The Elder Scroll (Sun) is a quest item located in The Elder Scrolls V: Dawnguard, in which it is central to the main quest.
Contents
Background [ edit | edit source ]
According to Valerica, the scroll reveals that «The Blood of Coldharbor’s Daughter will blind the eye of the Dragon». This refers to the Tyranny of the Sun, an ancient prophecy that foretells the eternal beclouding of the sun.
This scroll was originally in the possession of Valerica, Lord Harkon’s estranged wife. She took it from Castle Volkihar some time before the events of Skyrim, and hid it, along with her daughter Serana in Dimhollow Crypt so that Harkon could not complete the prophecy.
Interactions [ edit | edit source ]
Awakening [ edit | edit source ]
The Dragonborn uncovers Serana and the Elder Scroll in Dimhollow Crypt. They are then tasked to return her back to Castle Volkihar.
The Moth Priest, Dexion Evicus gives a reading of the scroll:
«I see a vision before me, an image of a great bow. I know this weapon! It is Auriel’s Bow! Now a voice whispers, saying «Among the night’s children, a dread lord will rise.» In an age of strife, when dragons return to the realm of men, darkness will mingle with light and the night and day will be as one.
The voice fades and the words begin to shimmer and distort. But wait, there is more here. The secret of the bow’s power is written elsewhere. I think there is more to the prophecy, recorded in other scrolls. Yes, I see them now. One contains the ancient secrets of the dragons, and the other speaks of the potency of ancient blood.
My vision darkens, and I see no more. To know the complete prophecy, we must have the other two scrolls.»
Unseen Visions [ edit | edit source ]
The Dragonborn is required to read the Elder Scroll at Ancestor Glade in order to locate Auriel’s Bow.
If the Dragonborn completes the quest «Kindred Judgment,» the scroll, along with the Elder Scroll (Blood) can be sold to Dexion Evicus for 6,000 .
Источник
Пророчество о Тирании солнца
Пророчество о Тирании солнца (ориг. Tyranny of the Sun), или Тирания солнца, — древнее пророчество, направленное против Аури-Эля, созданное и записанное в Древних свитках викарием Виртуром, который стал вампиром за тысячи лет до событий The Elder Scrolls V: Skyrim. [1] [2]
Среди детей ночи возвысится ужасный властитель. В эпоху смут и раздоров, когда драконы вернутся в мир людей, тьма смешается со светом, ночь и день станут едины — Часть пророчества в Древнем свитке.
Содержание
История [ править | править код ]
Происхождение [ править | править код ]
В конце Меретической или начале Первой эры снежный эльф викарий Виртур был главой храма Аури-Эля на Благой земле, главной святыни религии его народа. Однажды один из посвящённых, совершивших паломничество в храм Аури-Эля, заразил викария вампиризмом. Судя по всему, Виртур скрыл это ото всех, но поклялся отомстить собственному богу за то, что тот отвернулся от него. Движимый жаждой мести, Виртур разработал план, воплощение которого должно было ослабить или полностью нивелировать влияние Аури-Эля на мир смертных, разорвав его связь между Мундусом и Этериусом. Для этого нужно было, используя кровь чистокровного вампира, так называемой Дочери Хладной Гавани, осквернить хранящийся в храме лук Ауриэля, извратив предназначение оружия, после чего его можно было использовать, чтобы покрыть небеса тьмой и погасить солнце. [2] [3]
Осуществлению плана Виртура помешали лишь война с нордами и последующие события, приведшие к изоляции Благой земли. Причём положение ещё больше усугубилось, когда несколько сотен лет спустя на Благую землю напали орды деградировавших фалмеров — Преданных. Из-за этой атаки погибли почти все оставшиеся снежные эльфы, а их святыня была забыта. [4] [5]
Однако план викария Виртура не сгинул в пучине истории, а был отражён в Древних свитках некоторым жрецом Мотылька и впоследствии стал известен как «пророчество о Тирании солнца».
