Текст песни MrSoundlessVoice — Хижина в лесу
В час полночный ,под седой луной
Шёл мальчишка чащею лесной .
Много дней он словно тень бродил
И держался из последних сил .
Каждый шорох в сердце сеял страх :
Что за звери прячутся в кустах?
Бедный путник на ветру продрог.
Только к дому путь найти не мог .
Вдруг увидел сквозь туман, вдали
Одинокой хижины огни .
Двери гостью дева отперла —
Ликом краше звёзд она была .
Накормила, уложила спать
На перину, тёплую кровать
А с рассветом проводив к селу
Сгинула ,как дымка по утру
Былых времён страницы не позабыл народ .
Под обликом девицы в лесной глуши злой дух живёт .
Красой своей и статью мужчин влечёт она .
Но в сладостных объятьях смерть лишь суждена .
Годы мчались -вырос тот юнец .
Став мечтою девичьих сердец .
Всем пригожий просто идеал,
Но любовных встреч он не искал .
Вспоминал всё хижину в глуши .
Были грёзы негой для души .
И не в силах страсть свою унять .
Он решил вернуться в лес опять.
Былых времён страницы не позабыл народ.
Под обликом девицы в лесной глуши злой дух живёт .
Красой своей и статью мужчин влечёт она.
Но в сладостных объятьях лихая смерть лишь суждена .
Коль встретишь однажды хозяйку леса на пути .
Пусть воин ты отважный -от грозной мести не уйти .
Конный и пеший от страха ,словно лист,
дрожит .
Лишь тех, кто безгрешен дух беспокойный пощадит .
На пороге юношу ждала та же дева, как цветок юна
«Может время здесь теряет власть ?»
Изумленье распалило страсть .
Парень сделал шаг на встречу ей не заметив дьявольских огней ,
Что мелькнули в глубине зрачков :
Стала явь страшней кошмарных снов .
Былых времён страницы не позабыл народ .
Под обликом девицы в лесной глуши злой дух живёт .
Красой своей и статью мужчин влечёт она .
Но в сладостных объятьях лихая смерть лишь суждена .
Обратно нет возврата исчезнувшим во тьме
Но иногда, внезапно , мы видим вновь их при луне
Безмолвные ,как тени скользят они сквозь ночь
Всего одно мгновенье-и им ничем нельзя помочь
Былых времён страницы не позабыл народ .
Под обликом девицы в лесной глуши злой дух живёт .
Красой своей и статью мужчин влечёт она .
Но в сладостных объятьях лихая смерть лишь суждена .
Коль встретишь однажды хозяйку леса на пути .
Пусть воин ты отважный- от грозной мести не уйти .
Конный и пеший от страха, словно лист, дрожит .
Лишь тех кто безгрешен дух беспокойный пощадит .
At midnight, under a gray moon
The boy walked more often in the forest.
For many days he roamed like a shadow
And held on to his last strength.
Every rustle in the heart sowed fear:
What kind of animals are hiding in the bushes?
Poor traveler in the wind prodrog.
Only to the house could not find a way.
Suddenly saw through the fog, far away
Lonely huts lights.
The maid unlocked the doors of the guest —
She was more beautiful than the stars.
Fed, laid to sleep
On the feather bed, a warm bed
And with the dawn leading to the village
She vanished like a haze in the morning
The people of the past did not forget the page.
Under the guise of a girl in the wilderness, an evil spirit lives.
She is attracted by her beauty and the article of men.
But in a sweet embrace, death is only destined.
Years raced, that young man grew up.
Becoming a dream of girlish hearts.
Everybody is just ideal
But he did not seek love meetings.
I remembered the whole hut in the wilderness.
There were dreams of a bliss for the soul.
And not able to calm his passion.
He decided to return to the forest again.
The people of the past did not forget the page.
Under the guise of a girl in the wilderness, an evil spirit lives.
She is attracted by her beauty and the article of men.
But in a sweet embrace, dashing death is only destined.
Kohl once you meet the mistress of the forest on the way.
May you be a brave warrior — do not leave from formidable revenge.
