Прогулка при луне
Любовь — не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.
Незнакомка, не скучай-ка!
Улыбнись, доверься мне.
Вот зеленая лужайка,
прогуляемся по ней.
Ночь. Луна на небе черном
словно пятнышко свечи.
За рекой в лесу огромном
плачут волки и сычи
кружат радостно над нами,
предвкушая буйный пир.
С ярко-красными клыками
на сосне сидит вампир.
Мрак кругом. На небе грозном
жемчуг звезд. Стоят кусты,
как в кошмарном сне курьезном,
разбросав сучки-персты.
Страшно, жутко и тревожно.
Тучи бродят. Ветер взвыл.
Без любви на свете сложно.
Вновь сверкают зубья вил
Сатаны, который рядом
с нами вечно, то есть всегда.
Он своим пронзает взглядом.
Пусть! Все это ерунда!
Я возьму тебя и крепко
в губки алые твои
поцелую. Как конфетка
ты растаешь и свои
ручки легкие на шею
мне накинешь словно шаль.
Я как мальчик забалдею.
Ах, как славно! Только жаль,
что недолог миг сей краткий:
вечных в мире нет вещей.
Срок любви, срок счастья гадкий
сосчитает казначей,
что подсчитывает время
слез и смеха, то есть судьбы.
Время — мера трат и тренья.
Он — наш бос, а мы рабы
случая, который значит
в жизни больше, чем расчет.
Кто-то был недавно зачат.
Кто-то стал уже не в счет.
Крутит, вертит ежечасно
наши бренные тела.
Жизнь конечна и напрасна…
Но хвала Ему! Хвала!
За мгновения блаженства,
что пьянят нас как вино.
За минуты совершенства,
что понять не суждено
никому: ни нам, ни детям.
Не ответит вам никто
для чего же солнце светит?
Жизнь и смерть на что? За что?
Впрочем, если бы не тайна,
все утратило бы смысл.
Тайна эта не случайна.
Дождь давно следы все смыл
тех эпох и тех народов,
что прошли как хоровод.
Но как прежде с небосвода
льется свет небесных вод.
Плещет океан бездонный.
Свищут в роще соловьи.
Человек стоит влюбленный.
Он взволнован и, свои
руки к небу простирая,
все стенает, все кричит.
Но немая твердь земная
стон не слышит и молчит.
Замолчу и я. Довольно
слов уж сказано. Увы,
толку нет от них и больно,
больно сердцу. Крик совы,
шелест листьев мне милее
слов невнятной суеты.
Вдаль, вперед смотри смелее!
Здесь лишь только я и ты.
Ночь. Луна. Все те же звезды.
Мир прекрасен и велик.
И глядит на нас, кто создал
это все, открыв свой лик.
Хочется сказать: «Мгновенье,
ты прекрасно! Стань! Замри!»
Пусть небес продлится пенье
вплоть до утренней зари.
Источник
Поцелуешь крепко при луне
– Ты нужна мне, Грейси.
Она улыбнулась. Ее прекрасные карие глаза излучали мягкий свет.
Ной стянул юбку. Несколько мгновений Грейс стояла с поднятыми руками. Один лишь взгляд на ее сладкий животик, круглые бедра и треугольник темно-каштановых колечек заставил его протяжно застонать.
– Боже мой, Грейси…
Он положил ее на кровать и прижался всем телом. Потом последовал ненасытный и долгий поцелуй. Настолько долгий, что они едва не задохнулись. Ной впился губами в ее язык. Он жадно целовал ее шею, плечи. Потом перешел на грудь и почувствовал напряженные, твердые соски. Он вобрал их в себя. Грейс напряженно, с возгласом удивления и наслаждения приподнялась на кровати. Ной удержал ее. Он наслаждался ею, передвигаясь от одной груди к другой, не в силах насытиться, желая снова и снова вбирать ее в себя, до тех пор, пока ее соски не стали красными от пульсирующей в них крови. Грейс, раскинувшись под ним, громко стонала.
