Уильям Шекспир. Сонет 130
Глаза любимой солнца не затмят,
И на кораллы непохожи губы,
И смуглота груди не тешит взгляд,
И чернь волос*, как проволока, грубых.
Пусть ал и бел дамасской розы цвет**, —
Её ланиты с розой несравнимы,
И сладостный духам присущ букет, —
Не жаркому дыханию любимой***.
Её мне речи сердце веселят,
Но кровь кипит сильнее от мелодий,
И пусть богини над землёй парят, —
Моя любовь не шествует, а ходит.
Хоть дивными вещами полон свет,
Но для моей любви сравнений нет.
* Ренессансные красавицы специально высветляли волосы, это считалось красивым. Назвать женщину брюнеткой было равносильно тому, чтобы назвать её дурнушкой. Проволока же во времена Шекспира была очень дорогой, поскольку её ковали вручную. Ренессансные красавицы крепили причёски на каркас из золотой проволоки, сравнение волос с проволокой считалось лестным. Таким образом, налицо парадоксальное, противоречивое сравнение, предшествовавшее сравнениям другого мастера парадоксов, Джона Донна.
** Дамасские розы были пёстрыми, ало-белыми.
*** В оригинале reek, означает смрадный запах.
William Shakespeare. Sonnet CXXX
My mistress’ eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red than her lips’ red;
If snow be white; why then her breasts are dun;
If hairs be wires, black wires grow on her head.
I have seen roses damasked, red and white,
But no such roses see I in her cheeks,
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound;
I grant I never saw a goddess go —
My mistress when she walks treads on the ground.
And yet, by heaven, I think my love as rare
As any she belied with false compare.
Источник
Сонет 130 — переводы
Глаза любимой не похожи на солнце яркое ничуть.
Хоть губы красные, но всё же сказать нельзя «кораллы губ».
И если белый снег, то скулы моей возлюбленной смуглы,
И волос проволокой грубой растёт у ней из головы
Я видел розы из Дамаска, они немыслимой красы,
Но тех оттенков той окраски в щеках любимых не найти.
И нет в дыхании любимой тех наслаждений, чем когда
Вдыхаю я в духах несильный и нежный аромат цветка.
Любимой голос чист и внятен, но отрицать не стану я:
Игра мелодии приятней звучит для сердца и ума.
Я сам не видел, но наслышан: парят богини над землёй,
Моя любовь и громко дышит и громко топает ногой.
Но я клянусь вам, боже правый, моей любимой лучше нет,
Она без фальши без обмана правдива как и тьма и свет.
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.
Глаза достались, а не звезды ей,
И губы на кораллы не похожи,
Чернеет проволокой сноп кудрей,
И грудь темна — не белоснежна кожа.
Обычны щеки, и на ум нейдет
Сравнить их с розой белой или алой,
А дух такой от тела, что забьет
Простые запахи земли, пожалуй.
Милее прочих милой говорок,
Хоть мелодично он звучит едва ли,
И топот мил земных девичьих ног.
Пускай таких богинь и не видали,
Клянусь, она не хуже тех, ей-ей,
Что лжец вознес, чтоб уложить верней.
Не солнце, нет, моей любимой взор,
Кораллы краше губ, не верь молве;
Грудь у нее тусклее снежных гор,
Чернеют завитки на голове.
Хоть розами весенний сад богат,
Ее ланитам роскошь роз чужда;
У ней в устах не только аромат,
Примешан тлен к дыханию всегда.
Отрадой нежный голос мне звучал,
Однако благозвучнее струна;
Я признаюсь: богинь я не встречал,
А милой почва твердая нужна.
Напыщенностью лживой бредит свет,
А для моей любви сравнений нет.
Ее глаза на солнце не похожи,
Коралл краснее, чем ее уста,
Снег с грудью милой не одно и то же,
Из черных проволок ее коса.
Есть много роз пунцовых, белых, красных,
Но я не вижу их в ее чертах, —
Хоть благовоний много есть прекрасных,
Увы, но только не в ее устах.
Меня ее ворчанье восхищает,
Но музыка звучит совсем не так.
Не знаю, как богини выступают,
Но госпожи моей не легок шаг.
И все-таки, клянусь, она милее,
Чем лучшая из смертных рядом с нею.