Horse and foot in fear, like a leaf,
trembling.
Only those who have a sinless restless spirit will spare.
On the threshold of the young man was waiting for the same maiden as the flower of the young
«Maybe time is losing power here?»
Amazement inflamed passion.
The guy took a step towards her without noticing the devilish lights,
What flickered deep in the pupils:
Realities became worse than nightmares .
The people of the past did not forget the page.
Under the guise of a girl in the wilderness, an evil spirit lives.
She is attracted by her beauty and the article of men.
But in a sweet embrace, dashing death is only destined.
Back no return to fading into darkness
But sometimes, all of a sudden, we see them again under the moon
Silent as shadows they glide through the night
Just one moment — and nothing can be helped
The people of the past did not forget the page.
Under the guise of a girl in the wilderness, an evil spirit lives.
She is attracted by her beauty and the article of men.
But in a sweet embrace, dashing death is only destined.
Kohl once you meet the mistress of the forest on the way.
Let the brave warrior not escape from formidable revenge.
Equestrian and walking in fear, like a leaf, trembling.
Only those who have a sinless restless spirit will spare.
Источник
Песнь четвертая
Я каждый день, восстав от сна,
Благодарю сердечно бога
За то, что в наши времена
Волшебников не так уж много.
К тому же — честь и слава им! —
Женитьбы наши безопасны.
Их замыслы не так ужасны
Мужьям, девицам молодым.
Но есть волшебники другие,
Которых ненавижу я:
Улыбка, очи голубые
И голос милый — о друзья!
Не верьте им: они лукавы!
Страшитесь, подражая мне,
Их упоительной отравы
И почивайте в тишине.
Поэзии чудесный гений,
Певец таинственных видений,
Любви, мечтаний и чертей,
Могил и рая верный житель,
И музы ветреной моей
Наперсник, пестун и хранитель!
Прости мне, северный Орфей,
51
Что в повести моей забавной
Теперь вослед тебе лечу
И лиру музы своенравной
Во лжи прелестной обличу.
Друзья мои, вы все слыхали,
Как бесу в древни дни злодей
Предал сперва себя с печали,
А там и души дочерей;
Как после щедрым подаяньем,
Молитвой, верой, и постом,
И непритворным покаяньем
Снискал заступника в святом;
Как умер он и как заснули
Его двенадцать дочерей:
И нас пленили, ужаснули
Картины тайных сих ночей,
Сии чудесные виденья,
Сей мрачный бес, сей божий гнев,
Живые грешника мученья
И прелесть непорочных дев.
Мы с ними плакали, бродили
Вокруг зубчатых замка стен,
И сердцем тронутым любили
Их тихий сон, их тихий плен;
Душой Вадима призывали,
И пробужденье зрели их,
И часто инокинь святых
На гроб отцовский провожали.
И что ж, возможно ль. нам солгали!
Но правду возвещу ли я.
Младой Ратмир, направя к югу
Нетерпеливый бег коня,
Уж думал пред закатом дня
Нагнать Русланову супругу.
Но день багряный вечерел;
Напрасно витязь пред собою
В туманы дальние смотрел:
Всё было пусто над рекою.
Зари последний луч горел
Над ярко позлащенным бором.
Наш витязь мимо черных скал
Тихонько проезжал и взором
Ночлега меж дерев искал.
Он на долину выезжает
И видит: замок на скалах
Зубчаты стены возвышает;
Чернеют башни на углах;
И дева по стене высокой,
Как в море лебедь одинокий,
Идет, зарей освещена;
И девы песнь едва слышна
Долины в тишине глубокой.
«Ложится в поле мрак ночной;
От волн поднялся ветер хладный.
Уж поздно, путник молодой!
Укройся в терем наш отрадный.
Здесь ночью нега и покой,
А днем и шум и пированье.
Приди на дружное призванье,
Приди, о путник молодой!
У нас найдешь красавиц рой;
Их нежны речи и лобзанье.
Приди на тайное призванье,
Приди, о путник молодой!
Тебе мы с утренней зарей
Наполним кубок на прощанье.
53
Приди на мирное призванье,
Приди, о путник молодой!
