Мы достигли своей цели когда солнце уже скрылось

Мы достигли своей цели когда солнце уже скрылось

Валерий А. Аграновский

Ради единого слова

Тема нашего разговора – «кухня» журналиста, то есть технология его творчества. Должен, однако, оговориться: в основе любой творческой профессии, в том числе и нашей, лежит природный дар, отсутствие которого восполнимо разве что самоотверженным трудом и безмерной любовью к делу, но никак не только знанием технологии.

Прошу понять меня правильно: я вовсе не отпугиваю от журналистики молодых мечтателей. Говоря о необходимости природного дарования, всего лишь подчеркивают безусловный примат таланта над технологией, определяя таким образом удельный вес секретов мастерства в профессии газетчика. Вместе с тем известно, что многие люди, проявившие способность к журналистике, попадают в число «несостоявшихся». Почему? Потому, думается, что их талант не подкреплен техникой исполнения. Стало быть, верно и то, что в журналистику надо идти по призванию, которое есть дитя таланта, но верно и то, что одних природных способностей мало, их нужно подкреплять знанием технологии.

Какую «Америку» я открыл? Никакой. Сказал лишь вслух о том, что каждый знает «про себя».

Теперь о мастерстве. Наша профессия, по праву считающаяся одной из древнейших в мире, до сих пор лишена того, что называют «школами». Мы не можем, к примеру, как вокалисты, похвастать наличием своей школы, подобной «миланской» или «свердловской» оперной школе, «классическим» или «современным» направлением. У нас все едино. Методология работы отдельных ярких индивидуальностей пока еще основательно не изучена, не осмыслена, не обобщена. Мы, рядовые газетчики, недостаточно хорошо знаем наследство, оставленное «звездами первой величины», и еще слабо пользуемся секретами их мастерства.

Быть может, я излишне драматизирую положение? Но глянем в таком случае, как ведется вузовская подготовка журналистских кадров. Такой предмет, как мастерство, или отсутствует в курсе преподавания, или дается студентам, но далеко не на достаточно высоком уровне. Если учесть, кроме того, что пополнение приходит в журналистику и «со стороны» – бывшие инженеры, юристы, врачи, педагоги, то позволительно спросить: какую профессиональную подготовку они получают? Их учит, как правило, собственная газетная практика, и учит медленно, трудно, затягивая процесс созревания.

Ну а столпы современной журналистики, умудренные опытом и «все познавшие»? Они кажутся молодым газетчикам статуями на постаментах молчаливые и недоступные. Как рождается их замысел, где они «берут» тему, каким образом собирают материал, как беседуют с героями очерков, думают ли о сюжете и композиции, как пишут и как сокращают написанное в газетной полосе, короче говоря – какова технология их творчества? Все это для нас тайна за семью печатями. И не потому тайна, что они нарочно скрывают секреты мастерства, а потому, что даже им некогда «остановиться и оглянуться» из-за высочайшего темпа газетной жизни, из-за вечной текучки, которая «заедает». Иные из них ни у кого не учились, меж тем отсутствие учителей, как известно, наказывается отсутствием учеников.

Десятки центральных, сотни республиканских и областных, тысячи районных газет – это же огромная армия опытных творческих работников! Почему бы не подумать им о будущем, о смене, идущей вслед за ними? Неужто не способны они, более или менее «старые» журналисты, дать молодым полезные советы? Неужели и сами не верят в возможность взаимного обогащения?

Давно пора журналистам обмениваться опытом, делая это публично и оставляя «печатные» следы обмена. Начало, кстати говоря, уже положено: недавно вышли в свет «Как я работал над «Неделей» Ю. Либединского, «Заметки писателя о современном очерке» В. Канторовича, «Рождение темы» Е. Рябчикова, «Двадцать пять интервью» Г. Сагала, напечатаны интереснейшие статьи на эту тему в «Журналисте» и т. д.

