ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Солнце для любимой
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Солнце для любимой
Монотонный стук колес не успокаивал, но хоть немного отвлекал от тяжелых мыслей. Девушка сидела в пустом купе поезда Сидней — Брисбен, неловко скорчившись на сиденье у окна и зябко обхватив себя руками. Ее глаза были направлены на страницу лежащего на коленях журнала, но мысли витали далеко. На милом, почти детском лице, обрамленном густыми золотистыми волосами, застыло выражение глубокого отчаяния. Так она просидела в оцепенении еще некоторое время, а потом отложила журнал и, закрыв измученные глаза, откинулась на спинку дивана.
Нестерпимо хотелось спать, но она упорно боролась с этим желанием. Девушка была уверена, что стоит уснуть, как она вновь окажется в вечернем саду, около дома, который еще так недавно был ей родным. И снова услышит те страшные слова, после которых уже никогда не сможет туда вернуться.
Еще вчера утром восемнадцатилетней Стефани Уильямс казалось, что она самый счастливый человек на свете. Она выросла в состоятельной семье и с детства ни в чем не знала отказа. У нее были заботливые родители, которых она очень любила. Правда, ее спокойное чувство к матери было совсем не похоже на то обожание, с которым Стефи относилась к отцу… Но он был так добр, красив и умен, что она не находила в этом ничего удивительного. Ее также не особенно беспокоило то, что она часто видела маму печальной, а несколько раз даже заставала ее в слезах. Джессика Уильямс никогда не говорила о причинах своего плохого настроения, ссылаясь на головную боль и нервы, а Стефани предпочитала об этом не задумываться. Она и мысли не допускала о том, что виновником маминых страданий мог быть ее обожаемый отец.
А еще у нее был возлюбленный… Когда она впервые увидела Клайва Стэнворда, делового партнера Роджера Уильямса, девушка была потрясена — этот молодой мужчина был необыкновенно похож на ее великолепного отца! Такой же высокий, широкоплечий и элегантный, с благородной посадкой головы и изящными руками. У него были такие же прекрасные черные волосы и такой же властный взгляд, с той только разницей, что у Роджера глаза были карие, а у Клайва — пронзительного светло-серого цвета. Она влюбилась в него мгновенно, со всей силой юной страсти. То, что и он стал оказывать Стефи знаки внимания, показалось ей совершенно естественным, ведь она сразу поняла, что Клайв предназначен ей самой судьбой…
Сидя с закрытыми глазами, девушка все же задремала. И неудивительно: сначала бессонная ночь, полная безысходного отчаяния, потом долгий перелет из Сан-Франциско в Сидней и наконец этот убаюкивающий мерный перестук колес поезда, увозившего ее в другую, неведомую жизнь… Она так нуждалась в отдыхе и утешении! Но, как девушка и боялась, коварный сон вернул ее в сад. Стефи вновь увидела себя стоящей у потайной калитки, за кустами жасмина, как это было роковым вечером вчерашнего дня, когда она одновременно потеряла двух самых дорогих ей людей…
Стефани, дожидаясь, пока покупательница подпишет чек, рассеянно взглянула на прозрачную витрину, защищавшую изысканный салон ювелирного магазина от пыли и жары австралийского городка, и едва не вскрикнула.
Клайв? Клайв Стэнворд?! Но этого просто не может быть!
— Да, мадам, — машинально ответила она на какой-то вопрос покупательницы и стала незаметно разглядывать человека, стоявшего у витрины магазина. Он, несомненно, ждал эту женщину, которая только что купила золотую брошь и теперь расписывалась на чеке.
Невероятно, но это действительно был Клайв Стэнворд.
Снаружи доносились гудки машин, веселые голоса, мимо проходили ярко одетые люди, но все это вдруг показалось Стефани далеким и ненастоящим. Несмотря на то, что день был очень жарким, девушку охватил озноб.
— Пожалуйста, — раздался голос покупательницы.
— Благодарю вас, — сдавленным голосом произнесла продавщица, принимая чек. Она подала даме изящно упакованную брошь и снова, как завороженная, уставилась на высокую фигуру за стеклом.
