Считается, что из пары братьев Сколль более тихий и спокойный. Он понимает, что его доля предпочтительнее той, которая выпала его отцу. Можно сказать, что погоня за Солнцем даже доставляет ему некоторое удовольствие, хотя он конечно не в восторге от ее принудительного характера. Потому он ждет своего часа — часа Рагнарёка.
В современной массовой культуре образ Сколля не является ни весьма популярным, ни даже особо известным. Однако те, кто интересуется германо-скандинавской мифологией, его знают. В вымышленных культурах (литературных, игровых) его имя используется в качестве, скажем, имен героев или обозначения статусных позиций:
Они были телохранителями Ричарда, его Сколь и Гати. Имена эти из норвежской мифологии — волки, преследующие луну и солнце. Когда они их поймают, наступит конец света. В сообществе оборотней они — охранники, которые оберегают Ульфрика, Царя волков.
Лорел Гамильтон «Черная кровь» (568)

P.S. А еще это название в 2006 году получил один из спутников Сатурна.

Hati — вариант написания имени Хати латиницей
Hróðvitnisson — вариант написания латиницей «отчества» Хати (от наименования Фенрира Hróðvitnir — «прославленный волк»)
Managarm — вариант написания латиницей прозвища Хати, буквально означающего «Лунный пес»
Managarmr — вариант написания латиницей прозвища Хати, буквально означающего «Лунный пес»
Гати — вариант написания имени Хати кириллицей
Лунный пес — одно из прозвищ Хати
Манагарм — вариант написания кириллицей прозвища Хати, буквально означающего «Лунный пес»
Хродвитниссон — вариант написания кириллицей «отчества» Хати (от наименования Фенрира Hróðvitnir — «прославленный волк»)
Был бы я с подпалинами волком
Грыз бы солнечные сладкие бока
Был бы я полночной вислоухой гончей
Лаял бы на хвост и яйца
Дикого поджарого лунного быка
Аий Оршуо «Из неопубликованного»

В богатой на волчьи мотивы скандинавской мифологии есть пара образов откровенно эсхатологического характера. Это два брата, два волка, которые в день северного Апокалипсиса, называемого Рагнарёк, пожрут светила — Солнце и Луну — тем самым дав сигнал к освобождению Фенриру и началу битвы с богами-асами. Волков, что сделают это, зовут Сколль и Хати. Считается, что они дети Фенрира, от которого их родила ведьма-великанша в Железном лесу. Помимо их она дала жизнь еще целому сонму волков, называемых «фенрира род». В Эддах ее имя не упоминается, но говорят, что это была или Ангрбода* или Ярнвидур* (*).
В свое время было предсказано, что Сколль ежедневно будет гнать по небу Соль-Солнце, а Хати по ночам станет преследовать Мани-Луну:
Сколль имя Волка,
за солнцем бежит он
до самого леса;
а Хати другой,
Хродвитнира сын,
предшествует солнцу.
«Речи Гримнира», ст.39 (532)

Говорят, в этом и польза есть, так как светила обычно любопытны и любят наблюдать за тем, что происходит на земле. А это самым негативным образом сказывается на графике появления Солнца и Луны на небосводе. И вот чтобы этот график не нарушался, чтобы светила следовали раз и навсегда установленному порядку — за ними следят волки. И если либо Солнце, либо Луна забывают о своем пути, волки начинают стремительно их нагонять — и люди видят солнечные и лунные затмения.
На долю Хати выпало следить за Мани-луной, гнать Мани-луну по небосводу. Потому Хати, чье имя обозначает «тот, кто ненавидит» (532), еще называют Манагарм (Managarm, Managarmr), что переводится как «Лунный пес» или «Гончая Луны». По той причине, что имя «Хати» в германо-скандинавской мифологии оказывается достаточно распространенным, волка часто зовут по «отчеству» — Хродвитниссон (от такого наименования Фенрира как Hróðvitnir — «прославленный волк») (**).
Считается, что из пары братьев Хати более экспансивный, более эмоциональный, легко переходящий от веселья к ярости и обратно. Заклятие Одина, обязующее его и Сколля до конца времен контролировать светила, просто выводит Хати из себя. Потому Хати с нетерпением ожидает Рагнарёка, чтобы наконец-то добраться до Мани-Луны и разорвать его, чтобы разрушить заклинание Одина и освободить отца своего Фенрира (*).
Исследователи говорят, что образ братьев-волков восходит ко времени древнейшего индоевропейского единства и может быть связан, с одной стороны, с псами-братьями Шарбарами, стражами мира предков (Питрилока — мир предков, царство мертвых) и вестниками бога смерти, с другой стороны — с демоническими персонажами (например, с демоном Раху), которые время от времени устраивают солнечные затмения, проглатывая небесное светило. Забавно, но вот это вот смешение луноядства, адских стражей и псов-братьев привело к тому, что у некоторых исследователей путаются образы Хати и Гарма (457)…
Однако все эти построения не выходят за рамки гипотез, а сам образ Хати остается в большинстве случаев достоянием знания небольшого круга тех, кто интересуется скандинавской мифологии. Правда, развитие игровых миров способствует распространению как минимум мифологических имен. Эта тенденция играет в пользу роста известности Хати, который уже «засветился» в таких играх как RuneScape и Ruins of the Lost Kingdom Online. Известно его имя и в культуре оборотней-вервольфов из мира Аниты Блейк:
Силовики назывались Сколль и Гати по имени волков, которые в норвежской мифологии гоняются за Солнцем и Луной. Когда догонят, тогда и наступит конец мира. Это кое-что говорит об обществе вервольфов — назвать помощников вожака по именам созданий, которые должны принести конец всему.
Лорел Гамильтон «Голубая луна» (569)

