Космическая «Фау»
Семьдесят пять лет назад, 8 сентября 1944 года, на Лондон упала первая баллистическая ракета А-4, более известная как «Фау-2». Впервые в истории ракеты были применены в качестве стратегического оружия. А планы немецких инженеров простирались ещё дальше и выше — до околоземного пространства, откуда они собирались наносить удары по США.
Внеземные грёзы
Появление тяжёлых баллистических ракет на жидком топливе было неразрывно связано с идеей межпланетных полётов. Основоположники теоретической космонавтики в Германии, Франции, СССР и США независимо друг от друга приходили к выводу, что не существует иного технически осуществимого средства для запуска искусственного спутника Земли или осуществления экспедиции на Луну.
Наибольших успехов в ракетостроении в период между мировыми войнами добились немецкие специалисты. Прорыву в немалой степени способствовала деятельность Германа Оберта, проживавшего в румынском городке Германштадт (Медиаш), но поддерживавшего активные контакты с энтузиастами космонавтики по всему миру. В июне 1923 года он выпустил небольшую книгу «Ракета в межпланетное пространство» (Die Rakete zu den Planetenräumen), в которой обосновывалась возможность создания ракет, способных выйти на космические траектории. Особый интерес вызывали детально проработанные чертежи, ведь ничего похожего в те годы у других пионеров ракетостроения попросту не было. Благодаря Оберту образованная часть общества увидела, что космонавтика — не только область интересов писателей-фантастов, но и вид деятельности, в которой могут проявить свои способности инженеры и промышленники.
Следующая книга Оберта под названием «Пути осуществления космических полётов» (Wege zur Raumschiffahrt) увидела свет в 1929 году. В ней рассматривался опыт, накопленный энтузиастами за минувшее время, и излагались детализированные концепции ракет, космических кораблей и орбитальной станции, у которой, как полагал учёный, найдётся военное применение.
Надо сказать, что в то время немцы Европы жили в ожидании реванша: многие политики говорили о «несправедливости» Версальского мирного договора, заключённого в июне 1919 года и превратившего некогда передовую державу в разорённую и частично оккупированную страну, не способную вырваться из череды политических и экономических кризисов. Идеи Оберта оказались востребованы реваншистами, что проявилось даже в фантастике того времени. Например, в романе Карла фон Лаффета «Мировой пожар» (Weltenbrand, 1926) описывается «эфирная станция», с помощью которой немецкий космонавт Вестеркампф предотвращает гибель планеты, что сразу ставит Германию во главе Лиги Наций.
Впрочем, и сам Оберт не удержался от фантазий на тему военного применения космических ракет. В 1930 году была опубликована его обзорная статья «Три стороны ракеты» (Die drei Gesichter der Rakete), в которой наряду с общими соображениями высказывалась идея о потенциальной возможности нанесения ракетного удара из Европы по Нью-Йорку. Статья сопровождалась соответствующей иллюстрацией: дымные следы падающих ракет, взрывы и пожары на улицах американского города.
Много позже Оберт будет оправдываться и даже заявит, что зловещую статью о межконтинентальных ракетах в действительности написал популяризатор космонавтики Вилли Лей. Однако свой вклад в войну немецкий учёный всё же внёс, поспособствовав появлению школы ракетчиков, создавших оружие, которого ещё не видел мир.
Космический пуск
Воплотить планы Оберта в жизнь взялся его лучший ученик Вернер фон Браун. Биографы последнего любят подчёркивать, что до знакомства с книгой «Ракета в межпланетное пространство» молодой человек мечтал о поприще композитора, но космонавтика так увлекла его, что он занялся точными науками и стал блестящим инженером.
Как быстро показала практика, без помощи военных реализовать сколько-нибудь масштабную программу ракетостроения было невозможно. 1 октября 1932 года фон Браун стал «гражданским служащим» рейхсвера и под непосредственным руководством артиллериста Вальтера Дорнбергера начал работу над проектом ракеты «А» (от Aggregat) с двигателем на спирте и кислороде. Робкая поначалу инициатива позднее выросла в колоссальную программу серийного производства баллистических ракет А-4, способных доставлять тонну взрывчатки на расстояние до 320 км. Для проведения испытаний на балтийском острове Узедом, поблизости от рыбацкого посёлка Пенемюнде, были возведены сооружения полигона и исследовательского центра.