Ложится в поле мрак ночной;
От волн поднялся ветер хладный.
Уж поздно, путник молодой!
Укройся в терем наш отрадный».
Она манит, она поет;
И юный хан уж под стеною;
Его встречают у ворот
Девицы красные толпою;
При шуме ласковых речей
Он окружен; с него не сводят
Они пленительных очей;
Две девицы коня уводят;
В чертоги входит хан младой,
За ним отшельниц милых рой;
Одна снимает шлем крылатый,
Другая кованые латы,
Та меч берет, та пыльный щит;
Одежда неги заменит
Железные доспехи брани.
Но прежде юношу ведут
К великолепной русской бане.
Уж волны дымные текут
В ее серебряные чаны,
И брызжут хладные фонтаны;
Разостлан роскошью ковер;
На нем усталый хан ложится;
Прозрачный пар над ним клубится;
Потупя неги полный взор,
Прелестные, полунагие,
В заботе нежной и немой,
Вкруг хана девы молодые
Теснятся резвою толпой.
Над рыцарем иная машет
Ветвями молодых берез,
И жар от них душистый пашет;
Другая соком вешних роз
54
Усталы члены прохлаждает
И в ароматах потопляет
Темнокудрявые власы.
Восторгом витязь упоенный
Уже забыл Людмилы пленной
Недавно милые красы;
Томится сладостным желаньем;
Бродящий взор его блестит,
И, полный страстным ожиданьем,
Он тает сердцем, он горит.
Но вот выходит он из бани.
Одетый в бархатные ткани,
В кругу прелестных дев, Ратмир
Садится за богатый пир.
Я не Омер: в стихах высоких
Он может воспевать один
Обеды греческих дружин,
И звон, и пену чаш глубоких,
Милее, по следам Парни,
Мне славить лирою небрежной
И наготу в ночной тени,
И поцелуй любови нежной!
Луною замок озарен;
Я вижу терем отдаленный,
Где витязь томный, воспаленный
Вкушает одинокий сон;
Его чело, его ланиты
Мгновенным пламенем горят;
Его уста полуоткрыты
Лобзанье тайное манят;
Он страстно, медленно вздыхает,
Он видит их — и в пылком сне
Покровы к сердцу прижимает.
Но вот в глубокой тишине
Дверь отворилась; пол ревнивый
Скрыпит под ножкой торопливой,
И при серебряной луне
Мелькнула дева. Сны крылаты,
Сокройтесь, отлетите прочь!
55
Проснись — твоя настала ночь!
Проснися — дорог миг утраты.
Она подходит, он лежит
И в сладострастной неге дремлет;
Покров его с одра скользит,
И жаркий пух чело объемлет.
В молчанье дева перед ним
Стоит недвижно, бездыханна,
Как лицемерная Диана
Пред милым пастырем своим;
И вот она, на ложе хана
Коленом опершись одним,
Вздохнув, лицо к нему склоняет
С томленьем, с трепетом живым,
И сон счастливца прерывает
Лобзаньем страстным и немым.
Но, други, девственная лира
Умолкла под моей рукой;
Слабеет робкий голос мой —
Оставим юного Ратмира;
Не смею песней продолжать:
Руслан нас должен занимать,
Руслан, сей витязь беспримерный,
В душе герой, любовник верный.
Упорным боем утомлен,
Под богатырской головою
Он сладостный вкушает сон.
Но вот уж раннею зарею
Сияет тихий небосклон;
Всё ясно; утра луч игривый
Главы косматый лоб златит.
Руслан встает, и конь ретивый
Уж витязя стрелою мчит.
И дни бегут; желтеют нивы;
С дерев спадает дряхлый лист;
В лесах осенний ветра свист
Певиц пернатых заглушает;
Тяжелый, пасмурный туман
56
Нагие холмы обвивает;
Зима приближилась — Руслан
Свой путь отважно продолжает
На дальный север; с каждым днем
Преграды новые встречает:
То бьется он с богатырем,
То с ведьмою, то с великаном,
То лунной ночью видит он,
Как будто сквозь волшебный сон,
Окружены седым туманом,
Русалки, тихо на ветвях
Качаясь, витязя младого
С улыбкой хитрой на устах
Манят, не говоря ни слова.
