Одиночество или размышление при свете Луны.
«Среди миров в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я Её любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.»
Как обычно, усталый, я возвращался домой с работы. Работа заменила всё, что раньше было в моей жизни: любовь, семью, счастье… Именно в ней я находил отраду и спасение от своей одинокой жизни.
Поворот ключа в замочной скважине оповестил о моём приходе домой. Темно и тихо. Впрочем, как обычно. Никто не встречает меня, некому было обнять меня и спросить: «Как дела милый?» Некому было поинтересоваться о моей работе, о моём настроении. Ничего нового меня здесь не ждало. Всё было обыденным, серым и постоянным. Дома, как всегда, было нечего делать. Все дела по хозяйству не отнимали много времени и выполнялись практически автоматически. Пройдя в комнату, я включил приглушённый свет и, не спеша, снял строгий костюм и, одев домашнюю, уютную одежду направился на кухню. Достав из холодильника замороженные полуфабрикаты, я положил их в микроволновку. Я давно забыл, что такое простая домашняя еда, а выпечка и горячий домашний суп оставались для меня пределом мечтаний. Короткий звонок микроволновки оповестил меня о том, что мой ужин готов. Взяв тарелку, я приступил к вечерней трапезе. Без удовольствия поглотив еду и, расправившись с крепким чёрным кофе, я неспешно помыл посуду. До утра кухня потеряла для меня смысл. Хотя, иногда вечерами я появлялся на ней для того, чтобы порадовать себя чашечкой горячего чая или кофе. Я прошёл по квартире и, поняв, что делать здесь мне сегодня нечего, вновь направился в свою комнату, чтобы, переодевшись, снова покинуть эту квартиру. Я открыл шкаф, достал одежду и через несколько минут уже стоял у дверей в лёгкой спортивной одежде и небольшим рюкзаком за плечами, надевая кроссовки.
Улица встретила меня серым и печальным небом, грустившим вместе со мной. Мои ноги несли меня подальше от дома, ища в этом спасение от одиночества, настигшего меня. Погрузившись в свои мысли, я не заметил, как начался дождь и очнулся лишь от капелек прохлады, коснувшихся моей щеки. Я поднял глаза к небу, и мелкий моросящий дождь коснулся моего лица. Пыльный тротуар покрывался тёмными точками дождя.
Я любил дождь… Не знаю почему люди избегали его. Я понимал его одиночество и чувствовал в нём родственную душу. В эти моменты мне становилось радостно и приятно осознать, что я в этом мире не одинок. Дождь по-прежнему моросил, и я продолжил свой путь.
Мои волосы промокли, и маленькие капельки начали капать с них и скатываться по моему лицу. Как много тёплых и нежных воспоминаний всплывало в моей памяти… Мне вспомнилась она… Наши прогулки под дождём… как я целовал холодные капли дождя на её горячем лице… как мои руки нежно касались её… как мы абсолютно промокшие возвращались домой и согревались в объятиях друг друга… Сейчас я без тени сомнения могу сказать, что это были самые счастливые минуты моей жизни… Мне не хватало тех минут, когда мы были рядом… когда я ощущал её присутствие, улавливая тонкий аромат её духов… когда она смотрела на меня влюблёнными глазами.
Я скучал по ней… безумно скучал… и частенько вспоминал её после нашего расставания. Иногда в разговоре её подруг я краем уха улавливал последние новости из её жизни. И прошлое оживало в моей памяти. Я радовался за её успехи и переживал её неудачи… Душой я до сих пор, не смотря ни на что, был рядом с ней. На мгновение, очнувшись от сладких и тёплых воспоминаний, я увидел, что дождь закончился, а тучи стали медленно расползаться в стороны и где-то далеко я увидел просвет в облаках. Показался маленький кусочек солнца, подаривший городу немного тепла и заботы.
Я не заметил, как проходил по улицам целый вечер. Такого раньше я за собой не припоминал. Задумавшись о происходящем, я неторопливо направился домой. Дорога домой заняла намного меньше времени. Вернувшись домой я переодел вымокшую одежду и поудобней устроился в кресле, задумавшись о произошедшем. Она давно не появлялась в моих мыслях, но сегодня что-то случилось… что-то странное и непонятное… Она вновь пришла в мою жизнь. Я ощущал её присутствие рядом.
