Задание 75 § 10 Виды сложносочинённых предложений 9 класс Разумовская М.М.
Плиз, поделитесь решением.
Спишите, подчёркивая основы предложений, вставляя пропущенные буквы, расставляя знаки препинания и раскрывая скобки.
Расскажите, какие значения (одновременности, последовательности событий, их причинно-следственной связи, противопоставления, чередования и т. д.) выражаются между частями данных сложносочинённых предложений.
1) Прошёл короткий ливень и на улицах запахло горькой сладостью каких (то) (н..) наших цветов. (К. Паустовский) 2) Только к концу сентября перелески обнажились и сквозь чащу деревьев стала видна синяя даль (с, з) жатых полей. (К. Паустовский) 3) Раскинулось поле в..лнистою тканью и с небом слилось тёмно (синею) гранью и в небе прозрачном щитом золотым бл..стящеесолнце сияет над ним. (И. Никитин) 4) Ст..новилось жарко и я посп..шил домой. (М.Лермонтов) 5) Ветра не было не было туч и небо стояло кругом всё чистое прозрачно (тёмное) тихо мерцая бе..числе(н, нн)ыми звёздами. (И. Тургенев) 6) Солнце грело (по) летнему голубое небо ласково м..нило (в) даль но в воздухе уже висело предчу(?)ствие осени. В зелёной листве задумчивых лесов уже золотились отжившие листки, а пот..мневшие поля глядели тоскливо и печально. (А. Чехов) 7) Небо из чёрного (с, з)делалось синим а потом серым мутным. С каждой минутой ст..новилось всё светлее и вдруг яркие солнечные лучи снопом вырв..лись из-за гор и оз. .рили весь лес. (В. Арсеньев) 8) Из туч то летит холодный дождь то вдруг туманом зал..пляя глаза повалит вод..нистый снег. (К. Паустовский)
1. Начертите схему 3-го предложения, проведите его синтаксический разбор.
2. Выполните орфографические задания:
а) к словам с пропуском букв в корне подберите проверочные;
б) поясните правописание сложных прилагательных, приводя 2—3 своих примера;
в) укажите, к какой части речи относятся слова (по) летнему, (в) даль в данном упражнении. Приведите примеры иного написания этих словоформ, указав часть речи;
г) разберите по составу слово бе..численными.
Источник
Проверочная работа в форме диктанта
проверочная работа в форме диктанта.Рекомендовано для 10-11 классов
Содержимое разработки
Проверочная работа по русскому языку
по тексту администрации МОУ СОШ №9.
Солнце ещё греет по-летнему, но трава уже чуть-чуть пожелтела. В тёмно-зелёных косах берёз кое-где виднеются светло-жёлтые пряди.
Вверху над нами бледно-голубое небо, слева лес, а справа ещё не скошенное овсяное поле, за ним вдали небольшая речонка. Мы проходим межой и сворачиваем влево, к лесу.
Лес и теперь по-прежнему хорош. Волей-неволей мы, заворожённые её красотой , останавливамся , а затем нагаем напрямик в чащобу.
Широкие ветви могучих деревьев крепко-накрепко переплелись в вышине, в лесу темно и прохладно.
Медленно продвигаемся вперед и нежданно-негаданно попадаем на полянку, насквозь продуваемую лёгким ветерком.
Здесь должна быть брусника,и её во что бы то ни стало нужно разыскать.
По-моему, надо идти дальше, в глубь леса, но мои подружки врассыпную разбегаются по поляне и уже сыплют в корзинки кроваво-красные ягоды.
Наконец и я замечаю под блестящими, как будто кожаными листьями ягоды брусники. Да их здесь видимо-невидимо! Поляна сплошь покрыта ягодами. Мы разбрелись поодиночке и только изредка перекликаемся друг с дружкой. Понемногу корзины наполнились доверху, да и сами мы наелись досыта.
Однако обед всё-таки нужен. Маруся расстелила на траве сложенную вдвое газету, положила на неё хлеб, соль и яйца, варенные вкрутую. Потчевать никого не приходится. С аппетитом мы съели всё и растянулись на траве.
Где-то поблизости вполголоса звенит кузнечик. Не хочется уходить, но и ночёвка в лесу никого не прельщает. Уже темнеет , а до дому путь вовсе не близкий.
