Памятник Шарлю де Голлю
Памятник Шарлю де Голлю в Москве был открыт перед зданием гостиницы «Космос» 9 мая 2005 года. Место для установки было выбрано неслучайно: в 1990 году площадь перед гостиницей получила имя Шарля де Голля, и спустя 15 лет его решили увековечить ещё и памятником.
Шарль Андре Жозеф Мари де Голль (1890-1970) — французский военный и государственный деятель, генерал, символ французского Сопротивления в годы Второй Мировой войны, а также основатель и первый президент Пятой республики (президент Франции). Несмотря на личную неприязнь к коммунизму, де Голль наладил тесные отношения с Советским Союзом и заключил ряд важных соглашений, в том числе и о сотрудничестве в науке и освоении космоса, сделавших СССР и Францию стратегическими союзниками.
Памятник выполнен с портретным сходством и изображает французского лидера в несколько скованной, но по-военному строгой позе: немного сгорбившись, он просто стоит прямо с опущенными вниз руками. Острые плечи слегка вздёрнуты, а на лице словно застыла глубокая печаль; слегка прищуриваясь, бронзовый де Голль смотрит куда-то вдаль. Генерал одет в характерную военную форму: китель, на поясе — портупея, на голове — армейское кепи с двумя генеральскими звёздами. Привлекает внимание небольшой значок с крестом на кителе — это Лотарингский крест, символ «голлистской» ветви движения Сопротивления. Фигура водружена на высокий цилиндрический постамент, на котором на русском и французском языках выгравированы имя и звание: «Генерал Шарль де Голль. Президент Французской Республики».
Высота памятника составляет 18 метров (8 метров — скульптура, 10 — постамент).
Авторы монумента: скульптор Зураб Церетели, архитектор Александр Кузьмин.
История памятника и критика
Идея увековечить память Шарля де Голля в московской топонимике возникла в 1990 году, когда в честь 100-летия со дня рождения генерала небольшой площади перед гостиницей «Космос» было присвоено его имя. Тогда в Москве появилась площадь Шарля де Голля, но устанавливать на ней памятник ещё не планировали.
К идее установки памятника пришли в 2002 году, когда скульптор Зураб Церетели представил городским властям сразу 3 его варианта, из которых впоследствии был выбран один, который и пошёл в работу. Изначально городские СМИ говорили, что памятник будет небольшим, около 6 метров, из которых 3,5-4 метра — сама фигура, а остальная высота придётся на постамент, но в итоге он вышел 18-метровым. Торжественное открытие памятника Шарлю де Голлю на одноимённой площади состоялось 9 мая 2005 года при участии президентов России и Франции Владимира Путина и Жака Ширака, которые прибыли сюда после Парада Победы. На церемонию открытия также были приглашены французские ветераны Второй Мировой войны и большое количество прессы.
Москвичи отреагировали на открытие нового памятника неоднозначно: многим горожанам показались неуместными слишком большой размер и место его установки, люди сравнивали его с бравым солдатом Швейком и смеялись над вымученной позой генерала, словно ему сказали «Смирно!», а «Вольно!» командовать не стали.
Но больше всего горожан позабавило сходство памятника с французским комиком Луи де Фюнесом в образе жандарма Крюшо, роль которого он сыграл в серии известных фильмов, поэтому в ироничной народной топонимике он прославился как памятник Луи де Фюнесу.
Памятник Шарлю де Голлю находится на одноимённой площади перед зданием гостиницы «Космос» (проспект Мира, 150). Добраться до него можно пешком от станции метро «ВДНХ» Калужско-Рижской линии.
Источник
Монумент покорителям космоса
Монумент покорителям космоса — уникальный памятник, расположенный в мемориальном парке у метро «ВДНХ», второй по высоте среди памятников России. Знаменитая «ракета» была открыта 4 октября 1964 года, в седьмую годовщину запуска «Спутника-1» — первого искусственного спутника Земли.
Памятник выполнен в виде взлетающей ввысь ракеты, за которой с земли тянется длинный шлейф выхлопных газов, и играет роль стилизованного обелиска в честь СССР — державы, открывающей космос для всего мира. Снаружи он полностью, за исключением основания, облицован отполированными титановыми пластинами, в которых отражается небо. В основании размещены горельефы, изображающие людей, которые внесли вклад в освоение космоса: учёных, конструкторов, инженеров, рабочих и, в итоге, восходящего по трапу космонавта; не обошлось без яркой советской символики: серпа и молота, а также Владимира Ленина, застывшего в характерной указующей позе. Перед монументом установлен памятник Константину Циолковскому в качестве символа перехода от человеческого к космическому масштабу.
Высота монумента составляет 107 метров, из которых 11 метров — высота ракеты.
