Девочка с персиками девушка освещенная солнцем

Валентин Серов работает над образом

«Девочка с персиками» (1887), «Девушка, освещенная солнцем» (1888)

В нескольких верстах от Троице-Сергиевой лавры, на берегах живописной речки Вори находится Абрамцево, усадьба, некогда принадлежавшая писателю С.Т.Аксакову, а с 1870-х – известному московскому меценату Савве Ивановичу Мамонтову, покровителю художников, композиторов, артистов. Здесь художник В.А.Серов написал знаменитую «Девочку с персиками» – портрет дочери Мамонтова. Двенадцатилетняя обаятельная Верушка, как называл ее Серов, сидит в большой столовой абрамцевского дома и живым выразительным взглядом смотрит на художника и на нас.

В Тверской губернии в имении В.Дервиза, товарища по Академии художеств, В.Серов написал не менее знаменитую «Девушку, освещенную солнцем»– портрет двоюродной сестры, в будущем талантливой художницы и скульптора Марии Симонович, Маши, как нежно называл ее всегда
Серов. Молодая девушка сидит под деревом, о чем-то задумавшись…

Автор этих поэтических образов красоты Детства и Молодости и сам молод – ему еще нет двадцати трех. Он только что вернулся из путешествия по Италии, исполненный восторженных впечатлений от праздничных, полных жизни картин мастеров Возрождения. Незадолго до того, в письме невесте из Венеции, он весьма продуманно сформулировал свою мечту: «В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное». Первым таким отрадным образом молодого счастья, светлого восприятия жизни явилась «Девочка с персиками». Впоследствии художник рассказывал И.Грабарю о своих живописных исканиях (новых для того времени): «Все, чего я добивался, – это свежести, той особенной свежести, которую всегда чувствуешь в натуре и не видишь в картинах; очень хотелось сохранить свежесть живописи при полной законченности, вот как у старых мастеров. Думал о Репине (Серов имел в виду пленэрный язык картин «Стрекоза» и «Не ждали» – на воздухе и в интерьере. – Л.П.); думал о стариках – поездка в Италию очень тогда сказалась».

1887 год. Конец лета. Серов приехал в Абрамцево и, расхаживая по дому, гуляя по лесу, знакомым с детства местам, разглядывал их теперь уже взглядом художника. Он искал средства, способные передать свежесть красок натуры, их оттенки и оттенки света, двигающегося вслед за солнечными лучами; думал, как положить мазок, чтобы изобразить мгновение, как писать воздух вокруг предметов, пропитанных светом. Мамонтовская молодежь шутила: «Антон (домашнее прозвище Валентина Серова. – Л.П.) смотрит, как охотник, кого бы ему подстрелить».

Шалунья Верушка сидит в комнате за столом, в сиянии льющегося из окна холодного утреннего солнечного света. Нет, не сидит, а только присела там, где случайно оказалась, а художник взял кисть, краски и написал ее в этот момент быстро, легко и свободно. Все удивляет простотой и естественностью: и выражение полудетского лица, и поза, и жест. Однако за этим впечатлением, как впоследствии признавался Серов, «мучение ремесла, я всегда ищу и меняю… и измучил ее бедную».

Сохраняя естественность случайности, художник четко продумывает и выверяет и живопись, и композицию картины, но это незаметно для зрителя. Лицо расположено на высоте три четверти по средней вертикальной оси и в центре холста по горизонтали – в традиции классической портретной живописи.

Живописный центр – светящаяся в солнце розовая кофточка девочки. Розовый– цвет юности и чистоты, он – в полном соответствии с внутренним, эмоционально-душевным содержанием образа. Серов увидел Верушку в этом наряде и просил ничего не менять для портрета.

Художник долго искал такой ракурс, при котором все изображаемое в картине приобрело бы асимметрическую, то есть внутреннеподвижную уравновешенность при внешней композиционной устойчивости. При диагональном положении стола голова модели в центре картины; летящие и тающие мазки – блики света при наибольшей насыщенности цвета в центре; краски прозрачные, в основном не смешанные создают ощущение вибрации воздуха. В результате дается впечатление, что все изображение – фрагмент, вырезанный из самой натуры, что композиция не сочинена – столь она безыскусна, выражая естественное бытие человека в характерной и родной, близкой ему среде. «Надо писать так, чтобы не было видно труда», – говорил сам Серов.