Целуя ее шелковистую кожу, он жадно скользил руками по ее телу. Он наслаждался нежным телом под своей грубой рукой – полными холмами и глубокими долинами и эхом ее быстро бающегося сердца. Его очаровала округлость ее живота, он должен был поцеловать и ее. Его рука проникла между ее ног. Она была горячая, красивая и влажная.
Грейси, размякшая от возбуждения, лежала на постели, откинув назад голову, и не переставала стонать. Ной скользнул пальцами по влажным губам, открывая вход в самую сокровенную часть женского тела, которая оказалась маленькой и плотной, даже для его пальца. Ее мышцы сомкнулись на нем, давили на него, и он уже знал, что умрет от счастья, когда почувствует это на своем пенисе.
– Скажи, что ты чувствуешь, – проговорил он и глубже погрузился в ее тело.
Он чувствовал ее аромат, запах, усиленный возбуждением. Его провоцировал вид темной руки между ее белыми бедрами, блестящими от влаги. Харпер наклонился и поцеловал ее бедро.
– Что ты чувствуешь?
Она снова застонала, ее закрытые глаза сжались, бедра напряглись.
Ритмично перебирая пальцами внутри ее тела, Ной вводил их все глубже и глубже, готовя Грейс к самому главному. Харпер склонился над Дженкинс. Стеснительность Грейс давно ушла, ее бедра были полностью открыты для его взгляда, для него. Розовая плоть пульсировала, маленький клитор был возбужден и готов к соитию. И не в силах больше сдерживать свою страсть, Ной лизнул его.
Он ударил языком по ее трепещущему клитору.
– Ной! – руки Грейс погрузились в его волосы.
Харпер вытащил палец, обрадованный ее стоном, и тут же вместо одного ввел сразу два пальца. Он знал, что ей будет неудобно, слишком плотно для ее лона.
– Так тебе будет легче. У тебя здесь все маленькое.
– Сделай большим, – простонала Грейс.
Ной поднял голову и с нежностью посмотрел на нее. Дженкинс была горячая и влажная от пота, податливая и мягкая. Сладкая, восхитительная Грейс. Он взял ее за ягодицы и немного приподнял.
– Да, здесь у тебя нераспустившаяся роза, Грейси. И здесь… – он потерся щекой о ее грудь, целуя каждый набухший сосок. – Но здесь, милая.
Его палец несколько раз вошел в нее, с каждым разом все глубже.
– Здесь ты маленькая и плотная и такая замечательная, что я не могу больше ждать.
Он поднялся и быстро расстегнул брюки. С негромким криком Грейс бросилась к нему, стала помогать стягивать брюки, бороться с его туфлями и носками. К нему была обращена грациозная линия ее спины. Когда наконец он был раздет, она подползла к нему. Ее прекрасные глаза были покрыты туманом желания.
– Я возьму презерватив, – сказал он, обнимая ее.
При этих словах Грейс немного побледнела. Ной положил ее на спину. Густая масса шелковых волос рассыпалась на постели. Ее грудь тяжело вздымалась.
– Не шевелись, милая. Я сейчас.
Он распахнул дверцу ночного столика, достал коробку с презервативами. Зубами разорвал маленькую серебряную упаковку и под заинтересованным взглядом Грейс надел на член презерватив.
– Сейчас, – сказал он, пристально глядя на девушку.
– Да, пожалуйста, – Грейс протянула к нему руки, – иди ко мне…
Раздвигая коленями ноги Грейс, Ной снова подумал, что он первый мужчина в ее жизни. Сама эта мысль казалась удивительной, ведь ей было за двадцать, и она была сексуальна, как красотки на календаре.