В центральной части основания металлическими буквами выложены строки советского писателя и государственного деятеля Николая Грибачёва и приведено посвящение:
«. И наши тем награждены усилья,
Что поборов бесправие и тьму,
Мы отковали пламенные крылья
Своей стране и веку своему!»
Николай Грибачёв
«В ознаменование выдающихся достижений советского народа в освоении космического пространства сооружён этот монумент. 1964»
На боковых стенах основания, предваряя горельефы, размещены цитаты из новостных сообщений ТАСС, повествующие об основных космических достижениях Советского Союза к моменту установки памятника и чуть позже.
1957: «В результате большой напряжённой работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро создан первый в мире искусственный спутник Земли. 4 октября 1957 года в СССР произведён успешный запуск первого спутника».
Сообщение ТАСС 4 октября 1957 года
1961: «12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту».
Сообщение ТАСС 12 апреля 1961 года
1965: «. 18 марта 1965 года, в 11 часов по Московскому времени при полёте космического корабля «Восход 2″ впервые осуществлён выход человека из корабля в космическое пространство».
Сообщение ТАСС 18 марта 1965 года
1966: «3 февраля 1966 года в 21 час 45 минут по Московскому времени автоматическая станция «Луна 9», запущенная 31 января, осуществила посадку на поверхности Луны в районе океана Бурь, западнее кратеров Рейнер и Марии. 4 февраля в 4 часа 50 минут по Московскому времени станция «Луна 9″ начала обзор ландшафта и передачу его изображения на Землю».
Сообщение ТАСС 4 февраля 1966 года
1966: «3 апреля 1966 года в 21 час 44 минуты по Московскому времени автоматическая станция «Луна 10″ была выведена на селено-центрическую (окололунную) орбиту и стала первым в мире искусственным спутником Луны».
Сообщение ТАСС 5 апреля 1966 года
Авторы монумента: скульптор Андрей Файдыш-Крандиевский, архитекторы Михаил Барщ и Александр Колчин, инженер Лев Щипакин.
История памятника
Идея увековечить космические достижения СССР в достойном их масштаба памятнике появилась после запуска первого искусственного спутника Земли «Спутник-1» 4 октября 1957 года.
Открытие космической эры решили отметить открытием памятника-обелиска, который должен был располагаться на Воробьёвых горах. В марте 1958 был объявлен конкурс на лучший проект памятника, на который было подано более тысячи работ из 114 городов СССР и стран зарубежья; отсеяв откровенно неподходящие, комиссия выбрала 356 работ, которые были представлены публике на выставке в Манеже. На первое место вышел проект «Народ-созидатель» скульптора Файдыш-Крандиевского, архитекторов Барща и Колчина и инженера Щипакина, однако, проект слишком выбивался из ансамбля Воробьёвых гор, поэтому памятник решили возвести на пустыре у входа на ВДНХ.
По проекту высота памятника не превышала 50 метров, а шлейф ракеты предлагали облицевать дымчатым полупрозрачным стеклом с ночной подсветкой внутри. Однако, решение со стеклом было не самым практичным, и по предложению конструктора-ракетостроителя Сергея Королёва его решили отделать отполированными титановыми пластинами, поскольку титан не подвержен коррозии. Также в процессе переработки проекта высота памятника возросла до 107 метров. Сергей Королёв сыграл большую роль в строительстве памятника: он не только добился поставок дефицитного титана для его строительства, но даже переехал в Останкинский район, чтобы лично следить за ходом строительства. По его же инициативе в проект памятника включили Мемориальный музей космонавтики, который должен был разместиться в его стилобате. Как позже отметила супруга конструктора, посещение строительной площадки стало регулярной составляющей их повседневных прогулок. С Сергеем Королёвым связан и другой интересный факт из истории памятника: изначально среди людей на горельефах в основании скульптор Файдыш-Крандиевский хотел изобразить и самого конструктора, но Королёв отверг эту идею, посчитав, что есть и более достойные такой чести люди.
Любопытно, что 250-тонная стальная конструкция монумента была вручную собрана и облицована на земле, а затем поднята с помощью специальных кранов.
Торжественное открытие памятника состоялось 4 октября 1964 года — в седьмую годовщину запуска «Спутника-1». Спустя 3 года вокруг него был разбит парк с мемориальной аллеей Героев Космоса, где впоследствии установили бюсты и памятники пионерам ракетостроения и космонавтам.
10 апреля 1981 года — в 20-ю годовщину полёта Юрия Гагарина — в стилобатной части Монумента покорителям космоса открылся задуманный Королёвым Мемориальный музей космонавтики.
В настоящее время Монумент покорителям космоса является одной из наиболее популярных достопримечательностей Москвы, и наряду с расположенной неподалёку ВДНХ стал обязательной к посещению точкой в маршрутах туристов. Не меньшей славы заслужил и расположенный под ним Музей космонавтики, который считают одним из интереснейших и наиболее продвинутых музеев столицы.
