Она хозяйка той луны

Луна – суровая госпожа

Посвящается Питу и Джейн Сенсенбау

Robert A. Heinlein

THE MOON IS A HARSH MISTRESS

Наряду с Айзеком Азимовым и Артуром Кларком входит в большую тройку писателей-фантастов и носит титул гранд-мастера. Автор знаменитых романов «Двойная звезда», «Звездный десант», «Кукловоды», «Чужак в стране чужой» и многих других, писатель – рекордсмен по числу литературных наград, включая такие престижные, как премия «Хьюго», «Небьюла» и т. д. По опросам, проводимым журналом «Локус» среди читателей, Роберт Хайнлайн признан лучшим писателем-фантастом всех времен и народов.

Полвека не покладая рук он работал в фантастике, выпустил в свет 54 книги – романы, сборники рассказов и т. д. – общим тиражом в 40 миллионов экземпляров. За три первых года работы он, на взлете таланта, создал несколько книг, которые живы и сегодня не просто как любопытные опыты довоенной фантастики, а как совершенно современные произведения. И когда я говорю о том, что Хайнлайн – создатель современной американской фантастики, я имею в виду именно свежесть, актуальность его работы – каждая из его повестей могла быть опубликована сегодня, и мы бы восприняли ее как сегодня написанную.

Именно Хайнлайн научил меня оспаривать общепринятую версию чего бы то ни было.

Уже после первого опубликованного рассказа Хайнлайна признали лучшим среди писателей-фантастов, и он сохранил этот титул до конца жизни.

Что бы ни говорили плохого об идеологии этого автора, его нельзя обвинить в фарисействе, разве только в простодушной наивности.

Хайнлайн верил, что фантастический рассказ имеет смысл только в том случае, если его корни уходят в самую настоящую действительность, в то же время проникая в мир воображения. Он был убежден, что выдуманная действительность не может быть опрокинута на читателя в первых же абзацах произведения, а должна проявляться постепенно, прорастая сквозь реальность.

Когда в 1978 году Лесли Лекруа посадил свой «Пионер» к западу от кратера Архимед, он не думал, что «совершает большой шаг для всего человечества» – он радостно скакал как блоха вокруг своего кораблика, поднимая в воздух вековую пыль, собирал камешки и думал о том, как тут здорово. Делос Дэвид Гарриман, профинансировавший первую экспедицию на Луну, был настроен не менее романтично, но при этом обладал куда большим прагматизмом. Благодаря этому полет Лекруа не остался очередным спортивным достижением, а действительно стал шагом, который имел большие последствия для всего человечества. Вторая лунная экспедиция оставила в Море Кризисов домик из гофрированного алюминия, присыпанный лунной пылью. «Мейфлауэр» выгрузил запасы кислорода, воды и пищи, высадил четырех колонистов и улетел. Так был заложен Луна-Сити.[1] Он недолго оставался единственным лунным поселением, в середине восьмидесятых к нему присоединились Новый Ленинград и Гонконг-Лунный.

Строительство лунных баз было политической ловушкой, но в тот момент никто не посчитался с этим соображением, а затем было поздно давать задний ход. Проблема состояла в том, что все три сверхдержавы согласились признать за Луной статус демилитаризированной территории под протекторатом ООН, а значит, ни одно из этих поселений нельзя было использовать в качестве военной базы или даже просто в военных целях. Таким образом, прикладное значение лунных колоний было куда скромнее, чем у антарктических станций, а поддержание стоило на порядки дороже. Их единственная ценность заключалась в самом их существовании. Обладание лунной колонией было вопросом политического престижа, а ее эвакуация означала потерю лица, но при этом развитие поселений шло мучительно медленно.

