Как Иван Грозный попал в ловушку
Главные действующие лица.
1. Иван Грозный, первый царь всея Руси (с 1547 года).
2. Анна Колтовская — четвертая жена Ивана Васильевича (брак длился менее полугода).
3. Князь Воротынский, отец княжича Андрея, бывшего возлюбленного Анны, загубленного опричниками.
4. Борис Ромодановский, племянник Воротынского.
Далее выдержка из книги «Жены Ивана Грозного» С. Ю. Горского.
Опричники ненавидели Колтовскую и весь ее придворный штат. Особенно ненавидел ее князь Воротынский, отец княжича Андрея, загубленного за его любовь к Анне. Старый князь был убежден, что его сын погиб потому, что Анна стремилась стать царицей и, опасаясь преследований со стороны Андрея, устранила его. Воротынский поклялся свергнуть царицу. У него был племянник Борис Ромодановский, юноша, отличавшийся женственностью. Борис, наряженный в женское платье, не раз пленял молодых людей. Юноша любил приключения. Воротынский призвал его к себе.
— Борис! Хочешь ты сослужить службу, а вместе с тем и сам потешиться?
Ромодановский, конечно, изъявил свое полное согласие. Князь посвятил его в свои планы. Борис должен был проникнуть в терем царицы под именем Ирины, дальней родственницы Воротынского. Девятнадцатилетний Борис, не подозревавший западни, охотно согласился помочь дяде.
Старый князь расхвалил Иоанну “боярышню Ирину”, и сластолюбивый царь не только разрешил допустить ее до царицы, но даже потребовал, чтобы это было сделано немедленно.
В тереме Анны появилась “боярышня Ирина”. Борис Ромодановский так искусно играл свою роль, что никто не заподозрил обмана. В тот же день, когда он был представлен царице, Иоанн, в обычное время посетивший терем, потребовал, чтобы ему показали новую боярышню. Не ожидавший этого Борис смутился. Лицо его залилось густым румянцем и стало еще более привлекательным. Царь, с видом знатока и ценителя, окинул взглядом стройную фигуру и, в знак своего благоволения, приказал выдать боярышне Ирине жемчужное ожерелье из своей казны.
С этого дня Иоанн стал отдавать боярышне Ирине особое предпочтение. Он не привык сдерживаться и однажды, не стесняясь присутствием царицы, потребовал, чтобы боярышня “постлала ему постель”. Ромодановский совсем растерялся и бросился за советом к своему дяде, Воротынскому. Старый князь, предвидевший такой исход, спокойно посоветовал племяннику исполнить волю царя.
— У него так водится, — сказал он. — Ничего дурного в том нет. Постелешь ему постель, поговоришь с ним, только и всего. У него этак все боярышни перебывали.
Борис успокоился. Вечером “боярышня Ирина” прошла в опочивальню царя.
Оставшись с царем один на один, юноша, охваченный ужасом, попятился.
— Не пугайся, моя красавица, — сказал царь. — Не бойся меня.
И он тут же принялся гладить щеки «Ирины» своей шершавой рукой. И, не привыкший встречать сопротивления царь, повалил «девушку» на подушки. «Ирина» вскрикнула и попыталась встать, но было уже поздно. Объяснения не понадобилось — Иоанн Васильевич сам нашел его.
— Ах ты, шелудивый пес! Шутки с царем шутить вздумал!
Царь поднял с пола посох.
— Ах ты, смерд! Рыло навозное!
Царь сдавил охальнику горло и ударил по голове.
— Получай, подлая собака!
Удар вышел такой силы, что проломил Борису череп.
Царь бесновался. Размахивая окровавленным посохом, он, в одной сорочке, бегал по палатам и грозил убить всякого, кто попадался ему на глаза. Все попрятались. Иоанн бросился на половину Анны, распахнул дверь, но на пороге упал и забился в припадке. Только это спасло царицу от смерти. Как всегда, за припадком последовало состояние полной апатии. Его перенесли в опочивальню. Там на полу лежал окровавленный труп Бориса Ромодановского, одетый в роскошное платье боярышни, с привязанной косой и жалованным ожерельем на шее. Труп был изрешечен ранами, нанесенными острым царским посохом.
К слову, царь не был 100-% натуралом, различные источники указывают, что в течение предыдущих 5-6 лет до описываемых событий он имел отношения с мужчиной — «предавался разврату с молодым опричником Федором Басмановым».
