АЛЛА ПУГАЧЁВА-РАССКАЖИТЕ ,ПТИЦЫ
Слушать АЛЛА ПУГАЧЁВА-РАССКАЖИТЕ ,ПТИЦЫ
Слушайте Расскажите, птицы — Алла Пугачёва на Яндекс.Музыке
Текст АЛЛА ПУГАЧЁВА-РАССКАЖИТЕ ,ПТИЦЫ
Расскажите, птицы, что вас манит ввысь?
Надо мною вы так дерзко вознеслись.
Может, потому вам так легко лететь,
Что к успеху не стремитесь вы успеть?
Что не мучат вас обиды прошедших лет,
Крылатых лет,
Прекрасных лет.
Припев:
Полно, летите, летите
Через полночь и солнце в зените.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту
И дождей грибных
Серебряные нити.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити.
Расскажите, птицы, времечко пришло,
Что планета наша — хрупкое стекло.
Чистые березы, реки и поля,
Сверху все это — нежнее хрусталя.
Неужели мы услышим со всех сторон
Хрустальный звон?
Прощальный звон?
Припев:
Полно, летите, летите
Через полночь и солнце в зените.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити
Полно, летите, летите
Через полночь и солнце в зените.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити
Летите, летите
Через полночь и солнце в зените.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити.
По куплету всему свету
Вы раздайте песню эту,
И дождей грибных
Серебряные нити
И дождей грибных
Серебряные нити
И дождей грибных
Серебряные нити
И дождей грибных
Серебряные нити
Источник
Пугачева за солнце у вас над
DELETED запись закреплена
Текст песни «Монолог» («Я сегодня, возможно, молчания заветы нарушу»)
Автор музыки: Андрей Ктитарев
Автор стихов: Карина Филиппова
1 куплет:
Я сегодня, возможно, молчания заветы нарушу,
Постараюсь, хотя бы, немного вам сердце открыть.
Нужно нам иногда выпускать нашу душу наружу,
Чтоб потом нам хватало желания жить и любить!
Припев:
Перестаньте меня вычислять, осуждать и оплакивать,
Я сама добровольно распахнутой настежь стою!
Никогда, ни на что, не боялась я силы растрачивать,
Я не всех одинаково – каждого больше люблю!
2 куплет:
Всё сполна, всем сполна, по счетам и без счёта, наотмашь!
Я у вас на глазах столько раз догорала дотла.
Не отпивши вина, новой жизнью бокал не наполнишь!
Возрождалась я снова из пепла сильней, чем была…
Припев:
Перестаньте меня вычислять, осуждать и оплакивать,
Я сама добровольно распахнутой настежь стою!
Никогда, ни на что, не боялась я силы растрачивать,
Я не всех одинаково – каждого больше люблю!
3 куплет:
Что прихватишь с собой и кому передаришь чертоги,
Что ниспосланы Господом праведным только тебе?
Сколько стоит река, тёплый ветер, трава у дороги,
Что дороже улыбки в моей обожжённой судьбе?
Припев:
Перестаньте меня вычислять, осуждать и оплакивать,
Я сама добровольно распахнутой настежь стою!
Никогда, ни на что, не боялась я силы растрачивать,
Я не всех одинаково – каждого больше люблю!
Каждого больше люблю…
Источник
T1One — Нас бьют мы летаем (& Алла Пугачёва) (текст песни)
Нас бьют мы летаем (& Алла Пугачёва)
Нас бьют мы летаем (& Алла Пугачёва)
Ты плыл в небесах, но был спущен на землю.
И, раненый в сердце, мечтаешь стать целью
Но это — уловка, всем битым знакома
В любви без страховки живут миллионы!
Нас бьют, мы — летаем от боли всё выше
Крыло расправляя над собственной крышей
Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем
Внизу оставляя свои неудачи. Неудачи.
Затянуло чёрным небо
Любовь бывает только в сказках
Как золотая рыбка, попавшая в невод
Быть может, просто Бог за что-то на меня разгневан
И на моё место готова другая замена
В руках тремор
Язватсных языков на душе
В детстве лечил музыкой с кассетой
Словно случайно босым наступить на кубик «Лего»
Люби терпеливо и ничего взамен не требуй
Будь готов, что тебе сядут на шею, поедут
Без стыда, без совести, без билетов
Задумайся, что все мы сделаны по трафарету
Так нелепо, парус срывать, пытаясь грести против ветра
Придётся пострадать каждый миллиметр
Сгореть в аду и обновленным вернуться из пепла
Чтобы всё ровно. Дети сыты, обуты, одеты
И мы в старости не забыты
Нас бьют, мы — летаем от боли всё выше
Крыло расправляя над собственной крышей
Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем
Внизу оставляя свои неудачи
На твоей тарелке утренняя порция лжи
Но мы привыкли так жить, скрывает лица черный гуталин
Ведь мы были братьями по крови
Знаешь, в детстве я по-другому видел этот мир
Цветным, добрым и честным с открытыми дверьми
Подумаю об этом, брат, пока сигарета дымит
Честно, её любил, да и она тоже
Хоть вместо «бумера» к ней подъехал старенький «запорожец»
Мы друг на друга умножились, стали одним
Были у нас и сладкий мёд и горький никотин
А потом только плач и терпи счастья
Заканчивается быстро, подобно выходным
Мы погостили друг у друга и разбежались
Теперь ты с этим всё катаешься за рубежами
И закат на море отражается в твоём бокале
А в моём воспоминании.
