Стих синь неба
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Стихи о небе и мечтах
Я никогда не видел той красы,
Что видят те, кто выходили в космос,
Когда в объятиях родимой нам звезды
пылают северный и южный полюс..
Когда осколок из далеких нам миров
Вдруг яркой вспышкой пролетает в небе
Когда мы загадав желание свое
С надеждою смотря мечтаем в неге..
Стихи — Да здравствует солнце и синее небо.
На улице солнце сияет,
И нам веселей сразу жить!
И грусть от души отступает,
И хочется петь и шутить.
Да здравствует солнце и синее небо.
Пусть мирным и чистым оно будет нам!
Пусть всем хватит счастья, удачи и хлеба,
Пусть каждый свой путь, себе выберет сам!
Земной путь нелёгкий, кому-то опасен.
На нём есть и радость и злая беда.
Но как всё же мир наш красив и прекрасен.
Надежда в нём светит, как в небе звезда!
Счастливыми станем — не будет иначе.
Ты сердце послушай.
Стихи — В синем небе мчатся лихо облака
В синем небе мчатся лихо облака,
Ветер гонит в даль их голубую,
А бескрайние просторы — их дома,
Дополняют красоту земную.
Белоснежные, прекрасные на вид
В небесах для нас возводят замки
И не думают, как будем там мы жить?
Наши мысли заключают в рамки.
Я хочу подняться выше облаков
Там где солнце светит днём, а ночью
Звёздами усеян весь небес покров
Созерцать всю красоту воочью.
Там наполнится хвалой моя душа,
Возвеличит Божье славно Имя,
А хвала пусть льётся к трону в небеса.
Стихи — Оглянулась — в синем небе тихо
Красоту твою заметил Ветер.
Дуновеньем разлетелась чёлка.
— Ах, сударыня, к чему сомненья эти?
Белые зажгу зарёю щёки.
— Нет уж, батенька, какой ты хитрый!
И зачем мне целоваться с Ветром встречным?
Оглянулась — в синем небе тихо.
— Ласковый повеса, где ты?
Тёплою волной обняли плечи
Нежностью своей мужские руки.
— Шалунишка — солнечный весёлый Ветер.
Жаркие согрели щёки поцелуи.
Стихи — В синем небе.
В синем небе, солнце пляшет
Раскалилось до бела
Разошлось, развеселилось
Знойным золотом разлилось
Сверху всем ладошкой машет
И смеется — вот так я!
Испугалась тут Земля.
От такого озорства,
Неменуема беда.
В поле чистом травки вянут
Засыхают стебельки.
И бледнеют и желтеют,
В жарком воздухе болеют.
Ждут когда дожди нагрянут,
Чтобы снова расцвести.
Тихо шепчутся цветы.
Помидорки, огурцы:
Умираем от жары.
Мимо ветер пролетал
Пожалел их и сказал:
Солнце мы сейчас.
Стихи — В синем небе — белый ветер
Стихи — Манит синью неба свод.
Много слишком пожелавший,
Ничего не обретёт.
Мер и скромности не знавший,
От себя всех оттолкнёт.
Тех, кто знает всегда точно,
Что и как он делать должен.
Случай, сделав жизнь не прочной,
Сбить иной раз может тоже.
Всё имеет свой состав,
Плотность и материал.
Нас Всевышний всех создав,
Свойства всем, свои нам дал.
И не сделать из песка,
Замков — их развеет ветер.
И творцу его, тоска,
Назначает в жизни встречу.
Много слишком пожелавший,
Ничего не обретёт.
Кормит случай.
Стихи — В синее небо ширя глаза.
В синее небо ширя глаза —
Как восклицаешь:- Будет гроза!
На проходимца вскинувши бровь —
Как восклицаешь:- Будет любовь!
Сквозь равнодушья серые мхи —
Так восклицаю:- Будут стихи!
Стихи — В синем небе летят журавли.
В синем небе летят журавли,
Вдаль уносят игривое лето:
Что забыли вы, птицы, в дали –
Кто зовёт вас в чужие рассветы?
Кто торопит вас в дальний полёт,
Неужели тревожит, вас, осень?
