Еще незашедшее за горизонт солнце

Перепишите текст 1, раскрывая скобки, вставляя, где это необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания.

Петька и Мишка устало пл..лись по пусты..ому берегу моря(4). От едва колышущегося моря на мальчиков веяло стра(н/нн)ым п..коем и тиш..ной. Лучи не зашедшего еще за г..ризонт со..нца ск..льзили по ле..ким волнам, наб..гавшим на берег.

Пропитанная полы..ым зап..хом дли..ая степная дорога к морю осталась позади, а впереди во всю даль и ширь ра(с/сс)т..лалось открытое море. И ребятам к..залось что они добр..лись до самого края света, что дальше уже нет н..чего. Есть одно тихое море а над ним такое же бе(с/з)крайнее(2) небо, лишь кое-где покрытое бледно(розовыми) облачками.

Мальчики, утомленные долгим путем, шли молча. Их(3) головы прятались за ворохами сухого бур..яна, который они собрали для будущего к..стра.

Выполните обозначенные цифрами в тексте 1 языковые разборы: (2) − морфемный и словообразовательный разборы слова; (3) − морфологический разбор слова; (4) − синтаксический разбор предложения.

(2) — морфемный и словообразовательный разборы слова:

Бес край н ее← край (приставочно-суффиксальный)

(3) — морфологический разбор слова:

их — местоимение; указывает на признак; головы (чьи?) их;

2. Пост. признаки: притяж.,

3. Непост. признаки: множ. число;

(4) — синтаксический разбор предложения:

сущ. Петька и сущ. Мишка нар. устало глаг. плелись пр. по прил. пустынному сущ. берегу сущ. моря (повеств., невоскл., простое, двусоставн., распростр., осложнено однородными подлежащими).

Внимание: слово «моря» может быть обозначено и как дополнение.

Источник

Причастие. Контрольный диктант

Анна Владимировна

Вставьте там, где необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания.

Петька и Мишка устало пл_лись по пустын_ому бер_гу моря_ усе_н_ому галькой_ отшлифован_ой в_лнами. От едва к_лыш_щ_гося моря на мальчиков ве_ло странным покоем и т_шиной. Лучи не з_шедш_го ещё за г_ризонт со_нца ск_льзили по лё_к_м в_лнам_ наб_гавш_м на бер_г.

Пр_пит_н_ая полын_ым зап_хом длин_ая ст_пная д_рога_ т_нувш_яся к морю от д_лёк_го гор_да_ остал_сь п_зади, а вп_р_ди во всю даль и ш_рь ра_ст_лал_сь открыт_е море_ не имеющ_е границ. И р_бятам к_зал_сь_ что они д_бр_лись до самого края света_ что дальше уже нет н_чего. Есть одно тихо плещ_щ_еся море, а над ним т_кое же бе_крайн_е небо_ кое-где п_крыт_е бледно_розовыми обл_чками.

Мальчики_ утомлён_ые долг_м путём_ шли молч_. За пл_ч_ми они н_сли вороха сухого бурьяна_ собран_ого ими для будущ_го к_стра.

Ответы:

Пропитанная полынным запахом длинная степная дорога, тянувшаяся к морю от далёкого города, осталась позади, а впереди во всю даль и ширь расстилалось открытое море, не имеющее границ. И ребятам казалось, что они добрались до самого края света, что дальше уже нет ничего. Есть одно тихо плещущееся море, а над ним такое же бескрайнее небо, кое-где покрытое бледно—розовыми облачками.

Мальчики, утомленные долгим путем, шли молча. За плечами они несли вороха сухого бурьяна, собранного ими для будущего костра.

Источник

Еще незашедшее за горизонт солнце

Со странной мыслью, что только город — настоящее, а это все призрак, и что если закрыть глаза и потом открыть их, то никакого поля не будет,- Юрасов крепко зажмурился и притих. И сразу стало так хорошо и необыкновенно что уже не захотелось снова открывать глаза, да и не нужно было: исчезли мысли и сомнения и глухая постоянная тревога; тело безвольно и сладко колыхалось в такт дыханиям вагона, и по лицу нежно струился теплый и осторожный воздух полей. Он доверчиво поднимал пушистые усы и шелестел в ушах, а внизу, под ногами расстилался ровный и мелодичный шум колес, похожий на музыку, на песню, на чей-то разговор о далеком, грустном и милом. И Юрасову смутно грезилось, что от самых ног его, от склоненной головы и лица, трепетно чувствующего мягкую пустоту пространства, начинается зелено-голубая бездна, полная тихих слов и робкой, притаившейся ласки. И так странно — как будто где-то далеко шел тихий и теплый дождь.

Поезд замедлил бег и остановился на мгновение, на одну минуту. И сразу со всех сторон Юрасова охватила такая необъятная и сказочная тишина, как будто это была не минута, пока стоял поезд, а годы, десятки лет, вечность. И все было тихо: темный, облитый маслом маленький камень, прильнувший к железному рельсу, угол красной крытой платформы, низенькой и пустынной, трава на откосе. Пахло березовым листом, лугами, свежим навозом — и этот запах был все той же всевременною необъятной тишиною. На смежное полотно, неуклюже цепляясь за поручни, соскочил какой-то пассажир и пошел. И такой был он странный, необыкновенный в этой тишине, как птица, которая всегда летает, а теперь вздумала пойти. Здесь нужно летать, а он шел, и тропинка была длинная, безвестная, а шаги его маленькие и короткие. И так смешно перебирал он ногами — в этой необъятной тишине.