В поведении Дженкинс чувствовалась неопытность. Обычно этого было бы достаточно, чтобы в нем проснулись инстинкты защитника, чтобы он смог побороть вожделение и быть нежным и терпеливым. Но сейчас эта мысль лишь сильнее распаляла его желание. Ной чувствовал себя пещерным человеком. Он так хотел стать первым мужчиной Грейс, что только от одной мысли взять ее девственность, он готов был завыть, как дикарь, как орангутанг, познающий свою самку.
– Ной, – прошептала она.
Грейс хотела помочь ему всем телом.
– Милая… – прошептал он и двумя пальцами развел ее губы. Ее мускулы напряглись, ногти вонзились в его плечи. – Посмотри на меня, Грейси.
Она подняла к нему свое бледное лицо с полуоткрытыми губами, и Харпер резко вошел в нее. Они оба застонали – Ной от невыносимого удовольствия, Грейс от шока и дискомфорта. Он поймал ее бедра и удержал, не позволив отпустить его. В то же время он боролся с желанием двигаться, толчком входить в нее.
Закрыв глаза, Грейс часто и тяжело дышала. На ее лице отражалась боль и напряжение.
Боже, он чувствовал себя полной скотиной, но он не в силах был выйти из нее. Он боролся с самим собой, и только громадным усилием воли остался неподвижен в ней. Пот покрыл его плечи, лицо. Стремясь быть нежным, Ной наклонился, чтобы поцеловать ее приоткрытые губы, переносицу маленького носика, брови.
– Все будет хорошо, Грейс, – пообещал он. – Просто постарайся расслабиться.
Она кивнула в ответ, но было видно, с каким напряжением Дженкинс сдерживала дыхание. Харпер снова поцеловал ее. Он сам не мог понять, откуда в нем взялась нежность в порыве страсти. Само сочетание этих чувств выводило его из равновесия. А вот все, что касалось Грейс, ставило его в тупик. Он привык подгонять себя под определенные рамки, обдумывать каждое последующее действие, чтобы после не было сожалений. Но с Дженкинс все оказалось наоборот – прелюдия оказалась слишком короткой. Желая выиграть немного времени и отвлечь Грейс, Ной решил подтрунить над ней:
– У тебя не очень хорошо получается быть послушной. Ты такая напряженная, что я боюсь, что ты сломаешься.
Страсть сжала его сердце. Он снова поцеловал Грейс.
– Тогда открой свои прекрасные глаза и не закрывай их.
– Ты чувствуешь меня, Грейс?
– Ты во мне, – простонала она. – Конечно, я чувствую тебя.
– Скажи, – приказал он, думая, что если она будет говорить, ей легче будет расслабиться и самой получать удовольствие. – Что ты чувствуешь?
Говоря это, он оставался неподвижен в ней, лишь нежно целовал тело.
– Я чувствую, что я наполнена.
– Да, – эти слова словно языком пламени обожгли его.
– Ты большой мужчина, Ной. А еще мне горячо.
– Ты – самая горячая женщина, которую я только видел.
Ее дыхание немного участилось.
– И немного скользко.
– Немного погодя будет лучше.
Ной закрыл глаза. Ее вход пульсировал вокруг него, толкая его, втягивая. Тело Грейс изогнулось, словно приспосабливаясь, и она попросила:
– Ной, поцелуй меня еще.
Он повиновался, его язык зашел между ее губ так, как он хотел войти в ее лоно. Он укусил ее губы, нежно лаская руками ее грудь и бедра.
– Грейс, – простонал он, – я умру, если не начну двигаться.
Ее ноги поднялись и крепко обняли его.
– Тогда, двигайся, Ной.
С неистовым стоном Харпер последовал ее словам. С каждым ударом тело Дженкинс все сильней открывалось для него. Грейс вся трепетала, и Ной не мог себя сдерживать. Он считал себя хорошим любовником, терпеливым и внимательным, но с Грейс все оказалось сложнее. Харпер просто терял над собой контроль. Только не сейчас. Ной глубоко погрузился и задрожал в невероятном, опустошающем экстазе, который, казалось, не мог завершиться. Он смутно услышал свои громкие стоны, почувствовал мягкое касание руки Грейс к плечу, нежный поцелуй на своей шее. Он рухнул возле нее, она обняла его и неподвижно застыла.