Краем глаза она видела, как рука с холеными пальцами кладет сверток в сумочку из крокодиловой кожи. Кольца нет, отметила про себя девушка. Значит, она не замужем… за Клайвом.
Улыбнувшись в ответ на вымученную улыбку Стефи, дама повернулась и направилась к двери. Выходя, она громко произнесла, обращаясь к ожидавшему ее мужчине:
— Да, ты был прав, очень милый магазинчик.
Спутник что-то ответил ей с довольно равнодушным видом, а потом вдруг поднял голову и посмотрел прямо в лицо Стефани. Та не успела отвернуться, и на какое-то мгновение их взгляды встретились.
Девушке показалось, что ее окатила ледяная океанская волна — таким пронзительным и холодным был взгляд светлых глаз мужчины. Неужели он ее узнал? Однако на его лице отразилось только равнодушное любопытство, и в следующую секунду Стефи увидела, как Клайв Стэнворд отвернулся и под руку со своей спутницей направился к припаркованному на другой стороне улицы автомобилю.
Не узнал, с облегчением поняла девушка. Но вместе с облегчением почувствовала разочарование.
Почему ты сходишь с ума при виде него, ведь прошло столько лет! Тебе уже больше не восемнадцать, говорила она себе, пытаясь успокоить лихорадочное дыхание.
Судьба опять сыграла с ней злую шутку — Клайв Стэнворд вновь появился в ее жизни именно в день ее рождения. Как раз сегодня ей исполнялось двадцать три года. С самого утра Стефани чувствовала какую-то детскую радость, наверное, оттого, что ее дни рождения в родительском доме всегда отмечали пышно и весело… Сегодня ей захотелось быть нарядной, и она надела новую кофточку кремового цвета, который выгодно подчеркивал золотистый цвет ее кожи, и короткую прямую юбку, открывающую великолепные стройные ноги. Стефи не сомневалась в том, что, по крайней мере, выглядит она прекрасно. Может быть, Клайв это заметил…
Очнувшись, Стефани увидела прямо перед собой застенчиво улыбающегося молодого человека лет двадцати. Его длинные светлые волосы спускались по загорелой шее на плечи. Он старался держаться уверенно, но с первого взгляда можно было понять, что парень очень волнуется. Судя по костюму, юноша не привык посещать дорогие ювелирные магазины.
Стефи ободряюще улыбнулась в ответ.
— Скажите, пожалуйста, то ожерелье на витрине, из искусственного жемчуга, сколько оно стоит?
— Ожерелье на витрине? Извините, сэр, но оно настоящее. — Она назвала цену.
Молодой человек заморгал, потом опустил глаза и смущенно произнес:
— К сожалению, оно мне не по карману. Извините.
Он обернулся и посмотрел на молоденькую белокурую девушку, которая стояла около витрины на улице и с восхищением рассматривала жемчуг.
Стефани снова улыбнулась и спросила:
— Ваша спутница хотела бы его примерить?
Незадачливый посетитель вздохнул:
— Оно действительно мне не по карману. Извините, мы просто подумали, что это искусственный жемчуг.
Источник
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Солнце любви
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Юго-западный Техас Июнь 1856 года
В сиянии солнечных лучей на вершине скалы стоял обнаженный индеец.
Его звали Тонатиу, что на языке народа его матери, языке империи ацтеков, означало «Бог-Солнце». Ему подходило это имя. Стоя здесь, на пустынном каменистом берегу реки Пуэста-дель-Соль[1], Тонатиу и впрямь выглядел как юный бог — высокий, с поблескивающим на ярком солнце мокрым телом.
Его единственным украшением был золотой медальон, висевший на тяжелой золотой цепи. Изысканно- прекрасный Солнечный Камень, покоившийся на гладкой смуглой груди, блестел и вспыхивал ослепительными бликами при малейшем движении гибкого тела.