Глаза ее сравнить с небесною звездою
И пурпур нежных уст с кораллом — не дерзну,
Со снегом грудь ее не спорит белизною,
И с золотом сравнить нельзя кудрей волну,
Пред розой пышною роскошного Востока
Бледнеет цвет ее пленительных ланит,
И фимиама смол Аравии далекой
Амброзия ее дыханья не затмит,
Я лепету ее восторженно внимаю,
Хоть песни соловья мне кажутся милей,
И с поступью богинь никак я не смешаю
Тяжелой поступи красавицы моей.
Все ж мне она милей всех тех, кого толпою
Льстецы с богинями равняют красотою.
Лицом моя любовь на солнце не похожа,
Кораллы ярче, чем уста ее горят,
Когда снег бел, то грудь прекрасной с ним не схожа,
А волосы есть шелк — у ней их не каскад.
Я видел много роз, в садах хранимых строго,
Но им подобных нет у милой на щеках,
А благовоний вкруг найдется лучших много,
Чем то, что на ее покоются устах.
Я лепету ее внимать люблю, но знаю,
Что музыка звучит и лучше и нежней,
И к поступи богинь никак не прировняю
Вполне земных шагов возлюбленной моей.
И все же для меня она стократ милее
Всех тех, кого сравнить возможно б было с нею.
Ее глаза на солнце не похожи,
А губы цветом — вовсе не коралл;
И груди белы, но не снежно все же,
И локон черный — нет, не идеал.
С дамасской розой нежной, бело-красной
Любимой щек не спорит красота;
К чему твердить про запах уст прекрасный,
Коль не фиалкой пахнет изо рта?
Речь милой, хоть для уха и приятна,
По тембру — далеко не арфы звук;
Парят, как пух, богини, вероятно, —
Ее же след печатает каблук.
Меж тем, она прекрасней, без сомненья,
Красавиц тех, о ком нам лгут сравненья.
Ее глаза — не звезды, я не скрою,
И алость губ с кораллом не сравнить,
И грудь не так бела, как снег зимою,
А волосы — что проволоки нить.
Встречал я много роз в пору цветенья,
Но на щеках ее подобных нет;
От запахов иных я в восхищенье,
Чем тех, что в ней оставили свой след.
Люблю я разговор ее, но знаю,
Что музыке приятнее внимать;
Стройна богинь походка — допускаю:
Ей не дано, как им, легко ступать.
И все ж, о небо, ни к чему сравненья:
Любовь моя, ты редкое явленье!
Звезд нет в зрачках у женщины моей,
рубин красней, чем у любимой губы,
и грудь у ней, конечно же, смуглей,
чем снег. И непослушен волос грубый.
Не замечал я и дамасских роз,
что расцветают у иных на лицах,
да и парфюмам, ежели всерьез,
навряд ли пот в сравнение годится.
И речь она ведет не как свирель,
не ангельски на глину ставит ногу.
И все-таки от женщины своей
я прихожу в восторг. И слава богу:
моя любовь — теперь таких уж нет —
чиста от поэтических клевет.
Взор госпожи моей — не солнце, нет,
И на кораллы не походят губы;
Ее груди не белоснежен цвет;
А волосы, как проволока, грубы.
Я видел много белых, алых роз,
Но их не вижу на ее ланитах,
И не сравнится запах черных кос
С усладой благовоний знаменитых;
Мне речь ее мила, но знаю я,
Что музыка богаче благостыней;
Когда ступает госпожа моя,
Мне ясно: то походка не богини;
И все же, что бы ни сравнил я с ней,
Всего на свете мне она милей.
Глазам любимой солнца не затмить,
Ее уста кораллов не красней,
И грудь смугла — со снегом не сравнить,
Черна, как смоль, копна ее кудрей.
Алея, розы юга не горят
На бледном бархате ее ланит,
Цветов душистых нежный аромат
Ее дыханье вовсе не струит.
Мила и сердце радует мое
Подруги речь, но звуки струн — милей,
Нет грации богини у нее:
Любимая ступает по земле.
Но я клянусь, что все сравненья сплошь
С ее красою рядом — просто ложь!
Не солнце — блеск любимых мной очей,
С кораллом не сравнима алость губ,
Белее снег, чем цвет ее грудей,
И волос, словно проволока, груб.
Я видел цвет дамасских роз, но все ж
Нет этих роз у милой на щеках,
И жар ее дыханья вряд ли схож
С благоуханьем в царственных духах.