Первая попытка исполнения [ править | править код ]
Лорд Харкон, влиятельный и могущественный повелитель древнейших и сильнейших вампиров Скайрима, клана Волкихар, ставший таковым в результате верного служения Молаг Балу, столетия посвятил поискам решения проблемы солнца — величайшего врага вампиров, с которым они не в силах бороться. Однажды он нашёл древнее туманное и запутанное пророчество, созданное викарием Виртуром, которое гласило, что настанет время, когда вампиры станут сильнее солнца и не будут больше страдать от его тирании. [6] [7] [8]
Харкон, будучи очень амбициозным человеком, захотел исполнить пророчество. Это стало для главы клана чем-то вроде навязчивой идеи, безумием. Пророчество стало его жизнью, а всё остальное, включая семью, утратило ценность. [6] Результатом стало внезапное осложнение в и без того уже прохладных отношениях с его женой, Валерикой, которая была категорически не согласна с планами мужа и не хотела войны смертных рас всего Тамриэля с вампирами. [7]
Валерика, узнав о том, что для реализации пророчества необходима кровь одной из Дочерей Хладной Гавани, а к таковым относятся сама Валерика и её дочь, Серана, думала лишь о том, как можно помешать Харкону. Не дожидаясь пока Харкон сойдёт с ума окончательно, тайно сбежала из замка Волкихар и скрылась, прихватив с собой дочь и два Древних свитка, содержащих сведения о пророчестве. Поскольку жрец Мотылька умер, не закончив запись пророчества, планы главы вампирского клана были сорваны. [7]
Вторая попытка исполнения [ править | править код ]
После исчезновения Валерики и Сераны лорд Харкон отправил на их поиски весь свой двор, но века шли безрезультатно. Также он усиленно занимался поисками необходимых для расшифровки пророчества Древних свитков и местоположение одного из них он даже выяснил. Также он распространял ложные слухи о том, что обнаружен Древний свиток, чтобы заманить в Скайрим ещё одного из жрецов Мотылька, чьи таланты были необходимы для окончательной расшифровки пророчества.
Чтение Древнего свитка.
В 201 году Четвёртой эры некий искатель приключений обнаружил в крипте Ночной Пустоты девушку-вампира Серану вместе с Древним свитком и по её просьбе проводил к ней домой. Однако там Серана быстро убедилась, что за тысячи лет одержимости пророчеством отцу лучше не стало и, не поддержав страстного желания Харкона в обретении ещё большей власти, решила противостоять ему, заручившись поддержкой спасшего её героя. [1]
Вместе эти двое нашли необходимые для исполнения пророчества Древние свитки и сумели их прочесть, отыскали Валерику в Каирне Душ, отправились на Благую землю, узнали правду о Тирании солнца, одолели создателя этого плана мести, викария Виртура, и добыли лук Ауриэля. Вооружившись, Серана и герой вернулись в замок Волкихар и победили лорда Харкона, предотвратив тем самым осуществление пророчества в его первозданном виде. [1]
Ритуал [ править | править код ]
Согласно Древним свиткам, для исполнения пророчества, требуются лук Аури-Эля и кровь Дочери Хладной Гавани. Говорят, что лук был создан и использовался самим Аури-Элем и имел в своём распоряжении силу солнца. После того, как лук будет осквернён необходимой кровью, станет возможным покрыть небеса тьмой и погасить солнце, проложив путь для построения царства вечной темноты. [3] [6] [7]
Варианты влияния на солнце [ править | править код ]
Даже после предотвращения исполнения пророчества возможность влиять на солнце не исчезла полностью. Используя лук Ауриэля и освящённые либо осквернённые эльфийские стрелы, можно воздействовать на солнце. В первом случае на светиле произойдёт взрыв и на землю будут падать солнечные лучи. Во втором, солнце окутает тьма красного оттенка, давая вампиру возможность спокойно находиться днём под открытым небом. Эффект будет длится до следующего восхода солнца. [1] [6] [9]
Источник
Космология
Содержание
Описание [ править | править код ]
Это один из текстов за авторством Майкла Киркбрайда. Приводится здесь по той причине, что фактически входит в состав книги «Карманный путеводитель по Империи, 1-е изд.», но не был напечатан по причине экономии.
Автором этого фрагмента внутри вселенной выступает так называемый Храм Зеро — секта религиозных фанатиков, отразившая свой взгляд (весьма замутнённый и специфический) на строение вселенной и Мундуса. Текст нельзя принимать на веру буквально, местами он противоречит простой логике и другим, более достоверным источникам. Например, сквозь луны вовсе не просвечивают звёзды, а обычные планеты вряд ли могут иметь неисчислимую массу.