Жизнь – сурова, паденье и взлёт,
Да года без решения косит…
Журавли мне в ответ прокричат:
Не жалей что ушло, всё вернётся;
Не жалей, что пришёл листопад,
Пусть на сердце немножко взгрустнётся…
Думы светлые, думы мои –
Не укроют на сердце печали,
Улетают мои журавли
В неизвестные дальние дали.
Стихи — В синем небе над маленькой речкой
В синем небе над маленькой речкой —
Белый крест из распахнутых крыл,
А внизу – два смешных человечка
Всё смотрели, как аист кружил…
Им казалось, что сверило время
Свой спешащий Брегет, наконец,
До последнего микроангстрема
С амплитудой влюблённых сердец.
А законы практичной вселенной
В применении к сжатым телам
Постулат поцелуя Елены
Зачеркнул, как придуманный хлам.
Мир застыл, канул в зыбкую небыль
По веленью сильнейшей из сил.
Никого. Только двое. И в небе.
Источник
Неба синь и ширь
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Небо синее
Небо синее, ночь бездонная,
Звёзды строчками из груди.
Напиши же мне ,ночка тёмная,
Милым странником о любви.
Зори белые,зори алые,
Расстилаются над Землёй.
Напиши же мне, ночь туманная,
Сердца росами и зарёй.
Небо синее, солнце ясное,
Стайка сизая голубей.
Распахну окно, весть желанная,
Сердце радостью обогрей.
Стихи — Небо синее.
Небо синее, облака мечутся,
ветер гонит их, веселясь,
как мне хочется с тобой встретиться,
чтоб любить всю жизнь, не таясь.
Но другой твое сердце обещано,
я — лишь тень от любви иной.
Временами вижу сны вещие:
рядом ты и шепчешь,
что будешь всегда со мной.
Но удел любовниц неизменен,
для тебя я – игрушка в ночи.
Потому дружу с одиночеством
и любовь таЮ в душе.
А-ах, исполнилось бы
пророчество,
чтоб всегда
быть с тобой,
как во сне.
Стихи — Небо, небо, синее стекло
Я сломал одно крыло,
Ударившись о небо!
Небо, небо, синее стекло!
А я думал бездна!
Думал бездна без конца,
Думал без предела!
Небо, небо, звёздная пыльца
За стеклом метелью!
Я срываю ногти о стекло…
Пропусти, мне надо!
Небо, небо, ты меня влекло,
А теперь вниз падать!
Падая, шепчу — не повезло,
Пусть земля мне пухом!
Небо, небо, синее стекло,
Ты не стало другом!
Но я снова, я взлечу опять,
Прямо до небес!
Небо, небо, подскажи, где взять
Острый стеклорез?
Стихи — Небо, небо — небо синее
Небо, небо — небо синее,
Белым пухом облака.
Без любви душой остыну я,
Превратившись в старика.
Я к седой вершине, горною,
Тропой узкой поднимусь.
В небе ворон точкой чёрною,
Ждёт когда я подскользнусь.
А с вершины мне навстречу,
Вдоль тропы ручей бежит.
И журчанья своей речью,
В пути душу веселит.
За горой в долине город,
В нём семья моя живёт.
Дом в котором всем я дорог,
Дом, который меня ждёт.
Небо, небо — небо синее,
Ворон точкой зря кружИт.
Я дойду, в пути не сгину.
Стихи — Гляну в небо — в небо синее.
Дарит Небо Благодать,
Солнца ласковым теплом.
Оно чистое опять,
Нет ни облачка на нём.
В небо-небо, в небо синее,
Купола глядят церквей.
Ты за жизнь, Господь прости меня,
Грешен — грешен был я в ней!
Отчего-то чуть с печалью,
Колокольный звон в тиши.
Он как эхо покаянью,
Что поёт в глуби души.
В ней торжественно как в храме,
Когда служба в нём идёт.
Сокровенными словами,
Каясь, «Я» моё поёт.
Гляну в небо — в небо синее,
Оно дарит Благодать.
Видно Боженька простил меня.
Стихи — В небе синем облака
В небе синем облака,
По Земле их тень бежит.
Подо льдом зимой река,
В поле белый снег лежит.
Замок-облако прекрасный,
В небе высоко плывёт.
Прилетел он к нам из сказки,
И волшебник в нём живёт.
