Дотянуться до Луны
Луна этой ночью была очень, ну очень низко! К ней спокойно можно было подставить стремянку и потрогать ее рукой. Это, собственно, было первое, что я сделала, очутившись в этом чудесном дворике. Здесь пахло пылью и еще каким-то необъяснимо притягательным запахом. Может виски? Или кофе? Хотя скорее всего пахло самой хлопковой луной, казавшейся невероятно огромной и тусклой, как млечный путь. В огромных круглых веревочных качелях лежал удивительно красивый юноша и с игровой легкой улыбкой наблюдал за милой девушкой, сидящей на ветке огромного старого дуба в тени его листвы. Я не могла разглядеть ни ее лицо, ни фигуру, тогда как на парня мне открывался прекрасный обзор. Да, даже с самой луны порой видишь не все детали! А именно там я и устроилась поудобнее, приготовившись наблюдать загадочно-интересное зрелище. Ну, конечно, я была не на самой луне, она ведь круглая и с нее можно упасть! Триста восемьдесят четыре с лишним тысячи километров — это тебе не крыша соседского сарая! Я сидела на верхушке стремянки, опираясь на серебристо-серый спутник земли и наблюдала…
-Ты же свалишься с этой ветки, Алиса! — обворожительно улыбаясь сказал этот молодой мужчина ровным тоном, полным спокойствия.
-Угу, свалюсь прямо на тебя, милый Матти! — девушка засмеялась и спрыгнула прямиком на качели.
-Эй! Это жестоко, маленькая стерва! — он смеялся.
-О, я любя! — она горячо поцеловала его в щеку и улеглась головой на его плечо.
Я застыла от изумления в этот момент. Они были похожи друг на друга, чуть меньше, чем два башмака в одной паре. Должно быть, они были братом и сестрой. А может и нет. На всем белом свете только им двоим известно так это или нет. А может и вовсе никто этого не знает.
Матти нежно гладил ее шелковые волосы и грустно, но так светло смотрел на звезды. Она тоже любовалась красотой ночной природы и глубоко вдыхала запах пыли и луны. Мужчина (теперь я с уверенностью могла сказать, что это точно не юноша, а молодой и красивый мужчина) нарушил молчание фразой, показавшейся мне более чем странной:
-Алиса, хоть когда-нибудь, хоть раз в своей жизни ты любила? Тебе известно что такое любовь? Ты знаешь, как сгорают не в пламени горячей страсти, а в пламени безудержной любви?
Девушка медлила с ответом. Я предположила, что они, возможно, любовники, раз говорят на такие темы. Но черт возьми, как похожи! Алиса прервала мои размышления:
-Да, я любила. — прозвучало коротко и сухо.
-Расскажи мне о своей любви, а я расскажу тебе о своей.
-Это долгая история, Матти. И совершенно не стоящая внимания.
-Я так не думаю, твои истории всегда яркие и красочные, как тропический сад. Давай, Алиса. А после мы выпьем вина и вернемся домой.
-Хорошо, я расскажу. Но только ради вина! — они засмеялись. — Ладно, слушай. Тема глубока и серьезна, как марианская впадина, а изучена и того меньше. Но все же она стоит того, чтобы потратить не нее немного минут. Итак, мы встретились так нелепо, что даже глупо об этом говорить.
Он мне сразу не понравился. Он не был ни красив, ни статен, ни обаятелен. Просто парень в глупой толстовке, с сальными длинными волосами, к тому же, он был толстым. Не то что бы прямо толстым… Но таким явно переевшим. В глаза бросился только его огромный рост. Больше он не был примечателен решительно ничем. Сейчас я даже не помню его лица! А когда-то я сходила по нему с ума… Так, все по-порядку. В тот момент я совершенно не могла подумать, что этот неуклюжий тип сыграет роковую роль в моей жизни. Он отталкивал скорее, чем притягивал. Но он заговорил со мной… И нет, чудо не случилось. Он по-прежнему был обычным парнем, ни грамма меня не интересовавшим. Мы обменялись контактами и пошли каждый своей дорогой. Моя в тот день завела меня в Бургер-Кинг. Было время, когда я злоупотребляла фастфудом, поэтому, прощаясь, спокойно сказала куда я иду.