В моей памяти осколками, обрывками стали всплывать воспоминания былого счастья, которое по неосторожности было разбито нами… Когда-то эта квартира была пропитана радостью и счастьем… Я вспоминал, как квартира наполнялась её смехом, весельем и жизнерадостностью… её какой-то детской непосредственностью… она заполняла эту квартиру жизнью…
А теперь… Теперь всё в этой квартире указывало на то, что я жил один… Она была пропитана одиночеством и тишиной. Цветы когда-то шикарно цветущие и наполнявшие комнату уютом давно засохли, кое-где ещё остались стоять цветочные горшки с сухой землёй… Моё скромное жильё было переполнено тишиной… Она не покидала квартиры и была её постоянным гостем или, наверное, можно было сказать, что уже хозяйкой. Тишина изредка куда-то отлучалась в те редкие моменты, когда в квартире появлялись нежданные гости, внезапно принося в мою жизнь недолгое спасение от одиночества. Вечерами музыка наполняла комнаты… медленная и спокойная музыка. Я заваривал свой любимый зелёный чай и, усевшись в кресле, не торопясь его пил, наслаждаясь спокойствием после сумасшедшего рабочего дня…
И в этот раз всё было как обычно… Тишина царила в пустой, одинокой квартире в которую я вернулся после прогулки. Было уже за полночь. Несмотря на то, что рабочая неделя только началась и утром работа вновь ждала меня, сна не было ни в одном глазу… Не зная чем себя занять, я подумал, что неплохо было бы перекусить после длительной прогулки. Открыв дверку холодильника и окинув взглядом его полки, в дальнем углу заметил бутылку вина. Моё любимое красное вино… Я даже не помню как и когда оно здесь появилось, поэтому для меня это было приятным сюрпризом. Я достал вино из холодильника, из серванта достал бокал и направился в спальню.
Мне нравилось сидеть на подоконнике в спальне. Особенно ночью, когда Луна озаряла комнату своим печальным светом. В эти моменты я отрешался от всего и просто погружался в себя… в свои чувства.
Так случилось и в этот раз. Я подошёл к окну и открыл раму. Свежий ночной воздух ворвался в комнату. Я сел на подоконник и полной грудью вдохнул нежный ночной запах. Я взял бокал и тоненькой струйкой наполнил его вином. При Лунном свете его цвет приобрёл загадочный оттенок. Я закрыл глаза, сделал первый глоток и почувствовал терпкий вкус. вкус вина знакомый и приятный. В этот же момент воспоминания накрыли меня с головой. Я вспомнил одну из моих прошлых ночей. Была Луна, было вино и подоконник. Всё было абсолютно также… за исключением одного — со мной была она.
Сидя на подоконнике вместе мы обнимали друг друга… мы чувствовали друг друга… мы любили и не могли жить друг без друга… Я чувствовал биение её сердца, тепло её дыхания… Я наслаждался каждым мгновением, проведённым с ней, ловил каждый её взгляд, ведь только в нём я утопал с головой, целиком отдаваясь сладкому и безумному чувству — любовь. Именно тогда ночью я прошептал ей на ушко о том, что наши сердца всегда будут вместе, а если всё же судьба разъединит нас, Луна будет тем, кто свяжет наши взгляды и души… для этого надо лишь одновременно посмотреть на неё… наши взгляды встретятся … и поверь мне, мы почувствуем тепло и нежность друг друга. Эта далёкая и одинокая Луна будет маленьким мостиком, связывающим два сердца.
Я не раз ловил на себе родной и притягательный взгляд Луны. В эти моменты я знал, что она вспоминает меня и ненадолго обращает свой взор на одинокое ночное светило… И от этого на сердце становилось тепло.
Было множество мгновений казавшихся вечностью, о которых не охото забывать… которые наполняли мою жизнь смыслом. Я любил её… да и до сих пор люблю… Иногда я задумываюсь о том почему мы не вместе, ведь всё было прекрасно, мы были счастливы и наслаждались каждым мгновением пока однажды мы не поссорились… Это была глупая ссора… как впрочем и большинство ссор в этом огромном мире. В порыве эмоций я сказал, что больше не хочу её видеть, она ответила тем же и ушла, громко хлопнув дверью. Одумавшись через несколько дней я решил позвонить ей, но телефон всё время отвечал длинными гудками, которые доводили до безумства. Я пытался застать её дома, но и там меня ждало разочарование – на мои звонки никто не открывал дверь… Через пару недель я узнал, что она уехала в Питер поступать в институт и как позже выяснилось удачно. С началом учёбы у неё началась новая жизнь… новая жизнь вдалеке от родного города, от друзей, от всех тех кого знала и любила…
Мы не виделись уже больше года. С момента нашей ссоры я больше не слышал её голос, она исчезла из моей жизни. На редкие мои телефонные звонки она не отвечала, смски оставляла без ответа… Я жалел о тех последних словах высказанных в её адрес. Из-за минутного порыва, из-за минутной злости я потерял её навсегда…
Взглянув на небо, в порыве вновь насладится сиянием Луны, я увидел, что она спряталась за небольшими облаками, проплывавшими по небу. Я слез с подоконника и подошёл к столу. Разглядев в темноте блокнот и ручку, я взял их и сел обратно на своё родное и уютное место. Мои мысли чернилами ложились на чистые листы блокнота…
Шелест листьев, шепот ветра тихий,
Дождик мелкий робко моросит,
За окном печальная погода
Плачет не жалея своих сил.