Планеты — это боги, планы богов, что по сути одно и то же. То, что они представляются в виде сферических небесных тел — просто зрительный феномен, наблюдаемый смертными по причине ментального потрясения. Хотя все план(ет)ы являются неисчислимыми массами бесконечного размера, они окружены Пустотой Обливиона, и потому глаз смертного воспринимает их как пузырьки среди космоса. Планеты — вещь магическая и невероятная. Восемь планет соотносятся с Восемью Божествами. Все они представлены в Двемерском Планетарии, вместе с планетой смертных, Нирном.
Что есть Нирн? [ править | править код ]
Нирн (на эльнофексе это означает «Арена») — это конечного диаметра шар из материи и магии, созданный из всех планет богов в начале времён, когда Лорхан обманом/убеждением/силой принудил богов создать план смертных. Нирн — это план смертных, планета смертных, что по сути одно и то же. Его креация нарушила космический баланс; ныне Нирн (особенно Тамриэль, его звёздное сердце) по праву представляет интерес для всех душ, особенно для Аэдра и Даэдра (Богов и Демонов).
Что есть луны? [ править | править код ]
Маленькие планеты, насколько вообще возможно одной неисчислимой массе бесконечного размера быть меньше другой. У планет есть орбиты, по крайней мере, лунные орбиты считаются наблюдаемыми смертными. Луны в различных культурах считаются духами-спутниками своего бога-планеты, либо меньшими богами, либо чужими богами. Массер и Секунда — это луны Нирна. Луны не представлены в Двемерском Планетарии.
Что есть Массер и Секунда? [ править | править код ]
Массер и Секунда («Джоун» и «Джоуд» на эльнофексе), луны Нирна — это духи-спутники плана смертных. Подобно плану смертных, они временны и подчинены узам смертности; вследствие этого, они мертвы, и умерли уже давно. Когда-то их лики были белоснежными и гладкими, но в наше время их «кожа» гниёт и отваливается. Их планы умирают схожим образом. Для смертных это проявляется в том, что луны — это сферы, на которых полностью выедены некоторые участки «поверхности»; когда луны вертятся, они кажутся ломтиками или рваными полумесяцами. И это не тени, поскольку через чёрные щербины на лунных сферах можно увидеть звёзды.
Что есть космос? [ править | править код ]
Космос — это представление чёрного и пустого Обливиона, который окружает план смертных. Космос бесконечен, но подобен планете тем, что Обливион «окружён» Эфириусом. Эфириус можно увидеть в звёздах.
Что есть звёзды? [ править | править код ]
Звёзды — это мосты в Эфириус, план магии. Они воспринимаются как дыры на изнанке космоса. Поскольку все они расположены на внутренней стороне сферы, все звёзды равноудалены от Нирна. Поэтому некоторые звёзды имеют большую величину не потому, что они ближе к плану смертных, а потому, что они просто большего размера бреши в Обливионе. Наибольшей дырой в Обливионе является Магнус, солнце.
Что в таком случае есть падающие звёзды? [ править | править код ]
Некорректный термин. Падающие звёзды — это части материи и магии из Обливиона или Эфириуса, которые иногда движутся сквозь космос. А наибольшие падающие звёзды — это на самом деле планеты с независимыми орбитами, например Баан Дар, Бродячий План.
Что есть созвездия? [ править | править код ]
Созвездия — это скопления звёзд. Из-за того, что каждая звезда — мост к магии, созвездия чтят как очень мощный феномен. Чаще всего выделяют тринадцать созвездий. Девять из них полностью состоят из звёзд. Три других — так называемые созвездия-стражи, потому что каждое из них управляется Планетой-Доминионом. Планеты-Доминионы — это Акатош (глаз Воина), Юлианос (глаз Мудреца или Мага) и Аркей (глаз Вора). Последнее, тринадцатое созвездие, состоит из не-звёзд и носит имя Змея.
Что есть солнце? [ править | править код ]
Солнце — это Магнус, наибольшая дыра в Обливионе, врата, дающие доступ к магии. Магнус присутствовал при креации плана смертных, и фактически был его строителем (Лорхан был защитником, пропагандистом и вдохновителем). До начала истории (до МЭ 2500, года начала отсчёта) Нирн был магическим местом, крайне нестабильным для первых смертных. Магнус покинул его, и, как говорят, в отвращении; а Обливион заполнил пустоту Пустотой. Его уход дался нелегко, и клочья Магнуса остались на звёздном небосводе.
