Чем и от чего лечат космонавтов
Как известно, космические экипажи перед полетом проходят тщательный медицинский осмотр. Но полностью исключить непредвиденные ситуации, связанные с заболеваниями космонавтов и астронавтов на орбите, невозможно. За долгие месяцы работы пилот может простудиться ли6о получить травму. Не исключено, что его начнут одолевать головная или зубная боль и бессонница, есть вероятность появления кожных заболеваний.
И с любым из этих недугов надо справиться своими силами. Как же проходит такое лечение и какие препараты для него применяются?
Здесь нет толстокожих
В канун 15-летия Международной космической станции (МКС) американские ученые во главе с Виргинией Уотринг провели масштабное исследование заболеваний и лечения астронавтов во время полетов. Они обработали медицинские данные 24 человек, среди которых 20 мужчин и четыре женщины.
Средняя продолжительность их пребывания на станции насчитывала 159 суток. При этом только двое мужчин и одна женщина вообще не пользовались лекарственными препаратами.
Данные о лечении были взяты из бортовых журналов, а также протоколов закрытых конференций, которые проводятся после каждой космической экспедиции.
Наиболее распространенным для астронавтов недугом оказались мышечные и суставные боли, полученные в результате ушибов и растяжений. Их устранению способствовал в основном препарат ибупрофен (73% случаев суставных и 70% случаев мышечной боли).
Его же астронавты принимали при сильной головной боли, которая возникала из-за перемены бортового давления и высокой концентрации углекислого газа. Также при головных болях астронавтам помогали привычные нам аспирин и парацетамол.
На втором месте оказались проблемы с кожей, такие как сыпь и грибковые заболевания, от которых пострадало четверо астронавтов. Отчеты об этих процедурах встречаются 46 раз. И лечение не всегда оказывалось успешным — большинство отчетов заканчивались словами «Сыпь не исчезла».
У некоторых членов экипажа кожная сыпь появлялась в результате аллергических заболеваний, им приходилось пользоваться антигистаминными препаратами.
Кстати, многие астронавты после полета обращались к врачам по поводу проблем с кожей. Медицинский центр NASA провел ряд своих исследований, результаты которых буквально шокировали специалистов. Оказалось, что после полугодового пребывания на орбитальной станции кожа человека становится тоньше на 20%!
Спутав ночи и рассветы
Как известно, на МКС не существует смены дня и ночи. Постоянный искусственный свет вызывает проблемы со сном (подсчитано, что астронавты и космонавты в среднем спят лишь по шесть часов в сутки).
Из-за этого многим работающим на станции людям приходилось принимать снотворное — в основном золпидем и залеплон, а также лекарства, содержащие мелатонин, который помогает организму придерживаться суточного ритма. В общей сложности снотворные средства регулярно принимали 17 из 24 обследованных.
В целом исследователи под руководством Виргинии Уотринг пришли к не слишком оптимистичным выводам о том, что долгая работа на МКС крайне негативно сказывается на здоровье ее экипажа. У людей происходят отрицательные изменения в костных тканях, мышечная атрофия, сбои в иммунной системе и деятельности сердца.
Психические нагрузки, связанные с замкнутым пространством и постоянным общением с ограниченным кругом людей, тоже вызывают дискомфорт и способствуют депрессии.
По сути, человечество пока не готово к будущим длительным космическим полетам, которые могут продолжаться несколько лет и для которых обязательно нужно создавать принципиально новые лекарственные препараты.
Обошелся без бормашины
А как же лечатся на орбите российские космонавты? К сожалению, столь подробная статистика о них еще не стала достоянием гласности. Но о многих случаях заболеваний и лечения на МКС можно узнать из открытых источников.
Заместитель директора Института медико-биологических проблем РАН Валерий Богомолов, регулярно принимающий участие в обследовании космонавтов до и после полета, рассказывает, что у них изредка бывает насморк. Это обусловлено тем, что на борту станции постоянно работают вентиляторы — и разгоряченный от работы человек может случайно попасть под струю холодного воздуха.
Аварийный запас космонавтов в 60-е годы в музее
Встречаются и вирусные заболевания — ведь вместе с людьми в космос попадают микробы, которые на станции не только живут, но и мутируют. Правда, гриппом или ОРЗ пока никто никого не заразил. Тех, кто почувствовал недомогание, сразу, насколько это возможно, изолируют. Помогают обычные медицинские повязки и противопростудные препараты из бортовой аптечки.
Гораздо серьезнее космонавтов беспокоит отсутствие нагрузок на мышцы в условиях невесомости. Во время первых полетов пилоты основную часть времени проводили в кресле, и некоторые из них, в частности Андриян Николаев и Виталий Севастьянов, после приземления не могли самостоятельно встать и несколько суток испытывали головокружение. Сейчас, чтобы такого не было, космонавты, согласно распорядку, два раза в день занимаются на тренажерах.
Российский космонавт Роман Романенко на встрече со студентами однажды рассказал, что его коллега Анатолий Соловьев несколько ночей мучился от зубной боли — и в конце концов сам запломбировал себе зуб. Эта история долго передавалась из уст в уста и даже была опубликована в СМИ.