Из окна справа, откуда идет свет, виден, а точнее угадывается, жизнерадостный дачный пейзаж в ранне-осенних, золотистых красках. Этот свет живописно связывает пейзаж с интерьером в одно жизненное пространство: свет сияет на стене и фарфоровой тарелке, бликами отражается на спинках стульев, мягко ложится на скатерть, скользит по лицу и рукам, обтекая фигуру и все предметы, создает единую, органически цельную среду, которая была неотъемлемым свойством живописи молодого Серова.

Работе над портретом сопутствовали обстоятельства, на редкость благоприятные. Серов, попавший в семью Мамонтовых «почти ребенком, всю свою жизнь был для нас как родной, – вспоминал сын Мамонтова Всеволод, младший участник детских игр художника.– Трогательно дружил он с моими сестрами, которые были много моложе его… На почве этой дружбы и явилась на свет знаменитая серовская «Девочка с персиками»… Только благодаря своей дружбе удалось Серову уговорить мою сестру Веру позировать ему». Домашний, скромный дачный уют обстановки – в тон облика модели и поэзии ее душевного мира.

Художник Константин Коровин отметил найденный молодым Серовым новый для русской живописи того времени принцип живописной связи человека с окружающей средой – гармонию красок и единые приемы их свободного наложения. Это было новое художественное видение и новая живописная система.

Художник, видимо, и сам осознал, что нашел что-то новое. Вслед за «Девочкой с персиками» был создан второй «отрадный» образ. Лето 1888 года. Мария Симонович впоследствии написала ценнейшие воспоминания о том, как тогда создавался ее портрет – «Девушка, освещенная солнцем» и в чем заключается его новаторский смысл: «В то лето, когда Серов писал этот портрет, мы оба находились в усадьбе Домотканово Тверской губернии. Обширный парк с липовыми аллеями создавал какую-то таинственную атмосферу. Серов предложил мне позировать; после долгих поисков в саду наконец остановились под деревом, где солнце скользило по лицу через листву. Задача была трудная и интересная для художника – добиться сходства и вместе с тем игры солнца на лице. Сеансы проходили по утрам и после обеда – по целым дням: я с удовольствием позировала знаменитому художнику, каким мы все тогда его считали, правда, еще не признанному в обществе, но давно уже признанному у нас в семье. Он с удовольствием писал модель, которая его удовлетворяла больше всего, думаю, как идеальная модель в смысле неуставаемости, держания позы и выражения, что дало ему возможность серьезно изучить строение лица и игру света не торопясь и так, как он считал нужным; я же со своей стороны понимала всю важность такой работы для него и знала, что он ценил натуру, которая проникается тем же чувством – сделать как можно лучше, не щадя трудов.

«Писаться!» – раздавался его голос в саду, откуда он меня звал.

Усаживая с наибольшей точностью на скамье под деревом, он руководил мною в постановке головы, никогда ничего не произнося, а только показывая рукой в воздухе с своего места, как на полмиллиметра надо подвинуть голову туда или сюда, поднять или опустить.

Вообще он никогда ничего не говорил, как будто находился перед гипсом, мы оба чувствовали, что разговор или даже произнесенное какое-нибудь слово уже не только меняет выражение лица, но перемещает его в пространстве и выбивает нас обоих из того созидательного настроения, в котором он находился, которое подготовлял заранее, которое я ясно чувствовала и берегла, а он сохранял его для выполнения той трудной задачи творчества, когда человек находится на высоте его. Я должна была находиться в состоянии оцепенения во все время сеансов и думать всегда о чем-то приятном, чтобы не нарушать гармонии единства позы и таким образом поддерживать нас обоих на высоте задачи.

Мы работали запоем, оба одинаково увлекаясь: он – удачным писанием, а я – важностью своего назначения.

Он все писал – я все сидела.

Часы, дни, недели летели, вот уже начался третий месяц позирования… да, я просидела три месяца!

Три месяца совсем не так много, чтобы закончить портрет как следует и, главное, видеть, что дальше идти некуда. Очень может быть, что та уверенность, которая у него была в том, что модель не откажется позировать раньше, чем портрет будет закончен, дала ему спокойную и обдуманную работу с неподражаемой техникой.