Бесшумно, точно сам стыдясь своей громогласности, двинулся поезд и только за версту от тихой платформы, когда бесследно сгинула она в зелени леса и полей, свободно загрохотал он всеми звеньями своего железного туловища. Юрасов в волнении прошелся по площадке, такой высокий, худощавый, гибкий, бессознательно расправил усы, глядя куда-то вверх блестящими глазами, и жадно прильнул к железной задвижке, с той стороны вагона, где опускалось за горизонт красное огромное солнце. Он что-то нашел; он понял что-то, что всю жизнь ускользало от него и делало эту жизнь такой неуклюжею и тяжелой, как тот пассажир, которому нужно было бы лететь, как птице, а он шел.

— Да, да,- серьезно и озабоченно твердил он и решительно покачивал головою.- Конечно, так. Да. Да.

И колеса гулко и разноголосо подтверждали: «Конечно, так, да, да». «Конечно, так, да, да». И как будто так и нужно было: не говорить, а петь,- Юрасов запел сперва тихонько, потом все громче и громче, пока не слился его голос со звоном и грохотом железа. И тактом для этой песни был стук колес, а мелодией — вся гибкая и прозрачная волна звуков. Но слов не было. Они не успевали сложиться; далекие и смутные, и страшно широкие, как поле, они пробегали где-то с безумной быстротою, и человеческий голос свободно и легко следовал за ними. Он поднимался и падал; и стлался по земле, скользя по лугам, пронизывая лесную чащу; и легко возносился к небу, теряясь в его безбрежности. Когда весною выпускают птицу на свободу, она должна лететь так, как этот голос: без цели, без дороги, стремясь исчертить, обнять, почувствовать всю звонкую ширь небесного пространства. Так, вероятно, запели бы сами зеленые поля, если бы дать им голос; так поют в летние тихие вечера те маленькие люди, что копошатся над чем-то в зеленой пустыне.

Читайте также: Путник идущий за солнцем

Юрасов пел, и багровый отсвет заходящего солнца горел на его лице, на его пальто из английского сукна и желтых ботинках. Он пел, провожая солнце, и все грустнее становилась его песня: как будто почувствовала птица звонкую ширь небесного пространства, содрогнулась неведомою тоскою и зовет кого-то: приди.

Солнце зашло, и серая паутинка легла на тихую землю и тихое небо. Серая паутина легла на лицо, меркнут на нем последние отблески заката, и мертвеет оно. Приди ко мне! отчего ты не приходишь? Солнце зашло, и темнеют поля. Так одиноко, и так больно одинокому сердцу. Так одиноко, так больно. Приди. Солнце зашло. Темнеют поля. Приди же, приди!

Так плакала его душа. А поля все темнели, и только небо над ушедшим солнцем стало еще светлее и глубже, как прекрасное лицо, обращенное к тому, кого любят и кто тихо, тихо уходит.

Проследовал контроль, и кондуктор вскользь грубо заметил Юрасову:

— На площадке стоять нельзя. Идите в вагон. И ушел, сердито хлопнув дверью. И так же сердито Юрасов послал ему вдогонку:

Ему подумалось, что все это, и грубые слова и сердитое хлопанье дверью, все это идет оттуда, от порядочных людей в вагоне. И снова, чувствуя себя немцем Генрихом Вальтером, он обидчиво и раздраженно, высоко поднимая плечи, говорил воображаемому солидному господину:

— Нет, какие грубияны! Всегда и все стоят на площадке, а он: нельзя. Черт знает что!

Потом была остановка с ее внезапной и властной тишиною. Теперь, к ночи, трава и лес пахли еще сильнее, и сходившие люди уже не казались такими смешными и тяжелыми: прозрачные сумерки точно окрылили их, и две женщины в светлых платьях, казалось, не пошли, а полетели, как лебеди. И снова стало хорошо и грустно, и захотелось петь,- но голос не слушался, на язык подвертывались какие-то ненужные и скучные слова, и песня не выходила. Хотелось задуматься, заплакать сладко и безутешно, а вместо того все представляется какой-то солидный господин, которому он говорит вразумительно и веско:

— А вы заметили, как поднимаются сормовские? И темные сдвинувшиеся поля снова думали о чем-то своем, были непонятны, холодны и чужды. Разноголосо и бестолково толкались колеса, и казалось, что все они цепляются друг за друга и друг другу мешают. Что-то стучало между ними и скрипело ржавым скрипом, что-то отрывисто шаркало: было похоже на толпу пьяных, глупых, бестолково блуждающих людей. Потом эти люди стали собираться в кучку, перестраиваться, и все запестрели яркими кафешантанными костюмами. Потом двинулись вперед и все разом пьяным, разгульным хором гаркнули:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