Он прислал мне сообщение тогда. Простое, но я до сих пор держу его в памяти: «Привет Бургер-Кингу!». И было в этом сообщении что-то магическое, что заставило меня ответить ему и заставляло в последствии снова и снова.
Нет, это не были здоровые отношения. Они были отвратительными с самого начала. И таковыми их начала я. Я ни во что его не ставила, ведь мне было плевать на него. Я говорила все, что захочу. Делала все, что захочу. Била его ниже пояса своими колкими и жестокими фразами. Я его не любила, тогда как он делал все, чтобы я смогла его полюбить. Час расплаты пришел неожиданно рано.
Я полюбила. Он заставил меня влюбиться. Он свел меня с ума. Месяц разлуки с ним прошел для меня, как ад. А для него… А он, как выяснилось позже, подыскивал себе новую девушку. Я слишком рано сдалась и бросилась в его объятия. Мне, как всегда, не хватило недоступности.
Мы продолжали мучить друг друга еще несколько месяцев. Сумасшедшие скандалы сменялись бурными и страстными часами, проведенными в постели, на полу, на столе… А потом все повторялось практически идентично. Он ни во что меня не ставил… Я унижалась перед ним, просила прощения, а он просто хотел уйти. Я думал, если он уйдет, я сойду с ума или попросту не переживу этого. Во время истерик кровь хлестала у меня из носа часами, голова отказывалась подниматься с подушки, горячие слезы не переставали течь по щекам, волосам и шее. Я захлебывалась своей болью, но… останавливала его. Я просто его держала.
Пока однажды в моей жизни не появилась Луна, а следом за ней и мое вечно сияющее Солнце, подарившее мне Звезду. Тепло его улыбки и голоса навсегда со мной, также, как и его вечно сияющая Звезда под названием «душевное равновесие». Тогда я начала понимать, что это пора прекращать. Я взяла себя в руки и навсегда разорвала эту мучительную для нас обоих связь.
Он был рад. Он давно этого хотел. У нас не осталось претензий друг к другу. Но друзьями мы не остались, нет. Мне было мучительно больно, я чуть было не сорвалась и не попыталась его вернуть. Но он начал рубить концы, а я подхватила и обрубила оставшиеся, чтобы путей к отступлению не было ни у одного из нас.
Так закончилась история моей самой большой любви за всю мою жизнь. Судя по тому, что так быстро закончилась и я так быстро оправилась это была не такая уж и невероятная любовь. Так что ты отчасти меня угадал. Я люблю исключительно себя и горячую, как само солнце страсть.
Несколько минут они молчали. Я была в странном ступоре. У меня не было слов. Это была настолько неромантичная, жестокая и безжалостная история, что я на минуту затосковала. Алиса внезапно будто очнулась и задала Матти встречный вопрос:
-А ты? Кого ты любил больше всего на свете?
Он молчал, а она его не торопила.
-Больше всего на свете я люблю Луну.
-Но ведь это ты моя Луна!
-А ты мое отражение.
Они долго смотрели друг на друга, а потом нежно расцеловали друг другу руки. Их союз был настолько ослепительно красивым, что мои глаза начинали уже болеть от их света, но я не могла оторваться от этих прекрасных людей, которые даже непонятно кем друг другу приходятся. Они были чертовски близки и ошеломительно похожи, когда два изящных силуэта уходили за пределы моей зоны видимости.
Еще несколько минут я сидела, прислонившись к луне, пока не поняла, что близится рассвет и ее нужно снимать с неба. Я спустились по ступенькам, сложила стремянку и погасила свет. Утром здесь будет твориться искусство, а сейчас здесь творились чудеса.