Только теперь, на расстоянии пятидесяти лет, в спокойной старости, можно делать анализ чувств, нас так волновавших. Время молодости, чувства бессознательные, но можно сказать, почти наверное, что было некоторое увлечение с обеих сторон, как бывает всегда с художниками…»

Выбор модели для второго «отрадного» образа был не случаен. Где-то в душевной памяти молодого художника жило воспоминание юности: еще в 1879 г. четырнадцатилетний Серов писал Маше: «Ты… первая простая девочка, которую я встретил (а то все были порядком жеманны), девочка, с которой можно говорить по душе… Мне бы очень хотелось быть часто у Вас – мы бы много прочитали хороших вещей и подружились уж как следует». Простота и непосредственность, душевность и нравственная чистота – поэтический идеал Серова-человека и Серова – будущего художника сложился еще в юном возрасте.

В портрете Маши Симонович фигура размещена на первом плане, как сказали бы в наше время,– крупным планом. Она смотрится более четко в сравнении с широко написанным пейзажем. Но в обоих портретах окружающая обстановка не дополняет фигуры – она характеризует человека. Подобно «Девочке с персиками», портрет ее решен как сюжетная картина. Недаром «картинное» название прочно утвердилось за обоими. Мало кто знает об изображенной Маше Симонович, девушка воспринимается более как обобщенный поэтический образ, нежели как конкретный, портретный. Поскольку портрет писался языком пленэрной живописи, его цветовая гамма еще звучнее, чем гамма «Девочки с персиками»; интенсивен разнообразный цвет зелени – от темного до светлого, почти желтого на солнце. Серов добивается необычайной чистоты и звучности синего цвета юбки, также данного в градации его светосилы. На этом холодном синем фоне интенсивно пишутся теплыми тонами руки, тени на которых даются красным и коричневым. Красный «откликается» в губах, в румянце щек, в нежном ушке, просвечивающем на солнце, а коричневый – в волосах. Серов полностью овладел приемами передачи изменяемости цвета в зависимости от освещения и цветов соседних предметов: он пишет белую кофточку зелеными и желтыми красками с добавлением коричневато-розовых рефлексов от ствола дерева и синих – от юбки.

Этот портрет – живописная симфония, в нем, как и в первом, также проявилась и эстетика ХХ века – самоценность живописи. В обоих произведениях портретный образ превращается в образ Детства и Молодости, как некие этапы жизни человека в их неповторимой собственной поэтической красоте. В них молодой художник выразил восторг перед красотой жизни и человеческой личности.

Новизна и своеобразие двух шедевров раннего Серова в том, что они задумывались как портретные этюды с натуры, а творчески воплощались как портреты-картины целиком с натуры. Он сам не осознавал, какого жанра произведения создал, но интуитивно чувствовал их новизну. «Мою Верушку портретом как-то не назовешь», – как-то обронил он. А в другой раз и о «Девушке, освещенной солнцем» сказал удивительными словами: «И самому мне чудно, что это я сделал – до того на меня не похоже. Тогда я вроде как с ума спятил. Надо это временами: нет-нет да малость спятишь. А то ничего не выйдет. »

В историческом процессе развития русского изобразительного искусства эти два произведения заключали в себе признаки отхода от узкого понимания самого термина «жанры искусства» (возникшего в конце XVIII – начале XIX века). Эстетика и философия ХХ века ориентировали на художественное воссоздание всей полноты человеческой жизни: природы, мира вещей, деяний человека и его внутренней духовной жизни.

Оба шедевра Валентина Серова были выставлены на VIII периодической выставке в Москве в 1888 году.

А.Я.Головин, сам крупный художник, вспоминал по этому поводу: «Невероятная свежесть есть в этих вещах, совсем новый подход к природе. Они произвели на всех нас, художников, ошеломляющее впечатление».

Еще раньше, увидев у Мамонтовых «Девочку с персиками», П.М.Третьяков сказал: «Большая дорога лежит перед этим художником».