С ним знаком давно я — с детства,
К нему в детских, летал, снах.
Тогда чистым было сердце,
Я не знал падений страх.
Много лет с времён тех сладких,
Уж прошло, но и сейчас,
Верю я в добро из сказки,
В то, что счастье ждёт всех нас.
В небе синем облака,
По Земле их тень бежит.
Стихи — В небе синем растворюсь.
В небе синем растворюсь,
Я взлетев в него душой.
Здесь оставлю свою грусть,
Возьму радость ввысь с собой.
В белоснежных облаках,
Найду замок я из снов.
И паденья прогнав страх,
Буду плыть средь облаков.
Уплыву по небу-морю,
В край родимый, в край степей.
Степь в себе схоронит горе,
Буду вольно плыть над ней.
Вечным сном там мама с папой,
Средь степей бескрайних спят.
К ним хочу, они обратно,
В мир людей лететь велят.
Я душою их могилы,
Обниму и ввысь опять.
Они мне.
Стихи — . А в глазах твоих неба синь
. А в глазах твоих неба синь.
И прозрачной руки — взмах.
Ты похожа на тех богинь,
Что спускались с Олимпа — Ах!
Пышных локонов шелк и медь
Развевает шальной Эол,
Как закат, продолжают гореть,
Источая прохладный ментол.
И бровей два крыла — смоль,
Грациозной походки стать.
Ты хотела сыграть роль —
Ярче солнца всегда блистать.
Но кончается сказка — быль,
Исчезает к утру звезда.
Запах сладких духов — ваниль
Растворяется без следа.
Стихи — Я мог бы жить под небом синим .
Я мог бы жить под небом синим
Совсем не так, как я живу:
Без изнурительных усилий,
Без сновидений наяву.
Я мог бы это, только значит,
Другой бы звал меня маяк
И я прожил бы жизнь иначе,
Но был бы я тогда не я.
Я мог бы обходить помехи,
Как простодушные ручьи,
Я мог бы голубя успеха
Довольно просто приручить,
Чтоб он всегда гулял со мною,
А не летал в чужих краях.
Я не встречался бы с бедою,
Но был бы я тогда не я.
В моей душе, как прежде, живы
Обиды, горькие.
Источник
Чародеи
Чародеи — Красно солнышко
На данной странице вы можете слушать и скачать песню «Красно солнышко» Чародеи, а также найти слова песни, чтобы петь её вместе с друзьями. Голосуйте за песню в нашем хит-параде детских песен.
Поделиться
Текст песни
Умывает красно солнышко
Руки тёплые в росе.
И Россия, как Алёнушка,
Предстаёт во всей красе.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
У неё коса пшеничная,
Родниковые глаза.
И поляны земляничные
Щедро дарят ей леса.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
А случись дорога длинная –
Загрущу в чужом краю,
Вспомню небо журавлиное,
Песню русскую спою.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
Источник
Чародеи
Чародеи — Красно солнышко
На данной странице вы можете слушать и скачать песню «Красно солнышко» Чародеи, а также найти слова песни, чтобы петь её вместе с друзьями. Голосуйте за песню в нашем хит-параде детских песен.
Поделиться
Текст песни
Умывает красно солнышко
Руки тёплые в росе.
И Россия, как Алёнушка,
Предстаёт во всей красе.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
У неё коса пшеничная,
Родниковые глаза.
И поляны земляничные
Щедро дарят ей леса.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
А случись дорога длинная –
Загрущу в чужом краю,
Вспомню небо журавлиное,
Песню русскую спою.
Ни вблизи, ни вдали
Я не знаю земли
Лучше той, что меня растила.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
Синих рек рукава,
В небе синь-синева,
И светла от берёз Россия.
Источник
Синие сини неба улыбалось солнце
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 273 380
- КНИГИ 641 902
- СЕРИИ 24 450
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 603 463
Под синим небом
Все, что здесь рассказано, — быль, поэтому и начать рассказ можно так: это было в те времена, когда только что объединились колхозы и в каждом из них появились дальние бригады, куда нелегок путь по необъезженным проселкам.
