Солнце за тучами как называется

Увидеть солнце из-за туч

«Странная штука жизнь, — думала Лиза, буксуя в бесконечной столичной пробке в утренний час пик, — в юности так много всего хочется, мечтаешь, надеешься, что-то сбывается, что-то нет, а потом оказывается, что даже сбывшиеся мечты тебе самому неинтересны».

Ее размышления были связаны с сообщением на телефон. Только что она узнала, что отбор в очередной сериал не прошла. Удивилась даже не тому, что ее не взяли играть роль роковой женщины, на которую она претендовала, а своей реакции на это событие.

Ей было все равно.

Раньше она бы закатила истерику, долго жалела себя, а теперь спокойно стоит в московской пробке и терпеливо смотрит в окно.

Да, жизнь учит терпению.

Лиза ехала на работу.

С детьми в театральной студии она ставила спектакль по повести В. Быкова. К очередному юбилею Дня Победы. Нужно было еще раз все отрепетировать, добиться того, чтобы участники спектакля не путались в тексте и своих действиях.

А дальше руководитель студии обещал вывести спектакль на высокий уровень всероссийского конкурса.

Опоздала она на занятия на 20 минут. Удивилась, что дети смирно сидели в репетиционном зале и слушали какого-то молодого лектора.

— Кто это? – спросила шепотом Лиза директора.

— Лекция у нас. Профилактическая. Бopьбa с вpeдными зaвиcимocтями. Простите, забыла вас предупредить.

А между тем высокий молодой человек рассказывал о своем личном опыте употребления нap_кoтикoв. Он был убедителен и искренен.

— Никогда не поступайте, так как я. Не ходите моим путем. Вам не нужно в жизни такое. Иначе будете стесняться своего тела.

И лектор неожиданно при всех cнял тонкую майку.

По залу пробежался глубокий вздох. Таким худым он оказался. Кожа да кости. И синие, тяжелые, похожие на проволоки вены, пронизывающее все тело.

После окончания лекции он подошел к сидящим в зале педагогам.

— Простите, может быть, это резко, но так лучше меня поймут.

— Ничего, — вдруг улыбнулась ему Лиза, — это театральная студия. Ваш жест оценят.

Они поговорили еще минут 5, и Всеволод чем-то Лизе понравился. Она с удовольствием отметила про себя, что произвела на него глубокое впечатление.

Да, она умела привлекать внимание представителей противоположного пола.

Но в этот раз ей это было очень даже приятно.

Через несколько дней Всеволод ждал ее с букетом в руках около студии.

— Простите, — начал он, — но я подумал, что вам понравятся такие вот цветы.

Потом они гуляли по улицам, сидели в кафе, и Лиза узнала больше о судьбе своего спутника.

Он был из обеспеченной семьи. Коренной москвич. Отец окончил МГИМО, мать – МГУ. Всеволод был единственным ребенком. Его счастливое детство оборвалось гибeлью родителей в aвтoкaтa_cтpoфе. Его взяла на воспитание тетя – уже немолодая добрая профессорша, чуть помешанная на своей математике.

Она племянника баловала, потакала его капризам, но, что называется, «упустила».

Впервые он попробовал зaпpeщeнные cpeдcтва в 14 лет и дальше ударился во все тяжкие.

Тетя спохватилась, нашла лучших вpaчeй, билась за Всеволода как настоящая героиня, подключила все свои связи.

В итоге к 28 годам он смог полностью излeчитьcя от зaвиcимocти. Сейчас работает в peaбилитaционном центре и завершает обучение в вузе на заочном по специальности «психолог».

— Я сейчас хочу таким же людям, как я, помогать, знаю, что это такое: быть зaвиcимым, искать дoзy, нeнaвидeть за это весь мир. Я очень хочу помочь тем, кто еще не пробовал это зeлье, — заключил он свой рассказ о себе.

Лиза и Всеволод стали встречаться.

Пожалуй, впервые в своей жизни, она не просто чувствовала глубокую симпатию, но и какую-то материнскую нежность к этому человеку. Она сожалела о его трудной судьбе и уважала его за то, что Всеволод смог преодолеть свой недуг.

Наверное, он стал первой настоящей любовью в ее жизни.