Лепечет мило госпожа моя,
Но музыка сильней волнует кровь,
Походки у богинь не видел я,
Ступает по земле моя любовь.
Но я клянусь — она прекрасней тех,
Кого цветистой лестью ввергли в грех.
Ее глаза на солнце не похожи,
Коралл намного губ ее красней,
И не белее снега смуглость кожи,
И волосы как смоль черны у ней,
И щеки далеко не так богаты,
Как роз дамасских бело-алый куст,
И я послаще знаю ароматы,
Чем запах, что с ее слетает уст.
Люблю ее послушать, но признаю,
Что музыка куда милее мне.
Как шествуют богини, я не знаю,
Но поступь милой тяжела вполне.
И все ж она не менее прекрасна
Тех, что в сравненьях славили напрасно.
Ее глаза не схожи с солнцем, нет;
Коралл краснее алых этих губ;
Темнее снега кожи смуглый цвет;
Как проволока, черный волос груб;
Узорных роз в садах не перечесть,
Но их не видно на щеках у ней;
И в мире много ароматов есть
Ее дыханья слаще и сильней;
В ее речах отраду нахожу,
Хоть музыка приятнее на слух;
Как шествуют богини, не скажу,
Но ходит по земле, как все, мой друг.
А я клянусь, — она не хуже все ж,
Чем те, кого в сравненьях славит ложь.
Не солнца свет — сиянье милых глаз,
Коралл красней её обычных уст,
Не бел, как снег, а смугл груди атлас,
И волос — проволокой чёрной, густ.
Сад алых роз увидеть я был рад,
И ярче щёк её алел тот сад.
Слабее благовоний во сто крат
Её дыханья нежный аромат.
Хоть речь её приятна мне вполне,
Но музыка пленит меня вдвойне.
Богини поступь не увидеть мне,
Ведь милая ступает по земле.
И, всё ж, она, ей-богу, много краше,
Противореча всей хвалебной фальши.
В ее глазах нет солнца – ну и что же?
Пурпур коралла – не ее уста,
И смуглость ее плеч на снег так не похожа,
По ним рассыпались как смоль власа.
Румянец моей милой щек – не розы,
Что цветом радуют людей глаза.
И аромат ее не так чарует,
Как лилий аромат в садах.
Люблю я слушать ее голос сердцу милый,
Хоть знаю – музыка прекрасней во сто крат.
Походка у нее — не шаг богини,
А женщины простой обычный шаг.
Но все же только к ней любовь питаю,
С богинями земными не ровняю.
Её глаза не звёздные каскады,
Уста — не алый с трещинкой гранат,
Цвет кожи белизной не манит взгляды
И волосы чернее, чем гагат.
Цветы Шираза — пурпур с белизною —
Не одарили трепетных ланит,
И тело, под сорочкою льняною,
Восточных ароматов не хранит.
Увы, не совершенны очертанья
Ложбинок тайных и округлых мест.
Походка — не надземное витанье,
Звук голоса — совсем не благовест.
И всё же мне краса её дороже,
Чем та, о коей лгут одно и то же.
Глаза возлюбленной — не солнечные блики,
Морской коралл — алее ее губ,
Грудь не как снег — чудесно-бледноликий,
А волос, будто прут ивовый груб.
Я видел роз орнамент бело-красный,
Но он горел не на ее щеках,
Духи ее пожалуй что прекрасней
Ее дыханья на моих губах.
Люблю я слышать голос этот кроткий,
Хоть звуки музыки приятней и милей.
Я не знаток божественной походки,
Любимая ступает по земле.
Любовь моя редка, но без сомнения
Оболгана неверными сравненьями.
Источник
Восточная песня
«Молю я ласк и доброты — не внемлешь любящему ты,
И все надежды отняты — ты мучишь гневом злым, увы». Хорезми Хафиз — узбекский поэт (XIV в.)
О, луноликая! Звезда моих очей!
Позволь усталым взором красоты твоей коснуться.
Не хмурь, любимая, изогнутых бровей,
В глаза-озера чудные позволь мне окунуться
Моя ханым робка, пуглива, как газель,
Что мчится по степи, от быстрых стрел спасаясь.
Уста — щербета слаще, голос твой — свирель,
А стан – изгиб старинной вазы, пэри всем на зависть.
О, милая! Ты солнца свет в лазури!