Запах свежести, не тронутый жарой
Вновь ворвался сквозь открытое окно.
Как же я люблю, когда уходит вечер.
Снова ночь. На улице темно.
Снова мой любимый подоконник
И бокал рубиновый вина
Недождусь, когда же вновь вернётся
В тучах утонувшая луна…
Дописав последнюю строчку, я закрыл блокнот и положил его рядом с собой. Серебряный лунный свет вновь коснулся меня… Луна освободилась от пленивших её облаков и снова появилась на небе… она была всё так же притягательна… всё так же одинока… Налив в бокал вина, сделал несколько глотков. Рука потянулась за сигаретой. Чуть позже вспышка огня на мгновение озарила комнату и маленький красный уголёк затлел в темноте. Мои лёгкие наполнились табачным дымом… немного горьковатым, но в то же время очень приятным…
Остаток ночи я провел в воспоминаниях. Я много вспоминал о ней. Притягательный взгляд Луны, обычно наполненный холодом и печалью, теперь был наполнен теплом, нежностью и лаской. В сиянии Луны я видел намного больше, чем раньше… я увидел взгляд очень дорогого мне человечка, который находился далеко, далеко от меня…
Я погружённый в свои размышления и воспоминания не заметил, как подкралось утро… утро нового дня, такого же как и все остальные. За окном светало, появился утренний туман мягкий и нежный как никогда. Воздух за окном наполнился свежестью и прохладой. Я всё также сидел на подоконнике. Мой взгляд был наполнен отрешённостью, безразличием и устремлялся куда-то вдаль… Я взглянул на небо. Она почти пропала… Луна была уже еле видна. Солнце заполняло это ни кем не тронутое утро. Снова становилось одиноко. Та единственная нить, связывавшая нас, медленно растворялась в лучах первого солнца и вскоре совсем пропала. Безысходность вновь наполнила меня… Не было ни капли усталости, ни капли сна, лишь всепоглощающее одиночество, пустота в душе и тишина, давно царящая в этой квартире.
Всё моё сознание этим чудесным утром пыталась заполнить пустоту в моём сердце и душе… заполнить моими воспоминаниями… воспоминаниями самыми прекрасными и в тоже время безумно тяжёлыми… Мне не хватало её – моего маленького и прекрасного человечка… её улыбки, её радости, её ласковых объятий, её безумно счастливого взгляда… Я скучал по ней… Она наполняла мою жизнь счастьем, как утреннее солнце наполняло мир теплом и нежностью… Как же я хотел вновь её увидеть… вновь быть рядом с ней… вновь быть вместе, но слишком много обстоятельств держали меня в родном городе.
Начался новый день… Ещё один день из моей одинокой и размеренной жизни… От чувства безысходности я одним глотком допил остатки вина, осушив бокал до дна. В тот же момент безмятежность раннего утра была нарушена тихой музыкой, раздавшейся в сотовом телефоне… Удивлённый столь ранним интересом ко мне, я неторопясь слез с подоконника, подошёл с столу и взяв телефон прочитал пришедшее сообщение:
— Знаешь… Я всю ночь не могла уснуть… Смотрела на Луну и вспоминала тебя… На какой-то момент мне даже показалось что я вижу твой взгляд… Я скучаю по тебе… Мне не хватает тебя… Я… я люблю тебя. И хочу быть только с тобой.
Крылья мгновенно выросли за спиной, счастье переполняло мою одинокую душу… и впервые за долгое время на моём лице появилась улыбка. Я не знал, что делать… мои мысли, мои мечты, мои чувства уносили меня в заоблачную дали… Мгновенно в моей голове появилась безумная идея… Я подошёл к телефону и набрал номер. Долгие гудки, тянувшиеся для меня вечность, сменил приятный женский голос:
— Авиакассы. Слушаю вас.