Лиза уже собиралась познакомить Всеволода со своими родителями, правда, скрыв от них некоторые детали его биографии, но произошло нeпoпpaвимое.

Peaбилитaциoнный центр, где работал ее друг, пoджeг один из воспитанников.

До приезда пoжapных Всеволод и его коллеги эвaкyиpoвaли пaциeнтoв. Им очень мешали рeшeтки на окнах, которые было невозможно ничем выбить. В итоге Всеволод замешкался у окна, cпacaя одного из подростков, и получил тяжелые oжoги.

Он cкoнчaлcя в бoльнице, не приходя в сoзнaние через три дня после произошедшего.

Лиза, узнав об этом, впала в глубочайшую дeпpeccию.

Она молилась и плакала, снова плакала и гopько кляла свою судьбу.

Родители догадались о случившемся и не оставляли дочь ни на минуту.

Но больше пить cнoтвopные, чтобы yйти в мир иной, Лиза не собиралась

Ей было бoльнo жить, но жить было нужно.

Она похудела, почти перестала улыбаться, но продолжала работать с детьми. Выпустила с ними еще одну пьесу.

Каждый день она заставляла себя вставать с постели по звонку будильника и что-то делать.

Когда со дня cмepти Всеволода прошел год, Лиза, проснувшись ночью поняла, что хочет написать сценарий и поставить спектакль со своими детьми.

Эта была история о ее любимом, который, пройдя сам через тяжелые испытания, смог изменить себя и отдал свою жизнь ради спасения другого.

На премьере спектакля весь зрительный зал плакал. По лицу Лизы слезы текли не переставая.

Детей приглашали много выступать именно с этой постановкой.

И однажды, стоя за кулисами во время представления, Лиза вдруг почувствовала, что и ее любимый молча наблюдает за происходящим на сцене.

Сначала она подумала, что это галлюцинация, таким реалистичным и глубоким было чувство его присутствия рядом.

Но потом поняла, что Всеволод теперь останется с ней навсегда, что во всех ее невзгодах он будет незримо находиться близко.

И эта уверенность придала ей сил и вселила надежду на то, что они когда-нибудь еще обязательно встретятся…

Читайте также: Солнце выходит для детей

Мои уважаемые читатели, это была последняя часть истории. Если вы с ней незнакомы, предлагаю почитать:

Источник

Шесть типов облаков, которые нужно знать – и что они рассказывают о погоде

Современные прогнозы погоды основаны на сложных компьютерных симуляциях. Эти симуляции используют физические уравнения, описывающие атмосферу, включая движение воздуха, солнечное тепло, формирование облаков и дождя. Постепенное улучшение прогнозов со временем означает, что сегодняшние пятидневные прогнозы настолько же точны, насколько 20 лет назад были точны трёхдневные.

Но вам не нужен суперкомпьютер для предсказания того, как изменится погода у вас над головой в ближайшие несколько часов – подобные приметы известны в разных культурах уже много тысяч лет. Следя за небом и обладая некоторыми знаниями по формированию облаков, можно предсказать, будет ли дождь.

Более того, небольшое понимание физики формирования облаков подчёркивает сложность атмосферы и проливает свет на причины того, почему предсказание погоды на срок, больший, чем несколько дней, оказывается такой сложной задачей.

Вот шесть видов облаков, которые можно увидеть, и то, как они могут помочь вам понять погоду.

1) Кучевые облака

Небольшие белые пушистые облака

Облака появляются, когда воздух охлаждается до точки росы, температуры, при которой воздух уже не справляется с содержащимся в нём водяным паром. При этой температуре водяной пар конденсируется и формирует капельки жидкой воды, которые мы видим, как облако. Чтобы это произошло, воздух необходимо заставить подняться в атмосфере, или же влажный воздух должен войти в контакт с холодной поверхностью.

В солнечный день лучи греют землю, которая греет воздух, расположенный прямо над ней. Нагретый воздух благодаря конвекции поднимается вверх и формирует кучевые облака. Эти облака «хорошей погоды» похожи на вату. Если посмотреть на небо, заполненное кучевыми облаками, можно увидеть, что у них плоское дно, расположенное на одном уровне для всех облаков. На этой высоте воздух, поднявшийся с уровня земли, охлаждается до точки росы. Из кучевых облаков дождь обычно не идёт – а значит, погода будет хорошей.