Темнее ночи — мягкий шелк струящихся волос.
Своей красою затмеваешь райских гурий
В саду Аллаха отдыхающих средь пышных роз.
Красавица моя, молю, услышь.
Звенит струной, пылает жаркой страстью сердце!
Жаным, лукавая! Я знаю, ты не спишь!
Открой окно, кивни, душе усталой дай согреться.
Зачем жестока ты? Сурова так?
Ну, почему любовь с веселым смехом отвергаешь?
Твой звонкий смех колючий, как сухой янтак.
Копьем презренья грудь мою насквозь пронзаешь!
В саду любви, как роза, расцветаешь.
И соловей, влюбленный, одной тебе так сладостно поет.
О, гордая! Меня не слышишь ты, не замечаешь…
Цветенье — миг! И упадет с увядшей розы белый лепесток.
Ханым – госпожа
Жаным – моя дорогая
Пэри — сказочные феи
Гурии — райские красавицы
Янтак – верблюжья колючка, растение
Щербет – восточный напиток любви для здоровья и счастья
Источник
Два слова о любви, этюды для любимой
О, дева, страсть рождает во мне пламень
И лишь тебе под силу укротить его.
И я не вижу ничего кроме твоих прекрасных глаз,
Надеждою томим, я буду,
Чтобы взглянула еще раз,
Души сиянием озарив, мое тоскующее сердце.
Я не хочу писать банальных фраз
И баловать не буду совершенство
Затмленный красотою твоею день погас
И верю, ночь подарит нам блаженство
Мелодия моей души
Как тягостно с тобою расставанье
И новая заря приносит лишь страданье
Если не вижу я что ты
Сияешь как звезда на горизонте мирозданья
Нет у любви путей простых,
Тернисты и извилисты дороги к счастью.
О замках, каждый грезит золотых,
Идя по миру через бури и ненастья.
Мучительно и долго тянутся часы
Когда не вижу я твоих прекрасных глаз
Лишь звезды наблюдают с высоты
Как время разделяет нас
***
Любовь – граница двух миров,
Забытая молитва,
Игра священного огня
И песня пролетающих ветров,
Дыхание осени,
Полёт звезды,
Прикосновение утреннего света
И вечность сбывшейся мечты,
Что сердцем любящим согрета.
Летят по веру паруса любви.
И это счастье не забытое веками,
Согреет сердце оставленное на мели
И за бортом заплещется волнами.
Твоей любовью я согрет,
В этот холодный день осенний.
Моя любовь – твоё спасенье,
От наступающей зимы.
Зима укрыла снегом землю
И лишь любовь спасает нас,
Она согреет моё сердце
В этот холодный, вьюжный час.
Не верь, что лето умирает,
Оно живёт в твоей душе.
Моя любовь с твоей любовью
Не распрощаются уже.
Как солнца первый яркий луч,
Разбудит утро в этом мире,
Так и любовь моя, не ведая преград,
Летит к тебе в распахнутые двери.
Ты королева сердца моего,
Оно лишь для тебя готово биться
И лишь к тебе оно стремиться,
Вокруг себя, не замечая ничего.
Вдыхаю аромат твоей любви,
Своей любовью твоё сердце укрывая
И нет прекрасней света на земле,
Того, которым моя звёздочка сияет.
Ты соткана из света звёзд,
Ты рождена весенними лучами,
Ты чудо, что пришло ко мне из грёз
И небо смотрит на меня,
Твоими бирюзовыми глазами.
И день, и ночь, всё для меня смешалось.
Всё одиноко, серо и безмолвно без тебя.
Прошу я только одного, чтоб сердце бешено сжималось,
Под песню, что поёт ему любовь твоя.
В твоих объятиях рай земной,
В твоих глазах небес сияние,
В твоей душе моя любовь,
В твоей любви моё дыхание.
Любовь моя, средь серых дней
Твоё сияние со мною
На крыльях ветра, звёздочка моя
Я сердце отправляю следом за тобою.
Безумен я от счастья неземного,
Которое ты даришь мне любя.
Своей любовью укрываю снова,
Как солнце светом этот мир, тебя.
Даже в ненастный хмурый день,
Своим сияньем наполняешь
Ты моё сердце
И как в огне оно пылает
Любовью необъятною к тебе.
Лишь сердце бьётся в тишине,
Пронзая эхом бесконечность.
