Фильмы Утомленные солнцем
«Утомлённые солнцем» — цикл известных картин российского производства.
Все три фильма были воплощены в жизнь благодаря работе знаменитого режиссера Никиты Михалкова.
Первая картина имела огромный успех как в России, так и за рубежом, став лауреатом премии «Оскар». Кроме того, получила еще ряд других престижных премий и наград.
События сюжета происходят в 1936 году, когда молодая страна, полная оптимизма и надежд на будущее, отмечает 4-ю годовщину сталинского дирижаблестроения. Знаменитый комдив Котов и родные уехали веселиться на дачу. В старом доме собрались многочисленные родственники: очаровательная супруга, дочь, тесть — талантливый русский дирижер, домработницы и соседи.
Веселье наполняет каждый миг этого дня, и мысль, что что-то в жизни может поменяться, видится всем настоящим абсурдом. Их счастью нет конца! И никто, даже умудренный опытом Котов, не желает верить в неминуемое. В то, что этот теплый и радостный день завершится — и больше никогда не повторится… Представляем вам фильмы Утомленные солнцем все части по порядку — полный список.
Утомлённые солнцем (1994)
Восхитительный летний день 1936 года.
Котов, легендарный комдив, чьё имя знает каждый гражданин молодой страны Советов, вместе со своим шумным семейством отдыхает на даче. В большом доме собрались все: красавица жена, дочка-непоседа, многочисленные родственники, друзья и даже соседи.
Здесь шумно, безудержно весело и легко. Разве может этот удивительный, солнечный день, когда все так счастливы, когда-нибудь закончиться?
Утомлённые солнцем 2: Предстояние (2010)
Тот волшебный, солнечный день, который никогда не сотрется из памяти, закончился арестом комдива Котова.
И только чудо помогло ему, несправедливо осуждённому, с ярлыком «враг народа», выжить.
Но пришла война… И ему дали возможность «кровью искупить вину» в штрафбате.
Котов воевал, как все: в холоде, голоде, грязи, не думая о будущем, надеясь увидеть солнечный закат и прожить хотя бы день.
Его спасла вера. Вера в Бога, в родину и вера его любимой дочери в то, что отец всё ещё жив…
Утомлённые солнцем 2: Цитадель (2011)
Искалеченная судьба — вот та цена, которую пришлось заплатить комдиву Котову за восстановление доброго имени.
Он наконец-то вернулся домой — туда, где когда-то давно был по-настоящему счастлив. К родным и близким.
Но всё изменилось. Весь его хрупкий мир и надежды, подпитываемые солнечными воспоминаниями, рухнули в одночасье. Выясняется, что за свою честь, любовь и доброе имя нужно сражаться…
Источник
Обзор фильма «Утомленные солнцем 2: Предстояние»
«Здравствуй, Кролик, — что тебе сказать. » — вспоминается старый пассаж из Камеди Клаба. И неслучайно я его вспомнил. Ведь Камеди Клаб когда-то тоже был смешным, а Михалков – снимал хорошее кино. Как все изменилось? Отчего и почему? Не знаю, как ответить на эти сложные и пафосные вопросы. Но все же попытаюсь, хотя бы частично, дать на них ответ.
Вообще довольно сложно обозревать фильм, который настолько эпично провалился в прокате. Собрать 18 млн. рублей за уикенд при затратах под 55 млн. зеленых — это надо постараться. Но об этом я еще напомню, а пока.
Начнем, пожалуй, издалека. «Утомленные Солнцем» — был хорошим фильмом про плохого Сталина и плохой Советский Союз. Хотя подспудно, конечно, речь шла о личной мести в рамках этой системы, но ведь именно система позволяла расправляться с людьми именно таким образом – то есть, фактически, руками бывших товарищей. С другой стороны, фильм был просто о жизни одной семьи одного комдива в столь любимой Михалковым обстановке «русской усадьбы», которая у него проходит через все фильмы — будь то «Неоконченная пьеса…» или «Несколько дней из жизни…», или даже «Свой среди чужих…». Кстати, я не просто так ставлю многоточия в конце названий – это я привел краткие. А вообще все названия у Михалкова болеют гигантоманией. Ну почти все. Шутка несмешная.
Вторая часть «УСов» — «Предстояние» — на самом деле, я бы ее таковой не стал называть, однако сам Михалков решил снимать фильм о войне именно как продолжение своей оскароносной картины. Снималось все это (а именно, две части и еще будет телевизионная версия) за уже указанные выше 55 млн. долларов, снималось долго, снималось трудно — даже мигалку потребовалось прицепить, чтобы успевать на съемки. Провал в прокате «Предстояния» был-таки совершен, невзирая на показ в «нужном месте» и в «нужное время». Говорят, ветераны плевались.
