Как только зашло солнце

Хорошо ли так будет? — говорил он, натягивая ремень.
— Хорошо, хорошо, поскорей, пожалуйста, — отвечал Левнн, с трудом удерживая улыбку счастья, выступавшую невольно на его лице. «Да, — думал

он, — вот это жизнь, вот это счастье! Вместе, сказала она, давайте кататься вместе. Сказать ей теперь? Но ведь я оттого и боюсь сказать, что

теперь я счастлив, счастлив хоть надеждой. А тогда. Но надо же! надо, надо! Прочь слабость!»
Левин стал на ноги, снял пальто и, разбежавшись по шершавому у домика льду, выбежал на гладкий лед и покатился без усилия, как будто одною

своею волей убыстряя, укорачивая и направляя бег. Он приблизился к ней с робостью, но опять ее улыбка успокоила его.
Она подала ему руку, и они пошли рядом, прибавляя хода, и чем быстрее, тем крепче она сжимала его руку.
— С вами я бы скорее выучилась, я почему-то уверена в вас, — сказала она ему.
— И я уверен в себе, когда вы опираетесь на меня, — сказал он, но тотчас же испугался того, что сказал, и покраснел. И действительно, как

только он произнес эти слова, вдруг, как солнце зашло за тучи, лицо ее утратило всю свою ласковость, и Левин узнал знакомую игру ее лица,

означавшую усилие мысли: на гладком лбу ее вспухла морщинка.
— У вас нет ничего неприятного? Впрочем, я не имею права спрашивать, — быстро проговорил он.
— Отчего же. Нет, у меня ничего нет неприятного, — отвечала она холодно и тотчас же прибавила:
— Вы не видели mademoiselle Linon?
— Нет еще.
— Подите к ней, она так вас любит.
«Что это? Я огорчил ее. Господи, помоги мне!» — подумал Левин и побежал к старой француженке с седыми букольками, сидевшей на скамейке.

Улыбаясь и выставляя свои фальшивые зубы, она встретила его, как старого друга.
— Да, вот растем, — сказала она ему, указывая глазами на Кити, — и стареем. Tiny bear уже стал большой! — продолжала француженка, смеясь, и

напомнила ему его шутку о трех барышнях, которых он называл тремя медведями из английской сказки. — Помните, вы, бывало, так говорили?
Он решительно не помнил этого, но она уже лет десять смеялась этой шутке и любила ее.
— Ну, идите, идите кататься. А хорошо стала кататься наша Кити, не правда ли?
Когда Левин опять подбежал к Кити, лицо ее уже было не строго, глаза смотрели так же правдиво и ласково, но Левину показалось, что в

ласковости ее был особенный, умышленно спокойный тон. И ему стало грустно.
Поговорив о своей старой гувернантке, о ее странностях, она спросила его о его жизни.
— Неужели вам не скучно зимою в деревне? — сказала она.
— Нет, не скучно, я очень занят, — сказал он, чувствуя, что она подчиняет его своему спокойному тону, из которого он не в силах будет

выйти, так же, как это было в начале зимы.
— Вы надолго приехали? — спросила его Кити.
— Я не знаю, — отвечал он, не думая о том, что говорит. Мысль о том, что если он поддастся этому ее тону спокойной дружбы, то он опять

уедет, ничего не решив, пришла ему, и он решился возмутиться.
— Как не знаете?
— Не знаю. Это от вас зависит, — сказал он и тотчас же ужаснулся своим словам.
Не слыхала ли она его слов, или не хотела слышать, но она как бы спотыкнулась, два раза стукнув ножкой, и поспешно покатилась прочь от

Источник

Как только зашло солнце

Со странной мыслью, что только город — настоящее, а это все призрак, и что если закрыть глаза и потом открыть их, то никакого поля не будет,- Юрасов крепко зажмурился и притих. И сразу стало так хорошо и необыкновенно что уже не захотелось снова открывать глаза, да и не нужно было: исчезли мысли и сомнения и глухая постоянная тревога; тело безвольно и сладко колыхалось в такт дыханиям вагона, и по лицу нежно струился теплый и осторожный воздух полей. Он доверчиво поднимал пушистые усы и шелестел в ушах, а внизу, под ногами расстилался ровный и мелодичный шум колес, похожий на музыку, на песню, на чей-то разговор о далеком, грустном и милом. И Юрасову смутно грезилось, что от самых ног его, от склоненной головы и лица, трепетно чувствующего мягкую пустоту пространства, начинается зелено-голубая бездна, полная тихих слов и робкой, притаившейся ласки. И так странно — как будто где-то далеко шел тихий и теплый дождь.