Мы берем корзины, наполненные доверу ягодами, и выходим к дороге.Несмотря на усталость, все шагают быстро, озабоченно поглядывая на солнце , ещё не скрывшееся за лесом. Ветви деревьев еле –еле колышутся, как бы прощаясь с нами.
Источник
Солнце грело по летнему голубое небо
ДИКТАНТЫ ДЛЯ КОНТРОЛЯ
Диктант № 1
Куда ни ступишь, куда ни посмотришь – повсюду вода. Над пропитанным водою, еще не растаявшим снегом в овражке порхает первая бабочка, будто лимонно-желтый листочек. Многочисленные ручейки и речонки объединяются в пенящиеся бешеные потоки.
Птицы, возвратившиеся из дальних мест, уже приглядывают места для будущих гнезд. Некоторые из них смастерили гнездышки и внутри выстлали их пухом и мхом. А у воронихи вылупилось шесть прожорливых птенцов, и из гнезда слышится их не смолкающий ни на минуту их требовательный писк.
На проталинке под кустом копошится серенький пушистый комочек – это зайчонок. Он совсем недавно родился, очень забавен, но уже умеет прятаться от врагов в прошлогодней траве.
В конце апреля осинник и орешник сплошь увешаны длинными сережками, в лужицах и канавах огромные комья студенистой лягушиной икры.
У самой дороги – муравьиная куча, близ которой взад и вперед бегают тысячи маленьких тружеников. Кажется, будто вся куча движется и кипит.
А сколько нового в полях и садах! Как только слегка подсохнет земля, пойдут трактора, потащат за собой бороны. В саду у груш, вишен, яблонь и крыжовника подрезают вручную поломанные и засохшие сучочки, выставляют на пасеку ульи с пчелами.
Около домов сажают деревья и кустарники. Делать это необходимо большим искусством: нужно вырыть яму с таким расчетом, чтобы корни не загибались кверху – такое положение неестественно, — а затем засыпать землей, не утопив слишком глубоко в земле прикорневую шейку растения, и лишь потом разровнять землю вокруг ствола.
Посаженное деревце и в дальнейшем потребует неустанных забот: поливки, подкормки. Плодовым деревьям необходима особая забота – охрана от личинок плодожорки и других вредителей. Как ни тяжела бывает весенняя страда, все окупает урожай на столе и радость от итогов проделанной работы.
Диктант № 2
Солнце греет по-летнему, но трава уже чуть-чуть пожелтела. В темно-зеленых косах берез кое-где виднеются светло-желтые пряди.
Вверху над нами бледно-голубое небо, слева лес, а справа еще не скошенное овсяное поле, за ним вдали небольшая речонка. Мы проходим межой и сворачиваем влево, к лесу.
Лес и теперь по-прежнему хорош. Волей-неволей мы, завороженные его красотой, останавливаемся, а затем шагаем напрямик в чащобу.
Медленно продвигаемся вперед и нежданно-негаданно попадаем на полянку, насквозь продуваемую легким ветерком.
Здесь должна быть брусника, и ее во что бы то ни стало нужно разыскать.
По-моему, надо идти дальше, в глубь леса, но мои подружки врассыпную разбегаются по поляне и уже сыплют в корзинки кроваво-красные ягоды.
Наконец и я замечаю под блестящими кожаными листьями ягоды брусники. Да их здесь видимо-невидимо! Поляна сплошь покрыта ягодами. Мы разбрелись поодиночке и только изредка перекликаемся друг с дружкой. Понемногу корзины наполнились доверху, да и сами мы наелись досыта.
Однако обед все-таки нужен. Девчонки расстелили на траве сложенную вдвое газету, положили на нее хлеб, соль, яйца, варенные вкрутую, – все наши скромные яства. Мы с аппетитом съели все и растянулись на траве.
Где-то поблизости вполголоса звенит кузнечик. Не хочется уходить, но и ночевка в лесу никого не прельщает. Уже темнеет, до дома вовсе не близкий путь, вернуться хочется засветло.
Мы берем корзины, наполненные ягодами, и выходим к дороге. Несмотря на усталость, все шагают по шоссе быстро, озабоченно поглядывая на солнце, еще не скрывшееся за лесом. Ветви деревьев еле-еле колышутся, как бы прощаясь с нами.