И вот в целях пиара третьей части Михалков создает собственный ЖЖ с уклоном в видеоблог, именуя себя «именем своего небесного покровителя» Никиты Бесогона, и, под видом «изгнания бесов», старательно пытается рекламировать «Цитадель». Попытки эти были настолько смешны и бесполезны. Хотя — фильм собрал хотя бы столько, сколько собрал — а если бы не было видеоблога и тысяч ненавидящих хомяков, то он бы вообще ничего не собрал, наверное. Однако, отдельного описания стоят диферамбы различных известных личностей в адрес «Цитадели», а также встреча Михалкова с блоггерами после премьеры, на которой также слова дурного никто не сказал. Ну или все это было вырезано в целях рекламы. Словом, что-то вступление затянулось. Переходим к фильму.
Фильм повествует нам о дальнейших приключениях комдива Котова в ВОВе, и о его нелегком пути от штрафбата до Берлина и генеральского чина. На пути этом ждут Котова расставания и встречи, победы и поражения, благородные поступки и различные другие мелочи. Вообще если хотите почитать обзор того, что происходит в фильме — то это дело было прекрасно сделано товарищем Гоблином, который все-таки иногда еще умело обкладывает.
В этой заметке я пропущу раздел «достоинства» по понятным причинам. Их правда нет. Если в «Предстоянии» было несколько сцен, достойных того, чтобы посмотреть, то в «Цитадели» смотреть реально не на что. Ругать можно каждую сцену, но я лично для себя выделил несколько серьезных вещей, которые меня раздражали на протяжении просмотра.
В фильме постоянно орут. Орут все — солдаты, женщины, дети. Орет и сам Котов. Только товарищ Сталин говорит тихо, вдумчиво. Но это никак не отменяет того, какую чушь он несет. А вот все остальные — как с цепи сорвались. Вошел Котов в дом бывшей жены — все глаза выпучили, и орут. Плачут, орут, ругаются. Дождались.
В фильме нет войны. Точнее, она есть, но она представлена короткой первой сценой — в которой солдаты сидят в окопах, а потом наступают на Цитадель. В основном мы видим двух человек — Котова и дядю Митяя, так что особой войны нет. Потом еще есть сцена бомбежки грузовиков с раненными и сцена родов под этой самой бомбежкой. Но опять-таки — мы видим в основном страшную бабу, корчащуюся в родовых муках и орущие перекошенные рыла окружающих. Пара заходов самолетов — и все. Ну и заключительная сцена, когда тысячи идут с черенками на Цитадель, а она сама по себе взрывается. И все.
Это я все к тому, что «где деньги, Зин?» 55 лимонов за сиськи Михалковой? Бесценно! Для всего остального есть МастерКард!
В фильме все в грязи и все страшные. Тут просто само по себе как-то неприятно. Высшие чины армии — бухие скоты с рябыми рожами, все солдаты — грязные, как свиньи. Все остальные — либо вопят, либо тоже грязные и оборванные. Я понимаю, что это война, но не до такой же степени.
Фильм просто уныл. Я могу показаться субъективным, но поверьте — тут я достаточно объективен. Я слабо себе представляю человека, который высидит целиком два с половиной часа вот этого и не захочет хотя бы сходить в туалет на полчасика и почитать там газету.
Тут можно сказать двояко. С одной стороны, фильм не стоит смотреть ни в коем случае. С другой же стороны, его обязательно нужно посмотреть, чтобы понимать, как не следует снимать кино.
Источник
Утомленные солнцем 2: Предстояние Цитадель
- Записи сообщества
- Поиск
Утомленные солнцем 2: Предстояние Цитадель запись закреплена
Интервью с Никитой Михалковым о том, на что мы не обратили внимание в фильме «Утомлённые солнцем II»
Газета “Козельск”. 04.07.20. vk.cc/aA4ftb
Десять лет назад на экраны вышла первая часть знаменитой дилогии.
Показать полностью.
Всё меньше остаётся свидетелей Великой Отечественной, это значит – молодым поколениям о войне приходится всё чаще судить по фильмам. А с ними нынче беда – всё больше петрушки и чернухи. Cоздатели дилогии «Утомлённые солнцем II» по-своему попытались рассказать о времени, когда «вёрсты, обгорелые в пыли» были не просто строчкой из песни. Многие зрители эти фильмы тогда не поняли и не приняли. Предлагаем вашему вниманию фрагмент беседы с режиссёром Никитой Сергеевичем МИХАЛКОВЫМ, записанной в Москве, когда все страсти по «Утомлённым» уже улеглись.
– Никита Сергеевич, почему же картину зрители, мягко скажем, не приняли? У вас сегодня есть этому объяснение?
– Я думаю, что неправильный посыл был, когда мы ее запускали на экраны. Это не картина о войне. Это притча, это сказка. Это притча с огромным количеством метафор, которые нужно прочесть, нужно их прочувствовать. Но как почувствовать, если смотреть на это с попкорном? Собственно, я никого не обвиняю. Могу винить только себя, что мы не дали зрителю нужного направления, сделали эту ошибку, не додумали до конца. Но от этого картина не перестанет быть такой, какая она есть. И я убежден, что она дойдет до зрителя. Убежден. На мой взгляд, картина опередила себя лет на восемь-десять.