P.S. Как и в случае с братом, в честь Хати назван один из спутников Сатурна.

Источники
Скандинавский эпос: Старшая Эдда. Младшая Эдда. Исландские саги / пер. с древнеисландского М.И.Стеблин-Каменского, О.А.Смирницкой — М.: АСТ: Астрель, 2009 (532)
Лорел Гамильтон «Кровь нуар (Черная кровь)» — М.: АСТ, Астрель, Полиграфиздат, 2011 (568)
Онлайн источники
Википедия (ru) (*)
Северное язычество (**)

Если б вы могли вернуться в прошлое, в те времена, когда жил Торак, то его мир показался бы вам, с одной стороны, удивительно знакомым, а с другой – совершенно неведомым. Ведь этот мир существовал шесть тысяч лет назад, и всю Северо-Западную Европу покрывали тогда сплошные леса. Прошло уже несколько тысячелетий с тех пор, как завершился ледниковый период, уже исчезли мамонты и саблезубые тигры, а деревья, травы и животные были почти такими же, как теперь, хотя копытные, обитавшие в лесах, были гораздо крупнее нынешних, и вы, вероятно, были бы потрясены, впервые увидев зубра – громадного дикого быка с грозно торчащими рогами, рост которого в холке достигал двух метров.

А вот люди, населявшие мир Торака, выглядели в точности как вы да я: тело такое же, руки-ноги тоже и мозг развит примерно так же. В общем, инопланетянином вы бы среди них себя не чувствовали – при том условии, естественно, что знали бы их язык, одевались бы, как они, а также имели бы соответствующую племенную татуировку.

Однако их привычки и обычаи показались бы вам совершенно отличными от наших. Будучи охотниками и собирателями, они жили небольшими группами, без конца передвигаясь с места на место. Иногда стоянка устраивалась всего на два-три дня, как, например, это делали Торак и его отец – люди из племени Волка, а иногда группа жила на одном месте целый месяц или даже целое лето, подобно людям из племени Ворона или Кабана. Земледелия они еще не знали, оно пришло к ним несколько позже, с Востока, и письменности у них тоже не было; не знали они и колеса, и металл обрабатывать не умели. Впрочем, колесо и металл были им не особенно и нужны. Они и без них отлично умели выживать в любых условиях. Они знали о животных, деревьях, травах, камнях и лесах почти все, что можно о них знать, и отлично представляли себе, где и как можно найти или сделать то, что им нужно.

На мой взгляд, определение «охотники и собиратели» не совсем точное, поскольку навязывает образ людей, которые просто скитаются по той или иной местности, подбирая все, что им удастся случайно найти. На самом же деле этим племенам доподлинно было известно, когда то или иное растение начинает плодоносить, когда созревают орехи или нужные им травы и цветы, где они растут, в какое время года кора деревьев наиболее пригодна для плетения веревок или корзин, когда и в каких реках лосось идет к верховьям на нерест, когда олени сбрасывают рога, а также многое другое.