Нас бьют, мы — летаем от боли всё выше
Крыло расправляя над собственной крышей
Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем
Внизу оставляя свои неудачи (х2)
Источник
Алла Пугачева — Поднимись над суетой
Слушать Алла Пугачева — Поднимись над суетой
Текст Алла Пугачева — Поднимись над суетой
Просто, — вы говорите, — в жизни всё просто,
Просто считать уже открытые звёзды
Но одну, свою звезду так открыть не просто,
Просто, просто, просто, просто, просто, просто
Просто в тени всегда и всюду держаться.
Просто сесть в самолёт и в небо подняться,
Но взлететь над суетой, так порой не просто,
Просто, просто, просто, просто, просто, просто
Над дорожной пылью – звёздный путь,
Надо только крылья распахнуть,
И взлететь над прежним, над собой,
Загореться новой звездой.
Жить! Гореть и не угасать,
Жить, а не существовать!
Но, однако, уж светает…
Звёзды тоже тают, тают…
Просто быть на кого-то очень похожим
Просто из года в год нам петь одно и то же
Но свой голос сохранить, так порой не просто,
Просто, просто, просто, просто, просто, просто.
Просто считать весь мир простым и обычным,
Просто идти всегда маршрутом привычным.
Но найти свои пути, так порой не просто,
Просто, просто, просто, просто, просто, просто
Ага!
Над дорожной пылью – звёздный путь,
Надо только крылья распахнуть,
И взлететь над прежним, над собой,
Загореться новой звездой.
Жить! Гореть и не угасать,
Жить, а не существовать!
Но, однако, уж светает…
Звёзды тоже тают, тают…
Жить! Гореть и не угасать,
Жить, а не существовать!
Но, однако, уж светает…
Звёзды тоже тают, тают…
Ага! Ага! Ага! Ага!
Источник
Пугачева за солнце у вас над
Вероника Тушнова. «Не отрекаются любя»
Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
А ты придёшь совсем внезапно.
А ты придёшь, когда темно,
Когда в стекло ударит вьюга,
Когда припомнишь, как давно
Не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
Не полюбившейся когда-то,
Что переждать не сможешь ты
Трёх человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
Трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметёт пути
На дальних подступах к воротам.
А в доме будет грусть и тишь,
Хрип счётчика и шорох книжки,
Когда ты в двери постучишь,
Взбежав наверх без передышки.
За это можно всё отдать,
И до того я в это верю,
Что трудно мне тебя не ждать,
Весь день не отходя от двери.
Вероника Тушнова. «Сто часов счастья»
Сто часов счастья.
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блёстке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и берёзки.
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлёта его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленом доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
что из горького горя
я счастье свое добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце
лениво, спесиво,
чтоб за малую малость
оно говорило «спасибо».
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
Вероника Тушнова. «Я прощаюсь с тобою. »
Я прощаюсь с тобою
у последней черты.
С настоящей любовью,
может, встретишься ты.
Пусть иная, родная,
та, с которою — рай,
всё равно заклинаю:
вспоминай! вспоминай!
Вспоминай меня, если
хрустнет утренний лёд,
если вдруг в поднебесье
прогремит самолёт,
если вихрь закурчавит
душных туч пелену,
если пёс заскучает,
заскулит на луну,
если рыжие стаи
закружит листопад,
если за полночь ставни
застучат невпопад,
если утром белёсым
закричат петухи,
вспоминай мои слёзы,
губы, руки, стихи.
Позабыть не старайся,
прочь из сердца гоня,
не старайся,
не майся —
слишком много меня!
Марина Цветаева. «Мне нравится, что Вы больны не мной. »
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжёлый шар земной
Не уплывёт под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится ещё, что Вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное моё, мой нежный, не
Упоминаете ни днём, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо Вам и сердцем и рукой
За то, что Вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце не у нас над головами,
За то, что Вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не Вами!
Марина Цветаева. «Бабушка»
Когда я буду бабушкой —
Годов через десяточек —
Причудницей, забавницей, —
Вихрь с головы до пяточек!
И внук — кудряш — Егорушка
Взревёт: «Давай ружьё!»
Я брошу лист и пёрышко —
Сокровище моё!