Любовью разбивая вечность,
Пылает для тебя оно.
По облакам, за облаками,
Навстречу солнцу, звёздам, я лечу
И вновь к тебе я возвращаюсь
Любовь моя, с тобою быть хочу,
Ни на мгновение не расставаясь.
Лучи зари сошли с небес,
Явив на свет тебя родная
И сердце бьется замирая,
Любовью бесконечною к тебе.
Пусть солнце скрыто за дождём,
Пусть ветер рвёт листву с деревьев,
Одно лишь важно, мы вдвоём,
Наши сердца любовью греем.
Любимая, ты звёздочка моя,
Свет сердца твоего, мне душу согревает
И пламень вечный в моём сердце,
Для тебя пылает,
Чтобы согрелась ты, среди прохлады дня.
Голубоглазая весна,
Ты солнышко моё земное.
Душа моя любви полна,
Твоя любовь всегда со мною.
Возможно ли поверить в чудо
Мечта моя со мною ты,
Ты нить связующая с миром,
Ты свет вселенской красоты.
Люблю тебя я всей душой,
Люблю безумно, бесконечно,
Будь звёздочка всегда со мной,
И грей своей любовью вечно.
Бегут по небу облака,
Они не знают что со мною,
Не знают что на свете я,
Живу и жив твоей любовью.
Будь для меня всем:
Воздухом, светом,
Осенью, летом,
Небом, звёздами,
Радостью, вёснами,
Любовью, ласкою,
Мечтою, сказкою,
Теплом и нежностью,
Счастья безбрежностью,
Вечностью, мгновением,
Солнышком, терпением,
Страстью и желанием,
Верностью, призванием.
Всем на сете будь для меня родная,
Любви океаном без берега и края.
Одной лишь звёздочки сияние,
В моей душе рождает слог
И я пишу тебе послание,
Пишу тебе мой Ангелок!
Ты мир, в котором моё сердце,
Крылатым стало невзначай,
Ты небо, где душа резвится,
Ты свет, в котором всё искрится,
Ты всё, что называю РАЙ!
В твоих глазах я вижу свет!
Свет самый яркий во вселенной!
Свет, уносящий в небеса!
Свет всеобъемлющий, нетленный – Любовь!
Седые облака любуются тобой,
Той неземною красотой, которой ты сияешь,
Пленительной, божественной и неземной!
Ты, звёздочка, любовью моё сердце наполняешь.
Следы, листая в зеркалах
Живой воды, мачты стираю
И таю в белых облаках,
В бездонном небе исчезаю
И снова о тебе мечтаю,
Мечтаю утонуть в твоих глазах.
Не знает солнце,
Не знают облака,
Как ты светла,
Как ты легка,
Как ты чудесна,
Как ты нежна,
Как ты красива,
Как ты нужна!
Я быть хочу с тобою вечно
И чтобы вечность эта длилась бесконечно.
И не страшны нам будут холода,
Нетленна наша путеводная звезда.
И бесконечно яркий солнца свет,
Соперничать не может с красотой твоею.
Средь тысячи созвездий и планет,
Твой свет лишь в своём сердце грею.
Цветёт звезда в апреле ночи,
Любуясь ею, сыт луной
И только лишь с тобой одной,
Готов порвать все беды в клочья
И не приемлю плен иной,
Лишь тот, что ждёт в твоих объятиях,
Что даришь ты котёнок мой.
За пеленой дождя,
За бесконечным светом,
За синеокой высью,
За бездонной тьмой,
Живёт любовь воспетая поэтом
И в мире этом воплощённая тобой.
На крыльях ветра,
На спине у ночи,
Под звёздным небом
И в окне луны,
И каждый миг, отмеренный на свете
Владеешь моим сердцем ты!
Безграничной любви полный,
Заполняя нежностью сердце
И от взгляда родного тая,
Погружаюсь в лазурную бездну.
А в твоих объятиях вечность,
А в твоей улыбке счастье.
Если больно с тобой легче,
Ну а радость вдвойне слаще!
Среди дождя,
Средь молний,
В лапах у грозы,
Моя душа не ведает смятенья.
Твой образ в этом хаосе земном,
Любимая моя, моё спасенье.
Горят на небосклоне звёзды
Своим сияньем, озаряя небосвод.
Их сущности земные, я и ты
В сердцах наших, любви друг друга отраженье.
Источник