2) Кучево-дождевые облака

Небольшие кучевые облака дождём не проливаются, но если они увеличиваются и растут по высоте, это признак того, что скоро будет сильный дождь. Это часто случается летом, когда утренние кучевые облака днём превращаются в кучево-дождевые.

Недалеко от земли кучево-дождевые облака чётко оформлены, но с высотой они начинают становиться более дымчатыми по краям. Такой переход указывает на то, что облако состоит уже не из капель воды, а из кристаллов льда. Когда порывы ветра выдувают капли воды за пределы облака, те быстро испаряются в более сухом окружении, из-за чего у водяных облаков очень резко очерчены края. Ледяные кристаллы, выносимые за пределы облака, не испаряются так быстро, из-за чего края такого облака выглядят более дымчатыми.

Кучево-дождевые облака часто имеют плоскую верхушку. Внутри такого облака происходит конвекция воздуха, и он постепенно охлаждается, пока не достигнет температуры окружающей атмосферы. В этот момент он теряет плавучесть и уже не может подниматься выше. Вместо этого он распространяется в стороны, образуя характерную форму наковальни.

3) Перистые облака

Перистые облака могут знаменовать приближение тёплого фронта и дождя

Перистые облака формируются в очень высоких слоях атмосферы. Они дымчатые, поскольку полностью состоят из кристаллов льда, падающих в атмосфере. Если перистые облака переносят ветра, движущиеся с разными скоростями, они приобретают характерную загнутую форму. И только на очень больших высотах или на высоких широтах перистые облака выдают дождь, достигающий земли.

Но если вы заметили, что перистые облака начинают покрывать большую площадь неба, становятся ниже и толще, то это верный признак приближения тёплого фронта. В тёплом фронте встречаются тёплые и холодные воздушные массы. Более лёгкий тёплый воздух поднимается над холодным, что приводит к формированию облаков. Опускание облаков говорит о приближении фронта, и о том, что в следующие 12 часов пойдёт дождь.

4) Слоистые облака

Слоистые облака: мрачно

Слоистые облака – низко расположенная, непрерывная облачная простыня, покрывающая небо. Слоистые облака формируются медленно восходящим воздухом или несильным ветром, покрывающим влажным воздухом холодную землю или поверхность моря. Слоистые облака тонкие, поэтому, несмотря на мрачную картину, дождь из них вряд ли пойдёт, максимум небольшая морось. Слоистые облака идентичны туману, поэтому, если вы когда-нибудь шли по горной местности в туманный день, вы находились внутри облака.

5) Лентикулярные облака

Два последних типа облаков не помогут вам предсказывать погоду, но дадут первичное представление о чрезвычайно сложных движениях атмосферы. Гладкие и линзообразные лентикулярные облака формируются, когда воздух выдувается вверх и через горную гряду.

Перевалив через гору, воздух спускается до прежнего уровня. В это время он разогревается и облако испаряется. Но он может проскочить и дальше, в результате чего воздух вновь поднимется вверх и сформирует ещё одно лентикулярное облако. Это может привести к появлению цепочки облаков, простирающихся далеко за границы горной гряды. Взаимодействие ветра с горами и другими особенностями поверхности – одна из множества деталей, которые необходимо учитывать в компьютерных симуляциях для получения точных предсказаний погоды.

6) Кельвина — Гельмгольца

И, наконец, мои любимые. Облака Кельвина – Гельмгольца напоминают ломающуюся океанскую волну. Когда воздушные массы на разных высотах двигаются по горизонтали с разными скоростями, их состояние становится нестабильным. Граница между воздушными массами начинает покрываться рябью и формирует крупные волны.

Такие облака встречаются довольно редко – лично я видела их единственный раз над Ютландией, западной Данией – поскольку мы можем наблюдать этот процесс в атмосфере, только если в нижней воздушной массе есть облако. Тогда оно может обрисовать ломающиеся волны и обнаружить запутанные движения, происходящие у нас над головой, которые обычно не видны.