При этом команда ракетчиков, собранная фон Брауном, не оставила намерений когда-нибудь заняться освоением внеземного пространства. Вальтер Дорнбергер, возглавивший полигон Пенемюнде, вспоминал:
«Наше воображение понеслось галопом. Имея в своём распоряжении мощные ракетные двигатели и многоступенчатые ракеты, мы будем строить космические корабли, способные на высоте 480 километров огибать Землю, развивая скорость до 28 800 километров в час. Можно будет запускать на постоянные орбиты вокруг Земли космические станции и стеклянные контейнеры с забальзамированными телами пионеров ракетостроения. Для космических путешественников будут проложены постоянные орбиты вокруг земного шара. Популярной темой разговоров была и экспедиция на Луну».
Впрочем, условия военного времени диктовали совершенно иные приоритеты. Первый успешный пуск А-4 состоялся 3 октября 1942 года, однако ракета оставалась «сырой», поэтому каждый новый выпущенный экземпляр был на счету и использовался для решения текущих технических проблем. Одной из них была загадка «высотных взрывов», которая впервые проявилась в январе 1944 года. По неизвестной причине часть ракет взрывалась либо сразу после старта на высотах от 4800 м, либо при снижении в районе цели. Особенно остро проблема проявилась на польском полигоне Близна, также известном под названием Хайделагер (Heidelager), где разместилась 444-я испытательная батарея А-4.
К марту 1944 года удалось разобраться с авариями на восходящем участке траектории ракеты: выяснилось, что они вызваны сильной вибрацией, приводившей к нарушению герметичности топливопроводов во время работы двигателя. В результате распыления спирт проникал в хвостовую часть, соединялся с воздухом и загорался от пламени ракеты.
Даже после устранения этого недостатка 70% запущенных А-4 взрывалось в конце траектории, не долетая до земли. Причиной аварий в данном случае оказался высокочувствительный электрический взрыватель ударного действия. Когда ракета падала на цель, её конструкция начинала разрушаться от аэродинамических нагрузок, и прибор срабатывал от возникавших сотрясений.
Пользуясь случаем, ракетчики провели серию вертикальных пусков на полигонах в Близне и Пенемюнде. Наконец-то А-4 смогла продемонстрировать свои возможности по достижению космической высоты. Дорнбергер писал в мемуарах о пуске 14 июня 1944 года ракеты с серийным номером MW 17809:
«Мы вели наблюдение, стоя на низком холме примерно в 270 метрах от маленького каменного домика и ветхой конюшни. Стартовала первая ракета. Солнце светило нам в спину, и его лучи освещали тёмно-зелёную маскировочную раскраску ракеты, за которой тянулся длинный огненный хвост выхлопа, когда она вертикально поднималась над чёрной стеной леса. В воздухе стоял громовой гул.
Я пристально рассматривал ракету в бинокль, следя за её стремительным подъёмом. Не начнёт ли она сейчас отклоняться? Её корпус лишь чуть отклонился от линии полёта к цели. Она поднималась всё выше и выше. Высоко в небе колыхались клочки белых облачков.
Ракета едва успела миновать их, когда я кое-что заметил. Я никогда раньше не видел, чтобы корпус ракеты вдруг покрывался словно сахарной ледяной пудрой. Она ярко блестела в слепящих лучах солнца. Когда ракета проходила сквозь тёплые и влажные слои воздуха, на её корпусе образовалась влага, которая и заиндевела в холодных слоях воздуха. Изморозь исчезла так же внезапно, как и появилась.
Ракета продолжала идти вверх.
Она поднялась примерно на 50 километров выше, чем её предшественники. Сколько ценной информации она могла бы доставить на Землю! Хвост испарений извивался зигзагами, в долю мгновения сообщая о направлении и скорости движения воздушных потоков в различных слоях атмосферы — одно это было достойно внимательного изучения.
И сколько ценнейшего опыта могло бы получить человечество, когда ракета поднималась в почти безвоздушное пространство! Какой кладезь знаний она могла доставить!»
Вероятно, это был первый старт, при котором А-4 преодолела условную границу космоса, поднявшись до 140 км. Через несколько дней аналогичные эксперименты состоялись на испытательной площадке острова Грайфсвальдер-Ойе, расположенного к северу от Узедома. 20 июня ракета с серийным номером MW 18014 достигла рекордной высоты 174,6 км (если верить утверждению Дорнбергера, то 188 км).