После секундной паузы, переполненным счастьем голосом, я спросил:
— Девушка подскажите, когда ближайший рейс до Санкт-Петербурга…
Источник
Описание лунной ночи из разных книг
(Из этюдов о природе)
Лунной ночью холод сбирается в мириады фиолетовых крупинок, рассыпается перед нами, перед странным светом. Я терялся в догадках: что было главным в это время? Освещение?
Сама луна, большая, беспристрастная, летела в темном небе сквозь редкий дым облаков, сквозь наше предчувствие. В мыслях луна была точкой, от которой отсчитывают начало, она довлела над всеми понятиями, определяла их, и был какой-то укор мне, немой, укор во мне, но такой силы, что я постоянно не забывал такое время.
О чем-то хотел догадаться, о неестественно правдоподобном, словно хотел видеть себя со стороны.
* * *
Ясно освещенной мчалась через дымчатые облака подробная и тонкая в очертании луна. Тускло белевший снег на местности изредка светлел, светлело небо, обозначались тени от деревьев и изб. Странный свет! В нём все было видно, но видно едва. При этом свете мир больше в несколько раз, чем днем, и за привычно отдаленной луной еще виделось огромное пространство, более сжатое, более видное.
Хотелось лететь над землей, бесшумно, и почти верилось в сверхъестественное в этой ночи.
При взгляде на темноватый снег в объеме воздуха мерцали пятна.
* * *
Луна светится, крутясь, отдаленно висит, тонко и независимо; вечное небо бесконечно подробно глубиной оттенков и расстояний, но небо — противопоставление всему, что есть на земле. Что луна? Почему мы придумываем что-то? Не потому ли, что богаты собственной историей?
* * *
Воздух под лунным светом тонко редеющий, поверхность снежная в бледной синеве. Под холодным и пронизывающим ветром прижимаются друг к другу ветви березы, всюду бегут, мчатся стайки снега, вихрем останавливаясь в облачко, и вот уже оседает оно под своей тенью.
Как дрожат тонкие ветви березы, шумит и свистит ветер, и ты один здесь, кто думает об уюте… А хоровод снежинок наметает сугроб: пляска – облачко, немеют щеки, руки – и ты бежишь от холода – тебя заставляют в природе играть.
Шумит и свистит ветер, светлым снегом наметая сугроб.
* * *
Лунное небо над силуэтами деревьев — спокойное смешение зеленого и синего. Неостановимо небо тянет взгляд к себе, оставляя его там, растворяя в крутящихся линиях.
Струится свет бледный, а даль за небом и горизонтом светла. Мерцающий свет, сверху входя в лес, пронзает его. Первые минуты свет задерживает тебя тусклым, но после неожиданно видишь все резко, — ты видишь ночью, когда будто не положено тебе видеть.
А лес звенит под луной неподвижными ветвями, звон неслышный под глубоким небом, поднимающийся, да выдает его тонкий блеск темного снега.
Звенит лес, от стволов деревьев тени-плоскости. Странно, когда тени ночью, жутковато в огромном лесу при лунном освещении, потому что ты один, ты вынужден следовать предчувствию. Ты силен, для тебя предчувствие — игра, ловушка для раскрытия смысла. А странность остается, то ли как инерция, то ли мы чувствуем больше, чем знаем.
Взглядом ты опережаешь силуэты деревьев, ты переступаешь через тени — как светло! Тонкий звон ветвей, шептание снежных полян — все выдумано тобой?
* * *
Сквозь голые ветви дерева светит луна, ветви тянутся к свету, в них лунный свет замирает крохотными черточками.
Зимнее небо дальше от земли ночью, чем в это же время летом — все только при луне.
* * *
Жёлтая, вся в кровоподтёках, луна медленно поднималась над небольшим скоплением седых туч… Жёсткий морозный ветер … Синяя темнота рядом. Ты задыхаешься от жгучего прикосновения
* * *
Местность при тусклом свете луны простирается далеко — сколько хватает взору. Проходили чередой облака, закрывая луну тонкой волнистой пеленой, и все небо наполнялось чем-то, и местность темнела, то облака полностью прятали в себе луну, то вдруг выпуская, и она светилась бледной открытой улыбкой.
А пустынная местность все равно оставалась будто не должной быть, будто все подстроено нам, будто какое-то значение есть у лунной ночи, значение, которое мы еще не можем понять.
* * *
Небо лунной ночью за луной, в седине, а все от луны до земли будто пусто совсем, но видно. Пусто… светлой темнотой. Мы в удивлении от того, что видим, от того, что можем видеть.