Монумент покорителям космоса находится по адресу проспект Мира, 111 (неподалёку от центрального входа на ВДНХ). Добраться до него можно пешком от станции метро «ВДНХ» Калужско-Рижской линии.
Источник
Памятник генералу Де Голлю у московской гостиницы «Космос» – далеко не случайность
Ровно 80 лет назад Франция подписала позорную капитуляцию перед нацистской Германией. К счастью для нее, нашелся человек, усилиями которого Париж не превратился в захудалую провинцию. Наследники Шарля Де Голля не выучили его уроков, но у России нет претензий к генералу – он был великим человеком, политическим гением и другом нашей страны.
Франция подписала капитуляцию перед нацистами в том же в Компьенском лесу, более того, в том же самом вагоне, в котором была оформлена капитуляция Германии по итогам Первой мировой войны. Идея ехидного перформанса принадлежала лично Гитлеру, а представлял Третий Рейх начальник штаба Верховного командования вермахта Вильгельм Кейтель.
Пять лет спустя стороны вновь поменялись местами. Увидев французского представителя на церемонии подписания Акта о капитуляции Германии, все тот же Кейтель якобы съязвил: «Как, Франции мы тоже проиграли войну?»
«Якобы», потому что нацистский фельдмаршал ничего подобного не говорил. Это миф, укоренившийся в российской публицистике и призванный подчеркнуть, что Париж занимает свое место в числе победителей Второй мировой незаслуженно. «Не по погонам».
Невнятно воевавшая, быстро сдавшаяся, неубедительно партизанящая Франция должна была навсегда покинуть ряды великих держав еще в 1945-м, встав вровень, например, с Чехословакией. Этого не произошло только по одной причине: в наиболее трудный период французской истории судьба послала вотчине императора Бонапарта гений генерала Де Голля. Нет, не военный гений – военный гений Франции тогда бы уже не помог, но гений политический.
В начале великой войны он был всего-навсего полковником. К 1940-му получил должность замминистра и чин бригадного генерала, но даже это не было должным образом оформлено. А когда в июне того же года Де Голль срочно вылетел из Бордо в Лондон, протестуя таким образом против начала мирных переговоров с Гитлером, он был в сущности никем – и прекрасно это осознавал.
Малоизвестный человек без особых связей. Военный из сдавшейся врагу страны. Мятежник, пошедший против правительства. Конечно, он был еще и тем, кто, по меткому выражению Черчилля, «вывез на самолете честь Франции», но это меткое выражение – всего лишь льстивая фраза без реального политического наполнения. Генералу (а с бюрократической точки зрения, повторимся, все еще полковнику) сочувствовали, похлопывали его по плечу, хвалили за принципиальность, предлагали верить в лучшее, но думали про себя – «была у тебя Родина, да и всплыла».
Идею Де Голля выступить по радио с призывом к французам не подчиняться немецкой подстилке Петену, не складывать оружие и не считать себя проигравшими, одобрили и Черчилль, и Сталин. Но все это имело сугубо символическое значение. Никто не собирался на полном серьезе считать этого незнакомого, ершистого, отнюдь не высокопоставленного человека голосом «всех свободных французов» и даже прислушиваться к его мнению. Никто не считал, что у французов к 1940-м году в принципе остался голос. На практике это выглядело примерно так:
Ай, генерал, не до вас, право. Идите лучше выступите по радио. Говорят, у вас неплохо получается.
Но Франции повезло – Де Голлю не нужны были подачки. Ему не нужен был выписанный чужими правительствами статус, оформленный лично на него только по той причине, что он француз, который в черный для Парижа час вылетел в Лондон. Ему нужна была его Родина – Франция, свободная и великая. Эти слова не случайно шли в его речах тандемом на протяжении всей карьеры политика, а как военный он справедливо считал, что и то и другое достигается только в бою, не в кабинетах.
Генерал рванул в колонии, пытаясь убедить администрацию на местах не подчиняться коллаборационистскому режиму Виши и воевать с Германией и ее союзниками по месту дислокации — в Африке, на Ближнем Востоке, в Индокитае. И он преуспел, после чего его движение «Свободная Франция» было переименовано в «Сражающуюся…», а само понятие «француз» изменилось навсегда.
Значительная часть первых героев «Сражающейся Франции» – не белые, не христиане, не европейцы.
То, что французом по национальности в Пятой республике считается любой гражданин страны, то, что национализм в это стране собран вокруг французского языка, а этническое деление не фигурирует в государственных документах, растет из тех самых первых побед Де Голля (но из Великой французской революции тоже).
