Черное солнце история любви
— Не парься, протянем как-нибудь. На неделю у нас продукты есть, а там… Придумаем что-нибудь.
— Нам за квартиру платить пятнадцатого.
Клим на мгновение нахмурился, а потом упрямо повторил:
— Придумаем что-нибудь. Завтра схожу на собеседование. Если повезет и меня возьмут…
— Я не могу жить на твои деньги, — Никита сжал пальцы в кулак.
— Прекрати! – Клим резко развернулся к нему. – А я мог жить почти месяц на твои?! Помнишь, наш уговор – мы помогаем друг другу до самого конца. И вообще – не заставляй меня вспоминать все, чем я тебе обязан.
Никита опустил глаза:
— Ник… — в волосы вплелись пальцы Клима, ласково ероша их. – Все в порядке. Все будет хорошо. Это ведь ты научил меня, помнишь?
Никита слабо улыбнулся:
— Да, конечно, все будет хорошо. Ладно, Клим, я пойду спать, а то и, правда, с ног валюсь.
— Катись, — Клим легко щелкнул его по лбу и, отвернувшись, взялся на зубную щетку. – Заскочу на обед и, если не дай Бог, не будешь спать, я тебя к кровати привяжу. Кстати, в холодильнике осталась курица – соседка вчера принесла. Гадость, конечно, отменная – она ее опять пересолила – но есть можно.
Никита покачал головой, выходя:
— Нет, спасибо. Меня девчонки в клубе накормили.
— Тогда спокойной ночи, Ника-блондинка.
— Эй!!- Никита возмущенно вскинулся, но Клим уже успел перед его носом закрыть и запереть дверь. Только смех донесся:
— Ника-блондинка! И не надо говорить, что ты не блондин – это уже старо и не оригинально.
— Я… — начал Никита, но в ванной Клим пустил воду, и он закрыл рот. Вздохнул и развернулся к спальне. Надо бы тоже принять душ, но незаправленная постель манила к себе, и Никита решил обойтись без водных процедур. Раздевшись, он просто нырнул под одеяло, устраиваясь на своей половине кровати и вспоминая все те шутки, которыми они с Климом обменивались, когда график жизни сводил их в ней одновременно. Сначала было неловко, а потом смешно. Но кровать была большой и единственной в их крохотной квартирке, так что выбирать особо было не из чего. В конце концов, они привыкли. Да не так уж и часто оказывались в ней одновременно.
Никита покрутился немного, устраиваясь поудобнее. А потом подгреб к себе подушку Клима и, зарывшись в нее лицом, выдохнул. И плевать, как это смотрится со стороны. Просто Клим всегда был его поддержкой. Он всегда находил те слова, которые были нужны именно сейчас. Спасал, оберегал. Просто понимал, как никто другой.
Никите вспомнилась их первая встреча. Аэропорт Домодедово, и он только прилетел. Все ново, незнакомо, пугающе до жути. Кто-то кого-то встречает, кого-то провожает. И никому нет дела до мальчишки-провинциала. Взгляд скользил по лицам в неосознанном желании найти хоть кого-нибудь знакомого. Глупое желание. Но именно благодаря ему он нашел Клима. Тот стоял в сторонке и смотрел на людей точно таким же взглядом. Хотя нет, в его глазах стоял страх, тоска и отчаянная безнадежность. Он выглядел как человек, который вдруг потерял все. Позже Никита узнал, что у Клима украли сумку со всеми деньгами и документами. И что до встречи с Никитой он третьи сутки болтался в аэропорту, не зная, что делать и умирая с голоду. А тогда… Когда их глаза встретились, Никита просто шагнул к нему. Потом он кормил Клима у ларька на улице и слушал сбивчивый рассказ о его приключениях, о том, что он никогда не вернется домой, и о его мечте.
С той минуты они всё делили на двоих. Беды, трудности и хорошие дни. Иногда ходили вместе гулять в какой-нибудь парк или, если были свободные деньги – в театр. И со стороны смотрелись, наверное, довольно странно, но им было все равно. Просто друзья. Просто два одиночества. У каждого была своя мечта. И каждый стремился к ней, не забывая помогать другому. Без Клима… Без Клима Никита давно бы скатился куда-нибудь на дно. И пусть тот каждый раз повторяет, что Никита сильный и может справиться со всем сам… Никите нужна поддержка. Защита. Тот, кто согреет. Тот, с кем можно просто помолчать. Ему просто нужен Клим. Вот только не обзывался бы еще.