Так омерзительно живо вспомнилась Юрасову эта песня, которую он слышал во всех городских садах, которую пели его товарищи и он сам, что захотелось отмахиваться от нее руками, как от чего-то живого, как от камней, брошенных из-за угла. И такая жестокая власть была в этих жутко бессмысленных словах, липких и наглых, что весь длинный поезд сотнею крутящихся колес подхватил их:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

Что-то бесформенное и чудовищное, мутное и липкое тысячами толстых губ присасывалось к Юрасову, целовало его мокрыми нечистыми поцелуями, гоготало. И орало оно тысячами глоток, свистало, выло, клубилось по земле, как бешеное. Широкими круглыми рожами представлялись колеса, и сквозь бесстыжий смех, уносясь в пьяном вихре, каждое стучало и выло:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

И только поля молчали. Холодные и спокойные, глубоко погруженные в чистую творческую думу, они ничего не знали о человеке далекого каменного города и чужды были его душе, встревоженной и ошеломленной мучительными воспоминаниями. Поезд уносил Юрасова вперед, а эта наглая и бессмысленная песня звала его назад, в город, тащила грубо и жестоко, как беглеца-неудачника, пойманного на пороге тюрьмы. Он еще упирается, он еще тянется руками к неизведанному счастливому простору, а в голове его уже встают, как роковая неизбежность, жестокие картины неволи среди каменных стен и железных решеток.

Источник

ВЫПОЛНИТЬ ВСЕ ЗАДАНИЯ ДАМ 30 БАЛЛОВ Перепишите текст 1, раскрывая скобки, вставляя, где это необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания. Текст 1 Петька и Мишка устало пл..лись по пусты..ому берегу моря усея..ому галькой отшлифова..ой в..лнами. От едва колыш..щегося моря на мальчиков веяло стра(н/нн)ым п..коем и тиш..ной. Лучи (не)зашедшего еще за г..ризонт со..нца ск..льзили по ле..ким волнам наб..гавшим на берег. Пропита..ая полы..ым зап..хом дли..ая степная дорога тянувшаяся(3) к морю от д..лекого города осталась позади, а впереди во всю даль и ширь ра(с/сс)т..лалось открытое море (не)имеющее границ. И ребятам к..залось что они добрались до самого края света, что дальше уже нет ничего. Есть одно тихо плещ..щ..еся море а над ним такое же бе(с/з)крайнее(2) небо, лишь кое-где покрытое бледно(розовыми) облачками. Мальчики утомле..ые долгим путем шли молча. Их головы прятались за ворохами сухого бурьяна собра..ого ими для будущего костра(4). Задание 2. Выполните разборы (слова и предложения для разбора выделены жирным шрифтом и подчеркнуты). Задание 3. В выделенном предложении найдите слово, в котором не совпадает количество букв и звуков, выпишите это слово. Объясните причину данного несовпадения.

Тянувшаяся — причастие (какая), начальная форма — тянувшийся;
морфологические признаки: действительное;
признаки глагола:несовершенный, возвратное, прошедшее время;
признаки прилагательного: употреблено в единственном числе, женском роде, именительном падеже;
синтаксическая роль : определение.

Бескрайнее
Основа — БЕСКРАЙН, окончание -ЕЕ
корень — КРАЙ
приставка — БЕС
суффикс — Н.

Их (несогласованное определение, выражено местоимением) головы (подлежащее, выражено существительным)прятались(сказуемое, выражено глаголом) за ворохами (дополнение, выражено существительным) сухого(определение, выражено прилагательным) бурьяна (дополнение, выражено существительным), собранного ими для будущего костра (обособленное определение, выражено причастным оборотом).

Предложение повествовательное, невосклицательное, простое, двусоставное, распространенное, полное, осложнено обособленным определением, выраженным причастным оборотом.

В этом слове 9 букв и 8 звуков, буква Ь звука не обозначает.

Петька и Мишка устало плелись по пустынному берегу моря, усеянному галькой, отшлифованной волнами. От едва колышущегося моря на мальчиков веяло странным покоем и тишиной. Лучи незашедшего еще за горизонт солнца скользили по легким волнам, набегавшим на берег.
Пропитанная полынным запахом длинная степная дорога, тянувшаяся(3) к морю от далекого города, осталась позади, а впереди во всю даль и ширь расстилалось открытое море, не имеющее границ. И ребятам казалось, что они добрались до самого края света, что дальше уже нет ничего. Есть одно тихо плещущееся море, а над ним такое же бескрайнее(2) небо, лишь кое-где покрытое бледно-розовыми облачками.
Мальчики, утомленные долгим путем, шли молча. Их головы прятались за ворохами сухого бурьяна, собранного ими для будущего костра(4).
3 задание:
собранного
Удвоенная «н» дает один звук, в то время как буквы то две
Удвоенна она, потому что это причастие(если вы это еще не изучали, то потому что образовано слово от глагола «собрать») с приставкой.
2 задание: я сделаю ток морфемный, ибо морфологический затесался в недрах моей головы.
бес(приставка) край(корень) н(суффикс) ее(окончание)

Источник