Диктант № 3
Базар шумел. Чего только не увидели мы в съестных рядах! За прилавками с белокочанной капустой, за россыпями золотого лука, шафранной моркови, за бочонками с мочеными яблоками и солеными огурцами стояли продавцы.
В рядах за ними летали на ветру домотканые льняные полотенца, с которых кричали петухи, полыхала гроздьями калина; тут же расстилались полотняные скатерти, вышитые аллегорическими сценами.
Издали бросалась в глаза особая шерстяная ткань – рязанка, сработанная в четкую цветную по черному полю клетку, что лучше всякой шотландки. Привлекали внимание ярко-пестрые варежки, вязанные в елочку. Но не яствами и не рукоделием славятся окрестности этого городка.
Всем крестьянкам хорошо известны с давних пор скопинские «синюхи». «Синюхи» – это не что иное, как двухлитровый широкогорлый, вовсе не облитый горшок.
Кто не пробовал розового, румяного, томленного в деревенской печке молока? Такое душистое молоко не удастся получить ни в стеклянной, ни в покрытой глазурью крынке. Хорошая хозяйка ни за что не возьмет никакой другой посуды, если стоит на прилавке горшок простого обжига: во всякой другой посуде молоко «не дышит» и скоро скисает.
Издавна закрепилась за Скопином слава благодаря его керамическому искусству, такому, какого никто и нигде никогда не видал.
Даже в Москве на весенних базарах нарасхват брали диковинные изделия, и не по дешевке. Чаще всего это были сосуды, поражавшие изящными и целесообразными пропорциями частей и разнообразием силуэта.
Удивляло умение тек искусно лепить птиц и животных, будто бы мастера подсмотрели их врасплох в естественном движении. В изделиях смутно чувствовался какой-то почерк старинной чеканной осеребренной посуды, не сохранившейся уже нигде, кроме музеев.
Московские коллекционеры и другие антиквары-керамисты часто наведывались в Скопин за этими шедеврами.
Диктант № 4
Ранним утром, когда все спали, я вышел на цыпочках из душной избы и как будто не в палисаднике оказался, а вышел в тихую, неизъяснимой прозрачности воду – такая охватила свежесть.
Высоченная нетронутая трава буйствовала за самой калиткой. Я сбежал с насыпи влево и пошел вдоль реки навстречу ее течению. Ничем не примечательна была эта речонка, разве что удобными для отдыха песчаными отмелями да кое-где заросшими камышом участками реки, где часто зоревали рыболовы. Вот и сейчас на бережке расположилась небольшая компания рыболовов-любителей.
Тропинка обогнула песчаный карьер и вывела меня на просторную луговину, по которой в одиночку и группками росли деревья.
Неподвижный воздух, еще не ставший знойным, приятно освежает гортань и грудь. Солнце, не вошедшее в силу, греет бережно и ласково. Через каких-нибудь полчаса я оказался вблизи соснового леса. Дорога через этот лес кажется чересчур ухоженной. Временами по бокам присыпанной песком тропы попадаются аккуратно постланные светло-шоколадные коврики кукушкина льна – этого непременного обитателя сосновых лесов.
По стволу осинки с юркостью мышонка шныряла вверх и вниз какая-то птичка. Вскоре тропа совсем сузилась и превратилась в тропинку. Попалась болотинка с кофейно-коричневой, но вовсе не мутной водой. Я перебрался через нее, перескочив на скользкое бревно, с бревна – на брошенное кем-то полено. А вот и речонка с такой студеной, несмотря на жаркие дни водой.
Сторожка, которую мне хотелось разыскать во что бы то ни стало, оказалась не чем иным, как бревенчатой избой, обнесенной пряслом. С одной стороны к строжке близко-близко примыкал лес, с другой – расстилалась обширная луговина, усеянная иван-да-марьей.
Источник
Солнце грело по летнему голубое небо
Иллюстрация к рассказу Тургенева «Лес и степь»
. И понемногу начало назад
Его тянуть: в деревню, в темный сад,
Где липы так огромны, так тенисты,
И ландыши так девственно душисты,
Где круглые ракиты над водой
С плотины наклонились чередой,
Где тучный дуб растет над тучной нивой,
Где пахнет конопелью да крапивой.
Туда, туда, в раздольные поля,
Где бархатом чернеется земля,
Где рожь, куда ни киньте вы глазами,
Струится тихо мягкими волнами.
