Текст песни Белый Камень — Над лесом солнце просияло
Над лесом солнце просияло,
Там черный ворон прокричал.
Прошли часы мои, минуты,
Когда с девчонкой я гулял.
Бывало, кончу я работу,
Спешу на улицу гулять,
Теперь мне служба предстояла,
Спешу я коника седлать.
Седлаю я коня гнедого,
Казачьим боевым седлом,
Я сяду, сяду и поеду
В чужие, дальние края.
Быть может там злодейка-пуля,
Прострелит сердце у меня,
А шашка, шашка-лиходейка,
Разрубит череп до седла.
А кровь горячая прольется,
Прольется быстрою струей,
А сердце, сердце встрепыхнется,
И не увижу край родной.
Бывало от зори до зорьки
Лежал у милой на руке,
Теперь я от зори до зорьки
Стою с винтовкою в руке.
Прощай, казачая станица,
Прощайте, все мои друзья,
Прощай, казачка молодая,
Быть может раз и навсегда.
горячая прольется,
Прольется быстрою струей,
А сердце, сердце встрепыхнется,
И не увижу край родной.
Бывало от зори до зорьки
Лежал у милой на руке,
Теперь я от зори до зорьки
Стою с винтовкою в руке.
Прощай, казачая станица,
Прощайте, все мои друзья,
Прощай, казачка молодая,
Быть может раз и навсегда.
Прощай, станица Алексейска,
Прощай, наш Ямный хуторок,
Прощай, казачка молодая,
Прощай, лазоревый цветок. Above the forest the sun shone,
There’s a black raven shouted.
Hours passed my, minutes,
When I was walking with a girl.
Sometimes I finish a job,
I hasten to walk on the street,
Now I faced a service,
I hasten conic saddle.
I saddle the horse chestnut,
Cossack martial saddle
I sit down, sit down and go
The strangers, distant lands.
Perhaps there is a villain-bullet
Lumbago my heart,
A sword, a sword-lihodeyka,
It cuts through the skull to the saddle.
A hot blood spilled,
Shed fast currents
And the heart, the heart vstrepyhnetsya,
And I see native land.
Sometimes dawns on to Zorka
He lay on his arm at the cute,
Now I have to the dawns of Zorka
I was standing with a rifle in his hand.
Farewell, Cossack villages,
Farewell, my friends,
Farewell, young Cossack,
Maybe once and for all.
hot shed,
Shed fast currents
And the heart, the heart vstrepyhnetsya,
And I see native land.
Sometimes dawns on to Zorka
He lay on his arm at the cute,
Now I have to the dawns of Zorka
I was standing with a rifle in his hand.
Farewell, Cossack villages,
Farewell, my friends,
Farewell, young Cossack,
Maybe once and for all.
Farewell village Alekseyska,
Farewell, our little farm Yamny,
Farewell, young Cossack,
Farewell, azure flower.
Источник
Цитаты из русской классики со словосочетанием «солнце садилось»
Неточные совпадения
Ассоциации к словосочетанию «солнце садится»
Синонимы к словосочетанию «солнце садилось»
Предложения со словосочетанием «солнце садилось»
- Солнце садилось прямо в залив, а через час-другой под возгласы восторженной публики всходило с противоположной стороны.
Сочетаемость слова «солнце»
Сочетаемость слова «сесть»
Значение слова «солнце»
СО́ЛНЦЕ , -а, ср. 1. (как астрономический термин с прописной буквы). Центральное тело Солнечной системы, звезда, представляющая собой гигантский раскаленный газовый шар, излучающий свет и тепло за счет протекающих в его недрах термоядерных реакций. Вращение Земли вокруг Солнца. Затмение Солнца. Восход солнца. (Малый академический словарь, МАС)
Значение слова «сесть»
СЕСТЬ , ся́ду, ся́дешь; прош. сел, —ла, —ло; повел. сядь; сов. (несов. садиться). 1. Принять сидячее положение, занять место, предназначенное для сидения. Сесть на стул. Сесть за стол. Сесть у окна. (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Дополнительно
Значение слова «солнце»
СО́ЛНЦЕ , -а, ср. 1. (как астрономический термин с прописной буквы). Центральное тело Солнечной системы, звезда, представляющая собой гигантский раскаленный газовый шар, излучающий свет и тепло за счет протекающих в его недрах термоядерных реакций. Вращение Земли вокруг Солнца. Затмение Солнца. Восход солнца.