— Ника-блондинка… — проворчал Никита, закрывая глаза и проваливаясь в сон на двадцать четыре часа.
1.
Это кафе Даня не любил, но Влад его почему-то просто обожал, и поэтому сейчас они сидели за столиком возле стены и пили кофе с крохотными пирожными, которые, несмотря на размеры, стоили бешеных денег.
— Так тебе понравилась та майка? – Влад поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула, изучая посетителей.
— Которая из них? – Даня поёжился, покосившись на кондиционер, под которым оказался. Он предлагал пересесть, но Влад в ответ обозвал его «неженкой». – Ты за сегодня мне их, наверное, сотню показал.
Влад скользнул по нему насмешливым взглядом, а потом снова вернул свое внимание залу, к которому Даня сидел спиной.
— Ты знаешь, про какую я говорю.
Даня выругался про себя. О, да! Он знал, какую из этой сотни маек Влад имел в виду. Черную, абсолютно простую на вид. Пока она висела на вешалке в магазине. Зато, как только ее надел Влад… Дане тут же захотелось содрать ее с Янковского. Словно вторая кожа, она очертила и показала всё. Естественно, Влад купил ее. И будет теперь щеголять в ней повсюду, доводя Даню до острых приступов спермотоксикоза.
— Ты выглядишь в ней, как мечта педофила, — проворчал Даня.
Влад только усмехнулся, а потом перевел на него лукавый взгляд:
— Кстати, о педофилах… Какой тебе срок светит, если я вдруг решу вспомнить, в каком возрасте мы начали трахаться, поруганной чести и пожаловаться взрослым?
Даня заметно побледнел. Он иногда думал об этом. Про срок он ничего не знал, но о том, что бывает с теми, кто попадает в тюрьму по этой статье, был наслышан. Риск добавлял остроты их отношениям, но всё же здорово нервировал. Влад был непредсказуем. И на многое способен даже без связей отца или своих собственных, коих, несмотря на юный возраст, у него было предостаточно.
— Ты ничего не докажешь, — Даня постарался непринужденно улыбнулся. Нельзя показывать свой страх Янковскому.
— А мне и не придется, — Влад тоже улыбнулся. Легко и весело. Потом его взгляд опять скользнул за спину Дане и неожиданно застыл там. – Я тебя и без доказательств засажу.
— Я не так беззащитен, как ты полагаешь, — Даня стиснул чашку.
— Я надеюсь, — голос Влада вдруг стал низким и соблазнительным. – Иначе бы я не был здесь и сейчас с тобой…
Даня нахмурился. Слова Влада проскочили мимо сознания. Он их даже не услышал, глядя на вдруг изменившееся выражение лица Янковского, который напряженно смотрел куда-то ему за спину. В голубых глазах горело какое-то почти детское удивление. Непонимание. Сердце Дани испуганно дернулось. Что он там увидел?
Но Янковский его уже не слышал. Резко отодвинув стул, он встал из-за стола и, ни на кого не глядя, пошел в зал. Даня тоже вскочил. Еще не видя и не понимая, куда и зачем идет Влад, он кинулся за ним, чувствуя себя то ли телохранителем, то ли собачкой на поводке. Да куда же …
— Привет, — Влад остановился у какого-то столика, и Даня едва успел затормозить, чтобы не врезаться в него. Шагнул назад и в сторону и выглянул из-за плеча Влада. С кем он там поздоровался? Два парня, платиновый блондин и брюнет. Никого из них Даня не знал.
— Я не разговариваю с незнакомцами, — блондин вскинул голову, и Даня едва не охнул вслух. Ох, нет, только не он.
Янковский холодно улыбаясь, подался вперед:
— Меня зовут Влад.
Блондин, в котором Даня узнал Никиту, только передёрнул плечом. Кончики выбеленных волос мазнули по рубашке. Отвечать он явно не собирался. Влад скрестил руки на груди, сжав пальцами предплечья. Даня замер: Влад разозлился, очень разозлился. Какого черта вообще происходит?!