* * *
Лунной ночью оцениваешь поверья и представленья. Неподвижная мерцающая местность с одинокими молчаливыми деревьями, уснувшая деревня, темная, — все кажется таинственным и вечным.
Долго-долго смотришь ты на ночь, и мысли не могут уйти от какой-то основы.
Тихая лунная ночь. На снегу тени. Небо грязно-голубое, у горизонта сливается неясным со снежной далью.
Лунная ночь — ночь-пустыня, холодная; тени на снегу резкие, сопровождающие тебя. Ночь прекрасна. Почему мы чувствуем красоту? Как мы хотим понять ее? Привносим ли мы сейчас в ночь с собой красоту или, точнее, берем ли частицу, нужную нам?
. Нет, нет, мы едины, и что-то одно и в природе и в нас.
* * *
Странно, молчаливая луна почти не освещает тёмную землю – лишь небеса вокруг…. А на земле едва заметный бледный отблеск да чуть приметные тени …
Но всё как-то объёмно, всё богато тайнами …
Звонко лают собаки, доносится пение лягушек из пруда, слышны далёкие голоса людей
* * *
В тихое сумеречное время силуэты деревьев являют нам близкое, тёплое и таинственно-сказочное; а за ними фиолетово-голубое светлое вдали небо с оранжевой луной
* * *
Теперь я знал, почему лунная ночь или раннее утро казались прекрасными, но тревожно-непонятными: не было привычки к ним, всегда они воспринимались как чудо, как откровение …
После утомительного времени дня появляется низкая полная пуна. Долгое время она лишь дополняет пейзаж подробностью: резко очерченным оранжевым кругом, отдельно видным. Но за темными силуэтами, еще пыльной дорогой, серой теплотой местности она начинает светиться рыхлым и нежно-оранжевым касанием к тихим сумеркам.
И уже мягкий свет собран в одно яркое кострище, довлеющим в грязно-синем окружении.
* * *
Летом в сумерках зелень словно отторгнута от себя и застывшая так; успокоившееся небо бледно-бледно все до пыльных дорог. Озеро гладко-светло, взгляд разлетается по его поверхности; уже закручивается чувствуемо в рыхлые пятна воздух. Небо держит полную луну, она спокойна, ждет своего времени, когда переливаясь медным отливом, будет с пением соловьев выражать ночь.
И ночь свежа иссиня светлым горизонтом на месте захода солнца, прибегающими к нам всеми линиями сразу силуэтами деревьев, чудной тишиной, шумно отходящей от тебя до самого дальнего леса; ночь свежа рождающейся отовсюду прохладой, которая проталкивает тебе то запах росы и зелени с низин, низкий и медленный в движении, то прохлада – свобода необъятного и волшебного неба, всё в голубых лунных сумерках, и мчится пространство, схватывая мысли, и теряешься ты: все твои теории обесцвечены прикосновением ночи. Сама луна далеко, где-то за темными садами, отдельно яркая, но бессильная перед темной деревней. все-все слышно сейчас. Время какое: ты сбираешь его в единое, а оно расходится с каждой подмеченной подробностью. И воздух — отторжение всего.
* * *
Перед рассветом синее вдали небо проявляет белые тучи, к западу бегуще-зеленоватые. Горизонт — переход, лилово-красный, он нес к себе землю в сумеречном освещении, и все словно двигалось к востоку, и наше внимание.
За нами внизу неба лежит луна, полная, за силуэтами деревьев, домов. Луна поодаль от себя в ярко-желтом мерцании прятала последние остатки летней ночи, в седине зелени — тайну звуков.
Ветер ровный, спокойный, запах сильный, плоский. Проступающая серым местность держит мысли как на весу, а бледное озеро с отраженьем зари у дальнего берега беспрерывно захватывает их в неясные собрания. Столько непосредственного у нас.
Запах сильный, над землей, и льется прохладный ветер, и опережают все незнакомые звуки.
* * *
Летом луна низка над тёмной землёй и тёмными силуэтами деревьев, над далью. И спешит уже сменить короткую ночь низкая слабо-фиолетовая красноватая заря …
* * *
Расстилается по дорогам и равнинам лунный свет, темны сады и овраги, уносится ввысь недоступностью бледное озеро, и словно сам растекаешься под лунными брызгами, — ты всюду: над темнотой тайн, над виднеющейся дорогой, голубовато-серебристым инеем росы в низинах, ты, неуловимое тепло и неожиданное обнажение, принимающий разум и предельно конкретные ответы.