Хотя участники событий говорили, что научные исследования при вертикальных пусках не проводились, на самом деле в головные части некоторых ракет планировалось установить регистрирующие приборы, сконструированные под руководством известного немецкого физика Эриха Регенера. Ещё до войны он изучал состав стратосферы, отправляя в полёт на беспилотных аэростатах хитроумные спектрографы, но нацисты отлучили его от научной деятельности.
В декабре 1937 года Регенер с двумя коллегами основал в Фридрихсхафене частный исследовательский институт. Работая в контакте с фон Брауном, физик создал первый в истории блок приборов для изучения условий на границе космоса, названный «Тонна Регенера» (Regener-Tonne). Блок действительно весил тонну и включал в себя ультрафиолетовый спектрограф, барограф, термограф, измерители ионов и плотности атмосферы, а также капсулу для сбора забортного воздуха. С этим грузом А-4 могла подняться до высоты 50 км, после чего блок должен был отделиться от ракеты и приземлиться при помощи парашюта.
Есть сведения, что в январе 1945 года в Пенемюнде одна из ракет была запущена с макетом блока Регенера и парашютом, однако о результатах ничего не известно. Идея изучения высших слоёв атмосферы с помощью А-4 была востребована и реализована позже советскими и американскими учёными.
Ракета для Америки
В сентябре 1944 года, после того как первые ракеты А-4, получившие благодаря немецкой пропаганде название «Фау-2» (V-2 — от Vergeltung), упали на Лондон, мало кто понял, что произошло нечто необычное. Ведь перед тем, с июня, английскую территорию неоднократно обстреливали реактивными самолётами-снарядами «Фау-1» (V-1, Fi-103, Fieseler 103, FZG 76), с которыми англичане более или менее научились бороться. Кроме того, правительство Уинстона Черчилля предприняло значительные усилия, чтобы какое-то время удержать информацию о новом оружии в тайне и тем самым предотвратить волну паники среди гражданского населения столицы.
Однако в конце сентября в американской прессе появились сообщения о том, что, помимо реактивных снарядов (их тогда назвали buzzbomb), гитлеровцы используют большие ракеты, выстреливаемые с самолётов. Позднее стало ясно: «Фау-2» запускаются с наземных установок и могут пролетать значительное расстояние. Вслед за этим начали циркулировать слухи о том, что у Германии есть в наличии ещё более мощные ракеты, способные пересечь Атлантику и нанести удар по Нью-Йорку. К примеру, Уолтер Фарр, корреспондент Daily Mail, сообщал в начале ноября, что немцы готовы направить «Фау-2» против США, но пока сосредоточились на Англии.
Ещё позже новости о ракетах начали обрастать совершенно невероятными деталями. Члены Британского межпланетного общества (British Interplanetary Society, BIS), основанного в 1933 году, заявили, что могли бы давно построить ракету для полёта на Луну, но в отличие от немецких инженеров не получили поддержки от своего правительства. Затем Роберт Фарнсворт, президент Ракетного общества Соединённых Штатов, заявил, что нельзя недооценивать возможность гитлеровцев нанести удар по США с помощью «Фау-2», ведь её можно запустить с корабля или подлодки. Кроме того, подчеркнул он, немецкая ракета даёт реальную возможность начать освоение внеземного пространства.
Вероятно, именно тогда, то есть ещё в начале 1945 года, стал формироваться миф о существовании «Американской ракеты» (Amerika Rakete), которая якобы способна через космос добраться до Штатов.
О том, что такие планы вынашивались, рассказывал после войны и Дорнбергер:
«С самого начала мы ставили себе цель выйти в бескрайний космос. Для этого были необходимы скорости, о которых до сих пор мы и мечтать не могли. Расстояние и скорости были нашими путеводными знаками – они и определяли наши мысли и действия.
Улучшенный и облегчённый вариант одноступенчатой ракеты типа А-4 с относительно более вместительными баками мог покрыть расстояние 400-480 километров, но главным образом за счёт уменьшения полезного груза, то есть боеголовки.
Но почему ракете необходимо идти к земле на скорости около 3200 километров в час? Если мы снабдим её крыльями и воспользуемся преимуществом высоты полёта, изменим траекторию на более пологую, то энергия, которая раньше уходила на то, чтобы делать в земле большие воронки, теперь пойдёт на увеличение дальности полёта.
Расчёты показывали, что ракета такой конструкции сможет преодолевать расстояние в 550 километров, то есть вдвое больше, чем А-4. Таким образом, наша ракета станет сверхзвуковым самолётом с полностью автоматизированным управлением. Покинув земную атмосферу, он совершит полёт в практически безвоздушном пространстве.