Поезд замедлил бег и остановился на мгновение, на одну минуту. И сразу со всех сторон Юрасова охватила такая необъятная и сказочная тишина, как будто это была не минута, пока стоял поезд, а годы, десятки лет, вечность. И все было тихо: темный, облитый маслом маленький камень, прильнувший к железному рельсу, угол красной крытой платформы, низенькой и пустынной, трава на откосе. Пахло березовым листом, лугами, свежим навозом — и этот запах был все той же всевременною необъятной тишиною. На смежное полотно, неуклюже цепляясь за поручни, соскочил какой-то пассажир и пошел. И такой был он странный, необыкновенный в этой тишине, как птица, которая всегда летает, а теперь вздумала пойти. Здесь нужно летать, а он шел, и тропинка была длинная, безвестная, а шаги его маленькие и короткие. И так смешно перебирал он ногами — в этой необъятной тишине.

Бесшумно, точно сам стыдясь своей громогласности, двинулся поезд и только за версту от тихой платформы, когда бесследно сгинула она в зелени леса и полей, свободно загрохотал он всеми звеньями своего железного туловища. Юрасов в волнении прошелся по площадке, такой высокий, худощавый, гибкий, бессознательно расправил усы, глядя куда-то вверх блестящими глазами, и жадно прильнул к железной задвижке, с той стороны вагона, где опускалось за горизонт красное огромное солнце. Он что-то нашел; он понял что-то, что всю жизнь ускользало от него и делало эту жизнь такой неуклюжею и тяжелой, как тот пассажир, которому нужно было бы лететь, как птице, а он шел.

— Да, да,- серьезно и озабоченно твердил он и решительно покачивал головою.- Конечно, так. Да. Да.

И колеса гулко и разноголосо подтверждали: «Конечно, так, да, да». «Конечно, так, да, да». И как будто так и нужно было: не говорить, а петь,- Юрасов запел сперва тихонько, потом все громче и громче, пока не слился его голос со звоном и грохотом железа. И тактом для этой песни был стук колес, а мелодией — вся гибкая и прозрачная волна звуков. Но слов не было. Они не успевали сложиться; далекие и смутные, и страшно широкие, как поле, они пробегали где-то с безумной быстротою, и человеческий голос свободно и легко следовал за ними. Он поднимался и падал; и стлался по земле, скользя по лугам, пронизывая лесную чащу; и легко возносился к небу, теряясь в его безбрежности. Когда весною выпускают птицу на свободу, она должна лететь так, как этот голос: без цели, без дороги, стремясь исчертить, обнять, почувствовать всю звонкую ширь небесного пространства. Так, вероятно, запели бы сами зеленые поля, если бы дать им голос; так поют в летние тихие вечера те маленькие люди, что копошатся над чем-то в зеленой пустыне.

Юрасов пел, и багровый отсвет заходящего солнца горел на его лице, на его пальто из английского сукна и желтых ботинках. Он пел, провожая солнце, и все грустнее становилась его песня: как будто почувствовала птица звонкую ширь небесного пространства, содрогнулась неведомою тоскою и зовет кого-то: приди.

Солнце зашло, и серая паутинка легла на тихую землю и тихое небо. Серая паутина легла на лицо, меркнут на нем последние отблески заката, и мертвеет оно. Приди ко мне! отчего ты не приходишь? Солнце зашло, и темнеют поля. Так одиноко, и так больно одинокому сердцу. Так одиноко, так больно. Приди. Солнце зашло. Темнеют поля. Приди же, приди!

Так плакала его душа. А поля все темнели, и только небо над ушедшим солнцем стало еще светлее и глубже, как прекрасное лицо, обращенное к тому, кого любят и кто тихо, тихо уходит.

Проследовал контроль, и кондуктор вскользь грубо заметил Юрасову:

— На площадке стоять нельзя. Идите в вагон. И ушел, сердито хлопнув дверью. И так же сердито Юрасов послал ему вдогонку:

Ему подумалось, что все это, и грубые слова и сердитое хлопанье дверью, все это идет оттуда, от порядочных людей в вагоне. И снова, чувствуя себя немцем Генрихом Вальтером, он обидчиво и раздраженно, высоко поднимая плечи, говорил воображаемому солидному господину:

— Нет, какие грубияны! Всегда и все стоят на площадке, а он: нельзя. Черт знает что!