* * *
Лунной ночью тишина широкая, а звуки случайны. Тишина, вертясь, мгновенно и беспрерывно уходит в небо.
* * *
Лунной ночью в поле от тебя все серо и тишина, большая. Низкая даль сочно-темная, небо с неопределенно-низкой границей. Все низко, все плывет в неслышных и невидимых струйках прохлады. Взгляд твой разбивается о сумеречное освещение, да и оно кажется новым-новым, будто совсем недавно до него были цветные огоньки, и вдруг огоньки убежали от теплой земли, оставив нам недоумение от сиюминутного состояния мыслей.
* * *
Таинственная лунная ночь в деревне или раннее звучное утро , неожиданное солнцем и теплом, — всё бесконечное открытие каждой подробности , где в ходе открытия можно представить многие стороны своей тайны и тайны красоты земли
Летом даль и близкое до полудня наполнены радостным воздухом, тёплым и голубоватым, пронизанным солнечными лучами , и свободным , парящим … Ты так рад миру своему
* * *
И сейчас я боготворил освещение лунной ночи, когда местность стала видимой таинственно, когда освещенно-синее небо огромно прохладой, редкими далёкими звёздами…, и под луною небо бесконечно близкое, льюще-зеленоватое, под луною земля большая, силуэтно-волшебная , тёмная…
* * *
Есть какая-то торжественность в лунной ночи : сквозь серое темнеет земля, запах низин окутывает холмы, а льющийся бледно-синий цвет от луны в мириадах точек молчаливо прикасается к серому …
А земля спит.
* * *
Ночью принимаем мы мир свежо и сразу отовсюду.
Сейчас бледное с зеленоватым отливом освещение сверху — луна. Тревожится сердце, предчувствуя что-то иное, чем красоту. Притихшая земля безлюдна, тени в ночи всегда необычны, виднеющаяся до горизонта местность — будто не должная быть видимой. Весь мир тих, словно всего касается единое.
После ночи мы мудрее для дня.
* * *
Ночью вообще мы принимаем мир свежо и сразу отовсюду; лунной ночью небо зеленоватое: льётся бледное освещение луны
земля безлюдна, тени необычные, сама местность, виднеющаяся до горизонта, словно не должная быть видимой
тишина : не шелохнётся листочек , слышна даль
А у меня же тревожилось сердце, предчувствуя что-то иное, чем красоту
Что?
Ночью полная луна на живописном своде — тонком, безразлично проходила разорванные темные облака: местность то светлела, обнажаясь строениями, то незаметно и сразу темнела.
* * *
Осенью небо за луной — пространство с бесконечно удаленной, но видной границей, явно освещенное луной. А здесь на земле — темно и сыро, здесь мы вмещаем ночь низкую в наше сознание…
* * *
Луна ослепительна, ясно освещает небо до темного свода, на земле все видно единым, которое разрывает и не может разорвать ветер. На озере в лунной дорожке огненные вихри постоянно разбегаются, отклоняясь от начального центра.
* * *
Иногда после сумерек поздней осенью появившаяся луна долго-долго ничего не освещает, много позже, когда уже местность вокруг – притихшая под луной и объединённая её светом, сама луна – главное событие, и мы ждём чего-то…
Неужели мы придумываем миру нечто своё, а потом верим придуманному?
Из книги «Природа»
Прохладной ночью в августе ярко светит далекая луна; в деревне лают собаки, задолго до рассвета кричат петухи.
Ночь глубокая: горизонт неба неопределенно близок или далек, само небо тяжелое, но тебе легко в этом торжествен¬ном течении времени. А даль пронизывает тебя: далекие звуки рядом; ночью ты вообще приближен ко всему. Луна освещает пустынные улицы деревни, повсюду лунные те¬ни, — странно вокруг! Странное, торжественное, великое время!
Странное время потому, что стараемся осознать виденное, что собственное знание сейчас о планете Луна нам и не нужно: неужели мы хотим что-то «осознать» через чувства? То есть, через знание, получаемое мгновенно, с нуля?
Ни в какие противоречия мы не вступаем, мы хотим осознать непременно конечную связь между ландшафтом (с нашим Я, разумеется) и Луной. Эта «эстетическая» связь, переворачивающая тебя буквально, тем не менее, остается непонятно-возвышенной.
Светло настолько, что можно читать; лунный свет медленен. Вокруг словно обратное тому, что происходит днем; какой смысл в том, что такую красоту мы постоянно просыпаем, в том, что мы словно подглядываем? в том, что у нашего мира есть иное состояние? Луна, лунный свет провоцирует наши мысли о сказочном, волшебном, неестественном, и нам хорошо от таких мыслей, — ведь мы ими закрываем какие-то пустоты, проблемы.