Я вышла на улицу в наушниках. Вечер был уже поздний, но Москва шумела и горела, как всегда. Прогулки по сердцу города всегда успокаивают встревоженные чувства. Я так безумно люблю этот город! Вот в чем моя удивительная любовь. Сколько бы лет ни прошло и сколько бы километров не разделяло меня с моей любовью, я буду вечно гореть огнем этих старинных улиц!
Источник
Дотянуться До Луны
Город давно погрузился в ночь. Сквозь оконное стекло вглядываюсь в звездное небо. Зима. Сегодня я внимательный зритель звездной страны.
В комнате тепло и тихо. Слушаю свежий, как первый снег, голос Эллы Фицджеральд «Reaching for the moon». Тихо и незаметно прокрадывается полночь в окно. Декабрь. Сегодня пятница.
Была у тех, которые в жизни оказались «лишними». «Лишними» по воле случая, либо по причине «затмения» кого-либо…
Сегодня тяжело «быть». Куда-то сокрылись душа, мозг, мысли. Почему?
Твоя душа не пребывала там, где блуждала моя. Потому мы и такие несхожие. Обособленные. Души проходят через испытания, претерпевая трансформацию, как в большую, так и в меньшую сторону. Иногда деформируются…
НАШИ ДУШИ ВИБРИРУЮТ НА РАЗНЫХ ЧАСТОТАХ!
Ты знаешь, сегодня и еда утратила всякую привлекательность. Нет, я не впала в тотальную фрустрацию. Да и недомоганий нет. Ощущаю в пространстве лишь пустоту. У пустоты неподдельный привкус серной кислоты. У моей. У каждого она «своя»…
А на ночном небе таинственно и трепетно мерцают мириады ярких и холодных звезд.
Звезды так бесстрастны к человеческой боли! ПОТОМУ и ВЕЧНЫ…
Они бежали навстречу по казенному коридору… Обнимали, плакали.
Второпях демонстрировали свои необыкновенные умственные и художественные дарования, потому как некого было «изумлять» своим «я».
Неизбежно настанет время, когда осознают в полный рост — они не угодны никому. И их души изведутся. Души без опоры, без тыла. Души без центра тяжести. Останется озверевшее полое нутро.
Подавляющая часть из них начнет мстить. Всем. В том числе и тебе, и мне, и подобному себе. Выберет сей путь, как единственный и верный для выживания. И лишь к закату кто-то из них, кто не сломается, исповедуется в том, что путь был избран разрушающий.
Они твердят: нрав – это судьба. Может быть… Может и нет…
Как-то ездили на рынок за фруктами. Решительней и проворней молодой продавщицы давно не примечала никого. Поскольку она выставила товар в выгодном месте и в широком ассортименте, к ней народ и повалил.
От исходящей от нее агрессии в голубом небе сверкали молнии. Грохотал гром. Я глядела на нее с недоумением и размышляла: «Почему с такой «подготовкой» она не завоевала до сих пор весь мир?!»
Что испытывают люди наедине с собой, которые не переносят отличных от себя? Которые всюду и везде подозревают всех. Подозревают во всем. Во всех низменных проявлениях. Надеюсь, ты слушаешь меня?
Это ничего, что ты не любишь родниковый голос Эллы Фицджеральд. Важнее то, что ты любишь музыку. Пусть и другую. Вот потому вверяю тебе… Да ладно!
В КОНЦЕ КОНЦОВ, КАКОВЫ МЫ САМИ – ТАКОВ НАШ МИР. МОМЕНТ ИСТИНЫ!
Сегодня луна перламутровая, будто соткана из необыкновенно тонких и изящных фламандских кружев. Игривая… Фривольная… Ей не до тех «затерянных» и «лишних» маленьких миров. Она упивается собой, заигрывает с высоты и горделиво взирает на ослепшую толпу безумцев.
О, людская природа — невероятный и необъятный диапазон!