И падает тяжелый желтый луч
Из-за прозрачных, белых, круглых туч;
(Из поэмы, преданной сожжению.)
Читателю, может быть, уже наскучили мои записки; спешу успокоить его обещанием ограничиться напечатанными отрывками; но, расставаясь с ним, не могу не сказать несколько слов об охоте.
Охота с ружьем и собакой прекрасна сама по себе, für sich, как говаривали в старину; но, положим, вы не родились охотником: вы всё-таки любите природу; вы, следовательно, не можете не завидовать нашему брату. Слушайте.
Знаете ли вы, например, какое наслаждение выехать весной до зари? Вы выходите на крыльцо. На темно-сером небе кое-где мигают звезды; влажный ветерок изредка набегает легкой волной; слышится сдержанный, неясный шёпот ночи; деревья слабо шумят, облитые тенью. Вот кладут ковер на телегу, ставят в ноги ящик с самоваром. Пристяжные ежатся, фыркают и щеголевато переступают ногами; пара только что проснувшихся белых гусей молча и медленно перебирается через дорогу. За плетнем, в саду, мирно похрапывает сторож; каждый звук словно стоит в застывшем воздухе, стоит и не проходит. Вот вы сели; лошади разом тронулись, громко застучала телега. Вы едете — едете мимо церкви, с горы направо, через плотину. Пруд едва начинает дымиться. Вам холодно немножко, вы закрываете лицо воротником шипели; вам дремлется. Лошади звучно шлепают ногами по лужам; кучер посвистывает. Но вот вы отъехали версты четыре. Край неба алеет; в березах просыпаются, неловко перелетывают галки; воробьи чирикают около темных скирд. Светлеет воздух, видней дорога, яснеет небо, белеют тучки, зеленеют поля. В избах красным огнем горят лучины, за воротами слышны заспанные голоса. А между тем заря разгорается; вот уже золотые полосы протянулись по небу, в оврагах клубятся пары; жаворонки звонко поют, предрассветный ветер подул — и тихо всплывает багровое солнце. Свет так и хлынет потоком; сердце в вас встрепенется, как птица. Свежо, весело, любо! Далеко видно кругом. Вон за рощей деревня; вон подальше другая с белой церковью, вон березовый лесок на горе; за ним болото, куда вы едете. Живее, кони, живее! Крупной рысью вперед. Версты три осталось, не больше. Солнце быстро поднимается; небо чисто. Погода будет славная. Стадо потянулось из деревни к вам навстречу. Вы взобрались на гору. Какой вид! Река вьется верст на десять, тускло синея сквозь туман; за ней водянисто-зеленые луга; за лугами пологие холмы; вдали чибисы с криком вьются над болотом; сквозь влажный блеск, разлитый в воздухе, ясно выступает даль. не то, что летом. Как вольно дышит грудь, как бодро движутся члены, как крепнет весь человек, охваченный свежим дыханьем весны.
А летнее, июльское утро! Кто, кроме охотника, испытал, как отрадно бродить на заре по кустам? Зеленой чертой ложится след ваших ног по росистой, побелевшей траве. Вы раздвинете мокрый куст — вас так и обдаст накопившимся теплым запахом ночи; воздух весь напоен свежей горечью полыни, медом гречихи и «кашки»; вдали стеной стоит дубовый лес и блестит и алеет на солнце; еще свежо, но уже чувствуется близость жары. Голова томно кружится от избытка благоуханий. Кустарнику нет конца. Кое-где разве вдали желтеет поспевающая рожь, узкими полосками краснеет гречиха. Вот заскрипела телега; шагом пробирается мужик, ставит заранее лошадь в тень. Вы поздоровались с ним, отошли — звучный лязг косы раздается за вами. Солнце всё выше и выше. Быстро сохнет трава. Вот уже жарко стало. Проходит час, другой. Небо темнеет по краям; колючим зноем пышет неподвижный воздух.
— Где бы, брат, тут напиться? — спрашиваете вы у косаря.
— А вон, в овраге, колодезь.