Потом была остановка с ее внезапной и властной тишиною. Теперь, к ночи, трава и лес пахли еще сильнее, и сходившие люди уже не казались такими смешными и тяжелыми: прозрачные сумерки точно окрылили их, и две женщины в светлых платьях, казалось, не пошли, а полетели, как лебеди. И снова стало хорошо и грустно, и захотелось петь,- но голос не слушался, на язык подвертывались какие-то ненужные и скучные слова, и песня не выходила. Хотелось задуматься, заплакать сладко и безутешно, а вместо того все представляется какой-то солидный господин, которому он говорит вразумительно и веско:

— А вы заметили, как поднимаются сормовские? И темные сдвинувшиеся поля снова думали о чем-то своем, были непонятны, холодны и чужды. Разноголосо и бестолково толкались колеса, и казалось, что все они цепляются друг за друга и друг другу мешают. Что-то стучало между ними и скрипело ржавым скрипом, что-то отрывисто шаркало: было похоже на толпу пьяных, глупых, бестолково блуждающих людей. Потом эти люди стали собираться в кучку, перестраиваться, и все запестрели яркими кафешантанными костюмами. Потом двинулись вперед и все разом пьяным, разгульным хором гаркнули:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

Так омерзительно живо вспомнилась Юрасову эта песня, которую он слышал во всех городских садах, которую пели его товарищи и он сам, что захотелось отмахиваться от нее руками, как от чего-то живого, как от камней, брошенных из-за угла. И такая жестокая власть была в этих жутко бессмысленных словах, липких и наглых, что весь длинный поезд сотнею крутящихся колес подхватил их:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

Что-то бесформенное и чудовищное, мутное и липкое тысячами толстых губ присасывалось к Юрасову, целовало его мокрыми нечистыми поцелуями, гоготало. И орало оно тысячами глоток, свистало, выло, клубилось по земле, как бешеное. Широкими круглыми рожами представлялись колеса, и сквозь бесстыжий смех, уносясь в пьяном вихре, каждое стучало и выло:

— Маланья моя, лупо-гла-за-я.

И только поля молчали. Холодные и спокойные, глубоко погруженные в чистую творческую думу, они ничего не знали о человеке далекого каменного города и чужды были его душе, встревоженной и ошеломленной мучительными воспоминаниями. Поезд уносил Юрасова вперед, а эта наглая и бессмысленная песня звала его назад, в город, тащила грубо и жестоко, как беглеца-неудачника, пойманного на пороге тюрьмы. Он еще упирается, он еще тянется руками к неизведанному счастливому простору, а в голове его уже встают, как роковая неизбежность, жестокие картины неволи среди каменных стен и железных решеток.

Источник

Как только зашло солнце

1. Если придаточная часть сложноподчиненного предложения соединена с главной с помощью сложного (составного) подчинительного союза ( благодаря тому что, ввиду того что, вследствие того что, в силу того что, вместо того чтобы, для того чтобы, с тем чтобы, в то время как, оттого что, потому что, несмотря на то что, после того как, перед тем как, прежде чем, с тех пор как, так же как и др.), то запятая ставится один раз:

1) перед союзом, если придаточная часть следует за главной или находится внутри нее: Яблони пропали, оттого что мыши объели всю кору кругом (Л. Т.); …Дыхание становилось всё глубже и свободнее, по мере того как отдыхало и охлаждалось его тело (Купр.); …Потоптались на месте и решили, перед тем как зайдёт солнце , опять собраться (Сер.); Все возы, потому что на них лежали тюки с шерстью , казались очень высокими и пухлыми (Ч.).

Ср. также: Невозможно задержать развитие общества, так же как невозможно повернуть назад колесо истории ; Силы восстанавливались, по мере того как здоровье шло на поправку ; Последнее время они не встречались, с тех пор как она уехала ; Выставили часовых, для того чтобы предупредить всякую возможность внезапного нападения ; Помогите мне, подобно тому как вы ему помогли ; Ему удалось добиться своего, благодаря тому что его вовремя поддержали товарищи ; Подсудимый продолжал отрицать свою вину, несмотря на то что был полностью изобличён ;

2) после всей придаточной части, если она предшествует главной: Но прежде чем этот кусок успевал упасть на землю , рабочий с необыкновенной ловкостью обматывал его цепью в руку толщиной (Кущ.); После того как началась война и завод перешёл на оборонные заказы , остановка цехов на сутки, естественно, оказалась невозможной (Поп.).

2. В зависимости от смысла и интонации, логического подчеркивания придаточной части сложноподчиненного предложения, наличия в предложении определенных лексических элементов и других условий сложный союз может расчленяться на две части: первая входит в состав главной части как соотносительное слово, а вторая выступает в роли союза; в этих случаях запятая ставится только перед второй частью сочетания (т. е. перед союзами что, чтобы, как ) [14] . Ср.: Он не пришёл, потому что заболел — упор в сообщении делается на самый факт неявки, причина ее не уточняется; Он не пришёл потому, что заболел — на первый план выдвигается указание на причину неявки.