Одной из причин этого была концепция единой купольной гермозоны – колонии со временем вырастали из старых оболочек и, словно раки-отшельники, вынуждены были искать новую раковину. Каждое расширение территории требовало строительства нового купола, что было сравнимо по затратам с основанием новой колонии. По счастью, существовал другой путь, и из-под лунных куполов вглубь планеты протянулись туннели. Экспериментальные лунные шахты, прорытые с изыскательскими целями в непосредственной близости от поселений, достаточно просто подключались к городской системе жизнеобеспечения, их освоение обходилось куда дешевле строительства новых куполов, а когда на дне одной из шахт нашли ископаемый лед, это окончательно решило вопрос. С первых дней освоения Луны земляне искали на своем спутнике хоть что-то, что оправдало бы содержание колоний. Алмазы не смогли решить эту проблему, их добыча в промышленных масштабах обрушила бы земной рынок и обесценила товар. Урановая руда могла бы окупить добычу и транспортировку, ее потребность на Земле неуклонно росла, но вместо урана шахтеры нашли на Луне лед. Лед, который можно превратить в воду. Вода, из которой можно добыть кислород для дыхания. Вода, которую использовали термоядерные реакторы. До девяностых годов основную массу импортируемых на Луну грузов составляли именно воздух и вода (продукты питания к тому времени колонисты успешно выращивали на гидропонных плантациях). Ископаемый лед резко удешевил содержание колоний, и большая часть обитателей Луны стала шахтерами. Они вгрызались в лунные породы, оставляя за собой длинные туннели – будущие улицы подземных городов. Жители Луны все больше привыкали видеть над головой низкие своды коридоров, а не звездный купол открытого пространства и неподвижно повисший над восточным горизонтом бледно-голубой шарик Земли. А на Земле между тем сгущались тучи.

Вторая половина XX века земной истории была наполнена масштабными политическими и военными катаклизмами. Мелкие государства в предвидении конфликта между тремя сверхдержавами старались консолидироваться в экономическом и военном отношении. Поскольку на этот раз речь шла не о поиске общих гуманитарных ценностей или либерализации товарооборота, но о физическом выживании, проблемы решались очень оперативно. Государства, которым в грядущей войне отводилась роль площадей, где большие игроки станут обмениваться ударами, либо консолидировались, либо оказались поглощены крупными военно-политическими образованиями. Поэтому к началу конфликта на игровом поле остались не три ключевых фигуры и множество пренебрежимо мелких комбатантов, союзников и нейтралов, а целых пять независимых и сравнимых по силе участников. Прежние стратегические наработки в этих условиях потеряли всякий смысл, более того, сами стратегические вооружения оказались вопиюще неэффективными. Третью мировую войну не зря назвали «Войной мокрых шутих» – все представления о стратегическом превосходстве высокотехнологичного оружия обернулись иллюзией, и все военные планы, построенные на применении межконтинентальных баллистических ракет, – пшиком. Эффективные системы современных ПВО практически полностью устранили атомную угрозу, и вся стратегическая военная мощь великих держав отправилась на дно Атлантического и Тихого океанов. И когда пусковые шахты исторгли последнюю ракету, все решил банальный перевес в живой силе и обычных вооружениях – танках, артиллерии и пулеметах. Нетрудно догадаться, кто оказался в выигрыше. Многомиллионная китайская Народно-освободительная армия живой волной прошла через весь континент на север – через Монголию и Сибирь до самого Ледовитого океана, одновременно вторая волна, поглотив мелкие государства Юго-Восточной Азии, хлынула на берега Австралии. Даже объединенное вмешательство Северной Америки и Бразильского Союза не смогло бы предотвратить полную ассимиляцию Австралии и Новой Зеландии – войска остановились на пустошах у Элис-Спрингс просто потому, что Великий Китай исчерпал ресурсы, которые мог направить на удержание и освоение захваченных территорий.

Источник

Луна суровая хозяйка

В этот том вошел роман «Луна — суровая хозяйка», получивший премии «Хьюго» (1967) и «Прометей» (1983).