Шёл 1943 год. Ещё не существовало самолётов, способных летать на сверхзвуковых скоростях. Но ещё с весны 1940 года наша аэродинамическая труба успешно использовалась для разработки соответствующего профиля крыльев и для других базовых исследований, нужных конструкторам.
Так на свет появилась А-9.
Для расчёта траектории предельной дальности стрельбы были сделаны сотни расчётов. Планировалось, что максимум скорости ракеты будет равен 4500 километров в час, что она достигнет высоты 19 километров, а километрах в 30 от цели перейдет в плавное пологое планирование. Предполагалось, что, появившись над целью на высоте примерно 5 километров, она резко, как Fi-103 (V-1), спикирует вниз.
Тем не менее, эта конструкция А-9 не могла удовлетворить наши амбиции. Мы хотели преодолевать расстояния в тысячи миль. Сфера нашей деятельности начиналась за пределами той максимальной дальности, которую могли покрывать лишь самые тяжёлые самолёты.
Надеяться на столь невероятный скачок дальности мы могли, только перейдя от одноступенчатых ракет к многоступенчатым, то есть, освобождаясь от мёртвого груза после того, как он отработал свои задачи, и тем самым оптимизируя массу ракеты.
Таково было происхождение проекта А-9/А-10. Главным в нём было заставить двигатель второй ступени (А-9) включаться, только когда ракета с помощью первой ступени, игравшей роль ускорителя, достигала максимальной скорости.
Альтернативным методом достижения высокой стартовой скорости А-9 было катапультирование. На основе расчётов и опыта работы стартовых площадок для V-1, была сконструирована длинная наклонная катапульта, способная придать А-9 стартовую скорость 1280 километров в час. Её было достаточно, чтобы полностью заправленная ракета, сорвавшись со стартовых полозьев, плавно уходила в полёт.
Тем не менее, более удачный план, который значительно увеличивал дальность полёта, заключался в конструкции А-10. Она весила 87 тонн, вмещала в себя 62 тонны горючего и представляла собой первую ступень комбинации А-9/А-10. А-9 размещалась на самой верхушке А-10. Последняя в течение пятидесяти-шестидесяти секунд давала тягу 200 тонн и сообщала ракете скорость 4300 километров в час. После того как первая ступень отрабатывала, включалось зажигание А-9. Она стартовала с А-10, резко набирала высоту, верхняя точка которой была на отметке 56 километров.
Отсюда на сверхзвуковой скорости начиналась длинная глиссада, которая проходила на сверхзвуковой скорости. А тем временем А-10, оборудованная тормозными закрылками и парашютом, опускалась в море, откуда её извлекали и готовили для повторного использования.
А-9, которая, разогнанная до скорости 5760 километров в час, вступала в действие на большой высоте, в конечном итоге к моменту отключения двигателя набирала скорость 10 000 километров в час, что позволяло ей за тридцать пять минут покрывать расстояние 4000 километров. Как и одноступенчатая А-4, эта двухступенчатая ракета поднималась вертикально вверх, избавляя от необходимости сложных стартовых установок.
Летом 1943 года этот проект, в котором была задействована добрая часть личного состава, был на несколько месяцев приостановлен. Я был вынужден запретить всем инженерным подразделениям дальнейшие работы по этому плану, потому что надо было спешно заниматься А-4. Разрешение продолжать работу получил лишь отдел предварительного конструирования.
Во время частых визитов в него мы раз за разом подробно обсуждали наши планы, в том числе и дату, когда сможем приступить к их практическому воплощению, и оптимальную траекторию двухступенчатой ракеты. Мы предвидели и планировали её использование в мирное время. Сверхскоростной стратосферный самолёт на ракетной тяге со сверхзвуковой скоростью уже был на стадии подготовки чертежей. Ему было под силу за сорок минут добраться из Европы до Америки».
Фон Браун и его подчинённые действительно вынашивали планы создания многоступенчатых ракет. На это указывают хотя бы конструктивные особенности Испытательного стенда №7 (Prüfstand VII) полигона Пенемюнде, который создавался под «агрегаты» гораздо большей мощности и дальности действия, чем А-4.
