Ржаное солнце
15 марта 1938 года расстрелян Пётр Орешин
.
Есть вещи, объяснения которым нет. Например : зачем государство убивает поэтов? Смысл в этом какой? Счастье народа? Но ведь, даже если погубить всёх соловьев — весна все-равно насупит.
Вот Пётр Орешин. Ну — соловей же, волгарь, деревенщина. Как птичка Божья, с детства пробивался сам , счастье своё наклёвывая по зернышку. Родился за 13 лет до нового века. Но, бедняк, сумел с отличием закончить начальную школу, а городскую среднюю прошёл до срока, как отмечено в аттестате — » с первой наградой». И успел поучиться в бухгалтерской школе. Так до революции в конторе и работал, но в столице. Здесь же впервые и напечатался в 1911 году. Служба не мешала Петру писать стихи. Это был духовный собрат Есенина. Воспевал сельский мир. горнюю Россию. До революции успел издать две книги. Накоротке знался с Есениным Клюевым, Городецким.Когда на Родину пришла военная беда- оказался в Армии. Воевал, заслужил два Георгиевских креста. На революцию, казалось, Орешин не обратил внимания. Какая разница, кто правит страной? Поэты никому не враги
«Ах, Нью-Йорк наш — на пороге
Но нам Америкой не быть.
Своя задумана дорога,
Ржаная ленинская сыть».
Орешин пишет. Пишет много, словно торопясь. И становится именем. Тот же Есенин почти с завистью отзывается на поэму Орешина «Зарево» :» «где отражаются и месяц, и церковь, и хаты».
У Орешина стремительно выходят книги. Он становится общенациональным поэтом. С его подачи при Московском Пролеткульте создана секция крестьянских писателей. Выходит сборник «Творчество народов СССР», где . Орешин был составителем и автором многих переводов . Успех, читатели, слава.
Вместе с товарищами по цеху он становится идеологом новой деревни. Той, которой была обещана земля и свобода предпринимательства.
Но получила деревня уравниловку и колхозы. Партия находит покоренной деревне новых идеологов. Партии не нужны весенние соловьи. Ей на службу слетелись вОроны.
Уже убиты Есенин и Клюев, уже уничтожены Ганин и Клычков. 20 октября страшного 1937 года пришли за Орешиным. И в марте убили на задворках суда сразу после оглашения приговора.
А весна всё-равно пришла, даже в тот год.
Соловьиные песни — они бессмертны
Буду вечно тосковать по дому,
Каждый куст мне памятен и мил.
Белый свет рассыпанных черемух
Навсегда я сердцем полюбил.
Белый цвет невырубленных яблонь
Сыплет снегом мне через плетень.
Много лет душа тряслась и зябла
И хмелела хмелем деревень.
Ты сыграй мне, память, на двухрядке,
Все мы бредим и в бреду идем.
Знойный ветер в хижинном порядке
Сыплет с крыш соломенным дождем.
Каждый лик суров, как на иконе,
Странник скоро выпросил ночлег.
Но в ржаном далеком перезвоне
Утром сгинет пришлый человек:
Дедов сад плывет за переулок,
Ветви ловят каждую избу.
Много снов черемуха стряхнула
На мою суровую судьбу.
Кровли изб — сугорбость пошехонца,
В этих избах, Русь, заполовей!
Не ржаное ль дедовское солнце
Поднялось над просинью полей?
Солнце — сноп, а под снопом горячим —
Звон черемух, странник вдалеке,
И гармонь в веселых пальцах плачет
О простом, о темном мужике.
1922
Источник
Петр орешин ржаное солнце анализ
Петр Орешин — один из ведущих новокрестьянских поэтов, ставший классиком еще при жизни. В 1910–1920-е гг. Петру Орешину посвящают статьи критики, литера — туроведы, составители учебных пособий. С конца 1920-х гг. политика советской власти, направленная против крестьянина-кулака, определила отрицательное отношение марк — систской критики к творчеству крестьянского поэта. В статье прослеживается изменение литературной ситуации и места в ней Петра Орешина в 1910–1920-е гг.