Если вам интересно, откуда об этом узнала я, то признаюсь: многое я почерпнула из археологии – науки, изучающей следы, которые оставили эти племена в своих лесах, их оружие, остатки их пищи, одежды и жилищ. Но это еще далеко не все. Каковы были мысли этих людей? Во что они верили? Как воспринимали жизнь и смерть и откуда пришли в эти леса? Чтобы это узнать, я изучала жизнь более близких нам по времени племен, и поныне занимающихся охотой и собирательством, например некоторых индейских племен Америки, а также инуитов (или эскимосов), живущего в Южной Африке народа сан и японских айнов.

Однако для меня по-прежнему нерешенным оставался вопрос: что же это такое – жить в лесах? Какова на вкус еловая смола? Или оленье сердце? Или вяленая лосятина? Можно ли спать в открытом с одной стороны шалаше, как это делают люди племени Ворона?

К счастью, это оказалось вполне постижимым – до определенной степени, разумеется, – потому что значительная часть тех великих лесов сохранилась и до сих пор. Я там не раз бывала, и порой мне хватало трех секунд, чтобы вернуться на шесть тысяч лет назад. Когда в полночь слышишь рев благородного оленя, или вдруг видишь, что твой след преспокойно пересекает след волка, или приходится объяснять весьма сердитому на вид медведю, что ты не представляешь для него опасности, но и охотиться на тебя тоже не стоит… Вот тогда и чувствуешь, что вокруг – мир Торака.

Завершая свое вступительное слово, я хотела бы поблагодарить тех, кто очень помог мне: Йорму Патосалми, которая была моей провожатой в лесах Северной Финляндии, позволила мне подудеть в берестяную дудку, показала, как сохранить огонь в клочке тлеющего мха, и дала множество других уроков охоты и выживания в этих диких лесах; и мистера Деррика Койла, старшего смотрителя воронов Тауэра, который познакомил меня с некоторыми поистине августейшими птичьими особами. Что же касается волков, то тут я в неоплатном долгу перед работами Дэвида Мека, Майкла Фокса, Луиса Крайслера и Шона Эллиса. И наконец, я очень благодарна своему агенту Питеру Коксу и своему издателю Фионе Кеннеди за поддержку и неиссякаемый энтузиазм.

Торак вздрогнул и проснулся, хотя спать, вообще-то, не собирался.

Костер почти догорел. Свернувшись клубком в хрупкой раковине исходившего от угольев света, Торак вглядывался в грозную тьму Леса. Но так ничего и не разглядел. И слышно тоже ничего не было. А что, если зверь вернулся? Что, если он следит за ним из темноты своими горящими глазами убийцы?

Торак замерз, внутри была какая-то странная пустота. Он понимал, что надо поесть, что у него болит рука, что глаза щиплет от усталости и бессонной ночи, но все это, в общем, было ему безразлично. Всю ночь он прятался под развалинами шалаша, сделанного из еловых лап, и бессильно смотрел, как его отец истекает кровью. Неужели все это происходит с ними?

Ведь всего лишь вчера – подумать только, вчера! – они строили шалаш в осенних голубых сумерках и Торак шутил, а отец смеялся его шуткам. И вдруг Лес словно взорвался. Послышались крики воронов. Затрещали сосны. И из мрака, уже лежавшего под деревьями, возник совершенно черный сгусток тьмы – огромное свирепое существо в обличье медведя.

Смерть вдруг оказалась совсем рядом. Страшные острые когти. Леденящее кровь рычание дикого зверя, такое громкое, что из ушей текла кровь. Одним ударом лапы чудовище разметало их шалаш, набросилось на отца Торака, страшно распоров ему бок, и тут же исчезло, растворилось в Лесу, точно безмолвный туман.

Но что это за медведь такой, если он подкрадывается к людям, а потом вдруг исчезает, так никого и не убив? Что это за медведь такой, если он играет со своей жертвой, как кошка с мышью?

И где он сейчас, этот медведь?

За пределами освещенного костром круга Торак ничего не мог разглядеть, но знал, что вся поляна завалена сломанными молодыми деревцами и растоптанными листьями папоротников. Он чувствовал запах сосновой смолы и взрытой когтями земли. Шагах в тридцати негромко и печально бормотал ручей. Тот медведь мог притаиться где угодно.

Рядом застонал отец. Он медленно открыл глаза и посмотрел на Торака, словно не узнавая его.

У мальчика сжалось сердце.