Ср. также: Благодаря тому что лето было очень жаркое и сухое, понадобилось поливать каждое дерево (Ч.); Уже через несколько минут это маленькое хрупкое лицо казалось прелестным, именно благодаря тому, что оно было таким неправильным (Кар.);

Вы обещали, в случае если у вас будет повесть, не забыть нас (Дост.); В случае, если за вами кто-нибудь и прилипнет, то пускай видит, куда вы пошли (Кат.);

Всякому человеку, для того чтобы действовать, необходимо считать свою деятельность важною и хорошею (Л. Т.); Всё это сказано для того, чтобы возбудить внимание к жизни многотысячной армии начинающих писателей (М. Г.);

Мало того что стебель кололся со всех сторон… — он был так страшно крепок, что я бился с ним минут пять (Л. Т.); Но мало того, что не было никогда такой неприязни, василёк с древних времён участвовал во многих красивых обрядах и празднествах (Сол.);

Раскольников молчал и не сопротивлялся, несмотря на то что чувствовал в себе достаточно сил приподняться (Дост.); Несмотря на то, что ветер… свободно носился над морем, тучи были неподвижны (М. Г.);

Перед тем как они спустились в блиндаж, он ещё успел заметить, как бойцы возле зениток… отняли от стволов какие-то тяжёлые части (Ф.); Он выскочил из дома в самый последний момент перед тем, как обрушилась крыша (Ил.),

Подобно тому как сила магнита притягивает к себе железную опилочную мелочь, города втягивают, всасывают в себя людей, живущих на прилегающих пространствах (Сол.); Подобно тому, как стиль писателя — сконцентрированное выражение внутренних движений эмоционального разума, портрет — овеществлённый психологический мир (Бонд.);

По мере того как семейство моё богатело , старые фавориты незаметно исчезали из нашего дома (С.‑Щ.); Хороводы звёзд чудными узорами сплетались на далёком небосклоне и одна за другой гасли по мере того, как бледноватый отблеск востока разливался по тёмно-лиловому своду (Л);

Только после того как миновало часа четыре дежурства у постели Степана , Иван Иванович отошёл душой (Копт.); И даже после того, как стихи напечатаны , он снова и снова возвращается к ним (Чук.);

Прежде нежели начать доказывать , надобно ещё заставить себя выслушать (С.‑Щ.); Но прежде, нежели в седло садиться , он долгом счёл к коню с сей речью обратиться (Кр.);

Прежде чем я остановился в этом березовом леску , я со своей собакой прошёл через высокую осиновую рощу (Т.); Но прежде, чем говорить о личности офицера и его разговоре , необходимо попристальнее взглянуть на внутренность его балагана и знать хоть немного его образ жизни и занятия (Л. Т.);

Командир бригады принял решение прекратить преследование до рассвета, с тем чтобы к утру подтянуть резервы (Ш.); Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие (Г.);

С тех пор как она отказала Андрею , старик был с Ионной официально сух (Пан.); С тех пор, как ямщик мой ехал сзади , он сделался как будто веселее и разговорчивее (Л. Т.).

Расчленение сложного союза наблюдается и в следующих предложениях: Дедушка приказал не будить Татьяну до тех пор, пока сама не проснётся (Акс.); Уже более трёх часов прошло с тех пор, как я присоединился к мальчикам (Т.); Левину хотелось, чтобы солнце не взошло прежде, чем он дойдёт до болота (Л. Т.); Как будто оттого, что траве не видно в потёмках своей старости , в ней поднимается весёлая, молодая трескотня (Ч.); Бомбы падают в воду, в песок, в болото потому, что строй вражеских самолётов разбит и разорван (Гайд.); Гореву просили быть переводчицей на случай, если гости заинтересуются замком (Павл); Разошлись по домам после того, как отряд остановился в центре города (Н. О.).