Однако анализ сохранившейся документации заставляет прийти к выводу, что крылатая ракета А-9, о которой сообщал Дорнбергер, никогда не рассматривалась в качестве второй ступени. Вместо этого в реальной работе находилось всего два варианта двухступенчатой ракеты: А-4/А-10 (проект 1939 года) и А-4V13e/А-10 (проект 1941-1944 годов). Причём ракета Gleiter А-4V13e довольно сильно отличалась от других: она имела не стреловидное, а дельтовидное крыло. Кроме неё, изучались возможности отдельного применения крылатой ракеты Gleiter A4V12c с дальностью полёта 550 км, которая впоследствии и получила обозначение А-9.
Когда в октябре 1944 года проект А-9 был закрыт. Фон Браун постановил весь задел по нему использовать при создании упрощённого варианта крылатой ракеты A-4b, унифицированного по обслуживанию с А-4.
Сегодня популярна легенда, что для нужд программы А-9/А-10 в конце 1943 года началось строительство гигантского комплекса под кодовым названием «Земент» (Zement) в горном массиве Траунштайн поблизости от Гмундена (Верхняя Австрия). В качестве рабочих использовались заключённые концентрационного лагеря Эбензее (подразделение Маутхаузена). Гитлеровцы якобы планировали создать в этом курортном месте завод, предназначенный для сборки, подготовки к пуску и обслуживания межконтинентальных двухступенчатых ракет; при этом само место пуска предполагалось разместить в ближайшей долине.
В действительности комплекс «Земент» должен был выпускать ракеты А-9 (Gleiter A4V12c), которые собирались применить для более интенсивных и дальних обстрелов Англии. После закрытия проекта А-9 туннели комплекса использовались для изготовления танковых двигателей (туннель А) и нефтепереработки (туннель Б).
Вообще же, если рассматривать проект А-9/А-10 (то есть А-4V13e/А-10) с военной точки зрения, то боевая эффективность этого монстра, весящего на старте 100-120 т и доставляющего к цели заряд массой в тонну, представляется сомнительной. Конечно, немецкое военно-политическое руководство оценивало подобные конструкции не с точки зрения экономической целесообразности или боевой эффективности, а с точки зрения стратегии: гитлеровцы верили, что сам факт уязвимости Нью-Йорка и других городов США окажет сильнейшее психологическое воздействие на американцев, которые потребовали бы у своего правительства немедленного выхода из войны. Впрочем, то же самое говорили и об англичанах, но они, как известно, устояли.
Попав в плен, немецкие ракетчики желали всячески продемонстрировать свою нужность в деле создания новых видов вооружений, чтобы не оказаться на скамье подсудимых среди прочих военных преступников. Они не стеснялись превозносить технические достижения прошлых лет и рассказывали о проектах, которые были далеки от осуществления, как о чём-то реальном и опасном.
Прыжок в космос
После разгрома Третьего рейха союзникам по антигитлеровской коалиции достались богатые трофеи. Началась охота за технологиями и специалистами. Особое внимание уделялось баллистическим ракетам, а изучение их возможностей породило идею использовать А-4 для запуска пилота (или пилотов) на космическую (суборбитальную) высоту.
Первый проект такого рода «Мегарок» (Megaroс) предложили члены Британского межпланетного общества. Художник-дизайнер Ральф Смит и инженер Гарри Росс разработали вариант А-4 с герметичной кабиной пилота, вес которой (586 кг) был рассчитан таким образом, чтобы обеспечить её подъём до 304 км (миллиона футов). Кроме пилота, в отделяемой кабине они предполагали разместить парашютную систему и комплект разнообразных приборов для изучения верхних слоёв атмосферы и проверки устойчивости радиосвязи.
Чтобы увеличить высоту полёта, авторам проекта пришлось немного доработать и саму ракету: они увеличили баки компонентов топлива, усилили их стенки, расширили лопатки графитовых газовых рулей, но при этом убрали хвостовые стабилизаторы. За счёт изменений высота ракеты составила 17,5 м при максимальном диаметре корпуса 2,18 м, общая масса — 21,2 т. Перед полётом пилот должен был надеть стандартный высотный костюм с собственным воздушным баллоном и спасательным парашютом; при полёте он мог наблюдать за окружающим пространством через иллюминатор и перископ. Максимальное ускорение не должно было превышать 3 g. Согласно расчётам, вершины траектории ракета достигла бы через 6 минут 16 секунд после старта.
23 декабря 1946 года авторы проекта изложили его министру снабжения и попросили финансовой поддержки, но тот после недолгих размышлений отклонил инициативу. В итоге правительство Великобритании отказалось от ракетного наследия Третьего рейха в пользу США.