О том же писал И.Э.Грабарь: «Впечатление, которое произвела эта восьмая по счету Периодическая выставка, не поддается описанию… Особенно ясно стало, что есть не один Репин, а и Серов. Помню какое-то томительно-тревожное состояние, испытанное мною перед серовскими вещами, какое-то смешанное чувство грусти и радости. Грусти потому, что нечто, что казалось единственным и было наиболее дорогим (академическая живопись. – Л.П.), слегка потускнело, покрылось легким холодком; радости потому, что стало тянуть куда-то в сторону новых ощущений, суливших целый мир, неведомый, загадочно-прекрасный и властно-пленительный» – мир отрадного.

Источник

Девочка с персиками. Жизнь и талант Серова в одной картине

«Девочка с персиками» – не просто визитная карточка Валентина Серова (1865-1911 гг).

Это уникальная работа, которая позволяет понять художника на очень глубинном уровне. В ней так много «зашито» Серовского, что рассказывать об этом можно бесконечно.

Юный Серов

«Девочка с персиками» показывает, насколько Серов был самобытен. Достаточно знать обстоятельства, при которых она была написана.

Представьте, она была создана ещё совсем молодым художником, у которого впереди ещё сотни других работ.

Ему было всего 22 года. Это говорит об одном. Серов был настолько талантлив, что умудрялся создавать шедевры, ещё не обладая серьезным мастерством.

Хотя у Серова было одно важное преимущество перед другими.

Он родился в творческой семье. Его мать была композитором. Именно с ее подачи Серов уже в 9 лет (!) начал обучение не у какого-то посредственного живописца. А у самого Ильи Репина.

Поэтому уже в 15 лет он писал довольно сильные работы. Как, например, портрет Ляли Симонович.

Валентин Серов. Портрет Ляли Симонович. 1880 г. Русский музей, Санкт-Петербург

Но меня поражает ещё один факт. «Девочка с персиками» была создана сразу после поездки Серова в Италию. Где он изучал шедевры старых мастеров.

И несмотря на все свои впечатления, он создаёт свою «Девочку с персиками», мало похожую на работы художников эпохи возрождения или барокко.

Она написана в стиле … импрессионизма. Как Вы понимаете, в Италии импрессионизмом в то время и не пахло.

Серов-импрессионист

Серов скорее всего не видел ни одной работы французских импрессионистов до создания своей «Девочки с персиками». Да и мало, кто из русских художников их видел. Особо даровитых, как Вы уже поняли, отправляли в Италию. Учиться реализму.

Получается, что Серов писал, как импрессионист, интуитивно. Причём это не единственная его работа в стиле впечатленцев. Следующим летом он создал ещё один свой шедевр «Девушка, освещённая солнцем».

Валентин Серов. Девушка, освещённая солнцем. 1888 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Признаков этого «воздушного и солнечного» стиля в «Девочке с персиками» очень много.

Мазки на ней не спрятаны, создавая атмосферу легкости и свежести.

Видно и желание Серова поймать жизненный момент. Как будто девочка только-только вбежала в комнату. Об этом говорит румянец на ее щеках. Села за стол, схватила персик. Вот она сейчас его разрежет ножом и будет им наслаждаться.

Все, как любили импрессионисты. Никаких кульминаций, закрученных сюжетов. Просто момент из обычной жизни.

Есть здесь и свойственный импрессионистам эффект «случайной» композиции. Посмотрите, как интересно «обрезано» рамой пространство.

Слева край другой комнаты и стула в ней. Справа еле-еле влез «в кадр» подсвечник. Это тоже очень подчеркивает жизненность происходящего.

Но один момент все же отличает Серова от импрессионистов. Те, как правило, работали быстро. Ведь они хотели запечатлеть момент здесь и сейчас. Пока, например, не зашло солнце. Их шедевры – это результат работы нескольких часов.

Серов же быстро работать не умел. И «Девочка с персиками» – не исключение. Он писал эту картину … 2 месяца. Начал в августе, а закончил в сентябре.

Отсюда – желтая листва за окном. И сами персики, которые созревали в оранжерее Мамонтовых как раз в сентябре-октябре.

Серов-психолог

Серов был психологом по натуре. И ему даже в таком молодом возрасте удалось запечатлеть характер Веры Мамонтовой.

Девочка была очень подвижной и любознательной. Но при этом она уже вступала в стадию подросткового возраста. Поэтому умела держать себя в руках и позировать художнику.