Что есть небо? [ править | править код ]
Небо — ещё один зрительный феномен, наблюдаемый смертными по причине ментального потрясения, особенно ночное небо. Небо так же невероятно, как и планеты; в сущности, при взгляде на небо «вы выглядываете за пределы материального плана». По ночам Нирн окружён Обливионом. Дневное небо — разноцветная стихийная мантия солнца Магнуса. Она меняет цвета по мере того, как возрастают и падают стихийные влияния. Следовательно, смотря в дневное небо, смертный вглядывается в одеяния Эфириуса и видит магию.
Как вселенная была создана? [ править | править код ]
Те феномены царства духов, которые обитатели Нирна понимают как вселенную, начали своё существование в Эру Рассвета. Вселенная была создана с помощью Магии и мифов, а процесс этот был интерпретирован слишком многими способами, чтобы упоминать их здесь. Эти мифы можно найти в других источниках.
Источник
2920, Месяц Восхода солнца (т. 2)
2920, Месяц Восхода солнца (т.2) ID: 0001B010
Автор: Карловак Таунвей
Вес: 1
Цена: 60
Эффект: Иллюзия +1
2920, Месяц Восхода солнца (т.2) ID: 00024538
Автор: Карловак Таунвей
Вес: 1
Цена: 100
Эффект: Мистицизм +1
2920, Месяц Восхода солнца (т.2) ID: BOOKSKILL_MYSTICISM2
Автор: Карловак Таунвей
Вес: 3
Цена: 275
Эффект: Мистицизм +1
Содержание
Местонахождение [ править | править код ]
В The Elder Scrolls III: Morrowind [ править | править код ]
Альд’рун, Гильдия магов — на одном из обеденных столов на нижнем уровне.
Душариран — на каменном блоке позади статуи Малаката.
Одирнамат — в дальней каверне на столе.
В качестве случайного содержимого во всевозможных контейнерах.
В The Elder Scrolls IV: Oblivion [ править | править код ]
Холл часовниСкинграда — на столе, в крайней правой комнате от входа.
В The Elder Scrolls V: Skyrim [ править | править код ]
Ансилвунд — в погребальных чертогах, на пьедестале.
Башня Светотьмы — на четвёртом этаже, перед входом в башню Светотьмы — Чертоги.
Логово Моварта — на столе рядом с кроватью.
Маркарт — во внутреннем святилище храма Дибеллы, на книжной полке.
Текст [ править | править код ]
Месяц Восхода солнца 2920, книга вторая Последний год Первой эры Карловак Таунвей
Сота Сил наблюдал, как послушники один за другим доплывали до дерева оассом, срывали плод или цветок с его высоких ветвей прежде, чем упасть на землю с различной степенью изящества. Он улучил момент и одобрительно покачал головой, выражая восхищение дню. Побеленная статуя Сирабана, для которой, по слухам, великий маг сам позировал в незапамятные времена, высилась на краю утёса, словно обозревая бухту. Бледно-лиловые цветы проскато покачивались в такт мягкому ветерку. А внизу — океан и туманная граница между Артейумом и главным островом Саммерсет.
«В целом, приемлемо», — объявил он, когда последняя ученица бросила ему добытый плод. Взмах руки — и плоды с цветами вновь очутились на дереве. Ещё один взмах — и ученики образовали около чародея полукруг. Он достал из-под своих белых одеяний небольшой волокнистый шар, около фута в диаметре.
Ученики поняли это задание. Им предстояло применить чары определения на этом загадочном предмете. Каждый послушник приблизил взор и вообразил этот шар в стихии вселенской Истины. Его энергия имела уникальные резонанс, как и у всех физических и духовных сущностей, отрицательную сторону, двойника, связанные пути, истинное значение, песнь в космосе, структуру ткани пространства, грань бытия, которая всегда существовала и будет существовать.
«Это шар», — сказал молодой норд по имени Веллег, что вызвало смешки у некоторых послушников помоложе, но большинство, и сам Сота Сил, нахмурились.
«Если уж ты дурак, то будь хотя бы забавным дураком, — проворчал чародей, а затем посмотрел на юную темноволосую альтмерскую девчушку, казавшуюся смущенной. — Лилата, а ты знаешь?»