Позже выяснилось, что Романенко пошутил. Соловьев действительно страдал от зубной боли, но снял ее с помощью специальной пасты. А в бортовых аптечках (космонавты называют их укладками) вообще нет бормашины.
Пристегните ремни!
Что же представляет собой подобная аптечка? Какой необходимый набор лекарств туда входит?
На космическом корабле типа «Союз» таких укладок две. Одна из них содержит лекарства от любых возможных недомоганий: антибиотики, противовоспалительные и успокаивающие препараты, средства для борьбы с кашлем и насморком, снотворное и т.п. Сюда же помещены бинты, пластыри и ножницы.
Вторая укладка — аптечка неприкосновенного запаса, которая рассчитана на использование в случае аварийной или нерасчетной посадки.
На борту космической станции лекарства хранятся в нескольких аптечках. Каждый препарат снабжен подробной описью с указанием, когда и как его принимать. Наиболее популярными являются спреи от заложенности носа, которая обычно дает о себе знать в первые дни пребывания в невесомости.
На станции имеются и приборы медицинской помощи — такие как дефибриллятор для электротерапии сердца, аппарат искусственной вентиляции легких, оборудование для снятия электрокардиограммы и измерения глазного давления. Также есть специальные аптечки для зашивания ран и внутривенных инъекций.
За состояние всех лекарств и врачебного оборудования отвечает один из членов экипажа, который еще на Земле больше других изучает медицину и знает ее на уровне фельдшера или квалифицированной медсестры.
Каждый день космонавты и астронавты докладывают наземным врачам о состоянии своего здоровья. Кроме того, космонавты активно участвуют в программах врачебного обследования. Например, в феврале 2014 года Олег Котов и Сергей Рязанский впервые в мире провели электрогастроэнтерографию (исследование желудочно-кишечного тракта с помощью электрических сигналов) в условиях космического полета.
Случаи, когда участники космических экспедиций не могли выполнять свои обязанности по состоянию здоровья, крайне редки. Один из них произошел в декабре 2002 года. У россиянина Николая Бударина перед выходом в открытый космос появились проблемы с сердцем.
Выход был перенесен на январь 2003 года, но во избежание каких-либо осложнений вместо Бударина на внешней поверхности станции работал его американский коллега Доналд Рой Петтит.
Конечно, лечение на орбите имеет свою специфику. Но сами космонавты и астронавты на вопросы о сохранении здоровья в космосе чаще всего отшучиваются, что их главное лекарство — лица и голоса близких, с которыми можно пообщаться в эфире.
Источник
«Я встану, пойду и сразу сломаюсь»: как живет мальчик, который пережил более 270 переломов
В 2010 году Жигеру Жунусбекову из Казахстана поставили диагноз — несовершенный остеогенез. Это врожденная патология, связанная с повышенной ломкостью костей, когда любое неосторожное движение может вызвать перелом. Мы поговорили с его мамой о жизни ребенка с редким заболеванием, трудностях социализации и о том, как пережитый опыт изменил их семью.
Как семья узнала о диагнозе
Моему сыну Жигеру 12 лет, еще у меня есть старшая дочь и муж, с которыми мы живем в Казахстане. Почти через год после рождения сыну поставили диагноз — несовершенный остеогенез. До этого мы не догадывались об этом, хотя предпосылки были: в три месяца, например, он не держал голову. Врачи думали, что это ОРВИ или какое‑то вирусное заболевание. Один раз, когда мы надевали Жигеру штаны, он вскрикнул от боли. Сначала мы не обратили на это внимания, но вечером решили поехать на рентген, и снимок показал несколько переломов. В больнице собрали консилиум и сказали, что есть неизученная и неизлечимая болезнь, из‑за которой кости настолько хрупкие, что ломаются от любого неосторожного прикосновения. И то, что наш ребенок обречен: «Его можно только положить на солнышко, и все, больше ничего».
Я не понимала, что такое несовершенный остеогенез. Не могла смириться с диагнозом и постоянно повторяла: «Этого не может быть». Отчетливо помню это ощущение, когда мозг не принимал слово «неизлечимо» . Мы с мужем начали выяснять, что это за такое. В России в 2010 году хотя бы немного знали про несовершенный остеогенез, а в Казахстане — вообще ничего. Мы думали, что единственные в стране с такой болезнью.
О лечении
Мы не знали, что делать, и решили найти хорошего врача. Знакомые говорили, что в Китае лечение лучше, чем в Казахстане. К тому же мой двоюродный брат на тот момент жил и работал в этой стране. Он рассказывал, что там хорошая медицина и грамотные специалисты. К сожалению, местные врачи сказали: «Ничем не можем помочь. Хотите — проведем полное обследование. Не хотите — можете уехать». Мы решили остаться: нам определили диагноз и объяснили, что это генетика. На это ушли миллионы рублей, которые мы брали в кредит на строительство дома.