Сквозь густые кусты орешника, перепутанные цепкой травой, спускаетесь вы на дно оврага. Точно: под самым обрывом таится источник; дубовый куст жадно раскинул над водою свои лапчатые сучья; большие серебристые пузыри, колыхаясь, поднимаются со дна, покрытого мелким, бархатным мхом. Вы бросаетесь на землю, вы напились, но вам лень пошевельнуться. Вы в тени, вы дышите пахучей сыростью; вам хорошо, а против вас кусты раскаляются и словно желтеют на солнце. Но что это? Ветер внезапно налетел и промчался; воздух дрогнул кругом: уж не гром ли? Вы выходите из оврага. что за свинцовая полоса на небосклоне? Зной ли густеет? туча ли надвигается. Но вот слабо сверкнула молния. Э, да это гроза! Кругом еще ярко светит солнце: охотиться еще можно. Но туча растет: передний ее край вытягивается рукавом, наклоняется сводом. Трава, кусты, всё вдруг потемнело. Скорей! вон, кажется, виднеется сенной сарай. скорее. Вы добежали, вошли. Каков дождик? каковы молнии? Кое-где сквозь соломенную крышу закапала вода на душистое сено. Но вот солнце опять заиграло. Гроза прошла; вы выходите. Боже мой, как весело сверкает всё кругом, как воздух свеж и жидок, как пахнет земляникой и грибами.
Но вот наступает вечер. Заря запылала пожаром и обхватила полнеба. Солнце садится. Воздух вблизи как-то особенно прозрачен, словно стеклянный; вдали ложится мягкий пар, теплый на вид; вместе с росой падает алый блеск на поляны, еще недавно облитые потоками жидкого золота; от деревьев, от кустов, от высоких стогов сена побежали длинные тени. Солнце село; звезда зажглась и дрожит в огнистом море заката. Вот оно бледнеет; синеет небо; отдельные тени исчезают, воздух наливается мглою. Пора домой, в деревню, в избу, где вы ночуете. Закинув ружье за плечи, быстро идете вы, несмотря на усталость. А между тем наступает ночь; за двадцать шагов уже не видно; собаки едва белеют во мраке. Вон над черными кустами край неба смутно яснеет. Что это? пожар. Нет, это восходит луна. А вон внизу, направо, уже мелькают огоньки деревни. Вот наконец и ваша изба. Сквозь окошко видите вы стол, покрытый белой скатертью, горящую свечу, ужин.
А то велишь заложить беговые дрожки и поедешь в лес на рябчиков. Весело пробираться по узкой дорожке, между двумя стенами высокой ржи. Колосья тихо бьют вас по лицу, васильки цепляются за ноги, перепела кричат кругом, лошадь бежит ленивой рысью. Вот и лес. Тень и тишина. Статные осины высоко лепечут над вами; длинные, висячие ветки берез едва шевелятся; могучий дуб стоит, как боец, подле красивой липы. Вы едете по зеленой, испещренной тенями дорожке; большие желтые мухи неподвижно висят в золотистом воздухе и вдруг отлетают; мошки вьются столбом, светлея в тени, темнея на солнце; птицы мирно поют. Золотой голосок малиновки звучит невинной, болтливой радостью: он идет к запаху ландышей. Далее, далее, глубже в лес. Лес глохнет. Неизъяснимая тишина западает в душу; да и кругом так дремотно и тихо. Но вот ветер набежал, и зашумели верхушки, словно падающие волны. Сквозь прошлогоднюю бурую листву кое-где растут высокие травы; грибы стоят отдельно под своими шляпками. Беляк вдруг выскочит, собака с звонким лаем помчится вслед.
И как этот же самый лес хорош поздней осенью, когда прилетают вальдшнепы! Они не держатся в самой глуши: их надобно искать вдоль опушки. Ветра нет, и нет ни солнца, ни света, ни тени, ни движенья, ни шума; в мягком воздухе разлит осенний запах, подобный запаху вина; тонкий туман стоит вдали над желтыми полями. Сквозь обнаженные, бурые сучья деревьев мирно белеет неподвижное небо; кое-где на липах висят последние золотые листья. Сырая земля упруга под ногами; высокие сухие былинки не шевелятся; длинные нити блестят на побледневшей траве. Спокойно дышит грудь, а на душу находит странная тревога. Идешь вдоль опушки, глядишь за собакой, а между тем любимые образы, любимые лица, мертвые и живые, приходят на память, давным-давно заснувшие впечатления неожиданно просыпаются; воображенье реет и носится, как птица, и всё так ясно движется и стоит перед глазами. Сердце то вдруг задрожит и забьется, страстно бросится вперед, то безвозвратно потонет в воспоминаниях. Вся жизнь развертывается легко и быстро, как свиток; всем своим прошедшим, всеми чувствами, силами, всею своею душою владеет человек. И ничего кругом ему не мешает — ни солнца нет, ни ветра, ни шуму.