3. К условиям расчленения сложного союза относятся:

1) наличиие отрицательной частицы не перед союзом: Пастухов сошёлся с Цветухиным не потому, что тяготел к актёрам (Фед.); Москва выглядела пустовато не оттого, что убавилось жизни в ней, а потому; что война вымела из неё всё постороннее (Леон.); В Ландсберг Винкель шёл не потому, что жаждал продолжать свою разведывательную деятельность (Каз.);

2) наличие перед союзом частиц (усилительных, ограничительных и др.): Он разрешил молчание разве только для того, чтобы журить своих дочерей (П.); Он держит Евпраксеюшку лишь потому, что благодаря ей домашний обиход идёт не сбиваясь с однажды намеченной колеи (С.‑Щ.); Наташа в эту зиму в первый раз начала серьёзно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался её пением (Л. Т.); Неравнодушен я к ней только потому, что она ко мне равнодушна (Эр.); Водитель как раз для того, чтобы люди схлынули, застопорил машину против калитки (Ф.); Стоит ли отказываться от трудного дела только потому, что оно трудно? (Крым.);

3) наличие перед союзом вводного слова: …Всё это имеет для меня неизъяснимую прелесть, может быть, оттого, что я уже не увижу их (Г.); Молодые тетеревята долго не откликались на мой свист, вероятно, оттого, что я свистел недостаточно естественно (Т.); Здесь, в кухне, тоже ночь, но в окнах, может быть, потому, что лампа здесь слабее, всё же я вижу как будто признаки дня (Ол.);

4) включение первой части (соотносительного слова) в ряд однородных членов предложения или параллельных конструкций: Река приняла особенный вид потому, что вода видна сквозь голые сучья, а еще более потому, что пропал от холода водяной цвет (Акс.); Хозяйственная часть в доме Пшеницыной процветала не потому только, что Агафья Матвеевна была образцовая хозяйка, но и потому ещё, что Иван Матвеевич Мухояров был в гастрономическом отношении великий эпикуреец (Гонч.); Нехлюдов заехал к тётушкам потому, что имение их было по дороге к прошедшему вперёд его полку, и потому, что они его очень об этом просили (Л. Т.); Ромашов же краснел до настоящих слёз от своего бессилия и растерянности, и от боли за оскорблённую Шурочку, и оттого, что ему сквозь оглушительные звуки кадрили не удавалось вставить ни одного слова (Купр.).

4. Некоторые союзы при расчленении на две части резко меняют свое значение, поэтому вариантов пунктуации не допускают. Ср.: Мост прогнил, так что по нему опасно ехать — у казывается следствие; Мост прогнил так, что по нему опасно ехать — указывается степень признака. Ср. также:

Мы сидели на углу бастиона, так что в обе стороны могли видеть всё (Л.); Он исхудал за одну ночь так, что остались только кожа и кости (Л Т.);

На дворе стояла совершенно чёрная, непроницаемая ночь, так что сначала Ромашову приходилось, точно слепому, ощупывать перед собой дорогу (Купр.); Потом он встал, потянулся так, что хрустнули кости (Ж. Г.);

После этого у Ани не было уже ни одного свободного дня, так как она принимала участие то в пикнике, то в прогулке, то в спектакле (Ч.); Незнакомец не рассматривал нас так, как рассматривали мы его (Арс.).

5. Если придаточная часть сложноподчиненного предложениия предшествует главной, сложный подчинительный союз чаще всего не расчленяется: По мере того как бричка близилась к крыльцу, глаза Манилова делались веселее (Г.); С тех пор как я женился, я уж от тебя прежней любви не вижу (Остр.); Прежде чем Самгин догадался помочь ей, она подняла с полу книжку (М. Г.); Прежде чем ответить свахам, Степан переглянулся с женой (Марк.); После того как повязку сняли, боли до некоторой степени прошли (Фед.); Перед тем как взяться за скрипку, он засучивал рукава рубахи, обнажал грудь и становился у окна (Фед.); До того как она стала работать почтальоном, она не задумывалась над проблемой доставки почты в отдалённые места (Газ.).

6. Не расчленяются сложные союзы в то время как, между тем как, тогда как, словно как, а также простые союзы и примыкающая к ним усилительная частица ( даже если, лишь когда, лишь только, только лишь, едва лишь, едва только, чуть только и т. п.): Почему-то в ожидании его на месте, в то время как он бродил по роще, она увидела себя взрослой, а его — маленьким (Фед.); …Встретивши Гапку, начал бранить, зачем она шатается без дела, между тем как она тащила крупу в кухню (Г.); …Она осознала в себе силы и решилась бороться с мужем, без слёз и жалоб, требовать, тогда как до сих пор она только плакала (Пом.); Лишь только Божие проклятье исполнилось, с того же дня природы жаркие объятья навек остыли для меня (Л.); Словно как мать над сыновней могилой, стонет кулик над равниной унылой (Н.); Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему (Л. Т.).

[14] Подробнее см.: Ляпон М. В. О значении запятой при расчленении составного союза // Современная русская пунктуация. М., 1979 (оттуда заимствованы и некоторые примеры).

Источник