Значение слова «сесть»
СЕСТЬ , ся́ду, ся́дешь; прош. сел, —ла, —ло; повел. сядь; сов. (несов. садиться). 1. Принять сидячее положение, занять место, предназначенное для сидения. Сесть на стул. Сесть за стол. Сесть у окна.
Предложения со словосочетанием «солнце садилось»
Солнце садилось прямо в залив, а через час-другой под возгласы восторженной публики всходило с противоположной стороны.
Жёлтое солнце садилось в серую гряду облаков, в прохладном осеннем сумраке начали зажигаться фонари.
Громадное багровое солнце садилось за высокие горные хребты, но воздух всё ещё оставался горячим: скалы нагреваются медленно, зато и отдают свой жар долго.
Источник
В Подмосковном лесу
В Лыткаринском сосновом лесу пахнет соснами и свежестью , воздух чист и прозрачен.
Только слышно пение птиц, которые поют на разные голоса и разносят мелодию звуков по всему лесу.
Солнце простирает свои лучи через кроны могучих сосен.
Мы вошли в середину леса и расположились на опушке, возле большой сосны.
По стволу сосны ползали муравьи , они двигались друг за другом, создавая отряд муравьев, которые ползли к намеченной цели. Позже появились мелкие муравьишки и их стало больше , целая вереница. Они бежали вверх и вниз по стволу дерева .
Мы стали наблюдать : откуда появляются муравьи , где их домик- муравейник и куда они спешат ? Муравьи целым отрядом поднимались вверх, залазили под кору дерева. На какое — то время задерживались там ,а потом спускались вниз целым отрядом . Они заползали под кору дерева ,как будто что то искали.
Муравьи вытаскивали из под коры мелкие частицы сероватого цвета и , держа их во рту , ползли вниз , и прятались под корой дерева, внизу.
И выползали из муравейника, повторяли путь снова. Один за другим ползли вверх по дереву , прятались под корой , доставали из под коры мелкие кусочки серого цвета и снова спускались вниз.
Двигаясь вниз, муравьи несли маленькие частицы , которые были так малы по размерам , что трудно было рассмотреть их обычным зрением.
Мы решили их покормить крошками хлеба . Приклеили кусочки белого хлеба к коре , на дороге, проложенной муравьями. И стали наблюдать за ними, что будет дальше ? Будут они есть хлеб ?
Подползая к крошкам хлеба, муравьи сбросили их вниз, чтобы освободить путь прохождения муравьиного отряда .
Как выяснилось , муравьи таскали из под коры мелкие частицы засохшего соснового сока, который называется «живица».
Ранней весной на сосне появляется липкий сок, слегка горьковатого вкуса, живица.
К началу лета , живица подсыхает от солнечных лучей , испарений , и образует под корой засохшие капельки сосновой смолы — живицу .
Такую добычу таскали муравьи — труженики в свое жилище — муравейник.
Когда солнце стало садиться , мы прошли по лесу к пруду, который называется Лыткаринский карьер.
Мы расположились в беседке , стоявшей у берега , где была заводь , затон .
Достали удочку, подкормили рыб, бросая кусочки хлеба и прикорм рыбам.
На закате , когда солнце опускалось за лесом , к берегу подплыли мелкие рыбки , поохотиться червячками и водорослями.
В заводь приплыла на ночлег утка с утятами . А в небе появился селезень . Он важно летел над озером и нес корм для утят.
Подлетая к заводи , он подал звук и опустился на воду.