Вскоре активность и политические успехи генерала стали откровенно раздражать Вашингтон. Де Голль вел свою игру и свою войну, тогда как американцы считали, что он всего лишь одна из фигур на доске, которую они вольны передвигать в любую сторону. Лидеру «Сражающейся Франции» попытались найти замену, заручившись поддержкой тех, кто еще недавно присягал коллаборационистам Петена.
Не срослось. Большинство воюющих французских офицеров к тому моменту уже успели оценить и патриотизм, и безупречную репутацию генерала. А главное, он заручился поддержкой Сталина, предложив ему Францию в качестве противовеса англосаксонскому дуэту из Вашингтона и Лондона и, что еще более важно, непосредственную помощь на фронте. Так началась славная история авиационного полка «Нормандия – Неман».
Де Голль не любил коммунистов и не мог их любить, поскольку был воспитан в принципиально иных идеалах. Но СССР он считал не «режимом большевиков-безбожников», а новым (далеко не первым и вряд ли последним) изданием «вечной России», к которой, будучи человеком начитанным, относился с большим уважением.
То, что представитель Парижа присутствовал на подписании Акта о капитуляции с Кейтелем, — следствие осознанного союза Де Голля и Сталина против англосаксонского дуумвирата, окончательно оформившегося тогда, когда генерал Паттон изрек знаменитое: «Англия и США рождены, чтобы править миром».
Во многом Париж обязан своим освобождением именно Паттону (к слову, его же усилиями американские танки во второй половине 1940-х могли бы поехать в сторону Москвы – русских и коммунистов он в принципе не считал за людей). Но именно в освобожденном Париже англосаксы были вынуждены окончательно попрощаться с идеей об устранении своевольного Де Голля. Решающее слово сказали миллионные толпы французов, встречавшие своего генерала – человека, спасшего их национальную честь, человека, что повёл их на сопротивление злу, человека, который за пять лет вырос из неизвестного полковника в общенациональный символ.
Де Голль остался верен обязательствам, данным Москве. Американцев он видел угрозой, Британию вообще не считал за Европу (а Россию считал; путинское изречение о «Европе от Лиссабона до Владивостока» имеет корни в деголлевской «Европе от Лиссабона до Урала»). Если бы послевоенную Францию возглавил именно он, не быть бы Парижу в НАТО. Но после короткого периода временного правительства Де Голль ушел в оппозицию, вернувшись во власть только в 1958-м – для учреждения Пятой республики.
Президентство Де Голля разрешило уничтожавший страну алжирский кризис, заменило умирающую колониальную систему на союз франкофонных держав, поставило республику на рельсы бодрого экономического развития при сохранении политической самостоятельности. Потому что «свободная и великая» — но не одно без другого. Так Де Голль стал не только спасителем отечества, но и отцом его новой, улучшенной версии.
Наиболее эффектный аккорд в этом смысле – вывод Пятой республики из военной части Североатлантического альянса (при сохранении в политической). Это волевое решение генерала впоследствии свел на нет Николя Саркози, имеющий наглость называть себя «голлистом».
Как политик он закончился тогда, когда в Европе победила одна из первых «цветных революций». Но если левацкую молодежь, запалившую баррикады у Сорбонны в 1968-м, называют победителями Де Голля, ей безбожно льстят. Генерала вынудила уйти в отставку революция, но не революционеры. Их баррикады возникли на фоне острых социальных противоречий в стране, однако преодолевать этот кризис французы вновь доверили Де Голлю – парламентские выборы того же 1968 года сторонники генерала выиграли с внушительным отрывом.
Другое дело, что еще один исторический рывок в будущее 78-летнему ветерану был уже не по силам. Проиграв первый же референдум после выигранных выборов, он предпочел уйти. Через полтора года его преемник возвестит: «Франция осиротела».
К моменту смерти у генерала было немало критиков и противников. Были и те, кто возмущался объявлению национального траура по случаю его кончины (кстати, это было сделано второй раз в истории; первый такой случай пришелся на разрушительное наводнение 1930 года). Но всего пару лет спустя статус Де Голля как одного из величайших национальных героев и персонифицированного символа Франции стал непоколебим, тогда как фамилии бузотеров из 1968-го помнят только образованцы.
Он воевал с Германией, когда это считалось бессмысленным. Он спорил с США, когда это казалось самоубийством. Он противостоял глобализму англосаксов, когда это еще не было модным. Он создал новых французов и новую стану на месте спасенной им старой.
Не его вина, что его наследники умудрились спустить все его наследство.
Именно поэтому стоит помнить, что приписываемая Кейтелю фраза про Францию всего лишь фейк. А памятник Шарлю Де Голлю в полный рост у московской гостиницы «Космос» – это отнюдь не случайность.
Дмитрий Бавырин, ВЗГЛЯД
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки
Источник