Кто-то с чистотой ограненного алмаза и с теплотой южных ветров рождает нетленные творения, пробуждая в душе красоту, нежность, одухотворенность, гуманность, вызывая неописуемый восторг у читателей. И даже во время войны, вопреки окружающему беспределу, как великий А. Экзюпери. И надо признать тот факт, что нигде в таких дозах не проявляется все омерзительное и низменное в человеке, как на войне.
ЭСТЕТИКА ВОЙНЫ – НИЖНИЙ ПРЕДЕЛ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
Но и в мирное время извечно присутствуют они, с сытой уверенностью в своей безмерной правоте в ненависти к себе подобным — человекам!
С неотъемлемой негативной составляющей мозга. Они источают флюиды ненависти и неприязни к тому, кто не из их «группы крови». Только свою «группу» они напыщенно считают «удавшейся». А себя – постигшими суть, познавшими мир и объявшими необъятное.
Ты знаешь, у них «передозировка серого вещества в мозгу», который и заставляет подозревать во всяком прохожем «преступника», в каждой женщине распутницу, расчетливую охотницу, соперницу. В каждом мужчине — непременно соперника на все лавры между небом и землей, забывая, что неба и земли с лихвой хватало и хватает всем. Ты знаешь, они не ведают, что места хватит всем!
Невероятно грустно, что они этого не знают. В это они не верят… И не поверят! Никогда.
Как бы я хотела размышлять с тобой в унисон! И неподдельно наслаждаться созвучием. Но этого не будет никогда… И я предчувствовала и предвидела это… Но, возможно, ты пытаешься осязать мою музыку… Возможно… Не понимая — принимать?! А через нее чуть — чуть услышать меня… Я тихо говорю…
Погружаясь в мысли, медленно подхожу к окну и продолжаю отмечать вековые каноны холодной звездной страны. Теплый желтый свет ночных фонарей отражается на белоснежном покрывале декабря. Безлюдно.
Зацикливайся, указывай, убеждай… какие бывают и на Солнце пятна! И будешь «героем нашего времени»! Хочешь прослыть даже не мудрым, а «матеро – мудрым», «съевшим» псарню? Легко!
ОТРИЦАЙ, УБИВАЙ ЧЕЛОВЕКА В СЕБЕ! ОТРИЦАЙ, УБИВАЙ ЧЕЛОВЕКА В ЧЕЛОВЕКЕ!
К счастью, существует смерть. Исключительно смерть не позволяет более деградировать, чем уже есть! Но даже под страхом смерти не остановить вышеперечисленное. Не изменить. Никогда. Никому. Это все было, есть и будет.
В КОНЦЕ КОНЦОВ, КТО БЫ ОЦЕНИЛ ЛЕТО БЕЗ ЗИМЫ, БЕЗ ТЕНИ – СВЕТ…
Хочешь, я расскажу тебе эксцентричный сон? Послушай:
Светлый и просторный зал ожидания. Кто-то сидит, приткнувшись к соседу. Кто-то пытается устроиться комфортнее. Многие похаживают меж рядов. А почему я здесь? Но мне никуда не нужно уезжать!
Среди ожидающих пассажиров примечаю молодого человека в военной форме. Отчего он так устремил на меня свой холодный и неподвижный взор? Нет, это не взгляд мужчины. Это взгляд машины.
Среди многочисленной толпы он фокусируется исключительно на мне. «Наемник…» – мелькает в голове.
Как нелепо… А при чем тут я? Да разве владею государственной тайной либо банковским счетом?
Пока размышляю, доведенным до автоматизма рывком, военный вытаскивает пистолет и стреляет в упор. Опережая его на доли секунд, успеваю спрятаться за сейфы для хранения багажа. Промахивается… Поразительно! Присутствующие проявляют нулевой интерес к происходящему. Все как в жизни…
Стрелок вновь настигает и снова промахивается… В голове одна мысль: «надо запутать следы…». Мгновенно поднимаюсь на находящийся рядом пьедестал, где находится много людей. Они неосознанно, но плотно прикрывают. Все тщетно!