Но, тайным промыслом храним,
Бесстрашный витязь невредим;
В его душе желанье дремлет,
Он их не видит, им не внемлет,
Одна Людмила всюду с ним.
Но между тем, никем не зрима,
От нападений колдуна
Волшебной шапкою хранима,
Что делает моя княжна,
Моя прекрасная Людмила?
Она, безмолвна и уныла,
Одна гуляет по садам,
О друге мыслит и вздыхает,
Иль, волю дав своим мечтам,
К родимым киевским полям
В забвенье сердца улетает;
Отца и братьев обнимает,
Подружек видит молодых
И старых мамушек своих —
Забыты плен и разлученье!
Но вскоре бедная княжна
Свое теряет заблужденье
И вновь уныла и одна.
Рабы влюбленного злодея,
И день и ночь, сидеть не смея,
57
Меж тем по замку, по садам
Прелестной пленницы искали,
Метались, громко призывали,
Однако всё по пустякам.
Людмила ими забавлялась:
В волшебных рощах иногда
Без шапки вдруг она являлась
И кликала: «Сюда, сюда!»
И все бросались к ней толпою;
Но в сторону — незрима вдруг —
Она неслышною стопою
От хищных убегала рук.
Везде всечасно замечали
Ее минутные следы:
То позлащенные плоды
На шумных ветвях исчезали,
То капли ключевой воды
На луг измятый упадали:
Тогда наверно в замке знали,
Что пьет иль кушает княжна.
На ветвях кедра иль березы
Скрываясь по ночам, она
Минутного искала сна —
Но только проливала слезы,
Звала супруга и покой,
Томилась грустью и зевотой,
И редко, редко пред зарей,
Склонясь ко древу головой,
Дремала тонкою дремотой;
Едва редела ночи мгла,
Людмила к водопаду шла
Умыться хладною струею:
Сам карла утренней порою
Однажды видел из палат,
Как под невидимой рукою
Плескал и брызгал водопад.
С своей обычною тоскою
До новой ночи, здесь и там,
Она бродила по садам:
Нередко под вечер слыхали
Ее приятный голосок;
58
Нередко в рощах поднимали
Иль ею брошенный венок,
Или клочки персидской шали,
Или заплаканный платок.
Жестокой страстью уязвленный,
Досадой, злобой омраченный,
Колдун решился наконец
Поймать Людмилу непременно.
Так Лемноса хромой кузнец,
Прияв супружеский венец
Из рук прелестной Цитереи,
Раскинул сеть ее красам,
Открыв насмешливым богам
Киприды нежные затеи.
Скучая, бедная княжна
В прохладе мраморной беседки
Сидела тихо близ окна
И сквозь колеблемые ветки
Смотрела на цветущий луг.
Вдруг слышит — кличут: «Милый друг!»
И видит верного Руслана.
Его черты, походка, стан;
Но бледен он, в очах туман,
И на бедре живая рана —
В ней сердце дрогнуло. «Руслан!
Руслан. он точно!» И стрелою
К супругу пленница летит,
В слезах, трепеща, говорит:
«Ты здесь. ты ранен. что с тобою?»
Уже достигла, обняла:
О ужас. призрак исчезает!
Княжна в сетях; с ее чела
На землю шапка упадает.
Хладея, слышит грозный крик:
«Она моя!» — и в тот же миг
Зрит колдуна перед очами.
Раздался девы жалкий стон,
Падет без чувств — и дивный сон
Объял несчастную крылами.
Что будет с бедною княжной!
О страшный вид: волшебник хилый
Ласкает дерзостной рукой
Младые прелести Людмилы!
Ужели счастлив будет он?
Чу. вдруг раздался рога звон,
И кто-то карлу вызывает.
В смятенье, бледный чародей
На деву шапку надевает;
Трубят опять; звучней, звучней!
И он летит к безвестной встрече,
Закинув бороду за плечи.
Источник