…Я не садился в сани, должно быть, лет пять и теперь даже обрадовался, когда председатель вечером сказал, что машина в Карево не пройдет и он даст мне лошадь. Древним запахом тулупа, сена, лошади вдруг пахнуло на меня от его слов, почудился в них скрип санных полозьев, перед глазами как будто полыхнул на секунду прозрачно-синий свет мартовского неба.
— Вот и отлично! — воскликнул я. — Только не надо мне никакого провожатого. Я сам управлюсь с лошадью.
— Ой ли? — усомнился председатель.
Во время войны, еще школьником, я много работал летом в колхозах, научился там запрягать, ухаживать за лошадью; зимой возил из лесу дрова в больницу, где работала мама, и теперь надеялся, что еще не успел растерять старую сноровку. Председатель недоверчиво косил на меня калмыцким глазом. Был он скуласт, узкоглаз, до синевы черноволос, хотя и происходил из мест здешних, исконно русских.
— Посмотрим, — согласился наконец он. — Сумеешь сам запрячь — доверю тебе лошадь.
Утром на конном дворе под иронически-внимательным наблюдением председателя мне пришлось самому вывести из стойла каурую кобылу, снять с деревянного костыля на стене нужную сбрую, захомутать и запрячь кобылу в ладные розвальни, устланные сеном. Председатель потряс за конец оглоблю, проверил, хорошо ли затянута подпруга, на месте ли седелка с потником, и, смеясь, толкнул меня плечом.
— Ладно. Вижу — можешь. Поезжай.
— А напоить, сена задать сможешь? — спросил конюх, державший в охапке огромный нагольный тулуп.
— Смогу, смогу, — торопливо ответил я, радуясь и предстоящей дороге по весенним снегам, и этому конюховому тулупу, и чуть морозному, осиянному большим оранжевым солнцем утру.
— Тогда валяй, — сказал старый конюх, как раньше говаривал, наверно, напутственное «с богом».
Я повалился в розвальни, и оказавшаяся довольно резвой кобылка вынесла меня за прясла конного двора.
В полях я нарочно пустил ее шагом. На источенной солнцем дороге похрустывали под полозьями льдинки; в полях уже обтаяли юго-восточные склоны холмов и увалов, но еще много лежало и сахарно сверкающего коркой наста снега; далекий берег реки бурел своими суглинистыми обрывами, обросшими прошлогодней травой, и во всем этом ощущалось то тревожащее борение тепла и мороза, которое так неизъяснимо томит по весне все живое.
Чтобы бесконечно длить наслаждение этой медленной дорогой под синим небом марта, я дал волю кобылке шагать как ей вздумается, а сам повернулся на спину и утонул взглядом в этой непорочной синеве. Вскоре я уже не чувствовал ни себя, ни движения саней и, словно в каком-то счастливом трансе, искренне верил, что без всякого усилия лечу куда-то ввысь под волшебно прекрасную музыку.
Вдруг я услышал над собой лошадиное фырканье и окрик:
— Эй, дядя, уснул, что ли? Пригрело?
Мой полет вмиг стал обычным санным движением по дороге, бездонная затягивающая синева — просто небом, волшебная музыка — просто звоном и хрустом льдинок под полозьями.
Меня на легкой рыси обгонял крупный серый жеребец, запряженный в саночки с широко расставленными полозьями, а в саночках стоял на коленях розовощекий парень в шапке, сбитой на затылок, в расстегнутом романовском полушубке. Жеребец, обходя мою кобылку, вскинул голову и заржал раскатисто, ликующе, с избытком сил и молодой пылкостью.
— Далеко до Карева? — крикнул я вдогонку.
Парень повернулся, осклабился.
— Так поедешь, к вечеру как раз поспеешь.
Я оглянулся вокруг и — странное дело, — не пожалел, что эта мимолетная встреча в пути нарушила мой чудный полусон.
Весна вершила в мире свой праздник. Как это бывает в марте, густота небесной сини настолько приглушала блеск солнца, что на него можно было смотреть несколько секунд, и эти несколько секунд оно виделось идеально круглым тяжелым золотым слитком, лишенным лохматого лучевого сиянья. Зато снега в полях нестерпимо для глаза сверкали изломанным на все цвета солнечного спектра светом, и в снеговую даль можно было взглянуть только через сетчатую шторку ресниц. А воздух! Это был какой-то острый бешеный напиток, заставлявший подрагивать ноздри, льющийся в груди свободно, без усилия и начисто растворяющийся в крови.