Часть первая — Этот умник-разумник 1

Часть вторая — Восставшая чернь 42

Часть третья — Дарзанебы 71

Роберт Хайнлайн
Луна – суровая хозяйка

Часть первая
Этот умник-разумник

Глава 1

Гляжу – в газете «Лунная Правда» пишут, что городской совет Луна-Сити принял в первом чтении постановление, позволяющее досматривать, лицензировать, инспектировать, а главное – облагать налогами предприятия общественного питания в границах муниципальной зоны. А еще пишут, что сегодня вечером состоится массовый митинг, на котором будет организовано толковище «Сынов Революции».

Мой родитель преподал мне два правила: «Не суй нос не в свое дело» и «Всегда снимай колоду перед сдачей». Политика меня не интересовала. Но в понедельник 13 мая 2075 года я оказался в машинном зале Комплекса Лунной Администрации – зашел, чтобы потолковать с главным компьютером Майком, пока другие машины тихо шепчутся между собой. Майк – это не официальное имя; я прозвал его так в честь Майкрофта Холмса, одного из героев рассказа, написанного доктором Уотсоном еще до того, как он основал IBM . Герой рассказа только и делал, что сидел и думал, – ну в точности как Майк. Он же у нас настоящий умник-разумник, самый смышленый компьютер в мире.

Правда, не самый быстрый. На Земле, в лабораториях Белла в Буэнос-Айресе есть один умник, который в десять раз меньше Майка, а отвечает чуть ли не раньше, чем услышит вопрос. Но разве так уж важно – получите вы ответ через микросекунду или миллисекунду? Важно, чтобы он был верен.

Впрочем, Майк не всегда выдает правильные ответы; порой он не прочь и смухлевать.

Когда Майка установили в Луне, он был обычным умником с гибкой логикой – «Хомо-Ориентированный Логический Многокритериальный Супервизор, версия IV, модель L» – ХОЛМС ЧЕТВЕРТЫЙ. Он рассчитывал траектории для беспилотных грузовых барж и управлял их катапультированием. Это занимало у него меньше одного процента машинного времени, а Лунная Администрация праздности не одобряла. И стали к нему присобачивать все новые и новые аппаратные средства – блоки «решение-действие», позволившие ему управлять другими компьютерами, бесчисленные банки дополнительной памяти, новые банки ассоциативных нейристорных сетей, добавочный пакет двенадцатиразрядных случайных чисел, оперативную память, расширенную до неимоверного объема. В человеческом мозге содержится около десяти в десятой степени нейронов. На третьем году своего существования Майк имел нейристоров по крайней мере в полтора раза больше.

И тогда он ожил.

Я не собираюсь спорить на тему, может ли машина стать «по-настоящему» живой и обзавестись «настоящим» самосознанием. Обладает ли самосознанием вирус? Нет! А как насчет устрицы? Сомневаюсь. Ну а кошка? Почти наверняка. Человек? Не знаю, как насчет вас, товарищ, а я – определенно. Самосознание прорезается где-то на пути развития от макромолекулы к человеческому мозгу. Психологи уверяют, что это происходит автоматически, когда мозг накапливает достаточно большое число ассоциативных цепей. В таком случае – не вижу никакой разницы, протеиновые это цели или платиновые.

(«Душа»? А у собаки она есть? А как насчет таракана?) Учтите, что еще до всех модификаций Майк был сконструирован так, чтобы отвечать на вопросы, исходя из неполной информации – точно так же, как это делаете вы. Отсюда все эти «хомо-ориентированный» и «многокритериальный» в его титуле. Так что «свобода воли» была у Майка изначально, и ее границы расширялись по мере усложнения его собственной структуры и накопления знаний. Только не требуйте, чтобы я давал вам определение «свободы воли». Если вам больше нравится думать, что Майк просто жонглирует случайными комбинациями чисел и в соответствии с ними переключает цепи, – валяйте, думайте на здоровье.

Вдобавок ко всем устройствам вывода и печати Майку приспособили блоки водера и вокодера , так что он понимал не только классические программы, но и программы, составленные на Логлане и на английском, знал и другие языки, делал технические переводы, а главное – читал, причем читал запоем. Конечно, давать ему указания лучше было на Логлане. Если вы делали это на английском, результаты могли оказаться совершенно фантастическими: многозначность слов сбивала компьютер с толку, предоставляя слишком большую свободу выбора.