К этой же серии можно условно отнести и размышления о журналистском мастерстве, предлагаемые в данной книге. Размышления, основой которых стали беседы, лекции, прочитанные автором в Высшей комсомольской школе при ЦК ВЛКСМ и ставшие предметом обсуждения, жарких споров в аудитории, что еще раз подтвердило необходимость подобных «размышлений вслух» о нашей профессии. Минимум теории, максимум практики – таково намерение автора. И никаких претензий на обязательность применения описываемых методов, на непорочность суждений. Задача куда скромнее – разбудить интерес у начинающих журналистов к серьезному отношению к технике работы. Кроме того, если удастся, автор не прочь «разозлить» коллег, в том числе корифеев пера, вдохновив их таким образом на продолжение разговора.

И последнее. Речь в этой книге коснется технологии работы, характерной главным образом для очеркистов и публицистов, хотя автор не скрывает надежды на то, что некоторые положения, им высказанные, примут на свой счет и представители других газетных жанров. Тем не менее оговорку эту следует полагать существенной. Дело в том, что по сравнению с репортажем, зарисовкой, интервью, эссе, статьей, информацией и даже фельетоном очерк занимает в газете особое место, а очеркисты – несколько привилегированное: им и командировку дают не на один день, и времени на «отписку» побольше, и с размерами на полосе не очень скупятся. Объясняется ли это тем, что очерк считают в газете более важным жанром, чем, положим, репортаж? Нет, автор, так не думает. Более того, он знает, что «хлебом журналистики» является информация, без которой ни одна современная газета не обходится, а очерк это скорее «деликатес». Однако трудностей со сбором материала для очерка, как и с его написанием, все же побольше, чем с любым другим жанром. Кроме того, не зря газетная практика выдвигает в очеркисты людей, предварительно прошедших богатую школу репортажа и сбора информации. И так складывается жизнь журналиста, что «право на очерк» он как бы «зарабатывает» долгим и самоотверженным трудом на других газетных направлениях.

Так или иначе, говоря главным образом о технологии работы над очерком, автор ни в коей мере не желает принижать значения прочих газетных жанров, тем более что все они имеют свои вершины мастерства и своих замечательных исполнителей.

ДЕЛО, КОТОРЫМ МЫ ЗАНИМАЕМСЯ

Стертые границы документалистики

«…Так как я не красноречив и даже не великий писатель, то, не рассчитывая на свой стиль, я стараюсь собрать для своей книги факты».[1] Стендаль, которому принадлежат эти слова, в силу своего истинного величия мог позволить себе подобное кокетство. Нам же следует точно знать наше место в литературе, чтобы работать на уровне предъявляемых к журналистике требований и не искать снисхождения читателей по части художественной. Тем более что за последние десятилетия документалистика, обретя невиданную популярность, стала успешно конкурировать с беллетристикой. Явление это феноменальное, – впрочем, ему есть, вероятно, объяснение, – и не учитывать его нельзя.

Что сегодня читают и смотрят в мире? Мемуары Г. Жукова, «Аэропорт» А. Хейли, «Дневные звезды» О Берггольц, «Ярче тысячи солнц» Г. Юнга, «Брестскую крепость» С. Смирнова, дневник А. Франк, «Солдатские мемуары» К. Симонова, «Ледовую книгу» Ю. Смуула, «Обыкновенное убийство» А. Капоте, «Павшие и живые» в театре на Таганке, «Закон Паркинсона» и публицистику У. Тойфлера, «Обыкновенный фашизм» М. Ромма – список можно продолжить. Кино, театр, телевидение «ударились» в документалистику. Изобретен метод «скрытой камеры», который называют еще «подглядыванием в замочную скважину», что более характерно для натурализма, нежели для реализма, но это тот самый нормальный перегиб, свидетельствующий о том, что процесс идет, явление имеет место. Художники куда чаще, чем прежде, предпочитают «Девочке с персиками» героиню труда Имярек в яблоневом саду. Композиторы пишут документальные оперы. На сцене МХАТа горят мартены, еще чуть-чуть, и актеры, играющие в «Сталеварах», будут выдавать готовую продукцию. И прозаики, прекрасно чувствуя новые веяния, стали рядить добрую, старую беллетристику в документальную тогу, ища более надежный и короткий путь к читателю. В. Богомолов снабжает повесть «В августе сорок четвертого…» вымышленными документами, сделанными «под» реальные, Е. Евтушенко пишет «Братскую ГЭС», В. Солоухин – «Каплю росы» и «Владимирские проселки», А. Вознесенский предваряет стихи документальными прозаическими вступлениями и комментариями, приближая поэзию к «факту».