В такие минуты невольно зажмуришься от ощущения счастья и скажешь: «Ж-жизнь…»
Карево открылось мне на невысоком изволоке около полудня. Красные и зеленые крыши его уже обтаяли и влажно, свежо поблескивали на солнце. У крайней избы старуха в безрукавочке на меху и толстом платке клетчатой, пледовой расцветки, громко звякая железной лопатой, пробивала в снежной наморози канавку для вешней воды. Я спросил у старухи, где живет Татьяна Ефимовна Молева. Она воткнула в сугроб лопату, заправила прямой ладошкой под платок выбившиеся на висках волосы и, щурясь на меня против солнца, тоже спросила:
— Поезжай этим порядком в тот конец… сейчас скажу, который дом… — Она завела под платок глаза и стала считать: — Манька — раз, Андрейка — два, Миша — три… Четвертый дом, милок. Это и будет Татьяна.
Татьяна Ефимовна ждала меня. Еще накануне председатель звонил в бригаду по телефону и предупредил, что к Молевой приедет корреспондент.
На крыльцо, у которого я остановил кобылку, вышла низенькая женщина в длинной юбке, блестящих резиновых ботах и в такой же клетчатом, как у давешней старухи, платке. Видно, сельмаг снабдил ими всю деревню. Лицо у Татьяны Ефимовны было смугло-бледное с тонкой, не задубленной ветрами и солнцем кожей, морщинки у рта и глаз придавали ему скорбное выражение, и та же скорбь была в больших серых глазах, чуть посиненных сейчас светом мартовского неба. Она не исчезла и тогда, когда Татьяна Ефимовна улыбнулась, говоря:
— Я двор открою, заводите туда лошадь. Остынет малость, потом напоим.
Первая забота — о лошади, вторая — о путнике, это было в добром крестьянском обычае. Я распряг кобылку и завел ее под крытый дранкою двор, где пахло коровьим стойлом и курами. Потом Татьяна Ефимовна дала мне умыться, и, как только я утерся льняным полотенцем, лицо у меня от холодной воды, весеннего солнца и свежего воздуха вспыхнуло полымем, а веки отяжелели необоримым сном.
— Может, приляжете на часок? — спросила Татьяна Ефимовна. — Идите в боковушку. Я к сменщице сбегаю, а потом обедать будем.
В голове у меня, как от хмеля, стоял туман. Я прошел за перегородку, ткнулся в цветастый ситец подушки, и меня тут же словно придавили наглухо целой копной этих пестрых цветов. Сон был как секунда небытия. Очнулся я от него, видимо, очень скоро, — Татьяна Ефимовна еще не успела вернуться, — но чувствовал себя опять бодрым, свежим и ясным. Тишина, особая тишина деревенского дома с повизгивающим тиканьем ходиков и шорохами живности за стеной во дворе даже угнетала после такого ободряющего сна, и я быстро поднялся, вышел проведать лошадь, вернулся в горницу и в одних носках стал расхаживать по вязаным пестрым половикам, чувствуя переизбыток энергии. И опять с каким-то вожделением думалось мне:
С настенного портрета в картонной раме на меня смотрел большелобый стриженный под машинку мальчик в солдатской форме. Портрет, видимо, был увеличен с маленькой карточки заезжим ремесленником, но даже эта халтурная работа не могла истребить в глазах молодого солдата их похожесть на серые глаза Татьяны Ефимовны, и я решил: «Сын». Чуть ниже висела еще одна рамочка, в которую был взят какой-то выцветший телеграммный текст с грифом «Правительственная». Я шагнул поближе и прочитал:
Уважаемая Татьяна Ефимовна!
По сообщению военного командования Ваш сын, красноармеец Молев Николай Георгиевич в боях за Советскую Родину погиб смертью храбрых, и за героический подвиг, совершенный им в борьбе с немецкими захватчиками, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 19 июня 1945 года присвоил ему высокое звание Героя Советского Союза.
Посылаем Вам грамоту Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Вашему сыну посмертного звания Героя Советского Союза, как память о сыне-герое, подвиг которого никогда не забудет наш народ.
Источник