«Это гром, — неуверенно предположила Лилата. — То, что дреуги меффуют, когда они испытывают к-к-кр-кревиназим».
«Карвиназим, но всё равно очень неплохо, — похвалил Сота Сил. — А теперь скажи мне, что это значит?»
«Не знаю», — призналась Лилата. Остальные ученики тоже покачали головами.
«Есть несколько уровней понимания всего сущего, — сказал Сота Сил. — Простой человек смотрит на предмет и находит для него место в соответствии со своим образом мышления. Те, кто искушён в Старом пути, в пути Псиджиков, мистицизме, способны видеть предмет и определять его надлежащее предназначение. Но чтобы достичь понимания и отделить зёрна от плевел требуется ещё более глубокий уровень. Вы должны определить предмет по его роли и по истине в нём и истолковать его значение. В данном случае, этот предмет действительно называется гром. Он представляет собой субстанцию, образованную дреугами, подводной расой, обитающей в северной и западной частях континента. Один год в жизни они испытывают карвиназим, в это время они выбираются на сушу и ходят по ней. А потом они возвращаются в воду и меффуют, то есть переваривают кожу и органы, необходимые для жизни на суше. А потом они выбрасывают всё это, эта субстанция имеет форму шара. Гром. Выделения дреугов».
Ученики смотрели на шар, борясь с тошнотой. Сота Сил всегда любил этот урок.
4, месяц Восхода солнца, год 2920-й
«Шпионы, — пробормотал император, сидя в ванной и уставившись на свои мозоли на ногах. — Все вокруг меня предатели и шпионы».
Его любовница Риджа мыла ему спину, обхватив ногами за талию. После стольких лет она знала, когда нужно быть просто чувственной, а когда страстной. Когда император пребывал в настроении, подобном нынешнему, требовалось успокоительная, умиротворяющая чувственность. И нельзя было сказать и слова, пока он сам не задаст прямого вопроса.
Что он и сделал: «Как тебе это нравится: какой-то олух наступает на ногу его императорскому величеству и бормочет: „Сожалею, ваше императорское величество“? Не думаешь ли ты, что „Простите меня, ваше императорское величество“ было бы более уместно? „Сожалею!“ — да это прозвучало почти так, словно этот аргонианский выродок сожалеет, что я его императорское величество. Будто надеется на наше поражение в войне с Морровиндом — вот как это прозвучало».
«Что бы вас утешило? — спросила Риджа. — Почему бы вам не приказать его высечь? Он всего лишь, как вы говорите, воевода Соулреста. Это научило бы его смотреть, куда ступает».
«Мой отец выпорол бы его. А мой дед убил бы, — проворчал император. — Мне же всё равно: пусть хоть все ноги оттопчут, только бы уважали. И не плели против меня заговоров».
«Вам нужно кому-то доверять».
«Тебе одной, — император улыбнулся, слегка обернувшись, чтобы поцеловать Риджу. — И моему сыну Джуйлеку, хотя ему не помешало бы чуть больше осмотрительности».
«А вашему совету, а потентату?» — спросила Риджа.
«Шайка шпионов и гадюк», — засмеялся император, снова поцеловав служанку. Когда они предались любовным утехам, он прошептал: «Пока ты мне верна, я справлюсь с целым миром».
13, месяц Восхода солнца, год 2920-й
Турала стояла перед чёрными, украшенными драгоценными камнями воротами. Ветер завывал вокруг, но она ничего не чувствовала.
Герцог пришёл в ярость, узнав, что его любовница забеременела, и прогнал её с глаз долой. Она вновь и вновь пыталась встретиться с ним, но его стражи прогоняли её. Наконец, она вернулась в семью и поведала им правду. Если бы только она солгала и сказала, будто не знает, кто отец ребёнка! Солдат, бродячий актёр — да кто угодно.
Но она призналась, что отец — герцог, член Дома Индорил. И они поступили так, как и полагалось гордым членам Дома Редоран.
На её руке был выжжен знак Изгнания — родной отец заклеймил её, проливая слёзы. Но гораздо больше её ранила жестокость герцога. Она смотрела то на ворота, то на обширные зимние равнины. Корявые, спящие деревья и небо без птиц. Никто теперь не возьмёт её во всём Морровинде. Нужно уходить отсюда подальше.
И она отправилась в свой путь — медленной, грустной поступью.