Солнце медленно опускалось над верхушками деревьев.
Над озером появилась белая стая чаек , которая с высоты птичьего полета искала в реке рыбу.
Чайки стремительно планировали над озером и увидев рыбу , садились на воду , чтобы поймать ее.
Из камышей выплыл самец — чомга . Чомга — это летающая , водоплавающая птица , коричневого цвета , с длинной шеей и с перьевыми рожками на голове .
Самец — чомга , как утка , плыл по воде , а потом нырнул под воду и проплыл под водой более десяти метров.
Чомга добывает пропитание вечером , после захода солнца.
Жизнь обитателей озера оживает во время заката , когда солнце все ниже опускается за верхушками деревьев .
Из заводи выплыла на охоту водяная нутрия рыжего цвета . Она вышла из норы поохотиться за крупной рыбой . Рыжая нутрия ловко плавала вдоль берега, искала добычу .
Она была очень быстрая и подвижная , хорошо ориентировалась под водой и могла поймать крупную щуку или леща.
В заводи , в жидкой тине , прятались лягушки . Днем лягушки спали в своих норах , а к вечеру они надували воздушные мешки , находящиеся в углах рта, и начинали квакать на разные голоса.
Во время заката на озере можно было услышать настоящий концерт из разных голосов : крики чаек, кряканье уток , кваканье лягушек и стрекотание кузнечиков. Они кричали наперебой, кто кого перекричит.
На озере наступала тишина до самого рассвета . Приближалась ночь и все обитатели озера засыпали .
Одна из лесных жительниц — сова , вылетает на охоту ночью. Летит и издает громкие звуки в темноте.
Совы обычно охотятся за птицами, полевыми мышами , зайцами и являются хищниками.
И только на рассвете просыпаются белки . Они быстро и ловко бегут по деревьям : ищут орехи и еду на поляне, которую оставляют для них люди .
Ранним утром весь лес оживает .А лесные птицы, воробьи, скворцы, синицы, соловьи и ласточки просыпаются раньше всех и начинают свое пение на разные голоса .
С восходом солнца наступает новый день и он начинается с пробуждения живой природы , в гармонии с законами мироздания .
Источник
Солнце над лесом садилась
Текст для сочинения ЕГЭ. (По А. Фадееву)
Солнце уже поднялось над лесом. Иней давно растаял. Небо раскрылось в вышине, прозрачно-льдистое и голубое. Деревья в мокром сияющем золоте склонялись над дорогой. День занялся тёплый, непохожий на осенний.
Левинсон рассеянным взглядом окинул всю эту светлую и чистую, сияющую красоту и не почувствовал её. Увидел свой отряд, измученный и поредевший втрое, уныло растянувшийся вдоль дороги, и понял, как он сам смертельно устал.
— Что ты сказал? — спросил Левинсон у Бакланова, который подъехал к нему и своим вопросом вывел из состояния задумчивости.
— Я говорю, надо бы дозор послать.
— Да, да, надо послать; распорядись, пожалуйста.
Через минуту кто-то обогнал Левинсона усталой рысью, — Левинсон проводил глазами сгорбленную спину и узнал Мечика. Ему показалось что-то неправильное в том, что Мечик едет в дозор. Потом ещё кто-то проехал мимо.
— Морозка! — крикнул Бакланов вслед уезжавшему. — Вы всё-таки не теряйте друг дружку из виду. Выстрелами предупредите о засаде.
Мечик, отъехавший уже довольно далеко, оглянулся: Морозка ехал саженях в пятидесяти от него, отряд тоже был ещё виден. Потом и отряд и Морозка скрылись за поворотом.
Мечик, задремавший в седле, больше не подгонял свою кобылу Нивку. Иногда он приходил в себя и с недоумением видел вокруг всё ту же непроходимую чащу.