Советское руководство отнеслось к ракетам дальнего действия намного серьёзнее, чем англичане, благо перед войной в СССР сложилась своя школа ракетостроения, уступавшая немецкой только из-за общей отсталости производственной базы. Новое военно-политическое противостояние побуждало осваивать нестандартные виды вооружений, поэтому в Польшу, Германию, Австрию и Чехословакию были отправлены группы специалистов для изучения А-4.
Охотники за трофеями не успели завершить работу за рубежом, а наиболее инициативные из них уже предложили проект суборбитального запуска с использованием немецкого «агрегата». Он вошёл в историю под названием ВР-190 («Победа»), а его авторами стали Михаил Клавдиевич Тихонравов и Николай Гаврилович Чернышёв. Свои намётки в общем виде они оформили в середине 1945 года. Предлагалось доработать одну из трофейных А-4, снабдив её герметичной кабиной на двух пилотов, созданной с использованием опыта изготовления гондол довоенных стратостатов. Главной задачей было изучить комплексное влияние вибрации, перегрузки и последующей невесомости на организм человека.
В проекте BP-190 впервые предлагались решения, которые позднее нашли применение в конструкции реальных космических кораблей. При достижении вершины баллистической траектории кабина отделялась от ракеты за счёт подрыва соединительных пироболтов, опускалась на парашюте и приземлялась с применением двигателей мягкой посадки, которые включались выдвигаемой электроконтактной штангой. В разрежённой атмосфере, где воздушные рули не годились, для стабилизации полёта кабины предлагалось использовать маленькие реактивные двигатели. Продумана была и система жизнеобеспечения. Интересно, что аэродинамические обводы кабины, выполненной в виде «фары», оказались близки к обводам современных спускаемых аппаратов космических кораблей.
В 1946 году по материалам проекта было составлено техническое предложение, с которым Тихонравов выступил на коллегии Министерства авиационной промышленности. У него был припасён положительный отзыв Академии наук, однако после обсуждения министерство посчитало, что ракетные пуски — не дело авиаторов.
Тогда авторы обратились непосредственно к Сталину. Министру авиапрома пришлось подготовить докладную записку «О рассмотрении предложения Тихонравова и Чернышёва о создании ракеты для полёта человека на высоту 100-150 километров» (от 20 июня 1946 года). Министр предлагал принять проект к реализации. На начальном этапе следовало изучить собранные материалы по немецкой ракете А-4, а создание и испытание лётных образцов провести непосредственно в Германии. Затем планировалось изготовить 10-15 корпусов ракет со всеми необходимыми изменениями, предложенными группой Тихонравова-Чернышёва. При этом министр отмечал, что опыт работы с немецкими ракетами есть только у Тихонравова, а значит, в два года, запрошенные конструкторами на реализацию проекта, уложиться вряд ли получится.
Сталин положительно отозвался о проекте ВР-190, но работа всё равно не сдвинулась с мёртвой точки, поскольку авторы суборбитальной ракеты и Министерство авиапромышленности долго не могли прийти к взаимопониманию. Тогда Тихонравов и Чернышёв пришли к начальнику НИИ-4 Министерства обороны Алексею Ивановичу Нестеренко — тот отнёсся к их затее с благосклонностью, и в том же 1946 году группа перебралась к нему «под крыло».
Сначала работы над проектом шли по основному целевому назначению — обеспечению вертикального ракетного полёта пилотов в верхние слои атмосферы. Однако вскоре вокруг проекта, за которым было зарезервировано новое название «Победа», сложилась весьма неблагоприятная обстановка, потому что он не соответствовал общей тематике института. Дело доходило до жалоб в Центральный Комитет КПСС.
По свидетельству одного из участников тех событий, сам главный конструктор ракетной техники Сергей Павлович Королёв высказывался в кулуарах против ВР-190. С учётом ситуации руководство института поменяло направленность проекта. Он получил название «Ракетный зонд» и с 1947 года был нацелен на изучение парашютных систем спасения отработавших ступеней и их головных частей в процессе проведения испытаний. После принятия этих поправок проект получил положительную оценку.
Отказ Королёва поддержать «Победу» легко объясним: главный конструктор не терпел прожектёрства и понимал, что, пока баллистические ракеты в Советском Союзе не поставлены на поток, планировать пилотируемый суборбитальный полёт рано. Кроме того, грузоподъёмность А-4 и ВР-190 не соответствовала амбициозной программе обозначенных экспериментов. Время пилотируемых ракетно-космических систем пришло позже.
Источник