16, месяц Восхода солнца, год 2920-й
«Что тебя беспокоит?» — спросила королева Хасаама, заметив кислую мину супруга. В конце Дней Влюблённых он пребывал в отличном настроении, танцевал на балу с гостями, но сегодня ушёл необычно рано. Когда она его нашла, он лежал, свернувшись, в постели, насупленный.
«Этот проклятая песнь барда про Полидора и Элоизу, совершенно расстроила меня, — пожаловался он. — Зачем сочинять такие печальные песни?»
«Но разве она не правдива, мой дорогой? Разве они не были обречены в силу жестокой природы этого мира?»
«Да неважно, в чём правда — он испортил мне настроение своей мерзкой песней, и я не хочу, чтобы он делал это и впредь, — король Дро-Зел соскочил с кровати. В глазах его были слёзы. — Так откуда, говорят, он пришёл?»
«Кажется, из Гильвердейла, что на самом востоке Валенвуда, — сказала королева, растерявшись. — Муж мой, что ты собираешься сделать?»
Дро-Зел выскочил из комнаты одним прыжком и побежал по ступеням наверх, в свою башню. Если бы королева Хасаама знала, что собирается сделать её муж, то не пыталась бы его остановить. В последнее время его настроение сделалось переменчивым, он стал подвержен вспышкам гнева и даже припадкам. Однако она не представляла себе всей глубины его безумия, равно как и ненависти к этому барду и его песне о злобе и порочности смертных.
19, месяц Восхода солнца, год 2920-й
«Послушай меня ещё раз, — сказал старый плотник. — Если в третьем ящике лежит ничего не стоящая медь, то во втором ящике — золотой ключ. Если в первом ящике лежит золотой ключ, то в третьем ящике — медь. Если во втором ящике медь, то в первом ящике — золотой ключ».
«Я поняла, — сказал дама. — Вы мне объяснили. Итак, золотой ключ — в первом ящике, верно?»
«Нет, — ответил плотник. — Начнём сначала».
«Мама?» — позвал маленький мальчик, дёргая мать за рукав.
«Потерпи минутку, дорогой. Мама разговаривает, — сказала она, поглощённая головоломкой. — Вы сказали, что в третьем ящике лежит золотой ключ, если во втором ящике — медь, верно?»
«Нет, — терпеливо возразил плотник. — В третьем ящике — медь, если во втором ящике…»
«Мама!» — закричал мальчик. Его мать, наконец, оглянулась.
Яркая красная дымка накатывала на город волной, поглощая дом за домом. А перед ней шагал краснокожий великан. Даэдра Молаг Бал. Он улыбался.
29, месяц Восхода солнца, год 2920-й
Альмалексия остановила своего скакуна посреди огромного болота, чтобы дать ему напиться из реки. Тот не стал пить, будто отшатнулся от воды. Это показалось ей странным: они скакали от самого Морнхолда, и его наверняка мучила жажда. Она спешилась и присоединилась к своей свите.
«Где мы сейчас?» — спросила она.
Одна из дам ткнула в карту: «Думаю, мы приближаемся к городу под названием Гильвердейл».
Альмалексия закрыла глаза, но тут же вновь открыла их. Видение было невыносимо ярким. На глазах у спутников, она подобрала осколки кирпича и обломки кости и прижала их к сердцу.
«Мы должны скакать в Артейум», — тихо приказала она.
Год продолжается, наступает месяц Первого зерна.
Заря Солнца Книга Вторая 2920, Последний год Первой Эры Автор: Карловак Градопут
Сота Сил наблюдал, как послушники по одному доплывали до дерева оассом, срывали плод или цветок с его высоких ветвей прежде, чем упасть на землю с различной степенью изящества. Он улучил момент и одобрительно покачал головой, выражая восхищение днем. Побеленная статуя Сирабана, для которой, по слухам, великий маг сам позировал в незапамятные времена, высилась на краю утеса, словно обозревая бухту. Бледно-лиловые цветы проскато покачивались в такт мягкому ветерку. А внизу — океан и задернутая дымкой граница между Артеумом и главным островом Саммерсет.
«В целом, приемлемо», — объявил он, когда последняя ученица бросила ему добытый плод. Взмах руки — и плоды с цветами вновь очутились на дереве. Ещё один взмах — и ученики образовали вокруг чародея полукруг. Он достал из-под своих белых одеяний небольшой волокнистый шар, около фута в диаметре.