— А ты невежлив, — Влад чуть склонился вперед.
— Это мои проблемы.
Дане показалось или Никита улыбнулся? Да как этот… эта! вообще смеет?!
— Твои, — Влад ласково улыбнулся. – Определенно твои. Ты невежлив со МНОЙ.
Никита мотнул головой и виновато посмотрел на своего собеседника, словно рядом больше не было ни Влада, ни Дани:
— Прости, Клим. Кажется, я испортил тебе выходной. Может, пойдем куда-нибудь еще?
Источник
Черное солнце история любви
В этой жизни она сделала много добра: всячески помогала больным, покупала игрушки сиротам, кормила бездомных животных. Но этот поступок был для нее намного весомее прежних. Намного значимее.
Дрожа на холодном зимнем ветру, Амаль с интересом смотрела как Алим обнимает Гюзель и подняв на руки несет к машине. Парень улыбался так искренни, зеленые глаза блестели так живо и ярко, что наверное это его самый счастливый день в жизни. Радовалась и малышка. Вцепившись за брата, она что-то взволнованно щебетала, спрашивала и смеялась иногда бросая недоверчивый взгляд в сторону Амаль. Никогда еще не доводилось ей видеть таких эмоций: настоящих, родственных и нежных.
Они садятся в старенькую машину и трогаются по направлению домой. На квартиру. На миг девушке даже кажется, что они ведут себя как самая обыкновенная среднестатистическая семья. Обсуждают что купить домой, приготовить на ужин и как проведут вечер. Но к сожалению или к счастью Амаль не являлась их частью. Посторонний чужой человек, согласившийся помочь. От этого почему то грустно. Особенно, когда Алим прокашлявшись начинает с ней говорить, одной рукой держа на коленях сестренку, а другой не спешно водит автомобиль.
-Отвезти тебя домой?
От осознания что у них разные дома и кров, накатила тоска, но отогнав глупые эмоции, она улыбнулась.
-Нет. Я хочу познакомиться с Гузей. Ты же не против?
Девочка смущенно прячет лицо в дутой куртке брата. Милая и застенчивая, безумно захотелось ее потискать и пощекотать.
Источник
Черное солнце история любви
Дорогие мои читатели! Приветствую Вас в своей новой истории
«Черное солнце» нечто новое для меня, тяжелое, произведение имеет множество персонажей, сюжетных линий, надеюсь ни вы, ни я, не запутаемся.
Постараюсь писать качественно, если заметите ошибки, недочеты, огрехи, прошу не стесняясь сообщить, я всегда открыта для критики. И конечно Ваши любые отзывы, будут для меня благодарностью и топливом для энергии, писать дальше.
Как Вы поняли, проза в стадии написания, я человек не обладающий к сожалению, долгим количеством свободного времени, потому надеюсь на Ваше терпение и понимание. В свою очередь могу пообещать, что я не из тех, кто бросает свой опус на полпути и растягивает годами. Если взялась, то в течении двух-трех месяцев — закончу.
В истории будут психологические сцены сексуального насилия +18, в тоже время, оговорюсь, что порнографии здесь тоже не будет, затронутые темы, будут оправданы, лишь для передачи сюжета.
Если вас заинтересует вот еще моя работа.
https://vk.com/topic-39352600_40501019
А если вы не любитель пробираться сквозь точки и отметки, вступайте в мою группу, ссылка есть на моей странице, там вы можете насладиться чистым текстом.
Каждая из них уникальна. Пять сестер — пять разных судеб.
Кармелия — строгая и неприступная.
Сария — избалованная красавица, мечтающая о роскоши.
Сальма — творческая натура, влюбленная в искусство фотографий.
Амаль — шумная, девочка-переполох, но с удивительно открытым и добрым сердцем.
София — ранимая и хрупкая, как лепесток лаванды.
После смерти родителей, каждая почувствует на себе, что значит любить, доверять и не боятся преодолевать трудности.
И чем опасны, неправильно загаданные желания.
И отрезали крылья острым лезвием ножа, но сердца все равно, мечтали о полете.
Из открытых багажников врывалась громкая, синтетическая музыка. Мощный бас разрывал колонки, оглушал толпу, как и алкоголь, что золотой жидкостью стекала из бутылок прямо по венам в кровь, в необузданные, горячие тела.