Вдруг Нивка испуганно фыркнула и шарахнулась в кусты, прижав Мечика к каким-то гибким прутьям. Он вскинул голову, и сонное состояние мгновенно покинуло его, сменившись чувством ни с чем не сравнимого животного ужаса: на дороге в нескольких шагах от него стояли казаки.
— Слезай! — сказал один придушенным свистящим шёпотом.
Кто-то схватил Нивку под уздцы. Мечик, тихо вскрикнув, соскользнул с седла и вдруг стремительно покатился куда-то под откос. Он больно ударился руками в мокрую колоду, вскочил и побежал вдоль по оврагу, хватаясь руками за что попало и делая невероятные прыжки. За ним гнались: сзади трещали кусты и кто-то ругался с злобными придыханиями.
Морозка, зная, что впереди ещё один дозорный, тоже плохо следил за тем, что творилось вокруг него. Он находился в том состоянии крайней усталости, когда совершенно исчезают всякие, даже самые важные человеческие мысли и остаётся одно непосредственное желание отдыха — отдыха во что бы то ни стало.
Он думал только о том, когда же наконец откроется перед ним обетованная земля, где можно будет приклонить голову. Эта обетованная земля представлялась ему в виде большой и мирной, залитой солнцем деревни, полной жующих коров и хороших людей, пахнущей скотом и сеном. Он заранее предвкушал, как он привяжет лошадь, напьётся молока с куском пахучего ржаного хлеба, а потом заберётся на сеновал и крепко заснёт.
И когда внезапно выросли перед ним жёлтые околыши казачьих фуражек и Иуда попятился назад, всадив его в кусты калины, кроваво затрепетавшие перед глазами, — это радостное видение большой, залитой солнцем деревни так и слилось с мгновенным ощущением неслыханного гнусного предательства, только что совершённого здесь Мечиком.
— Сбежал, гад. — сказал Морозка. Он испытывая чувство щемящей тоскливой жалости к себе и к людям, которые ехали позади него.
Ему жаль было не того, что он умрёт сейчас, то есть перестанет чувствовать, страдать и двигаться. Морозка ясно понял, что никогда не увидеть ему залитой солнцем деревни и этих близких, дорогих людей, что ехали позади него. Но он так ярко чувствовал их в себе, этих уставших, ничего не подозревающих, доверившихся ему людей, что в нём не зародилось мысли о какой-либо иной возможности для себя, кроме возможности предупредить их выстрелом об опасности. Он выхватил револьвер и, высоко подняв его над головой, чтобы было слышнее, выстрелил три раза, как было условлено.
В то же мгновенье что-то звучно сверкнуло, ахнуло, мир точно раскололся надвое, и Морозка, сражённый вражеской пулей, вместе с конём упал в кусты, запрокинув голову.
Александр Александрович Фадеев (1901-1956) — русский советский писатель и общественный деятель. Известность получил его роман «Разгром» (1926), в котором рассказывается о партизанском движении на Дальнем Востоке в годы гражданской войны.
Источник
Солнце над лесом садилась
Няня и Саша. Иллюстрация В. Ладягина
Добрые люди, спокойно вы жили,
Милую дочь свою нежно любили.
Дико росла, как цветок полевой,
Смуглая Саша в деревне степной.
Всем окружив ее тихое детство,
Что позволяли убогие средства,
Только развить воспитаньем, увы!
Эту головку не думали вы.
Книги ребенку — напрасная мука,
Ум деревенский пугает наука;
Но сохраняется дольше в глуши
Первоначальная ясность души,
Рдеет румянец и ярче и краше.
Мило и молодо дитятко ваше, —
Бегает живо, горит, как алмаз,
Черный и влажный смеющийся глаз,
Щеки румяны, и полны, и смуглы,
Брови так тонки, а плечи так круглы!
Саша не знает забот и страстей,
А уж шестнадцать исполнилось ей.
Выспится Саша, поднимется рано,
Черные косы завяжет у стана
И убежит, и в просторе полей
Сладко и вольно так дышится ей.