Ученики поняли его задание. Им предстояло применить чары определения на этом загадочном предмете. Каждый послушник приблизил взор и вообразил этот шар в стихии вселенской Истины. Его энергия имела уникальные резонанс, как и у всех физических и духовных сущностей, отрицательный аспект, двойника, относительные пути, истинное значение, песнь в космосе, текстуру ткани пространства, грань бытия, которые всегда существовали и будут существовать.
«Это шар», — сказал молодой Нордлинг по имени Веллег, что вызвало смешки у некоторых послушников помоложе, но большинство, и сам Сота Сил, нахмурились.
«Если уж ты дурак, то будь хоть забавным дураком, — проворчал чародей, а затем посмотрел на юную темноволосую Альтмерийскую девчушку, казавшуюся смущённой. — Лилата, а ты знаешь?»
«Это гроум, — неуверенно предположила Лилата. — То, что дреуг меффуют, когда им настает к-к-кр-кревиназим».
«Карвиназим, но всё равно очень неплохо, — похвалил Сота Сил. — А теперь скажи мне, что это значит?»
«Не знаю», — призналась Лилата. Остальные ученики тоже покачали головами.
«Есть несколько уровней понимания всего сущего, — сказал Сота Сил. — Простой смертный смотрит на предмет и находит для него место в соответствии со своим образом мышления. Те, кто искушён в Древней Школе, в пути Псиджиков, Мистицизме, способны видеть предмет и определять его надлежащее предназначение. Но чтобы достичь понимания и отделить зёрна от плевел требуется ещё более глубокий уровень. Вы должны определить предмет по его роли и по истине в нём и истолковать его значение. В данном случае, этот предмет действительно гроум, что представляет собой субстанцию, образуемую дреуг, подводной расой, обитающей в северной и западной частях континента. Один год в жизни они претерпевают карвиназим, и в это время они выбираются на сушу и ходят по ней. А потом они возвращаются в воду и совершают мефф, то есть, переваривают кожу и органы, необходимые для жизни на суше. А потом они отрыгивают все это шарами, наподобие этого. Гроум. Отрыжка дреуг».
Ученики смотрели на шар, борясь с тошнотой. Сота Сил всегда любил этот урок.
«Шпионы, — пробормотал Император, сидя в ванной и уставившись на свои мозоли на ногах. — Кругом одни предатели да шпионы».
Его служанка Риджа мыла ему спину, обхватив ногами за талию. После стольких лет она знала, когда нужно быть просто чувственной, а когда страстной. Когда император пребывал в настроении, подобном нынешнему, требовалось успокоительная, умиротворяющая чувственность. И не говорить, пока он не задаст прямого вопроса.
Что он и сделал: «Как тебе это нравится: какой-то олух наступает на ногу нашему Императорскому Величеству и бормочет: „Сожалею, Ваше Императорское Величество“? Не думаешь ли ты, что „Простите меня, Ваше Императорское Величество“ было бы более уместно? „Сожалею!“ — да это прозвучало почти так, словно этот аргонийский выродок сожалеет, что я до сих пор Императорское Величество. Будто надеется на наше поражение в войне с Морроувиндом — вот как это прозвучало».
«Что бы вас утешило? — спросила Риджа. — Почему бы вам не приказать его высечь? Он всего лишь, как вы говорите, Воевода Саулреста. Это научило бы его смотреть, куда ступает».
«Мой отец выпорол бы его. А мой дед убил бы, — проворчал Император. — Мне же всё равно: пусть хоть все ноги оттопчут, только бы уважали. И не плели против меня заговоров».
«Вам нужно кому-то доверять».
«Тебе одной, — Император улыбнулся, слегка обернувшись, чтобы поцеловать Риджу. — Да, полагаю, моему сыну Джуилеку, хотя ему не помешало бы чуть больше осмотрительности».
«А ваш совет, а Владыка?» — спросила Риджа.
«Шайка соглядатаев и гадюк, — засмеялся Император, снова поцеловав служанку. Когда они предались любовным утехам, он прошептал: — Пока ты мне верна, я совладаю с целым миром».
13 Месяца Восхода, 2920 Морнхолд, Морроувинд
Турала стояла перед чёрными, украшенными драгоценными камнями воротами. Ледяной ветер завывал вокруг, но она ничего не чувствовала.