Зимой луна освещает пустынные поляны белого снега, темные дома и деревья: всюду тени и мрачный возвышенный свет, подчеркивающий твою отчужденность, твое одиночество, твое сознание.
Лунный свет естественно обнажал такие взаимоотношения между нами и природой, которые не могли «вскрыть» другие состояния дня и ночи. Луна холодно спешила в освещаемом собой небе и своим светом магнетически воздействовала — на землю: мы завораживались и луной, и виднеющейся навстречу луне местностью, и тайнами всюду; пустая темнота, медленная и текучая, поглощала или усиливала звуки.
А летом, низкая над сумеречной и гулкой ночью, вся далекая и большая, луна освещала только открытые пространства, но все же было темнее, чем зимой; впрочем, ореол таинственности при лунном свете сохранялся во все времена года. Небо летом под луной было низким, сумеречным, струйки темноты видимо уходили вверх. А зимой — небо под луной и за луной виделось просторным настолько, что впору было говорить о неожиданном новом небесном пространстве.
Разгоряченные собственными взаимоотношениями, мы не замечаем красоты неба: какое время нужно для естественного перехода к восприятию окружающего чуда? Ведь все это есть: и чудо, и восприятие, и время! И ничего нет. Словно все в чужом течении.
Солнце сияло, луна светила; луна, как нечто невоздушное, воспринималась с большим удивлением, чем солнце, создавала и хранила больше тайн, ибо попросту сказать, все заключалось в «организации» светового пространства: оно, действительно, при лунном свете оказывалось необычным.
При пустынности улиц и всей местности — пространство оказывалось тесным, заполненным твоими домыслами, фантазиями, заполненным легендами, поверьями. Чем еще?
Из работы «О самодостаточности человека»
Ночью (весенней? но уже была трава), вдруг, проснувшись, сердцебиением я почувствовал пересекаемость значений времени: миры наслаивались, стояла громкая тишина, и…тягучая торжественность бледного лунного освещения горела за окнами деревенского дома…
Да и изба была пронизана торжественной тишиной, словно приподнята была неведомым таинством.
Я вышел так, как будто был вызван, не боясь, дрожа от внутреннего непонятного мужества и сиюсекундно ожидая какого-то зла, – не против себя! но вопреки всему,….ожидая какой-то изнанки мира, которая управляет всем-всем, до мельчайшей подробности.
Блистала луна! На холодной траве, листьях, стенах избы, на силуэтах дальних строений и деревьев луна оставляла серебро молчания, изливаясь и истончаясь светом. Всё близкое холодное небо, тёмно-зелёное или тёмно-синее, было видным, освещённым: осветлялось луною, даже оттенялось ею. И небо дышало звучной тишиной, дышало невысказанным, ожидаемым…
Большая луна…смотрела, говорила о неслучайности мира, луна являла связь, родство,…странное родство, рассудочное (?). И странный свет! Медленный, висящий в тёмном воздухе светлыми пунктирами,…свет бледный, сильный, тяжёлый – несознаваемый?
А мы быстры, мы «уходим» от влияния лунного давления. Мы живём в обычном (дневном?) времени…
Сказочный неестественный свет лунный свет есть великая провокация нам: ведь ум наш только тогда начинает действовать, когда есть различие (в данном случае времени). Есть различие!
Луна, лунный свет, весь этот хор тишины, вся организация видимого едва пространства, вся эта лунная торжественность – всё было противовесом дню.
И богат ты был бесчисленными возможностями событий, и сильнее становился для себя, для единственного времени, в котором так много зависело именно от тебя, и – умиротворённее: пульсировал в сознании твой протест, твой поиск, твоё различие – отличие.
Из книги «Арабески»
Нет большего контраста, чем беззаботно отдыхающие люди в лунную ночь и воспринимающие луну лишь как деталь собственного отдыха.
. а луна сияла — открытая, недоступно далёкая, безмерно печальная, луна смотрела на землю, заливая её до горизонта печальным светом, и словно тайну какую-то несла с собой. Какую?
. летняя низкая лунная ночь шумная, звучная, таинственная; и кажется, что дышишь ты насквозь шумным воздухом, темным, силуэтным, не дышишь — пьёшь. летняя лунная ночь прохладная, прохлада. в отдалении, прохлада застывающая.