Ключевые слова: русская поэзия 1910–1920-х гг.; новокрестьянские поэты;
итературный процесс начала XX века характеризовался появлением множества литературных групп и направлений. Символисты, акмеи — сты, футуристы, имажинисты создавали литературные манифесты и
программы, определяя идейные и эстетические принципы своего творчества.
В отличие от этих групп плеяда «новокрестьянских поэтов»: А. А. Га — нин (1893–1925), Н. А. Клюев (1884–1937), С. А. Клычков (1889–1937), С. А. Есенин (1895–1925), А. В. Ширяевец (Абрамов; 1887–1967), П. В. Оре — шин (1887–1938), П. И. Карпов (1887–1963) и более молодой П. Н. Васильев (1910–1937), — не выдвинула собственной творческой программы и не из — давала своего журнала. Однако их «самобытность и принципиальная новизна
«песен» [21: c. 3] дала основание воспринимать «новокрестьянских поэтов»
как еще одно литературное объединение.
Сам термин «новокрестьянские поэты» принадлежал перу известного лите — ратуроведа В. Львова-Рогачевского и впервые появился на страницах его моно — графии «Поэзия новой России. Поэты полей и городских окраин» в 1919 году. В. Львов-Рогачевский стал первооткрывателем новокрестьянской поэзии, и, выяв — ляя ее истоки, выделял две волны поэтов из народа. Яркими представителями пер — вого поколения он назвал А. В. Кольцова, И. С. Никитина и Т. Г. Шевченко. Ко вто — рому поколению принадлежали И. З. Суриков и С. Д. Дрожжин.
Поэтам-крестьянам начала XX века была посвящена последняя глава монографии Львова-Рогачевского «Поэзия новой России. Поэты полей и го- родских окраин». Исследователь привел краткие биографические сведения о поэтах из народа, выделил характерные черты их лирики. Более подробно он остановился на фигурах Клюева, Есенина, Клычкова и Орешина.
После яркого вступления в литературу М. Горького, которого восприняли как основоположника пролетарской прозы, в начале нового столетия в литературе появился целый ряд молодых талантливых поэтов-крестьян, по мнению Львова — Рогачевского, связанных с пролетарской литературой: их объединяли общие наст — роения духовного подъема и надежд на политические преобразования страны.
Об этих поэтах И. Розанов позднее написал: «Казалось, из глубины на — родной гущи на смену поэтам из интеллигенции идет уверенно и смело новая рать певцов. Сначала Клюев, потом Есенин. И Клюев немного заслонял Есенина. Ему отводили в группе крестьянских поэтов первое место, Есени — ну — второе, на третье ставили обычно Орешина» [24: c. 3–4].
Петр Васильевич Орешин родился 16 (28) июля 1887 г. в рабочем предместье г. Саратова. В детстве судьба его «была обычной для детей из бедных крестьян- ских семей» [32: c. 69]. Он получил «низшее» образование: с 1896 года четыре года обучался в начальной школе, которую закончил с «первой наградой». В две- надцатилетнем возрасте поступил в городскую четырехклассную школу, из кото — рой ушел, не доучившись год, за неимением средств: «…несколько лет жизни бу — дущего поэта прошли в скитаниях по городам и селам Поволжья и Сибири в по — исках случайного заработка» [16: c. 125]. Затем отец Орешина определил сына в лавку, где служил сам.
У Петра рано пробудился интерес к поэтическому творчеству под влия — нием книг Кольцова, Сурикова, Пушкина и Некрасова. Творчество Петра Оре — шина формировалось на прочной народно-песенной основе, а с другой сторо- ны — постоянно впитывало традиции русской классической поэзии.
Выход первого сборника Петра Орешина «Зарево» совпал с поворотными в истории России событиями: шла Первая мировая война, в стране прогремели две революции. Обессиливший народ нуждался в духовной поддержке. Тогда и появился новый поэт Петр Орешин, которого невозможно было не заметить.
Критика сразу откликнулась на выход сборника Орешина «Зарево». Первым отозвался о нем Иванов-Разумник — литературовед, принадлежащий к левым эсерам, для которых особенно важна была в то время поддержка крестьянских поэтов. В предисловии ко второму сборнику «Скифы» Иванов-Разумник писал:
«Отчего так случилось: в дни революции стали громче звучать голоса только на — родных поэтов. И притом “народных” в смысле не только широком, но и узком: Клюев, Есенин, Орешин — поэты народные не только по духу, но и по проис- хождению» [13: c. 1].