Та ли, другая пред нею дорожка —
Смело ей вверится бойкая ножка;
Да и чего побоится она.
Всё так спокойно; кругом тишина,
Сосны вершинами машут приветно, —
Кажется, шепчут, струясь незаметно,
Волны под сводом зеленых ветвей:
«Путник усталый! бросайся скорей
В наши объятья: мы добры и рады
Дать тебе, сколько ты хочешь, прохлады».
Полем идешь — всё цветы да цветы,
В небо глядишь — с голубой высоты
Солнце смеется. Ликует природа!
Всюду приволье, покой и свобода;
Только у мельницы злится река:
Нет ей простора. неволя горька!
Бедная! как она вырваться хочет!
Брызжется пеной, бурлит и клокочет,
Но не прорвать ей плотины своей.
«Не суждена, видно, волюшка ей, —
Думает Саша, — безумно роптанье. »
Жизни кругом разлитой ликованье
Саше порукой, что милостив бог.
Саша не знает сомненья тревог.
Вот по распаханной, черной поляне,
Землю взрывая, бредут поселяне —
Саша в них видит довольных судьбой
Мирных хранителей жизни простой:
Знает она, что недаром с любовью
Землю польют они потом и кровью.
Весело видеть семью поселян,
В землю бросающих горсти семян;
Дорого-любо, кормилица-нива!
Видеть, как ты колосишься красиво,
Как ты, янтарным зерном налита,
Гордо стоишь, высока и густа!
Но веселей нет поры обмолота:
Легкая дружно спорится работа;
Вторит ей эхо лесов и полей,
Словно кричит: «Поскорей! поскорей!»
Звук благодатный! Кого он разбудит,
Верно, весь день тому весело будет!
Саша проснется — бежит на гумно.
Солнышка нет — ни светло, ни темно,
Только что шумное стадо прогнали.
Как на подмерзлой грязи натоптали
Лошади, овцы. Парным молоком
В воздухе пахнет. Мотая хвостом,
За нагруженной снопами телегой
Чинно идет жеребеночек пегой,
Пар из отворенной риги валит,
Кто-то в огне там у печки сидит.
А на гумне только руки мелькают
Да высоко молотила взлетают,
Не успевает улечься их тень.
Солнце взошло — начинается день.
Саша сбирала цветы полевые,
С детства любимые, сердцу родные,
Каждую травку соседних полей
Знала по имени. Нравилось ей
В пестром смешении звуков знакомых
Птиц различать, узнавать насекомых.
Время к полудню, а Саши всё нет.
«Где же ты, Саша? простынет обед,
Сашенька! Саша. » С желтеющей нивы
Слышатся песни простой переливы;
Вот раздалося «ау!» вдалеке;
Вот над колосьями в синем венке
Черная быстро мелькнула головка.
«Вишь ты, куда забежала, плутовка!
Э. да никак колосистую рожь
Переросла наша дочка!» — Так что ж? —
«Что? ничего! понимай, как умеешь!
Что теперь надо, сама разумеешь:
Спелому колосу — серп удалой,
Девице взрослой — жених молодой!»
— Вот еще выдумал, старый проказник! —
«Думай не думай, а будет нам праздник!»
Так рассуждая, идут старики
Саше навстречу; в кустах у реки
Смирно присядут, подкрадутся ловко,
С криком внезапным: «Попалась, плутовка!» —
Сашу поймают, и весело им
Свидеться с дитятком бойким своим.
В зимние сумерки нянины сказки
Саша любила. Поутру в салазки
Саша садилась, летела стрелой,
Полная счастья, с горы ледяной.
Няня кричит: «Не убейся, родная!»
Саша, салазки свои погоняя,
Весело мчится. На полном бегу
Набок салазки — и Саша в снегу!
Выбьются косы, растреплется шубка —
Снег отряжает, смеется, голубка!
Не до ворчанья и няне седой:
Любит она ее смех молодой.