AdBlock похитил этот баннер, но баннеры не зубы — отрастут

Читают сейчас

Редакторский дайджест

Присылаем лучшие статьи раз в месяц

Скоро на этот адрес придет письмо. Подтвердите подписку, если всё в силе.

Курсы

AdBlock похитил этот баннер, но баннеры не зубы — отрастут

Минуточку внимания

Комментарии 19

Знаком с подобной техникой очень давно.
Когда-то замерял точность прогноза — получалось всего около 60% для прогноза «дождь/не дождь» в ближайшие 4 часа. Тем не менее, способ довольно полезен.
Ещё можно направление ветра учитывать: пролетит или не пролетит вон то дождевое облако над головой (но, кажется, только в равнинной местности).

Серебристые наблюдал. Но перламутровые, на мой взгляд, еще интереснее 🙂

В книге «Занимательное облаковедение. Учебник любителя облаков.» кучево-дождевое облако (№2 в статье, «наковальня») называется «Царем облаков». Летом 1959 года подполковник Уильям Рэнкин, пилот воздушных сил США, после катапультирования в результате аварии попал в самый центр такого облака… Далее цитата из вышеуказанной книги (она довольно любопытна, свидетельство очевидца, так сказать):

«Кучево-дождевые облака представляют серьезную опасность для самолетов. Огромные градины вполне способны повредить фюзеляж, а молнии — вывести из строя электронные приборы. Сильно охлажденные капли, которые формируются в верхних слоях облаков, могут стать причиной наледи на крыльях самолета, тем самым изменяя его аэродинамические характеристики, а турбулентным потокам в центре огромного облака ничего не стоит подбросить самолет как блин на сковороде.

Неудивительно, что пилоты стараются ни в коем случае не приближаться к этим грозовым облакам. Если же облететь их не удается, а технические данные самолета позволяют поднять его на большую высоту, пилоты ведут машину над вершинами облаков. Летом 1959 года подполковник Уильям Рэнкин, пилот воздушных сил США, именно так и действовал, однако двигатель его реактивного самолета-истребителя заглох, и пилоту пришлось катапультироваться. Подполковник Рэнкин оказался единственным, кто пролетел через самое сердце Царя облаков и выжил, рассказав потом об этом ужасном происшествии.

Пилот совершал обычный перелет с авиационной базы ВМС в Саут-Уэймут, штат Массачусетс, к штабу эскадрильи в Бофорте, штат Северная Каролина; полет должен был длиться один час десять минут.

Перед вылетом Рэнкин связался с метеорологом на авиабазе, и тот предупредил пилота, что на пути его следования ожидаются отдельные грозы. А грозовые тучи могут достигать высоты от 30 000 до 40 000 футов. Для Рэнкина, ветерана, имеющего награды за участие во Второй мировой и Корейской войнах, подобные метеоусловия были обычным делом. Он знал, что его самолет может легко подняться на высоту до 50 000 футов, и потому не сомневался, что облетит любые грозовые тучи без всяких проблем. Так бы и случилось, если бы двигатель не заглох как раз над одной из туч.

Через сорок минут полета, вблизи Норфолка, штат Вирджиния, Рэнкин разглядел перед собой отчетливые очертания кучево-дождевого облака. В городке, над которым нависла туча, бушевала гроза; туча приняла вид высоченной башни из пушистых холмиков поверх конвекционных потоков, быстро разрастаясь в своей верхней части широким, клочковатым навесом. Верхушка достигла высоты около 45 000 футов — выше, чем сообщил пилоту метеоролог, — так что Рэнкин начал подъем на высоту 48 000 футов, уверенный, что там его ждет чистое небо.

На высоте в 47 000 футов самолет оказался прямо над вершиной тучи, он летел со скоростью 0,82 Маха, и как раз в этот момент Рэнкин услышал за спиной сильный удар, а затем громыхание. Пилот глазам своим не поверил — в течение нескольких секунд стрелка тахометра на приборной доске достигла нулевой отметки, после чего тут же замигала ярко-красным сигнальная лампа.