Дубликаты не найдены
Ну что бред. Не нашёл подтверждения истории кроме литературного опуса, упомянутого выше. Это нисколько не история. Ставьте тогда тэг «Гомосексуальные фантазии»
Книга не претендует на всесторонний анализ событий XVI века, некоторые оценки и трактовки событий грешат субъективизмом, но ведь и от романов Дюма мы не требуем документальной точности и строгой последовательности. ©
Никому верить нельзя. Впрочем, ничего нового. Но забавно, как я с комментарием про терминатора и Марфу Васильевну в предыдущем посте подгадал. Совпадение?
Да фразу из булгаковского Иван Васильевича процитировал, чего её запоминать-то: #comment_62023655
По одной из версий, «окей», означающий, что у человека все хорошо, возник во время войны. Если в какой-то день не было погибших, то в рапорте писали – зироу киллд — для краткости — ОК. ©
Судьба, достойная пранкера, идущего до конца!
И ты, мой сладенький.
Нейросеть воссоздала лицо Ивана Грозного
Специалист по нейросетям и блогер Денис Ширяев показал, как мог бы выглядеть Иван Грозный.
Внешность царя Ширяев воссоздал с помощью нейронных сетей, фото он разместил в своем Telegram-канале.
Блогер рассказал, что за основу он взял бюст Грозного, созданный советским антропологом и скульптором Михаилом Герасимовым. В первой половине XX века Герасимов разработал методику восстановления черт лица по черепу. В 1963 году могилу монарха вскрыли для изучения останков и ученый смог реконструировать облик Ивана IV.
«А я взял этот бюст-реконструкцию Ивана IV, скормил его нейронным сетям обученным на десятках тысяч лиц и получил примерно то, как он бы мог выглядеть», — написал Денис Ширяев. Шапку царя он дорисовал в фотошопе.
При этом блогер подчеркивает, что портрет не претендует на историческую точность.
«Я попробовал прогнать разные ракурсы этого бюста, и почти всегда получалось примерно одно лицо человека в возрасте, что довольно хороший знак, но тем не менее — это просто близкая к бюсту генерация возможного лица», — отметил он.
В феврале прошлого года Денис Ширяев на своем YouTube-канале опубликовал восстановленную версию съемки с Тверской улицы Москвы конца XIX века, раскрашенную нейросетью.
По страницам русских летописей: как Иван IV получил по голове кирпичом
От эпохи Ивана IV у нас осталось много источников, драматических событий и необычных ситуаций, осмысление которых продолжается до сих пор. Однако эта эпоха оставила свой след и в народных преданиях, в которых исторический факт чудным образом переплетается с вымыслом. Именно последний зачастую приоткрывает двери народного восприятия событий прошлого и исторической личности. Очень показательными в этом плане являются летописные свидетельства о деятельности царя в Вологде во время опричнины, о которых мы сегодня и поговорим.
Вообще Иван, после введения новых порядков, часто приезжал в город на одноименной реке. Волода стала опричной резиденцией царя и с 1560-х годов в ней разворачивается активное строительство всего, до чего можно дотянуться. Так в 1568-1570-х гг. строится соборная церковь св. Софии, а уже с 1565 года ведется стройка каменного кремля.
Кстати необходимость в мощной крепости так далеко от границ страны обуславливалась не необходимостью обороны государства. Царь просто боялся всевозможных смут и хотел иметь в своем распоряжении крепость, где можно укрыться. Еще одним проектом, начатым Иваном из-за боязни внутренних потрясний, стали речные верфи, на чьих судах царь мог бы при необходимости достигнуть «поморских» гаваней и сбежать в Англию
В каких-то источниках как XVI, так и XVII века, как-то Никоновская летопись или Пискаревский летописец, сведения о пребывании Ивана IV в Вологде ограничены парой слов и носят лишь фактический характер. Однако один из местных вологодских летописцев, составленный в начале XVIII века неким Иваном Слободским позволяет себе куда больше рассказать о жизни царя в Вологде и бытии местных жителей, вынужденных мириться со сложным нравом Ивана IV. Личность автора этого летописца остаётся довольно загадочной, но есть предположение, что он был певчим при вологодском архиепископе Гаврииле и решил написать свой летописец просто из любви к родному краю.
При написании своего магнум опус Слободской пользовался не только известными историкам источниками. В его работе появляются и уникальные сведения из неизвестных памятников, отражение которых можно найти совсем в других эпохах или документах.