Источник

Сложноподчиненные предложения с придаточными обстоятельственными

1. Познакомить со сложноподчиненными предложениями с придаточными обстоятельственными.

2. Формировать умение различать виды придаточных обстоятельственных по значению, вопросам, средствам связи; простые и составные союзы в с/п предложениях с придаточными обстоятельственными.

3. Воспитывать трудолюбие, самостоятельность.

Оборудование: учебник “Русский язык. 9 класс”, компьютер, проектор, экран, раздаточный материал (тест), раздаточный дидактический материал.

I. Орг. момент. (Распоряжения учителя, организующие работу класса).

II. Повторение изученного материала.

1. Работа за компьютером. (Выполнение заданий с диска, работают 2 ученика по очереди)

2. Теоретические вопросы.

— Чем отличается сложное предложение от простого предложения?

— На какие виды делятся сложные предложения?

— Чем отличаются сложноподчиненные предложения от сложносочиненных?

— Какие виды сложноподчиненных предложений вам известны?

— Что собой представляют сложноподчиненные предложения с придаточными определительными?

— Что собой представляют сложноподчиненные предложения с придаточными изъяснительными?

3. Диктант. Записать предложения и построить схемы.

1) Чернила так глубоко проникали в пергамент, что самое жестокое скобление не могло изгладить следов текста.

2) Достаточно бывает иногда смочить рукопись тем или другим химическим составом, чтобы выступили на поверхность голубоватые или красноватые очертания старого текста.

3) А до ее изобретения материалами, которые использовали наши предки для письма, были камень, глина и металл.

III. Подготовка к ГИА. Тестовые задания из части В. (3 слайда)

IV. Сообщение темы и целей урока.

— Сегодня мы познакомимся с видами обстоятельственных придаточных. Большинство обстоятельственных придаточных имеют те же значения, что и обстоятельства в простом предложении, а значит, отвечают на те же вопросы и делятся на те же виды.

— Давайте вспомним, какие виды обстоятельств вы знаете? (Образа действия, степени, места, времени, условия, причины, цели, уступки)

— А как мы различаем виды обстоятельств? (По вопросам)

— Виды придаточных обстоятельственных мы тоже будем различать по вопросам, а также по союзам и союзным словам, с помощью которых они присоединяются к главному предложению.

Изучение теоретического материала с помощью проекции на экран. (С учебного диска)
1. Изучение видов придаточных обстоятельственных по таблице учебника.

Образа действия или степени	Как, сколько, насколько, что, чтобы, будто, как будто, словно и др.	Девочка рассказала так хорошо (как?), что ни у кого не было вопросов.
Места	Где, куда, откуда	Путники шли туда (куда?), откуда слышался шум машин.
Времени	Когда ( когда…то), пока, как только, едва, с тех пор как (с тех пор, как), до тех пор пока (до тех пор, пока) и др.	Я вернусь (когда?), когда раскинет ветви по-весеннему наш белый сад.

(С.А.Есенин) Условия Если (если…то), когда, раз и др. Я приду к вам завтра (при каком условии?),если ты не возражаешь. Причины Потому что, оттого что, благодаря тому что, так как, ибо, вследствие того что и др. Нужно зажечь лампу (почему?), потому что становится темно. Цели Чтобы, для того чтобы и др. Мы пошли через поле (зачем?), чтобы сократить путь. Сравнения Как, чем, чем — тем, словно, будто, точно и др. Перед грозой в лесу стало тихо (как?), будто все умерло. Уступки Хотя, несмотря на то что, пускай, как ни Как ни торопились мы к станции, все равно опоздали на последний поезд (несмотря на что?). Следствия Так что Она ничего не читала, так что не сдала экзамен.