Из плеяды новокрестьянских поэтов выделяли именно Орешина, как под — линно народного поэта — от сохи. Простота и незамысловатость его поэзии соответствовала потребностям времени в литературе, доступной для народа.
Критик-большевик Н. Ангарский называл Петра Орешина «наиболее ярким и одаренным» из крестьянских поэтов, отмечая его превосходство над остальными авторами: «…Язык у Орешина меткий, образный — подлин — ный народный язык, без вымученных и фальшивых словечек, коими пестрят стихи Клюева, Есенина, Клычкова…» [2: c. 36]
124 ВеСТниК МГПУ ■ Серия «ФиЛоЛоГиЧеСКое оБрАЗоВАние»
Известный литературовед Львов-Рогачевский утверждал: «…Петр Орешин по преимуществу социальный поэт, поэт революционной бедноты, порой примы — кающий к настроению люмпен-пролетариата» [20: c. 64] Cравнивая поэта с его собратьями по перу, исследователь считал важнейшей гражданскую, «некрасов- скую» направленность поэзии Петра Орешина. «Песня озлобленного протестан — та», «волчьи строки», «песня голодного люда, нагого и босого» — такими эпите — тами характеризовал Львов-Рогачевский стихотворения Орешина. Исследователь назвал несколько основных причин, определивших характер творчества поэта. Певец, яростно воспевающий убогость, чахлость, нищету деревни, появился, во-первых, потому, что он был наделен врожденной любовью к деревне, органи — ческим состраданием к крестьянам, болью за деревенскую разруху предреволю — ционных лет. Во-вторых, как и большинство его героев-крестьян, Орешин испы — тал голод, холод, скитания и бесконечную нужду.
Проводя сопоставительный анализ творчества новокрестьянских поэтов и их прямых предшественников, В. Львов-Рогачевский указал на их преем- ственную связь, которая проявилась на идейно-тематическом уровне.
Полна оптимизма и веры в поэта статья К. Лавровой «Поэтическая речь Пе — тра Орешина». Критик заметила недостатки поэзии Орешина: «…рифма Петра Орешина не всегда достаточно глубока» [17: c. 38], неуместны архаизмы, встре — чающиеся в поэтической речи Петра Орешина, которые объясняются небрежно — стью и торопливостью в отделке поэтической формы. Возможные шероховатости поэтической речи критик объяснила «отчасти технической слабостью, отчасти слишком еще действенной близостью великих волнений времени» [17: c. 39].
Однако К. Лаврова признала, что достоинства стихов поэта более значи — тельны: «в образах достигает он порой большой выразительности» [17: c. 38];
«Особенно удаются ему образы динамические; ветер и крик — любимые об — разы Петра Орешина» [17: c. 38]; поэзию Орешина отличает энергия вырази — тельности большого мастера слова.
Книга писателя Бориса Гусмана «Сто поэтов» претендовала на объектив — ность в отношении молодых авторов начала XX века, но и в ней сказалось влияние времени. В этюде о Петре Орешине Гусман в творчестве крестьян — ского поэта тему Родины отмечает: «Веками нищавшая, изнывавшая под “ца — ревой опричиной”, разостлавшая свои длинные “страничьи” пыти, свои ши- рокие “невыхоженные” нивы, пьяная, убогая Русь подарила Петру Орешину чудесную “Дулейку”» [6: c. 194].
Действительно, в стихах Орешина послеоктябрьского периода преобладало изображение картины нищеты, разрухи деревни, голода и болезней крестьян. Причину этих бедствий поэт находил в помещичьей и кулачьей опричнине. С ним соглашался и Гусман, подчеркивая, что от них «все зло и пошло» [6: c. 195].