Мы с мужем не могли принять эту новость, поэтому вернулись домой и через месяц улетели в Москву в надежде на помощь. Сначала искали клинику по запросу «вылечиться», а потом поняли, что правильнее будет «исследоваться», и наткнулись на небольшую статью о «хрустальных» детях. Мы выбрали Центр врожденной патологии, где нам подробно объяснили, что такое несовершенный остеогенез и почему он не лечится: у Жигера не хватает важных компонентов в организме, как запчастей у машины.
Источник
Что происходит, когда заболевает космонавт
Космос – чужеродная и опасная для человека среда. Космонавтов готовят к форс-мажорам, нагрузкам и быстрым решениям в трудных ситуациях. Их берегут как зеницу ока во время предполётного карантина. Но космонавты тоже люди, а значит однажды они могут заболеть. Давайте смотреть, что случится в таком случае.
Если космонавт заболевает на Земле, есть несколько сценариев развития событий в зависимости от болезни и срока до старта. Если речь идёт лишь о космонавте, проходящем первую подготовку, то тогда заболевание оценивается лишь по шкале: «повлияет / не повлияет на здоровье». Если не влияет, то выздоравливай и учись дальше.
Если же влияет, то возможны варианты и с исключением из отряда . А дальше всё будет зависеть от последствий и упорства. Дик Слейтон , например, был отчислен из первой семёрки астронавтов и больше десятилетия проходил с диагнозом по сердечно-сосудистой системе, но затем смог получить допуск в отряд и отправиться в космос.
У Анатолия Карташова из первого гагаринского отряда после тренировок на центрифуге врачи обнаружили точечные кровоизлияния на спине. И для перестраховки Карташова списали по состоянию здоровья.
У астронавта Майкла Коллинза, пилота командного модуля «Аполлона-11», за год до полёта была диагностирована межпозвоночная грыжа шейного диска. После операционного вмешательства Коллинз три месяца проходил в специальном шейном корсете и пропустил одно из назначений миссии «Аполлон». Тем не менее операция не стала причиной отчисления, а отсрочка привела к тому, что именно он попал в экипаж исторического «Аполлона-11».
Если же заболевание у космонавта диагностируется уже во время назначения в экипаж, то, как правило, происходит замена на дублирующего. В экипаже «Аполлона-13» так был заменен пилот командного модуля – Кен Маттингли. У одного из астронавтов отряда заболели краснухой дети, и Маттингли оказался среди тех, кто ещё не переболел этим заболеванием. Для перестраховки врачи заменили его на Джека Свайгерта.
А у члена экипажа «Союза-11» (Леонов, Кубасов, Колодин) за два дня до старта обнаружили затемнение в лёгких. Врачи были напуганы самыми страшными последствиями, из-за чего был отстранён не только Валерий Кубасов, а весь экипаж из трёх космонавтов. В космос вместо них полетели дублёры: Пацаев, Волков, Добровольский.
Но вот все проверки и испытания на Земле пройдены – долгожданный полёт в космос. И там случается болезнь. Про то, как эффективно можно справиться с простатитом, а как можно полностью списать на нет космическую программу из-за него , недавно был отдельный материал.Порой бывают и не такие чрезвычайные болезни. Члены экипажа «Аполлона-7» в 1968 году после облёта Луны каким-то образом простудились. И космонавты в болезни страдают теми же симптомами, что и мы на Земле. Срывом миссии простуда не грозила, однако из-за болезни снизилась работоспособность астронавтов, участились жалобы и выросла раздражительность.
У космонавта Геннадия Стрекалова в 1995 году в ходе полёта появилось странное красное пятно на левом плече , и оно беспокоило космонавта жжением. Для консультации в ЦУП был вызван профессор Московской медицинской академии им. Сеченова. Постановка диагноза по видеокартинке – дело неблагодарное, однако собрав жалобы и симптомы от пациента, врачи решили, что пятно вызвано аллергическим дерматитом. Лечение было не сложным, однако на борту советского сегмента не оказалось нужных препаратов. На выручку пришли американские коллеги, у которых нужные лекарства нашлись.
Примечательно, что в невесомости эффективны не все препараты. В первую очередь страдают лекарства в виде жидкостей: в условиях невесомости у них становятся другие, нежели на Земле, свойства. Кроме того, без гравитации крайне сложно с инъекционными препаратами и шприцами, а значит отправлять их на орбиту не имеет смысла.
Как у обычных людей на Земле, в космосе могут заболеть зубы. Для этих целей в отряде проходят обучение на предмет оказания медицинской стоматологической помощи . Поставить пломбу на орбите должен уметь любой космонавт. Хотя, безусловно, консультационная помощь с Земли тоже будет оказана, но в форме советов – действовать будет нужно самим.
Наконец, даже в случае успешного полёта и возвращения на Землю с космонавтами остаются все итоги долговременного пребывания в условиях отсутствия гравитации. Одним из первых эти негативные последствия испытал советский космонавт Андриян Николаев .И даже почти 50 лет спустя после его полёта космическая медицина всё ещё находится в процессе исследования возможных последствий влияния космоса на организм человека. Наиболее неисследованная область – репродуктивная система : ставить опыт на людях в этой части запрещает медицинская этика.
Таким образом, болезни не исчезают из жизни космонавтов, но космических пилотов учат с ними справляться в любых условиях.
Источник