Саше случалось знавать и печали:
Плакала Саша, как лес вырубали,
Ей и теперь его жалко до слез.
Сколько тут было кудрявых берез!
Там из-за старой, нахмуренной ели
Красные грозды калины глядели,
Там поднимался дубок молодой.
Птицы царили в вершине лесной,
Понизу всякие звери таились.
Вдруг мужики с топорами явились —
Лес зазвенел, застонал, затрещал.
Заяц послушал — и вон побежал,
В темную нору забилась лисица,
Машет крылом осторожнее птица,
В недоуменье тащат муравьи
Что ни попало в жилища свои.
С песнями труд человека спорился:
Словно подкошен, осинник валился,
С треском ломали сухой березняк,
Корчили с корнем упорный дубняк,
Старую сосну сперва подрубали,
После арканом ее нагибали
И, поваливши, плясали на ней,
Чтобы к земле прилегла поплотней.
Так, победив после долгого боя,
Враг уже мертвого топчет героя.
Много тут было печальных картин:
Стоном стонали верхушки осин,
Из перерубленной старой березы
Градом лилися прощальные слезы
И пропадали одна за другой
Данью последней на почве родной.
Кончились поздно труды роковые.
Вышли на небо светила ночные,
И над поверженным лесом луна
Остановилась, кругла и ясна, —
Трупы деревьев недвижно лежали;
Сучья ломались, скрипели, трещали,
Жалобно листья шумели кругом.
Так, после битвы, во мраке ночном
Раненый стонет, зовет, проклинает.
Ветер над полем кровавым летает —
Праздно лежащим оружьем звенит,
Волосы мертвых бойцов шевелит!
Тени ходили по пням беловатым,
Жидким осинам, березам косматым;
Низко летали, вились колесом
Совы, шарахаясь оземь крылом;
Звонко кукушка вдали куковала,
Да, как безумная, галка кричала,
Шумно летая над лесом. но ей
Не отыскать неразумных детей!
С дерева комом галчата упали,
Желтые рты широко разевали,
Прыгали, злились. Наскучил их крик —
И придавил их ногою мужик.
Утром работа опять закипела.
Саша туда и ходить не хотела,
Да через месяц — пришла. Перед ней
Взрытые глыбы и тысячи пней;
Только, уныло повиснув ветвями,
Старые сосны стояли местами,
Так на селе остаются одни
Старые люди в рабочие дни.
Верхние ветви так плотно сплелися,
Словно там гнезда жар-птиц завелися,
Что, по словам долговечных людей,
Дважды в полвека выводят детей.
Саше казалось, пришло уже время:
Вылетит скоро волшебное племя,
Чудные птицы посядут на пни,
Чудные песни споют ей они!
Саша стояла и чутко внимала.
В красках вечерних заря догорала —
Через соседний несрубленный лес
С пышно-румяного края небес
Солнце пронзалось стрелой лучезарной,
Шло через пни полосою янтарной
И наводило на дальний бугор
Света и теней недвижный узор.
Долго в ту ночь, не смыкая ресницы,
Думает Саша: что петь будут птицы?
В комнате словно тесней и душней.
Саше не спится, — но весело ей.
Пестрые грезы сменяются живо,
Щеки румянцем горят не стыдливо,
Утренний сон ее крепок и тих.
Первые зорьки страстей молодых!
Полны вы чары и неги беспечной,
Нет еще муки в тревоге сердечной;
Туча близка, но угрюмая тень
Медлит испортить смеющийся день,
Будто жалея. И день еще ясен.
Он и в грозе будет чудно прекрасен,
Но безотчетно пугает гроза.
Эти ли детски живые глаза,
Эти ли полные жизни ланиты
Грустно поблекнут, слезами покрыты?
Эту ли резвую волю во власть
Гордо возьмет всегубящая страсть.
Мимо идите, угрюмые тучи!
Горды вы силой! свободой могучи:
С вами ли, грозные, вынести бой
Слабой и робкой былинке степной.
Источник