Мать всплачет: «Год три месяца,
А уж, гляди, как зол!»
А я скажу: «Пусть бесится!
Знать, в бабушку пошёл!»
Егор, моя утробушка!
Егор, ребро от рёбрышка!
Егорушка, Егорушка,
Егорий — свет — храбрец!
Когда я буду бабушкой —
Седой каргою с трубкою! —
И внучка, в полночь крадучись,
Шепнёт, взметнувши юбками:
«Koгo, скажите, бабушка,
Мне взять из семерых?» —
Я опрокину лавочку,
Я закружусь, как вихрь.
Мать: «Ни стыда, ни совести!
И в гроб пойдёт пляша!»
А я-то: «На здоровьице!
Знать, в бабушку пошла!»
Кто хо́док в пляске рыночной —
Тот лих и на перинушке, —
Маринушка, Маринушка,
Марина — синь-моря!
«А целовалась, бабушка,
Голубушка, со сколькими?»
— «Я дань платила песнями,
Я дань взымала кольцами.
Ни ночки даром проспанной:
Всё в райском во саду!»
— «А как же, бабка, Господу
Предстанешь на суду?»
«Свистят скворцы в скворешнице,
Весна-то — глянь! — бела…
Скажу: — Родимый, — грешница!
Счастливая была!
Вы ж, рёбрышко от рёбрышка,
Маринушка с Егорушкой,
Моей землицы горсточку
Возьмите в узелок».
Марина Цветаева. «Уж сколько их упало в эту бездну. »
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с её насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
— К вам всем — что мне, ни в чём не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне — прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Ещё меня любите
За то, что я умру.
Борис Пастернак. «Зимняя ночь»
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озарённый потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Белла Ахмадулина. «По улице моей который год. »
По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоём лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда — из слёз, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова
Белла Ахмадулина. «Взойти на сцену»
Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.
О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и превратится в грязь.
Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь
явиться на помост с больничной простыни.
Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас!
О, кто-нибудь, приди и время растяни!
По грани роковой, по острию каната —
плясунья, так пляши, пока не сорвалась.
Я знаю, что умру, но я очнусь, как надо.
Так было всякий раз. Так будет в этот раз.
Исчерпана до дна пытливыми глазами,
на сведенье ушей я трачу жизнь свою.
Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале.
Себя не сохраню, его не посрамлю.
Когда же я очнусь от суетного риска
неведомо зачем сводить себя на нет,
но скажет кто-нибудь: она была артистка,
и скажет кто-нибудь: она была поэт.
Измучена гортань кровотеченьем речи,
но весел мой прыжок из темноты кулис.
В одно лицо людей, всё явственней и резче,
сливаются черты прекрасных ваших лиц.
Я обращу в поклон нерасторопность жеста.
Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих.
Достанет ли их вам для малого блаженства?
Не навсегда прошу — но лишь на миг, на миг.
Белла Ахмадулина. «Так дурно жить, как я вчера жила. »
Так дурно жить, как я вчера жила, —
в пустом пиру, где все мертвы друг к другу
и пошлости нетрезвая жара
свистит в мозгу по замкнутому кругу.
Чудовищем ручным в чужих домах
нести две влажных черноты в глазницах
и пребывать не сведеньем в умах,
а вожделенной притчей во языцех.
Довольствоваться роскошью беды —
в азартном и злорадном нераденье
следить за увяданием звезды,
втемяшенной в мой разум при рождении.
Вслед чуждой воле, как в петле лассо,
понурить шею среди пекл безводных,
от скудных скверов отвращать лицо,
не смея быть при детях и животных.
Пережимать иссякшую педаль:
без тех, без лучших, мыкалась по свету,
а без себя? Не велика печаль!
Уж не копить ли драгоценность эту?
Дразнить плащом горячий гнев машин
и снова выжить, как это ни сложно,
под доблестной защитою мужчин,
что и в невесты брать неосторожно.
Всем лицемерьем искушать беду,
но хитрой слепотою дальновидной
надеяться, что будет ночь в саду
опять слагать свой лепет деловитый.
Какая тайна влюблена в меня,
чьей выгоде мое спасенье сладко,
коль мне дано по окончанье дня
стать оборотнем, алчущим порядка?
О, вот оно! Деревья и река
готовы выдать тайну вековую,
и с первобытной меткостью рука
привносит пламя в мёртвость восковую.
Подобострастный бег карандаша
спешит служить и жертвовать длиною.
И так чиста суровая душа,
словно сейчас излучена луною.
Терзая зреньем небо и леса,
всему чужой, иноязычный идол,
царю во тьме огромностью лица,
которого никто другой не видел.
Пред днём былым не ведаю стыда,
пред новым днём не знаю сожаленья
и медленно стираю прядь со лба
для пущего удобства размышленья.
Источник