Такая внезапная, ничем не объяснимая остановка двигателя была редчайшим случаем — один на миллион; пилот знал, что в подобных чрезвычайных обстоятельствах ему придется действовать быстро. Без двигателя самолет стал неуправляемым; Рэнкин машинально потянулся к рычагу, который приводил в действие аварийный источник энергопитания. Однако, дернув за рычаг, Рэнкин с ужасом почувствовал, что тот остался у него в руке. Сцена, достойная великого комика Бастера Китона. Но Рэнкину было не до смеха.

Готовясь к полету, он надел летний костюм. На такой высоте еще никто не катапультировался, даже при благоприятных погодных условиях. И совершать прыжок с парашютом без пневмокостюма было бы чистым самоубийством.

«Температура за бортом около -50 °C, — позднее рассказывал Рэнкин. — Если бы я не погиб от обморожения, мне бы точно пришел конец из-за «взрывного» воздействия полной разгерметизации на высоте почти десяти миль. А тут еще и гроза, причем прямо подо мной. И если гроза опасна даже для летящего самолета, то о человеке и говорить не приходится».

Однако времени на раздумья об опасностях не оставалось. Рэнкин сразу сообразил, что выбора у него нет — надо дотянуться до рычагов катапультируемого кресла, находящихся за головой, и дернуть их со всей силы. Был вечер, часы показывали без малого шесть, когда пилот катапультировался из кабины самолета и начал спуск навстречу поджидавшей его туче..

«Поначалу падения я не почувствовал — только быстрое прохождение сквозь воздух», — рассказывал Уильям Рэнкин об ощущениях сразу после катапультирования. Через несколько мгновений он, находясь на высоте 47 000 футов, начал испытывать на себе влияние неприветливой окружающей среды.

«Я как будто стал куском мяса, который швырнули в камеру глубокой заморозки, — вспоминал Рэнкин. — Почти сразу кожу на открытых частях тела — лице, шее, запястьях, кистях рук и лодыжках — защипало от холода». Еще более неприятные ощущения во время свободного падения, до автоматического раскрытия парашюта возникли из-за низкого давления в верхнем слое атмосферы. У Рэнкина пошла кровь из глаз, ушей, носа и рта — его внутренности расширились, и тело раздулось. «В какой-то момент я заметил собственный живот огромных размеров — как будто у меня уже порядочный срок беременности. Никогда еще я не испытывал таких диких болей». Единственным преимуществом чрезвычайно низкой температуры стало окоченение — Рэнкин потерял всякую чувствительность.

Несмотря на то, что во время падения Рэнкина крутило и трясло, он все же сумел надеть кислородную маску. Чтобы выжить во время такого спуска, необходимо было оставаться в сознании. В момент входа в верхние слои грозового облака Рэнкину удалось посмотреть на часы — со времени катапультирования прошло пять минут. Значит, он должен был снизиться уже до высоты 10 000 футов, при которой барометрический датчик запускает механизм автоматического раскрытия парашюта. Несчастный Рэнкин к тому времени чего только не пережил: остановку двигателя самолета на высоте 47 000 футов, поломку рычага аварийного источника энергопитания, оставшегося у него в руке, катапультирование прямо над огромной грозовой тучей. Теперь ему стало казаться, что он болтается в воздухе с неисправным парашютом за спиной.

Когда Рэнкин достиг верхней части кучево-дождевого облака, его захлестнуло частичками льда. Было темно, видимость на нуле, он потерял всякую ориентацию в пространстве и даже не предполагал, на какой высоте находится. Понимал Рэнкин только одно — без парашюта он в любой момент может разбиться о землю. И испытал огромное облегчение, когда почувствовал, как его что было силы тряхнуло — парашют наконец раскрылся.

Натяжение строп было достаточно сильным, чтобы понять — парашют раскрылся полностью. Обрадовало Рэнкина и то, что, хотя запас кислорода закончился, воздух стал уже не таким разряженным, и можно было дышать без маски. Несмотря на то, что в огромной туче, через которую он проходил, царила тьма, Рэнкину стало веселей: «Я безумно радовался тому, что еще жив, что спускаюсь с раскрытым парашютом, что не потерял сознания. Даже усиливавшаяся турбулентность меня не пугала. Я думал, что все уже закончилось, что тяжелые испытания позади». Однако турбулентность и ледяные градины, забарабанившие по пилоту, свидетельствовали о том, что Рэнкин только-только подбирался к центру тучи.