Словно в фантастическом боевике снайпер выскакивает из-под земли и, будто отыгрываясь за свои промахи, стреляет рикошетом в упор.
Одновременно четыре свинцовые пули врезаются в левый бок, разрывая мышечные ткани и вызывая нечеловеческую боль.
Придерживая раны ослабевшей рукой и скорчившись от боли, медленно опускаюсь на пол. Тонкой струйкой стекает теплая кровь по рукам, размывая ладони.
Безмерное чувство боли, словно пылесос, вытягивает остатки сил, но не сознания. У виска метрономом тикают секунды…
Стонать нет мочи. Ощущение, будто тело проткнули миллионами холодных металлических штыков. Как же больно! Чувствую омерзительный болевой шок. Вот где огненный ад! Обессилевшая лежу на правом боку, отчаянно призывая смерть. Тянувшиеся минуты превращаются в вечность. Несоизмеримое время нахожусь в пекле ада…
Нет, кажется, бесконечность.
В какой-то момент ощущаю медленный прилив волны крови к мозгу. Дальше – больше… Остатками ясного сознания признаю – это конец… Неспешно закрываю глаза. Нет, это не страшно. Даже тороплюсь… Туда… Только бы скинуть эту колючую боль…
Но наступает и этому конец… С непонятной радостью отпускаю сознание…
Темнота… Небытие… Сколько же прошло? Не ведаю… Очнулась…- другое измерение… Фантастика! Не чувствую физического тела. Никакой боли! Испытываю абсолютную свободу! Ощущаю неописуемый восторг от возможности передвижения в пространстве и во времени! В любом направлений. Время, обязательства, ответственность – ничего не угнетает. Они растворились!
Куда-то провалился груз с плеч. Словно теплый душ обволакивает и окрыляет состояние полета. В подхватившей сказочной невесомости доносится чей-то низкий и приятный голос. С ноткой раскаяния он выговаривает:
— Тебе пора было сюда. Время поджимало. Внезапный уход через адскую боль иногда единственный способ вызволять из подлунного мира. На земле ты ответила на все свои вопросы. И простаивала. Здесь ты нужнее…
Удивительно, но ощутила необратимое растворение господствовавшего в душе диссонанса. И чувствую, как впадаю в экзальтацию…
А после… Душа медленно погружается в нирвану. Просыпаюсь.
И мгновенно вспоминаю про «лишних». Больших и малых. Особенно малых, которые никогда не почувствовали или не помнят тепло рук своей матери. У которых никто не поинтересовался: ты голоден? Хочешь, приготовлю яблочный пирог? Что тебе подарить на Новый Год?
Друг мой, никогда ничему не удивляйся. Никогда не говори – это невозможно! Книги написаны такими же, как и мы. Может кто-то и прочел все тома между небом и землей, вставая в один ряд с теми, о ком говорят: «он настолько много читывал, что не замечал, где заканчивается мысль гения и начинается его собственная».
Но мудрость не изведать на страницах книг. И надеюсь, что ты об этом помнишь…
КОГДА-ТО ПРОЧИТАЛА ПРО ЧРЕЗВЫЧАЙНО ОБОСТРЕННОЕ ЗРЕНИЕ САПСАНА, КОТОРОЕ В ДВЕНАДЦАТЬ РАЗ СИЛЬНЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО! У НЕГО СВОЯ ПРАВДА…
Голос Эллы Фицджеральд «Reaching for the moon» по-прежнему заполняет мое пространство, рассеиваясь через буфер. Верю, что в раю поют не только птицы. На то он и рай.
Чем больше сталкиваюсь со скабрезностью и агрессией, тем более присутствует стремление провозглашать красоту и любовь, выдержку и нежность.
Пишу эти строки, а в голове вертится «Пророк» М. Лермонтова: «провозглашать я стал любви и правды чистые ученья: В меня все ближние мои бросали бешено каменья. » Вот потому и в сотый раз убеждаюсь:
ЛЮДСКИЕ ПОРОКИ НЕ МЕНЯЮТСЯ. МЕНЯЮТСЯ ТОЛЬКО ТЕХНОЛОГИИ…
В основном все создавшие и создающие лучшие образцы в искусстве и литературе воспевают красоту и непорочность. И только благодаря таковым особенным «блокам питания» восполняем ту самую, порой настигающую внезапно, душевную полость.