Герцог пришёл в ярость, узнав, что его любимая служанка понесла, и прогнал её с глаз долой. Она вновь и вновь пыталась встретиться с ним, но его стражи прогоняли её. Наконец, она вернулась в семью и поведала им правду. Если бы только она солгала и сказала, будто не знает, кто отец ребёнка! Солдат, бродячий актёр — да кто угодно. Но она призналась, что отец — Герцог, член Дома Индорил. И они поступили так, как и полагалось гордым членам Дома Редоранов.
На её руке был выжжен знак Изгнания — родной отец заклеймил её, проливая слёзы. Но гораздо больше её ранила жестокость Герцога. Она смотрела то на ворота, то на обширные зимние равнины. Корявые, спящие деревья да небо без птиц. Никто теперь не возьмёт её во всем Морроувинде. Нужно уходить отсюда подальше.
И она отправилась в свой путь — медленной, скорбной поступью.
16 Месяца Восхода, 2920 Сеншаль, Анекина (в наши дни Эльсвейр)
«Что тебя беспокоит?» — спросила Королева Хасаама, заметив кислую мину супруга. В конце Дней Влюблённых он пребывал в отличном настроении, танцевал на балу со всеми гостьями, но сегодня ушёл необычно рано. Когда она его нашла, он лежал, свернувшись, в постели, насупленный.
«Этот проклятая песнь барда, про Полидора и Элоизу, совершенно расстроила меня, — пожаловался он. — Зачем сочинять такие печальные песни?»
«Но разве она не правдива? Разве они не были обречены в силу жестокой природы этого мира?»
«Да неважно, в чём правда — он напакостил мне своей пакостной песней, и я не хочу, чтобы он делал это и впредь, — Король Дро-Зел соскочил с кровати. Его глаза слезились. — Так откуда, говорят, он заявился?»
«Кажется, из Гильвердейла, что на самом востоке Валленвуда, — сказала Королева, растерявшись. — Муж мой, что ты собираешься сделать?»
Дро-Зел выскочил из комнаты одним прыжком и побежал по ступеням наверх, в свою башню. Если бы Королева Хасаама знала, что собирается сделать её муж, то не пыталась бы его остановить. В последнее время его настроение сделалось переменчивым, он стал подвержен вспышкам гнева и даже припадкам. Однако она не представляла себе всей глубины его безумия, равно как и ненависти к этому барду и его песне о злокозненности и порочности смертных.
19 Месяца Восхода, 2920 Гильвердейл, Валленвуд
«Послушай меня ещё раз, — сказал старый плотник. — Если в ячейке три лежит никчёмная медь, то в ячейке два — золотой ключ. Если в ячейке один лежит золотой ключ, то в ячейке три — никчёмная медь. Если в ячейке два никчёмная медь, то в ячейке один — золотой ключ».
«Я поняла, — сказал дама. — Вы мне объяснили. Итак, золотой ключ в ячейке один, верно?»
«Нет, — ответил плотник. — Начнём сначала».
«Мама?» — позвал маленький мальчик, дёргая мать за рукав.
«Потерпи минутку, дорогой. Мама разговаривает, — сказала она, поглощённая головоломкой. — Вы сказали, что в ячейке три золотой ключ, если в ячейке два никчёмная медь, верно?»
«Нет, — терпеливо возразил плотник. — В ячейке три никчёмная медь, если в ячейке два —»
«Мама!» закричал мальчик. Его мать, наконец, оглянулась.
Яркая красная дымка накатывала на город волной, поглощая дом за домом. А перед ней шагал краснокожий великан. Даэдра Молаг Бал. Он улыбался.
29 Месяца Восхода, 2920 Гильвердейл, Валленвуд
Альмалексия остановила своего скакуна посреди огромного болота, чтобы дать ему напиться из реки. Тот отказался, даже будто отшатнулся от воды. Это показалось ей странным: они скакали от самого Морнхолда, и его наверняка мучила жажда. Она спешилась и присоединилась к своей свите.
«Где мы сейчас?» — спросила она.
Одна из дам ткнула в карту: «Думаю, мы приближаемся к городу под названием Гильвердейл».
Альмалексия закрыла глаза, но тут же вновь открыла их. Видение было невыносимо ярким. На глазах у спутников, она подобрала осколки кирпича и обломки кости и прижала их к сердцу.
.png)
_6.jpg)