Прошло уже десять минут после катапультирования — к этому моменту Рэнкин должен был бы достичь земли, однако жесточайшие порывы ветра, пронизывавшие центральную часть тучи, замедляли спуск. Вскоре турбулентность ощутимо возросла. Посреди сумрачной толщи Рэнкину не за что было зацепиться взглядом, однако он чувствовал, что не падает, а стремительно поднимается вверх вместе с мощными порывами ветра, следовавшими один за другим и все набиравшими силу. Тогда-то он и испытал на себе невероятную мощь грозовой тучи.

«Все случилось совершенно неожиданно. Меня, как приливом, захлестнуло яростным потоком воздуха, по мне ударило со всей силы, в меня как будто пальнули из пушки… я несся все выше и выше, казалось, стремительный поток воздуха никогда не иссякнет». Но Рэнкин был не единственным, кого мотало вверх-вниз. В темноте вокруг него сотни тысяч градин страдали от той же участи. Вот они падают вниз, утягивая за собой воздух, а в другую минуту их уже несет вверх, сквозь тучу, мощными конвекционными потоками.

То падая, то поднимаясь, градины обрастали замерзающей водой и увеличивались в размере, затвердевая слоями, как леденцы. Эти льдины стучали по Рэнкину, оставляя синяки. От чудовищной силы вращения Рэнкин испытывал тошноту, ему пришлось зажмуриться, так как он не в силах был видеть разворачивающуюся перед ним кошмарную картину. Правда, в какой-то момент он открыл глаза — перед ним оказался длинный черный тоннель, прорезавший тучу по центру. «То был настоящий бедлам, сотворенный природой, — вспоминал потом Рэнкин, — жуткая клетка из тьмы, в которой визжали и бесновались умалишенные… колотившие меня длинными, плоскими палками, оравшие, царапавшие, пытавшиеся раздавить меня, разорвать на части голыми руками». Потом засверкали молнии, и загремел гром.

Молнии походили на огромные синие лезвия толщиной в несколько футов; Рэнкину казалось, что они разрезают его надвое. Гулкие раскаты грома, вызываемые взрывным расширением воздуха под воздействием проходящего через него электрического разряда невероятной мощности, слышались так близко, что воспринимались скорее как физически ощутимое воздействие, нежели как шум. «Я не слышал гром, — рассказывал Рэнкин, — я его чувствовал кожей». Время от времени Рэнкину приходилось задерживать дыхание, чтобы не захлебнуться в плотных потоках ледяного дождя. Однажды он посмотрел вверх, и как раз в это самое время молния сверкнула прямо над парашютом. Освещенный купол показался измученному пилоту белым сводом громадного кафедрального собора. Видение все не исчезало, и у Рэнкина мелькнула мысль: я уже на том свете.

Наконец Рэнкин вышел из нижней части тучи.

Несмотря на тяжелые испытания, пилот умудрился удачно приземлиться в районе соснового бора.

Убедившись, что руки-ноги у него целы, он смог подняться и, шатаясь, побрел искать дорогу, чтобы попросить о помощи.

Когда позднее, в больнице Ахоски, штат Северная Каролина, врачи осмотрели его, в заключении они написали о том, что тело пилота под воздействием холода обесцветилось, а от ударов градин покрылось синяками и рубцами. На коже обнаружились отпечатки швов летного костюма, который натянулся, когда внутренности пилота расширились от мощной декомпрессии. Врачи не меньше самого Рэнкина удивлялись тому, что он остался жив.

После приземления в лесу Рэнкин среди густой тьмы бури видел лишь светящиеся стрелки наручных часов. При обычных условиях парашют, спускающийся с высоты в 47 000 футов, должен был оказаться на земле через десять минут. Рэнкин катапультировался из самолета ровно в 18.00; увидев время на часах при приземлении, он поразился — 18.40. Яростные потоки воздуха в кучево-дождевом облаке мотали его туда-сюда целых сорок минут — прямо как какую-то градину, попавшую в самое средоточие ледяного сердца Царя облаков».