Воскресение. Сумасшедшая ночь абстракта, выпивки, знакомств, а самое главное, гонок. Соревнование колоритных автомобилей и амбициозных водителей. Соперничество не на жизнь, а на смерть.
Дамир со скукой разглядывал, как одна за другой, к линии старта, подъезжают машины. Он уже знал, заранее, что одержит очередную победу, участники показались слабыми, а условия идеальные. Пустая трасса, усыпанное звездами небо и его синяя, спортивная «Mazda». Дерзкая девочка, словно оживала во время езды, они сливались воедино вопреки здравому смыслу и не раз разрывали финишную черту.
Ради подобных ощущений он и гонял. Ему нравилось чувствовать адреналин, авторитетность среди друзей и даже беспроигрышность.
Он тут король. И никто не сумеет доказать обратное.
Зачесав темные волосы назад, парень, нетерпеливо нажимал на педаль, заставляя стрелку спидометра подниматься и опускаться в пустую. Как зверь, неприрученный к рукам, «Mazda» издавала рычание, задние колеса взвизгивали и казалось она вот вот, сорвется.
На обочине, стояли зрители. Девушки, не скромные, шумные, выкрикивали его имя, смеялись, поднимали над головами, дымовые, цветные шашки, а прохладный ветер рассеивал пестрое облако, разнося краски по темному холсту ночи.
Парни с презрительными ухмылками, ожидали представления, напуская иллюзию не вовлеченности, но горящие азартом глаза, их выдавали.
Дамир непринуждён и спокоен, полные губы заметно шевелились, отсчитывая тихо секунды.
Уверенно стуча каблуками перед гонщиками появилась эффектная брюнетка, и как заведено, она вытянула руку, разжала ладонь, выпуская в полет красную бандану.
Водители затаили дыхание, наблюдали как шелк парит в воздухе, раскрываясь летит и наконец, плавно опускается на асфальт.
Дамир ударил по газам и словно стрела выпущенная из лука, «Mazda» устремилась вперед.
Сердце яростно отбивало удары, машина разгонялась все быстрее, стремительно разрезая пространство.
Быть первым. Ни смотря ни на что — основная задача.
Парень самоуверенно улыбнулся, наблюдая в зеркале заднего вида соперников. Это оказалось так легко, что даже скучно, в голове прокрутилась лента дальнейших событий, как он проезжает дистанцию и забирает выигрыш. В очередную, ничем непримечательную ночь, как и обычно. Как и всегда.
Но вдруг, замечает черный «Opel», несущийся быстрее ветра и грозящий его обогнать. За секунду, автомобиль, похожий на тень, находиться наравне с «Mazda», что шоферы даже могут видеть друг друга и спустя мимолетное мгновение, Дамир осознает, что едет вторым.
Это оказалось настолько внезапным, шокирующим и невозможным, что ему понадобилось осознание ситуации, долгий анализ и обдумывание ходов, как в шахматной игре.
Багажник «Opel» дразнил, все отдаляясь, увеличивая шансы быть непойманным.
Прокрадывалась паника и оставалась лишь надежда, на крутой поворот, где от его мастерства зависит, удастся ли ему, одержать верх, над выскочкой.
Вот вот, они приближались к заветному участку трассы, как и ожидал, соперник сбавил скорость, а Дамир напротив вжал педаль к самому ее пределу.
-Дилетант!- восторженно ликуя произнес он, рискованно выезжая на встречную полосу, для обгона.
Резкая вспышка фар ослепляет парня, совершенно не готовый к столкновению, он теряется, нажимает на тормоз, но все поздно, два автомобиля, на смертельной скорости сталкиваются в лоб.
Он слышит оглушающий удар, скрежет металла, в миг раскрывается подушка безопасности, спасая его жизнь, после все затихает и смолкает.
Дамир не чувствует ничего, в голове стоял белый шум, никаких мыслей, время замедлилось, почти остановилось. С трудом выбирается из водительского кресла, открывает дверь и выпадает на холодный асфальт. Кажется, он слышит, как стучит сердце, ощущает жжение в горле, дыхание участилось.