Например, описывая события строительства соборной церкви в Вологде, Слободской упоминает об одном неприятном инциденте, произошедшем с царем. Так, в его рассказе царю на голову упал кирпич, из-за чего тот сгоряча повелел разобрать церковь. Конечно, спустя некоторое время «великий государь» сменил гнев на милость, но церковь многие годы оставалась неосвященной. Посчитать этот эпизод выдумкой Ивана Слободского мешает одна крайне важная деталь — песня, записанная в Вологде в XIX веке об этом событии. Вот её слова:
«Когда царь о том кручинился,
В храме новоем похаживал,
Как из своду туповатова
Упадала плинфа красная,
Попадала ему в голову,
Во головушку во буйную,
В мудру голову во царскую.
Тут наш грозный царь прогневался,
Взволновалась во всех жилах кровь,
Закипела молодецка грудь,
Ретиво сердце взъярилося,
Выходил из храма новаго,
Он садился на добра коня,
Уезжал он в каменну Москву
Насон город проклинаючи. «
Та самая плинфа, упавшая на голову царю из свода туповатого.
Насколько к XVIII веку эпизод с кирпичем и царской головой оброс легендами неизвестно. Узнал ли Иван Слободской об оказии с Иваном IV из неизвестного местного источника или же из песни также неясно. Однако точно понятно, что песня имеет под собой определённый фактический бэкграунд, поскольку тяжкий нрав царя предугадать было довольно сложно. Предположить же, что создатели народной песни просто вычитали этот эпизод из Летописца — не получится. К книжным памятникам в те времена у широкого люда доступа не было, да и хранились они обычно на монастырских складах, куда не то что миряне, а даже многие служители монастыря доступа часто не имели.
Единственное прижизненное скульптурное изображение Ивана Грозного на пропагандистской пушке из Ревеля (Таллина)
Знакомьтесь, пушка «Ревельский Лев», отлитая мастером Карстеном Миддельдорпом в 1559 году предположительно в Любеке (где находились одни из лучших мастеров и обширный рынок артиллерии) для обороны Ревеля (ныне Таллин, Эстония).
Ствол бронзовый, длиной 420 см, калибр 8 фунтов (107 мм.), вес орудия – 2375 кг. В дульной части ствола – вмятина от попадания ядра, на казенной части – изображения льва и грифов поддерживающих щиты с таллинскими гербами. На стволе надпись:
Let nomen mich van revel dat
To spalde ich ere fiende
Solde dar nicht wollen
Dat se im frede lewen sollen
Anno1559 iar goet mi karsten
Чтоб его врагов
Тех кто не желает жить в мире с ним
В 1559 году отлил меня Карстен
Миддельдорп – это правда.
Никого не напоминает?
А если с шапкой Мономаха?
Как раз в то время Государь, Царь и Великий Князь всея Руси Иван IV Грозный начал войну с Ливонией, точнее Ливонским орденом, точнее ландмейстерством Тевтонского ордена в Ливонии, ну да не важно.
Уже год как длилась война и одно из первых перемирий между враждующими сторонами все использовали по максимуму, чтобы укрепить то что можно. В частности, орден заказывал пушки для своих крепостей.
И вот одна такая пушка (в числе многих других) попала в руки русских и до сих пор хранится в Военно-Историческом музее артиллерии, Инженерных войск и войск связи. Что мы на ней видим? Лицо с характерными чертами человека из восточной Европы (шапка, одежда, густая борода и волосы). Но если присмотреться, то можно предположить, что это изображение самого Ивана Грозного, которое на западе иногда видели в «летучих листках», пропагандистских листовках. И действительно, если взять реконструкцию царского черепа антрополога Герасимова, прибавить к образу шапку Мономаха и царские бармы, то мы обнаружим явное сходство:
Особенно если учесть сложности в скульптурном изображении на пушках XVI в., сознательное упрощение и искажение образа при многократной передаче.
Но зачем было немцам изображать вражеского правителя на собственных пушках?
С пропагандистской целью, конечно!
Во-первых, если винград (задняя часть пушки) это лицо, то стрелять ядрами царь должен был из. Ну вы поняли.
А во-вторых, волочить и перевозить пушку необходимо при помощи верёвок, то есть выглядело это так, как будто царь передвигается с верёвкой на шее. Короче сплошное издевательство.
Есть, конечно, и возражения, типа того что на момент изготовления пушки царю было 29 лет (а на пушке вроде как мужчина постарше), пушка отливалась тоже какое то время, плюс изображение царя должно было попасть на запад ещё за год-два-три (это с логистикой того времени). Так что это просто «среднестатистический московит» в традиционном оплечье и шапке.