Бронзовое лицо Тонатиу было по-детски гладким, прекрасным и невинным. Блестящие черные глаза светились теплом и дружелюбием; изогнутые ноздри прямого носа выдавали страстную натуру. Безупречно очерченные губы в точности повторяли линию полных чувственных губ его отца — кастильца дона Рамона Рафаэля Кинтано.
Тонатиу тряхнул тяжелыми волосами цвета воронова крыла, ощущая, как по позвоночнику к ягодицам стекают водяные струйки. Потерев слипшиеся от воды длинные черные ресницы, он проворно опустился на колени, а потом, растянувшись во весь рост, предоставил солнцу высушивать его мокрую грудь, живот и длинные ноги. Загородив согнутой в локте рукой закрытые глаза, Тонатиу лежал совершенно неподвижно, наслаждаясь прикосновением горячих лучей к нагому телу.
На губах его играла улыбка ленивого удовлетворения. Эта укромная излучина Пуэста-дель-Соль была его ревниво охраняемым убежищем. Кроме него, никто в целом мире не знал о ней. Только ему принадлежало это тайное святилище — место, которое он никому не показывал раньше и не собирался показывать впредь. Здесь река образовывала не слишком крутой водопад, каскадом ниспадающий в спокойную заводь. И словно в волшебной сказке — бесплодные каменистые берега поросли обильной сочной зеленью и густые кроны деревьев укрывали тенью окутанный брызгами водопад и прозрачную воду заводи. А выше, там, где он сейчас лежал, на огромном выступе скалы, было идеальное место для спокойного раздумья или просто для того, чтобы расслабиться в полудреме под палящим техасским солнцем.
Этим жарким июньским утром у юного Тонатиу не было времени ни размышлять, ни расслабляться. Он отнял от лица руку и взглянул вверх, на ослепительно сверкающий диск. Вскоре солнце встанет прямо над головой, а к тому времени, когда оно достигнет зенита, Тонатиу уже должен находиться на станции частной железнодорожной ветки, являющейся собственностью владельцев ранчо Орилья, и в самой роскошной карете Салливенов ожидать там прибытия двенадцатичасового поезда из Сан-Антонио.
Этим поездом должна приехать Эми Салливен, единственная дочь Патрона. Сегодня, после пятилетнего отсутствия, она возвращается домой из Нового Орлеана, куда была отправлена для получения образования в какой-то шикарной школе. Уже несколько недель все вокруг — и ее отец, и его отец, и прислуга в доме, и наемные работники на ранчо — только и говорили, что о ее ожидаемом возвращении. Вечером намечался большой праздник, и гости, собиравшиеся переночевать в Орилье, уже заполняли многочисленные комнаты просторного дома.
Обжигающее солнце скрылось за внезапно набежавшим облаком, и на гладкую каменную площадку, где блаженствовал Тонатиу, легла глубокая тень. Резким движением он сел. В памяти воскрес обрывок забытого было сна, и черные глаза юноши помрачнели.
Ему опять являлась Она: длинные черные волосы спадали вдоль спины, вокруг стройного тела струились складки странного ритуального одеяния. Она стояла в ногах его постели и показывала ему ряд цифр: 5, 6, 6, 6. Нет, нет, в другом порядке: 6, 6, 5, 6. И ничего больше, только эти цифры. А затем она исчезла вместе со сном.
В потемневшем небе над головой юноши описывал круги ястреб. Тонатиу ощутил, как по обнаженной спине пробежал холодок. Он невольно поежился, вдруг почувствовав себя неуютно.
Ястреб улетел. Облако проплыло мимо, и пылающее светило показалось вновь, дабы согреть и встревоженную душу Тонатиу, и его озябшее тело. И сон, и цифры сгинули вместе с птицей; улыбка собрала морщинки в уголках черных глаз.
Обхватив руками согнутые колени, юноша вернулся мыслями к Эми Салливен. Он помнил ее обыкновенной девчонкой: тощей, белобрысой, с лицом, усыпанным веснушками. Ноги вечно босые и перемазанные в грязи, коленки и локти постоянно ободраны.