а свет луны — торжественный, замирающий, медленный да и время это всё — медленное, словно земное быстрое время, незамечаемое тобой. встречаясь с лунным светом, — замедляется: от этого необычно!
луна замедляет твоё время! поэтому на «острие» времени «скапливаются» бегущие мгновенья, и вот уже ты не на «острие» времени, но на поверхности времени, открытой лунным светом. а «времена» всё прибывают и прибывают!
какое-то торжество, чьё-то торжество вокруг, а ты не можешь быть непосредственным: ты постоянно «оглядываешься» на собственное прошлое, да и вот оно, рядом! . времена выстраивают печальную поляну, всё увеличивающуюся
/низкая ночь потому, что темнота только вокруг, а поодаль словно светло.!/
. низкая летняя ночь, а там, далеко в небе, бледные звёзды да редкие облака, то седые, то чёрные, и всё тот же печальный и разреженный свет луны.
А зимою уже высокая луна, и ночное небо уже высокое-высокое — видное! — видное от самой заснеженной земли, видное всё с тем же застывающим в пути встречным лунным светом, а темнота, должная быть, вытягивается куда-то в невообразимую вышину, к горизонту, и поэтому зимней лунной ночью — светлее, зимней лунной ночью сам ты кажешься себе — меньше /!/, поэтому вся зимняя лунная ночь — объемнее, просторнее, да и луна в холодном небе кажется меньше, а «печаль» её — недоступнее
* * *
Открывается земля со всем живым — луне, и безотчётно, подсознательно, человек обращает мысли к себе, к оценке себя
Открывается земля лунному свету и беспокойство с нами, настигает неожиданная и непонятная самооценка, а она, оказывается, «требует» как-то иначе «обращаться» со временем. Как? и какая самооценка?
Безмолвный свидетель луна, свидетель наших помышлений и действий, луна — великая спутница на нашем пути.
И луна, и водное отражение всегда несли с собою что-то совсем-совсем новое — для нас. Что?
Из книги «Этюды о сознании»
288. Ночью льётся бледный лунный свет на переполненную шумом жизни Землю: я – здесь, среди жизни, я осознаю потому, что у меня есть сознание, и моё я, удивительное и для меня самого,- в моём же сознании, или даже ведёт его…И сознание, моё же, мне удивительно: мне всё это – в дар!
Что за «земными пределами» осознания? вот, также «подведёт» физиология, сознание угаснет (с нашей точки зрения), и где оно тогда будет? С богатой оценкой на жизнь, с неповторяющейся памятью: где память будет развёрнута?
Неужели только в памяти близких?
Я не верил
Не верил потому, что бесконечное в себе исчезать не может!
* * *
405. Холодный воздух и твёрдую землю освещает медленный свет маленького месяца; я немедленно представил зимнее лунное небо и пустынный снежный ландшафт под ним
Луна, в особенности, месяц – свидетель наш, великий выразитель одиночества.
Ещё совсем недавно, летом, в гулком пространстве воздушного неба, низкая и круглая луна таинственно объединяла ночь, порождая тени (!), силуэты, и (вдруг) открывая бледные поляны…
Всегда, всегда! луна или месяц привносили странное чувство, что мы не одни: там, за нашими жизнями, есть что-то другое…Что?
Я думаю, что странное чувство диктуется тем, что наш дом Земля охраняет нас (т.е. наше сознание), охраняет вся Земля, противопоставляя иным пространствам и временам. Сознание – глобально, и мы не можем решить эту проблему при узком подходе. (Молодец!) См также № 856.
* * *
521. Надо бы выписать и заново пережить, «переформулировать» описания лунной ночи из своих сочинений: луна оказывает странное воздействие на сознание
Сознание «обнаруживает» себя в новых условиях – с разным временем!
Да и свет лунный, словно распылённый, был в каком-то равновесии с твоим внутренним: он не «препятствовал» …объективной самооценке
С печальным светом луны над тёмной отрадой летней местности (или словно независимым ни от чего светом далёкого месяца над светлеющимися зимними просторами) ты ясно осознавал присутствие Наблюдателя (!).
Физического. Безразличного.
Может быть такое?
* * *
522*…перед зимними сумерками, когда морозный голубеющий вечер держал огромное небо, уже светила луна: и вся местность под огромным небом объединялась этой непонятной голубеющей целостностью
Застывшее мгновенье словно зацепило цветом всю картину перед глазами, но вместе с тобой!, и — держало …
Я знал, что там, где луна, там в любое время года время лишалось непосредственности (?!), оно (само время) было – рядом, но не в тебе (!).
Источник