Источник
Аурелия Хогарт — Поцелуи при луне
Аурелия Хогарт — Поцелуи при луне краткое содержание
Брайан Кардиган, хладнокровный и безжалостный бизнесмен, появляется в жизни Пэтти в самое трудное для нее время — дельфиний цирк, которому она отдавала все силы, на грани разорения. Брайан и слышать не желает ни о какой отсрочке долга, и Пэтти начинает ненавидеть его, ненавидеть страстно, до боли, до отчаяния. Так отчего же, стоит ему только приблизиться, ее сердце начинает биться с бешеной скоростью, дыхание перехватывает и она не может произнести ни слова? Неужели это и есть любовь? — со страхом думает Пэтти. Нет-нет, этого не может быть! Или может.
Поцелуи при луне — читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Поцелуи при луне
— Значит, вы считаете нас с дедом людьми нечестными? — воскликнула Пэтти Хэмстон, сверля взглядом сохраняющего возмутительное спокойствие Брайана Кардигана.
Тот пожал плечами.
— Я этого не говорил.
— Не все нужно произносить вслух! Ваш намек достаточно прозрачен!
— Ничего подобного, я ни на что не намекаю. Если мне нужно что-то сказать, я просто говорю и все.
Беседа происходила в крошечном офисе цирка «Веселый дельфин», принадлежащего Пэтти и ее деду, Теду Хэмстону. Строение чудом уцелело после пронесшегося весной урагана. К счастью, бассейн тоже почти не пострадал, хотя некоторые дельфины получили ушибы от падавших в воду предметов. Зато амфитеатр с сиденьями для зрителей разнесло вдребезги. В воздух взмыли не только сами сиденья, но и настил и даже металлический каркас, на котором держалась вся конструкция.
Нечего и говорить, что после такого разора представления в дельфиньем цирке пришлось прекратить. Данное обстоятельство поставило Пэтти в положение, назвать которое трудным даже язык не повернулся бы. Потому что оно было ужасным. Кошмарным. Таким, о котором принято говорить — не приведи Господь!
Фактически они с дедом Тедом оказались разорены. Денежных накоплений хватало лишь на самое необходимое. А ведь дельфинов нужно кормить каждый день!
Словом, голова у Пэтти и без того пухла от неразрешимых проблем, а тут еще нелегкая принесла Брайана Кардигана.
Уму непостижимо — человек сыт, весел, благополучен, доволен жизнью, но всего этого мало, больше подавай!
Подобная мысль выводила Пэтти из себя.
— Ну так скажите! — с вызовом произнесла она, продолжая буравить Брайана взглядом. — Изложите свои домыслы! С интересом послушаю!
На Брайана ее тон не произвел ни малейшего впечатления. Все так же спокойно он произнес:
— Хорошо, если вам приспичило узнать мое мнение — пожалуйста. Я не считаю вас и вашего деда людьми нечестными. Просто вы не можете устоять перед соблазном присвоить то, о чем, по-вашему, все давно забыли.
Брайан слегка прищурился.
— Не хотите же вы, чтобы я сказал — украсть!
В случившемся далее было виновато нервное напряжение, не оставлявшее Пэтти с момента, когда над той частью Мексиканского залива, где находится Порт-Смит, пронесся ураган. Именно оно толкнуло Пэтти к Брайану, заставило схватить за грудки и тряхнуть, будто это был не крепкий молодой мужчина, а тщедушный подросток.
Однако Пэтти даже не удивилась тому, насколько успешен оказался ее порыв, так велика была ее вспышка гнева.
— Украсть? Да ты… ты… пошел вон отсюда!
Пэтти толкнула Брайана в грудь, но за несколько минувших мгновений он успел опомниться, поэтому ситуация переменилась.
Схватив Пэтти за запястья, Брайан сжал их словно клещами.