Петр Орешин принял революцию как представитель бедноты, желая спра — ведливого возмездия классу-эксплуататору, видя в революции карающую функ — цию. Это заметил Борис Гусман: «“Царскую опричнину” смахнула февральская
т р и б у Н а М о л о д ы х у ч е Н ы х 125
революция, но длинный хвост ее — война, помещики, фабриканты — все еще во — лочился по измученным селам и деревням. И иную песню спела “дулейка” Петра Орешина» [6: c. 196]. Пафос революционной поэмы Орешина «Микула» Гусман увидел в надежде на расцвет свободного крестьянства: «дулейка» Орешина пе — решла «к звонкой вере в грядущую солнечную радость, которую скуют на земле крепкие рабоче-крестьянские руки» [6: c. 199]
В рецензии на сборник Орешина «Ржаное солнце» И. П. Плотников от — мечал даровитость Петра Орешина, полезность его творчества революции:
«Он не первый ли из наших крестьянских поэтов, жизненно и с большим ма — стерством запевший на революционный лад?» [22: c. 23] В статье Плотникова сказано: «Орешин — единственный в плеяде сродных ему современных по- этов, который решительно выскакивает из заколдованных оглобель угарной мужицкой мистики» [22: c. 23].
В 1924 году умирает Ленин. Сталин остается генсеком, укрепляя свои по — зиции и стремительно прибирая власть к своим рукам. Укрепляется культ лич — ности вождя. Сталин предлагает концепцию обострения классовой борьбы.
В новую эпоху творчество Орешина рассматривается под другим углом. Мо — нография фольклориста В. Князева «Ржаные апостолы» (1924) носила разоблачи — тельно-иронический характер. Книга состояла из двух частей, в первой — автор рассуждал о причинах фанатичной веры крестьян в Бога, подкрепляя свою мысль многочисленными примерами. Вторая часть «Ржаных апостолов» посвящена же- сточайшей критике творчества Н. Клюева и его соратников.
Объектом критики стала религиозность крестьянских поэтов. Ризы, «не — бесные свечи», киоты, иконостасы — непременная принадлежность твор- чества Артамонова, Сурикова, Есенина и Петра Орешина.
Несколько строк, посвященных поэту, были проникнуты иронией: «Оре — шин, описывая, как зори вяжут над хатой широкие сети, добавляет: — “Вста- ли иконостасом небес изваянные стены”. У него же изба — “крыта солнеч — ным, нерукотворным покровом”» [15: c. 21].
Разоблачая отживающую свой век кондовую Русь, Василий Князев ис — пользовал любимейший эпитет Петра Орешина — «ржаной». Выход книги Василия Князева стал первым по-настоящему тревожным сигналом для плея — ды «новокрестьян» и для Орешина в частности.
В монографии специалиста по творчеству Некрасова В. Евгеньева-Макси — мова «Очерк истории новейшей русской литературы» (1925), последний раз — дел включал обзор поэзии и этюды, посвященные поэтам: В. Маяковскому, Н. Тихонову, Д. Бедному. Подробнее автор останавливался на характеристике литературных течений, включая и поэзию крестьян.
В поэзии Петра Орешина, для идеологии которого характерны черты, присущие городскому бедняку, озлобленному и ненавидящему богатых, были замечены мистико-религиозные мотивы. Автор рассмотрел стихотворения Орешина «Волчья жизнь» и «Жизнь на кресте» из сборника «Зарево», где
126 ВеСТниК МГПУ ■ Серия «ФиЛоЛоГиЧеСКое оБрАЗоВАние»
описана жизнь изголодавшегося крестьянина, способного влезть в окно Тро — ицкой лавры, чтобы взломать церковную кружку.
Автор «Очерка» отнес творчество Орешина к романтической поэзии с символистским уклоном.
Несмотря на обилие критических отзывов, в 1925 г. в первой части пособия для учителей «Современные писатели в школе» наряду со статьями о Макси- ме Горьком, Лидии Сейфуллиной и Демьяне Бедном помещена статья писателя М. Никитина «Петр Орешин». Статья была обращена к преподавателю-словесни — ку и содержала рекомендации по изучению лирики поэта. Автор выделял в сти- хотворениях и поэмах Орешина главные темы, ключевые образы и мотивы.
С 1927 года, когда крестьянин, окрещенный «кулаком», уже не мог без — наказанно оставлять себе свой хлеб, когда в деревне развернулась кровавая классовая борьба, а зажиточный крестьянин физически истреблялся, и к нему приравняли крестьянских поэтов: «…разницы между ними практически не усматривалось», Петр Орешин был подвергнут жестоким нападкам со сто — роны литературного и партийного руководства.