А осенний, ясный, немножко холодный, утром морозный день, когда береза, словно сказочное дерево, вся золотая, красиво рисуется на бледно-голубом небе, когда низкое солнце уж не греет, но блестит ярче летнего, небольшая осиновая роща вся сверкает насквозь, словно ей весело и легко стоять голой, изморозь еще белеет на дне долин, а свежий ветер тихонько шевелит и гонит упавшие покоробленные листья, — когда по реке радостно мчатся синие волны, мерно вздымая рассеянных гусей и уток; вдали мельница стучит, полузакрытая вербами, и, пестрея в светлом воздухе, голуби быстро кружатся над ней.
Хороши также летние туманные дни, хотя охотники их и не любят. В такие дни нельзя стрелять: птица, выпорхнув у вас из-под ног, тотчас же исчезает в беловатой мгле неподвижного тумана. Но как тихо, как невыразимо тихо всё кругом! Всё проснулось, и всё молчит. Вы проходите мимо дерева — оно не шелохнется: оно нежится. Сквозь тонкий пар, ровно разлитый в воздухе, чернеется перед вами длинная полоса. Вы принимаете ее за близкий лес; вы подходите — лес превращается в высокую грядку полыни на меже. Над вами, кругом вас — всюду туман. Но вот ветер слегка шевельнется — клочок бледно-голубого неба смутно выступит сквозь редеющий, словно задымившийся пар, золотисто-желтый луч ворвется вдруг, заструится длинным потоком, ударит по полям, упрется в рощу — и вот опять всё заволоклось. Долго продолжается эта борьба; по как несказанно великолепен и ясен становится день, когда свет наконец восторжествует и последние волны согретого тумана то скатываются и расстилаются скатертями, то взвиваются и исчезают в глубокой, нежно сияющей вышине.
Но вот вы собрались в отъезжее поле, в степь. Верст десять пробирались вы по проселочным дорогам — вот, наконец, большая. Мимо бесконечных обозов, мимо постоялых двориков с шипящим самоваром под навесом, раскрытыми настежь воротами и колодезем, от одного села до другого, через необозримые поля, вдоль зеленых конопляников, долго, долго едете вы. Сороки перелетают с ракиты на ракиту; бабы, с длинными граблями в руках, бредут в поле; прохожий человек в поношенном нанковом кафтане, с котомкой за плечами, плетется усталым шагом; грузная помещичья карета, запряженная шестериком рослых и разбитых лошадей, плывет вам навстречу. Из окна торчит угол подушки, а на запятках, на кульке, придерживаясь за веревочку, сидит боком лакей в шинели, забрызганный до самых бровей. Вот уездный городок с деревянными кривыми домишками, бесконечными заборами, купеческими необитаемыми каменными строениями, старинным мостом над глубоким оврагом. Далее, далее. Пошли степные места. Глянешь с горы — какой вид! Круглые, низкие холмы, распаханные и засеянные доверху, разбегаются широкими волнами; заросшие кустами овраги вьются между ними; продолговатыми островами разбросаны небольшие рощи; от деревни до деревни бегут узкие дорожки; церкви белеют; между лозниками сверкает речка, в четырех местах перехваченная плотинами; далеко в поле гуськом торчат драхвы; старенький господский дом со своими службами, фруктовым садом и гумном приютился к небольшому пруду. Но далее, далее едете вы. Холмы всё мельче и мельче, дерева почти не видать. Вот она наконец — безграничная, необозримая степь!
А в зимний день ходить по высоким сугробам за зайцами, дышать морозным, острым воздухом, невольно щуриться от ослепительного мелкого сверканья мягкого снега, любоваться зеленым цветом неба над красноватым лесом. А первые весенние дни, когда кругом все блестит и обрушается, сквозь тяжелый пар талого снега уже пахнет согретой землей, на проталинках, под косым лучом солнца, доверчиво поют жаворонки, и, с веселым шумом и ревом, из оврага в овраг клубятся потоки.
Однако пора кончить. Кстати заговорил я о весне: весной легко расставаться, весной и счастливых тянет вдаль. Прощайте, читатель; желаю вам постоянного благополучия.
Источник