— Полегче, золотце! Тебе со мной не справиться. Кроме того, подобными штучками ты ничего не добьешься.
Пэтти в ярости уставилась на него, ее ноздри раздувались. Но вместе с тем она не могла не заметить ощущения, возникшего на тех участках ее рук, к которым прикасались ладони Брайана. Странным образом оно показалось ей приятным, несмотря на то что железная хватка Брайана причиняла боль!
— Я ничего и не добиваюсь! — прошипела Пэтти, словно спеша отгородиться от неожиданного ощущения. — Просто не желаю выслушивать чушь, которую вы несете, мистер Кардиган!
— Почему же это чушь? — усмехнулся он. Держать Пэтти ему не составляло никакого труда.
— Потому что в ваших словах нет и намека на правду! Знаю, вы бизнесмен и, очевидно, вас нередко обманывали деловые партнеры, но нельзя же всех стричь под одну гребенку!
— Ошибаешься, мои партнеры люди честные.
— Мы с дедом тоже не проходимцы! Не понимаю, откуда такое предубеждение… — Пэтти дернулась. — Пусти!
Однако Брайан не спешил выполнить просьбу. Чуть отклонившись, он окинул Пэтти взглядом.
— Ладно, отпущу, только дай слово, что не набросишься на меня снова.
С едва заметной ироничной усмешкой Брайан ослабил нажим, и Пэтти сразу же выдернула руки из его ладоней. Затем, потирая ноющие запястья, отступила назад.
Вот какая хватка должна быть у настоящего бизнесмена! — едва ли не с завистью промелькнуло в ее мозгу.
Следом пришло сожаление об опрометчивом поступке. Не следовало набрасываться на Брайана Кардигана. Ей не десять лет, а он не соседский мальчишка.
И вообще, он слишком красив, чтобы его можно было рассматривать в роли соседского мальчишки даже гипотетически. Поэтому тем более следует держаться от него подальше.
Мысленно чертыхнувшись, Пэтти спросила себя, что это на нее нашло. С какой стати она вздумала давать волю нервам?
— Что, больно? — обронил Брайан, все это время внимательно наблюдавший за сменой выражений на ее лице. В его голосе не было и намека на сочувствие.
Пэтти сверкнула глазами.
— А ты как думал? Разве можно с такой силой хватать девушек за руки!
— Что же остается делать, если девушки налетают как ураган!
При упоминании об урагане Пэтти помрачнела.
— Нечего языком молоть, никто не станет налетать.
— О, что-то ты совсем не в духе! — саркастически усмехнулся Брайан. — Часом руку я тебе не сломал? Мне вроде почудился хруст. У тебя такие тонкие запястья…
— Все цело, — буркнула она. — Это у тебя в голове хрустит.
— Что может хрустеть в голове?
Пэтти мрачно взглянула на него.
Несколько мгновений оба смотрели друг на друга, затем Брайан негромко произнес:
— Последнее слово всегда должно остаться за тобой, верно?
В каком-то смысле это соответствовало правде, но не соглашаться же с этим красавцем!
— Послушай, почему бы тебе не оставить меня в покое, а? Ступай по своим делам… если они у тебя есть, и не мешай мне заниматься моими.
— Хм, по-моему, идея не очень удачная.
— А по мне, так лучше не придумаешь, — проворчала Пэтти.
Произнося эти слова, она отвернулась, поэтому не увидела, что Брайан двинулся к ней. И вздрогнула, когда он вновь взял ее за руки — сначала за одну, потом за другую. Но на этот раз его прикосновения были если не бережны, то очень осторожны.
— Ну-ка дай взглянуть.
Как ни странно, вполне возможно, что Брайан в самом деле беспокоился, не причинил ли Пэтти вреда. Впрочем, если даже так, то его волнение было обусловлено не сочувствием.
— Боишься, что подам на тебя в суд за причинение телесных повреждений? — усмехнулась она.
Источник