Тяжело встает, шатаясь подходит к серебристому минивэну и нетерпеливо тянет за ручку. Но система словно заблокировалась. Всматривается в окно и обнаруживает взрослую пару, в крови, потерявших сознание. Тогда собирается открыть заднюю дверь, та поддается и неожиданно в его руки вываливается девушка. Глаза ее закрыты, лицо бледное и совсем еще юное, парень решает, что ей не больше шестнадцати. Проверив пульс он с удовлетворением, отмечает, что она жива и оттаскивает ее подальше от места аварии.
Только он собирается вернуться к паре, как замечает, языки огня. Оно словно вырвалось из ниоткуда, пожирая искореженный капот, безумно распространялось и вот, произошел взрыв.
Прежде чем Дамир осознал всю ситуацию, его разворачивают и он видит перед собой друга, который тоже участвовал в гонке.
-Что блять, здесь произошло?!
Парень не может ему ответить, горло непривычно сдавливает, лишь опускает голову, видит невинную лежащую на земле, без чувств девушку и с ужасом признает, что виноват.
-Так! Времени нет! Скажи, машина оформлена на тебя?! -глаза друга горят, заставляют соображать и Дамир мотает головой.
Толкает парня в автомобиль и на всей скорости они скрываются с места.
В белоснежный особняк Нуровых, вошел в черных одеяниях траур. Он коснулся узорчатых стен, прошелся по сверкающему светлому паркету, принося с собой тишину и мрак. Казалось в комнатах, ощущается дух тоски, что невидимым туманом заполонил пространство, высасывая свет, погружая в скорбь бежевый интерьер помещений, забирая шум и веселый говор домочадцев. Даже лица, запечатленные в фотографиях и увешанные на стенах, погрустнели, а разноцветный попугай в клетке, уже не щебетал как раньше.
Сила тьмы, обрушилась и на зеленый, цветущий сад, вода в фонтане замерла, не журчала, розы печально склонили бутоны, а птицы прекратили свою песнь.
Все опустело и погрузилось в тягучую темноту.
Кармелия сидела на стуле отца. Скрестила тонкие пальцы, опираясь локтями в белый, длинный стол. Она переводила прищуренный взгляд с одной сестры, на другую, пытаясь подобрать слова и начать нелегкий разговор.
Сария погруженная в телефон, показывала пренебрежение, Сальма что-то исправляла в профессиональном фотоаппарате, изредка поднимая карие глаза. Амаль крутила в руках высокий стакан укропного смузи и лишь его один болотный цвет, доводил Кармелию до тошноты. Ей казалось, что младшая, девятнадцатилетняя сестра, слишком увлеклась игрой под названием «веганство».
И лишь София, с серьезным выражением лица, ожидала ее речь, тревожно сжимая толстую, рыхлую книгу к груди.
После тяжелого горя, потери родителей, прошло три долгих, невыносимых месяца, каждая из них, справлялась со страданием в одиночку и вот, наконец, они впервые собрались, за один стол.
Кармелия чувствовала ответственность, как старшая дочь и придав голосу присущую ее натуре строгость, начала:
-Я позвала вас, что бы сообщить не радостную новость и попросить вас, кое о чем, — девушка остановилась, ожидая реакции, но все молчали, затаив дыхание, — как вы уже знаете, отец брал кредит, чтобы оплатить операцию матери, сделанную в Иерусалиме, в качестве залога, папа предложил дом. по моей ошибке и из за горя, все забылось и в итоге, мы просрочили выплату на целых три месяца. В связи с этим банк требует полную выплату долга, иначе, они оставят нас, без нашего дома.
Она заметила на лицах изумление, беспокойство и поспешила продолжить:
-Я устроюсь на работу и возьму в кредит, но как вы понимаете, мне сумму в четыре миллиона, не одобрят, потому мне понадобиться ваша помощь. Разделим долг и нам будет легче.
Сария наконец, убрала смартфон и наклонилась вперед.
-То есть, ты предлагаешь, устроиться нам всем на работу и дружно влезть в кредит? Я правильно поняла? — голубые глаза возмущенно искрились.
-Именно так, — спокойно ответила,- иначе мы будем вынуждены потерять дом, в котором прошло наше детство, тут наши воспоминания, здесь вещи наших родителей, — она ощутила как подступают слезы и не желая, показываться слабой, тут же отвернулась, закрыв лицо темно-русыми, кучерявыми волосами.
Источник