Все это мы легко читаем из созданного образа.

Валентин Серов. Девочка с персиками (фрагмент). 1887 г. Третьяковская галерея, Москва

Живые глаза, в которых виден искренний интерес к происходящему. Загорелая кожа. Девочка явно все свободное время проводила на свежем воздухе.

Слегка растрепанные волосы, просто постриженные. Руки непринуждённо держат персик. Легкая на подъем, умеющая веселиться девочка.

Ее светло-розовая кофточка с нарядным бантом, а также простая обстановка комнаты очень удачно вторят такому характеру.

А теперь сравните портрет Веры с портретом ее двоюродной сестры Прасковьи Мамонтовой. Он был написан в том же году, тем же 22-летним Серовым.

Валентин Серов. Портрет Прасковьи Мамонтовой. 1887 г. Частная коллекция

Вишневое платье. Серо-бордовый фон. Подбородок опущен. Глаза смотрят слегка исподлобья.

Совсем другое цветовое решение, другое выражение лица, другая поза.

Перед нами девочка, склонная погружаться в себя. Она более ранимая, менее подвижная, чем Вера.

Серов и семья Мамонтовых

Хотя Вера Мамонтова изображена крупным планом, в окружающую обстановку Серов умудрился включить много примечательных деталей.

Сразу становится понятно, что он хорошо знаком не только с самой девочкой, но вообще с этим домом и его атмосферой.

Андрей Аллахвердов. Валентин Серов. 2016. Частное собрание (всю серию портретов художников XIX-XX веков смотрите на сайте allakhverdov.com).

И в самом деле, Серов считал усадьбу Мамонтовых в Абрамцево своим вторым домом. Он подолгу бывал здесь каждый год с 10-летнего возраста.

Его мать была очень занятой женщиной, не особо занимающейся сыном. А здесь он чувствовал себя любимым и нужным. Отсюда столько интересных деталей.

Всеволод, Сергей, Александра и Андрей Мамонтовы (братья и сестра Веры Мамонтовой). Столовая в усадьбе Абрамцево (где и позировала Вера Мамонтова). Конец 1880-х годов.

Что же мы можем прочесть по этим деталям?

Обратите внимание, сколько «в кадр» картины уместилось стульев! На фото той же столовой видно, что их и в самом деле было много. Очевидно, что семья была большая и гостей в ней любили.

Да, усадьба Мамонтовых была по сути клубом для творческих людей. Здесь часто бывали и Васнецов, и Врубель, и Коровин. И многие другие художники, писатели, актеры.

Ещё мы видим, что обстановка дома довольно простая. Хотя Мамонтовы были людьми богатыми. Светлые стены, обычная скатерть, одинокое расписное блюдо.

Никакой роскоши. Хозяева были людьми не кичливыми.

Валентин Серов. Савва Мамонтов. 1891 г. Тульский музей изобразительных искусств.

Савву Момонтова, главу семьи, называли русским Медичи. За его покровительство талантливым людям. Ему было не важно материальное положение гостя. Людей в этом доме ценили за одаренность и человеческие качества.

Серов тоже оценивал людей по поступкам, никогда – по их статусу. Поэтому не удивительно, что в этом доме он себя так комфортно чувствовал.

Семья Мамонтовых и их дом – очень важная часть жизни художника. И как раз на картине «Девочка с персиками» мы прекрасно это чувствуем.

Интересно, что широкая публика не видела «Девочку с персиками» целых 40 лет после ее создания (если не считать участия картины в эпизодических выставках).

Она была в семье Мамонтовых до 1929 года. Пока ее не вывезли из усадьбы Абрамцево и не передали в Третьяковскую галерею.

Может, оно и к лучшему. Вряд ли бы публика оценила «Девочку с персиками» тогда, когда были популярны художники-передвижники. Ее время на тот момент ещё не пришло.

Если Вам близок мой стиль изложения и Вам интересно изучать живопись, я могу отправить Вам на почту бесплатный цикл уроков. Для этого заполните простую форму по этой ссылке.

Комментарии других читателей смотрите ниже. Они часто являются хорошим дополнением к статье. Ещё вы можете поделиться своим мнением о картине и художнике, а также задать вопрос автору.

Источник