Сфера деятельности Майка расширялась до бесконечности. В мае 2075 года он уже контролировал не только беспилотный транспорт, но и пилотируемые корабли, управлял телефонной сетью Луны, а также видео – и радиосвязью Луна – Терра, регулировал атмосферное давление, водоснабжение, температуру, влажность и работу канализации в Луна-Сити, Новом Ленинграде и в нескольких более мелких поселениях (за исключением Гонконга-в-Луне), вел бухгалтерию для Лунной Администрации, а за особую плату – и для частных фирм и банков. Как известно, логические схемы могут иногда выходить из строя из-за нервного срыва. Перегруженная телефонная сеть, например, начинает вести себя, как капризный ребенок. Майк нервными расстройствами не страдал, зато у него прорезалось чувство юмора. Правда, юмора низкопробного. Будь он человеком, вам пришлось бы постоянно держаться с ним начеку. Он счел бы верхом остроумия вывалить вас ночью из кровати или насыпать вам в скафандр порошок, вызывающий чесотку.

Поскольку проделать это он был не в состоянии, Майк забавлялся по-своему. Мог ни с того ни с сего дать ложный ответ, основанный на «вывернутой» логике. А недавно вдруг взял и выдал чек на выплату жалованья уборщику в офисе Администрации в Луна-Сити в размере 10 000 000 000 000 185, 15 долларов-купонов, причем только пять последних цифр составляли правильную сумму. Ни дать ни взять шкодливый ребенок-переросток, которому следовало бы крепко всыпать по заднице.

Этот номер он отколол в первую неделю мая, а я должен был разобраться в причине сбоя и устранить ее. Я частный подрядчик и не состою на жалованье у Лунной Администрации. Вы, наверное, знаете… впрочем, откуда вам знать, времена теперь другие… В те старые недобрые времена многие лагерники, отсидев от звонка до звонка, продолжали ишачить на Администрацию и после срока, да еще радовались, что вкалывают за деньги. Но я здесь родился, я человек вольный, а это меняет дело.

Один из моих дедов был отправлен сюда из Йобурга за вооруженное нападение и за отсутствие лицензии на работу; другого сослали за подрывную деятельность после окончания «Войны мокрых шутих». Бабушка с материнской стороны хвасталась, что прибыла на корабле, доставившем в Луну невест… но я-то видел списки. На самом деле она была рядовым (и отнюдь не добровольцем) «корпуса мира», что означает… именно то, о чем вы подумали: принадлежность к малолетним преступникам. Поскольку она состояла в раннем клановом браке (банда Стоунов) и делила шестерых мужей с еще одной женщиной, то вопрос о моем дедушке с материнской стороны так и остался открытым. Но это дело обычное, ничего тут особенного нет, и я вполне удовлетворен тем дедулей, которого она мне выбрала. Другая бабушка, татарка, родилась близ Самарканда и после перековки в лагере «Октябрьская Революция» «добровольно» вызвалась участвовать в колонизации Луны.

Родитель мой божился, что родословная у нас весьма почтенная и древняя: одну из наших родоначальниц, мол, повесили в Салеме за колдовство, какого-то из праотцов колесовали за пиратство, а еще одну прародительницу вместе с первой партией каторжников отправили в Ботани-бей .

Гордясь своими предками, я хоть и имел дела со Смотрителем, но на жалованье к нему ни за что не пошел бы. Вроде невелика разница: так и так я обслуживал Майка с того самого часа, когда его распаковали. Но для меня эта разница существенна; ведь я мог в любой момент сложить свои инструменты и послать их всех к чертовой матери.

Кроме того, частному подрядчику платили куда больше, чем служащему Администрации. А наладчиков компьютеров у нас вообще мало. Как вы думаете, много найдется лунарей, способных отправиться на Землю и закончить курсы компьютерщиков, не загремев раньше времени в больницу? Из тех, конечно, что с ходу не загнутся?

Источник

Она хозяйка той луны