– Это я, – прошептал он. – Тебе очень больно?

На смуглом худом лице отца гримаса страдания. Щеки слегка подкрашены серой глиной, чтобы лучше было видно племенную татуировку на скулах. Длинные темные волосы слиплись от пота.

Рана была такой глубокой, что когда Торак слегка обтер ее края мхом, то увидел, как в свете костра поблескивают внутренности. Он даже зубами скрипнул, сдерживая подкатившую тошноту и надеясь, что отец не заметил, как он испугался. Но отец, разумеется, заметил – он был охотником и замечал все.

– Торак… – выдохнул он и, протянув руку, сжал ладонь сына горячими пальцами.

У Торака перехватило горло. Обычно маленькие сыновья вот так цепляются за отцовскую руку, а не наоборот.

«Что ж, – подумал он, – придется теперь мне быть мужчиной. Нужно постараться мыслить трезво».

– Тут у нас еще немного сухого тысячелистника осталось, – сказал он отцу, свободной рукой роясь в мешочке с целебными травами. – Я думаю, это поможет остановить…

Если б вы могли вернуться в прошлое, в те времена, когда жил Торак, то его мир показался бы вам, с одной стороны, удивительно знакомым, а с другой – совершенно неведомым. Ведь этот мир существовал шесть тысяч лет назад, и всю Северо-Западную Европу покрывали тогда сплошные леса. Прошло уже несколько тысячелетий с тех пор, как завершился Ледниковый период, уже исчезли мамонты и саблезубые тигры, а деревья, травы и животные были почти такими же, как теперь, хотя копытные, обитавшие в лесах, были гораздо крупнее нынешних, и вы, вероятно, были бы потрясены, впервые увидев зубра, – громадного дикого быка с грозно торчащими рогами, рост которого в холке достигал двух метров.

А вот люди, населявшие мир Торака, выглядели в точности как вы да я: тело такое же, руки-ноги тоже, и мозг развит примерно так же. В общем, инопланетянином вы бы среди них себя не чувствовали – при том условии, естественно, что знали бы их язык, одевались бы, как они, а также имели бы соответствующую племенную татуировку.

Если вам интересно, откуда об этом узнала я, то признаюсь: многое я почерпнула из археологии – науки, изучающей следы, которые оставили эти племена в своих лесах – их оружие, остатки их пищи, одежды и жилищ. Но это еще далеко не все. Каковы были мысли этих людей? Во что они верили? Как воспринимали жизнь и смерть и откуда пришли в эти леса? Чтобы это узнать, я изучала жизнь более близких нам по времени племен, и поныне занимающихся охотой и собирательством, например некоторых индейских племен Америки, а также инуитов (или эскимосов), живущего в Южной Африке народа сан и японских айнов.

Мишель Пейвер, 2004

Торак вздрогнул и проснулся, хотя спать, вообще-то, не собирался.

Ведь всего лишь вчера – подумать только, вчера! – они строили шалаш в осенних голубых сумерках, и Торак шутил, а отец смеялся его шуткам. И вдруг лес словно взорвался. Послышались крики воронов. Затрещали сосны. И из мрака, уже лежавшего под деревьями, возник совершенно черный сгусток тьмы – огромное свирепое существо в обличье медведя.

И где он сейчас, этот медведь?

За пределами освещенного костром крута Торак ничего не мог разглядеть, но знал, что вся поляна завалена сломанными молодыми деревцами и растоптанными листьями папоротников. Он чувствовал запах сосновой смолы и взрытой когтями земли. Шагах в тридцати негромко и печально бормотал ручей. Тот медведь мог притаиться где угодно.

Рядом застонал отец. Он медленно открыл глаза и посмотрел на Торака, словно не узнавая его.

У мальчика сжалось сердце.

– Это я, – прошептал он. – Тебе очень больно?

– Торак… – выдохнул он и, протянув руку, сжал ладонь сына горячими пальцами.

У Торака перехватило горло. Обычно маленькие сыновья вот так цепляются за отцовскую руку, а не наоборот.

«Что ж, – подумал он, – придется теперь мне быть мужчиной. Нужно постараться мыслить трезво».

– Оставь тысячелистник себе. Ты тоже весь в крови.

– Но мне совсем не больно! – соврал Торак. Медведь швырнул его прямо на березу, и он сильно ободрал бок, да и на левой руке была глубокая рана.

Источник