У каждого своя природа. К вышеизложенному эволюционно стремятся многие. Разумные. В разное время. Кто-то немного не вовремя.
А те, кто не созревают никогда… Шлифуясь и фильтруясь не в ту сторону, они в основе своей и есть разрушители.
«Diviser pour regner» — разделяю и властвуй. Перефразирую на свой лад – разрушай и властвуй!
ЕСТЬ ИЗВЕСТНЫЕ. ЕСТЬ ГЕНИАЛЬНЫЕ. НО ЕСТЬ И ВЕЛИКИЕ! «БЛОКАМИ ПИТАНИЯ» ЯВЛЯЮТСЯ ТОЛЬКО ВЕЛИКИЕ.
Не бери в голову! Есть гармония. И ничего не происходит зря. Если ты не видишь микробы — это не значит, что их нет.
Ты знаешь, одни рождаются для удовольствий, другие — ублажать первых. Уверена. Почему?
Жизнь некоторых отталкивает уже при рождении. Не принимает. Не подпускает к себе. Если ты не согласен с этими выводами, не торопись… Рано или поздно, но жизнь доказывает всем, что она сильнее. И всех. И всегда. Еще вчера и Шумахер размышлял, как он всесилен над… Слышишь, ты только не торопись… Пока «лишних» в казенном доме кормят «whiskas», над наследником престола трясутся десятки подданных.
Давно, когда еще деревья были большими, мама купила себе красивый розовый жакет. Она и отец зарабатывали достаточно и одевались красиво. Но жакет ей не подошел. Дорогую кофту у мамы купила ее младшая сестра, моя тетя. И я заплакала…
— Зачем же продавать родной сестре? – обижаюсь на маму.
А она лишь устало произносит:
— Господи, как же ты проживешь в этом холодном мире? Это происходило еще в СССР… В те годы грезила об общей крыше для всех родных и близких людей. Не задумываясь о том, что у родных иногда рождаются и неродные души.
ЕСЛИ ДУША УМИРАЛА БЫ ВМЕСТЕ С ТЕЛОМ, ОНА НЕ УМЕЛА БЫ ТАК ЧУВСТВОВАТЬ…
А сознание вникает столь глубоко. А синусоида подсознания.
И пребывал бы тогда человек в глухоте и немоте. Словно баобаб. Надеюсь, ты слушаешь, хоть и думаешь иначе…
РОДСТВО ДУШ – МОЩНЫЙ ЭНЕРГООБМЕН!
Я буду к тебе приходить, пока не наступят морозы. По радио обещали похолодание в январе. Просто я не умею жить в морозы…
Ты вспомни, а я повторюсь:
НАШИ ДУШИ ВИБРИРУЮТ НА РАЗНЫХ ЧАСТОТАХ! ПОТОМУ НИКТО НИКОМУ НЕ ВЕРИТ. ПОЧТИ… И НЕ ПОВЕРЯТ…
Но в природе имеют место исключения. Исключения из правил. Всюду. Но! Это исключения… То есть – единицы…
Стоит ли доказывать кому-то, что ночь – это темно, а снег – это холодно?!
СКОЛЬКО УГОДНО ОБВИНЯЙ СОЛНЦЕ В ИЗЛИШНЕЙ ЯРКОСТИ, НО ТОЛЬКО НЕ НАМ РЕШАТЬ, КОГДА ЕМУ СВЕТИТЬ, КОМУ СВЕТИТЬ И СКОЛЬКО.
Уже поздно. Пора и спать. Пусть завтрашний день принесет тебе и мне радости. Радости и тем, без кого наша жизнь теряет смысл.
29.12.2013г.
Таня Байр
Источник