В общем, думайте сами, решайте сами,
Царь это или не царь.
Подписывайтесь, с нами Вы узнаете много разных интересных и познавательных фактов о мировой истории.
Хотелось бы выразить особую благодарность @Hibiraim, за обновлённую личную печенюху-маскота:
Царь Иван Грозный и накосячивший Вася
Первый русский царь Иван Васильевич Грозный, несмотря на все свои минусы — безмерно обаятельный тип. По крайней мере, в текстах. «Прозванный за жестокость Васильевичем», в отличие от многих других самодержцев, никогда не пользовался спичрайтерами, и это очень видно. Когда человек говорит сам, за строчками проступает живой, настоящий человек, что в истории бывает довольно редко — все сильные мира сего обычно умело шифруются и шлифуются.
Для примера приведу только одно его письмо. Предыстория вкратце такова – в плен крымским татарам попал известный опричник Василий Грязной — старший брат главного героя знаменитой оперы «Царская невеста».
Жить ему, судя по всему, очень хотелось, поэтому он в красках расписывал везде, где только можно, какой он важный перец, и как близок к царю. В итоге хан запросил за него выкуп в 100 тысяч рублей (гигантская по тем временам сумма), либо, в качестве альтернативы, предложил поменять опричника на попавшего в плен к русским Дивея-мурзу, главу рода Мангитов, второго по знатности в Крыму после правящих Гиреев.
Василий Грязной написал письмо царю, в котором объяснил ситуацию. Вот как начинался ответ царя:
От царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси Василию Григорьевичу Грязному-Ильину
Писал ты, что за грехи взяли тебя в плен, так надо было, Васюшка, без пути средь крымских улусов не разъезжать; а уж как заехал, надо было не по-объездному спать: ты думал, что в объезд приехал с собаками и зайцами, а крымцы самого тебя к седлу и привязали. Или ты думал, что и в Крыму можно так же, как у меня, стоя за кушаньем, шутить? Крымцы так не спят, как вы, да вас, неженок, умеют ловить; они не говорят, дойдя до чужой земли: «Пора домой!» Если бы крымцы были такими бабами, как вы, то им бы и за рекой не бывать, не только что в Москве.
Ты объявил себя великим человеком, …а вспомнил бы ты свое и отца своего величие в Алексине: такие там в станицах езжали, а ты в станице у Пенинского был чуть ли не в псарях с собаками, а предки твои у ростовских архиепископов служили. И мы не запираемся, что ты у нас в приближенье был; и ради приближенья твоего тысячи две рублей дадим, а до сих пор такие и по пятьдесят рублей бывали.
А сто тысяч выкупа ни за кого, кроме государей, не берут, и не дают такого выкупа ни за кого, кроме государей. А если б ты объявил себя маленьким человеком, за то тебя бы в обмен Дивея не просили. Про Дивея хоть хан и говорит, что он человек маленький, да не хочет взять за тебя ста тысяч рублей вместо Дивея: Дивей ему ста тысяч рублей дороже; за сына Дивеева он дочь свою выдал; а нагайский князь и мурзы — все ему братья.
У Дивея своих таких полно было, как ты, Вася. Кроме как на князя Семена Пункова не на кого было менять Дивея; разве что, если бы надо было доставать князя Михайла Васильевича Глинского, можно было его выменять; а в нынешнее время некого на Дивея менять. Тебе, выйдя из плена, столько не привести татар и не захватить, сколько Дивей христиан пленит. И тебя ведь на Дивея выменять не на пользу христианству — во вред христианству: ты один свободен будешь да, приехав, лежать станешь из-за своего увечия, а Дивей, приехав, станет воевать, да несколько сот христиан получше тебя пленит. Какая в том будет польза?
Если ты обещал не по себе и ценил себя выше меры, как же можно столько дать? Мерять такой неправильной мерой — значит не пособить христианству, а разорить христианство. А если будет мена или выкуп по твоей мере, и мы тебя тогда пожалуем. Если же из гордости ты станешь против христианства, то Христос тебе противник!
Упреждая вопросы – потом выкупил все-таки. За две тыщи. Но карьера «Васи» на этом закончилась — больше его фамилия в документах не встречается, и дальнейшая судьба неизвестна.
Иллюстрация – картина Н. В. Неврева «Опричники».
Это отрывок из моей книги «Служба забытых цитат»
Источник