Маленькая Эми. Только она одна и звала его Тонатиу. Даже отец называл его Луисом. И Патрон, то есть Уолтер Салливен, и все работники на ранчо, и домашние слуги, и даже жители деревни обращались к нему только так, и не иначе.
Для всех он был Луис Кинтано, — для всех, за исключением ацтекской красавицы принцессы, давшей ему имя Тонатиу. И маленькой Эми.
Тонатиу резко вскочил, потянулся, привстав на цыпочки, замер так на минуту и снова опустился на пятки. Сцепив руки за головой, он прогнулся назад, втянул живот и глубоко вдохнул сухой воздух пустыни, обратив лицо к пылающему богу, в честь которого получил имя.
Вздохнув, юноша наклонился и поднял с камня крошечный клочок отлично выдубленной мягкой кожи, служившей ему чем-то вроде набедренной повязки. Прикрыв чресла и надежно завязав кожаные шнурки на правом бедре, Тонатиу тихо свистнул, и по этому сигналу сразу же примчался его любимый жеребец.
В поезде, неторопливо, но упорно продвигавшемся на запад по бескрайним пустынным просторам юго- западного Техаса, сидела, улыбаясь собственным мыслям, красивая молодая девушка. Эми Салливен так и светилась от возбуждения, ничуть не угнетенная ни жарой, ни пылью, ни однообразием пейзажа, что миля за милей проплывали за окном. Пять лет!
Целых пять лет она не видела эту землю цветущих кактусов и пыльных бурь с крутящимися смерчами, неумолимого зноя, палящего солнца и звездных ночей. Не отрываясь от открытого окна поезда, Эми дышала полной грудью, улавливая знакомый аромат резко пахнущих кустарников.
Она просто взвизгнула от радости, когда двое здоровенных пастухов-вакеро, смеясь и выкрикивая что- то по-испански, поскакали наравне с поездом, раскручивая над головами лассо и делая вид, что они собираются заарканить паровоз.
Эми весело сорвала с головы новую соломенную шляпку и изо всех сил замахала ею в ответ хохочущим всадникам. Она почувствовала, как зачастило сердце от приятного волнения, когда вакеро приблизились к поезду настолько, что она смогла различить на крупах их лошадей отчетливое тавро SBARQ. Вакеро из Орильи!
— Это я! Эми! Эми Салливен! Я приехала домой! — крикнула она им.
Опытные наездники натянули удила, заставив копей подняться на дыбы, а сами сдернули с черноволосых голов сомбреро, дружелюбно приветствуя девушку. В знак признательности она хлопала в ладоши и посылала им воздушные поцелуи, провожая их взглядом, пока всадники не осадили коней и не повернули вспять.
Все еще улыбаясь, Эми удовлетворенно вздохнула и откинулась па спинку сиденья. Поезд уже ехал по земле Орильи! Она вернулась на ранчо. Через час будет дома. Много ли там перемен? Нет, блаженно ответила Эми сама себе. Ее большой добродушный папа будет все так же безбожно баловать ее, и двое старших братцев снова начнут этим возмущаться. А дон Рамон Кинтано по-прежнему будет рассказывать захватывающие истории об ацтекской принцессе, которая была его женой. И его сын Тонатиу опять не будет замечать ее. Все как всегда.
Эми продолжала улыбаться. Ну и пусть! До отъезда в Новый Орлеан она была совсем девчушкой, и нечего обижаться на Тонатиу, если он вовсе не был в восторге, когда она повсюду увязывалась за ним. Какому мальчику двенадцати лет понравится, что за ним ходит хвостом одиннадцатилетняя девчонка?
Эми попыталась представить, как выглядит Тонатиу в семнадцать. Она так давно его не видела! Были минуты, когда она не могла вспомнить его лицо. Узнает ли она его? А он, он-то ее узнает?
Поезд замедлил ход, и Эми выпрямилась, поняв, что наконец наступил желанный момент. Через несколько мгновений она ступит на платформу и окажется в отцовских объятиях. Она уже привстала с
Источник