– Может, проблема непонимания как раз в том, что такой войны на экране зрители еще не видели? И многие детали и эпизоды показались из-за этого фантастикой? По каким критериям вы отбирали материал, когда читали о войне? Как вы понимали, что вот эту историю я возьму, а эту нет?
– Дело в том, что, так или иначе, читая материал, ты подбираешь тот, который тебе нужен. Это же не то что разложил материал, посмотрел его и снял по нему картину.
Допустим, «черная пехота», о которой много очень говорили, что это ложь и неправда. Да, это не было массовым, но это было! Были случаи, когда людей, которые были на оккупированной территории, пускали вперед как живой щит. Другой разговор, как ты это трансформируешь. То есть в этой картине действительно очень много вещей, которые не вписываются в представления о том, какой должна быть война на экране. Но каждый факт, даже если он кажется абсолютно экстраординарным, кажется буффонадой, – имел под собой реальное событие.
Или транспаранты со свастикой на танке. Сколько над нами издевались! Но есть фотографии, когда по пыльной дороге шли танки, они шли на большой скорости, и эта скорость помогала им за счет ветра поднимать огромные транспаранты со свастикой – и это было страшное, абсолютно устрашающее зрелище. До 41-го года немцы, понимая, насколько они сильнее всех остальных армий, включали самые иезуитские методы. Допустим, они сбрасывали пустые бочки с дырками вместо бомб, которые свистели так, когда летели, что молодые ребята седыми выходили из окопов. Это все была психологическая атака, и, кстати говоря, очень во многом они в этом перебрали. Потому что русский человек может все терпеть, но только не унижение, которое перехлестывает все. Тут он уже встает, и ничего с ним не сделать.
– Если возвращаться к войне как к чему-то метафизическому, то как еще это проявлено в картине? Или, если прямо спрашивать, где в фильме Бог?
– Понимаешь, Бог на войне! Вот что у Котова? Котов – человек, страшные поступки совершивший. Когда Сталин ему говорил: «Ты травил крестьян, ты прикончил монашенок, монаха, ты правильно делал все. Но вот теперь тебе предстоит еще это сделать, и все, и тогда ты получишь армию». Это же искушение какое гигантское! Из тюрьмы взяли – дают армию. И когда Котов один на один со своим решением: вот сейчас он должен запустить пятнадцать тысяч безоружных людей на верную смерть, и это приказ, значит, его совесть будет чиста. И тут возникает вопрос: есть ты и Бог. Для себя и для людей ты можешь оправдать этот поступок, а для Него? И он принимает единственное решение, просто говорит: «Дай палку». И идет сам, а там будь что будет. А там – Промысел Божий. Но это опять же надо почувствовать…
– И здесь уместно спросить про финальные сцены ваших картин. Они вызвали много споров и опять же непонимание. Кто только не сумничал про мину, на которой герой должен был подорваться. Но, как я понимаю, в финальных сценах притчи должна быть какая-то метафора – какая она здесь?
– Вы знаете, если бы я мог это объяснить!
– Вы не можете объяснить?
– Абсолютно. Есть вещи, которые… То есть, понимаете, конечно, есть и было этому какое-то объяснение наверняка. Я не пьяный и не вслепую это снимал. Но, когда они приобретают художественный образ, когда они превращаются в метафору, в нечто, они становятся от тебя абсолютно независимы. Здесь единственное, что я могу рационально сказать, что многие мне советовали закончить тем, что взрывается мина. «Ох, какой страшный, потрясающий финал будет: вот они поговорили, встретились – и отец взорвался!» Ну да, оно так, наверное, и было бы. И здесь, мягко говоря, моя неточность, но осмысленная неточность, и люди знающие понимают это. Но я не мог так закончить картину.
– И тогда вы придумали душераздирающую сцену со старухой, которая умоляет Котова не убивать сумасшедшего немца…
– Это старуха сумасшедшая, несчастная, которая потеряла всех своих. И сумасшедший немец, маленький, абсолютно обезумевший от войны, с куском железа в голове, который для нее единственное живое существо. И результатом картины, после того как все это прошло, являются вот эти бесконечно идущие танки, и на их пути – эта старуха, которая умоляет не трогать немца! Немца, который, может быть, был одним из тех, кто убил ее мужа и четверых детей. Но для нее это не существует! Она говорит: «Он же живой, он как собачонка, не трогайте его, а то я совсем останусь здесь одна». То есть образ этой женщины, собственно, это и есть как бы образ страны, образ России. Да, ее мучают, насилуют, а она защищает того, кто ее насилует. Это важно очень для меня. И вообще для понимания, почему была выиграна война. Не от того, что мы ненавидели немцев, а от того, что мы любили то, что мы имеем.
Поэтому, как только человек начинает говорить: «Как же так. Мина-то должна была взорваться!» – я говорю: «Ну, ребят, значит, не для вас кино, оставьте это на моей совести».
– Смотрите, как интересно получается. В первой части «Утомленных солнцем» образом России был заблудившийся водитель.
– Там вы его убиваете. То есть Россию убиваете, а здесь нет…
Источник