Поэт, воспевающий красоту родного края, того края, в котором не было места ни технике, ни коллективному хозяйству, был объявлен классовым врагом.
В девятой книге ежемесячного журнала «Молодая гвардия» за 1928 год из — вестный рапповский критик А. Селивановский опубликовал обзор стихов под на — званием «Живой мир и бутафория». В поле зрения критика попал поэтический сборник Петра Орешина «Откровенная лира». Селивановский поделил рецензи — руемые стихи на «настоящие» и «поддельные». К первым отнес стихотворения Артамонова, ко вторым — Кириллова и Зарудина. В этом контексте Орешин, ко — торый, по мнению критика, «живой, настоящий поэт» [28: c. 24], был определен как не способный стать поэтом новой, перестраивающейся деревни по причине своей приверженности к патриархальному крестьянскому укладу. Этим Селива — новский объяснял былинно-песенную стилизацию поэзии Петра Орешина и его
«тягу к сказке» [28: c. 24].
«Сусальность» и «пряничность» сборника П. Орешина «Родник» отметил М. Зенкевич в рубрике «Отзывы о книгах» журнала «Печать и революция». Небольшие поэмы Орешина, вошедшие в сборник и написанные на злобод — невные темы революционной современности («Селькор Цыганок», «Учитель Чиж», «Деревенская ячейка», «Старый Досифей» и др.), по мнению Зенкеви — ча, носили фельетонный характер. Поэма «Вера Засулич» на него произвела
«комическое впечатление благодаря не вяжущемуся с революционной темой древнерусскому былинному ладу» [12: c. 196].
М. Зенкевич не понял, почему у поэта мотивы удали и разгула сменялись мотивами нежности, умиления, отчего Петр Орешин, приветствуя новую жизнь, «в то же время о чем-то жалеет и что-то оплакивает» [12: c. 196]. Кри- тик не умалял таланта крестьянского поэта: «Однако в лучших своих стихах Петр Орешин дает по-своему, по-орешински, почувствовать русскую природу и деревню» [12: c. 196].
т р и б у Н а М о л о д ы х у ч е Н ы х 127
Критик Г. Викта в статье, напечатанной в рапповском журнале «На лите — ратурном посту», анализировал поэму Петра Орешина «Пятилетка». Сам факт появления поэмы на страницах одной из авторитетнейших газет союза «Изве- стия ЦИК СССР и ВЦИК» (как и других произведений Орешина) привел автора в глубокое замешательство. Разбирая «Пятилетку», Викт убеждал не только чи — тателей, но и самого себя в опрометчивости подобного явления. С позиций марк — систского мировоззрения он разоблачал крестьянского поэта, за которым давно
«укрепилась слава певца уходящей соломенной Руси» [3: c. 57], не веря в его же — лание «перековаться». Вместо «мелкобуржуазного меланхолика, мрачно любую — щегося журавлями и березками» [3: c. 57], Викт оценивал поэта, воспевающего индустриальную мощь советской страны. Но не удовлетворялся этим. «Какими соображениями руководствовались “Известия”, печатая эту ”железную сказку, где царствует Авиахим”?» [3: c. 58], — задавался вопросом критик. По мнению Г. Викта, поэма П. Орешина в высшей степени безобразна: нет ни богатой рифмы, ни разнообразного ритма. А по содержанию — и того хуже: в революционный сюжет поэмы Орешин напускает лирический «дым», не отражая ничего общего с советской действительностью. Опыты Орешина «только дискредитируют в гла — зах рабочего читателя работу советской литературы в этой области» [3: c. 58]. И делал вывод: «Пятилетка» — «128-строчное печальное происшествие», «крас — ная халтура» [3: c. 57].
В 30-е годы имя Петра Орешина все чаще становится объектом нападок вульгарно-социологической критики. Последний прижизненный сборник стихов П. Орешина «Под счастливым небом» появился в 1937 году. В этом же
1937 году Петр Орешин одновременно с Сергеем Клычковым и Николаем
Клюевым был арестован как «Поэт кулацкой идеологии».
Материал взят из: Вестник МГПУ Серия «Филологическое образование» № 2 (7)
Источник