Котовиана в трех частях
Трилогия Никиты Михалкова «Утомленные солнцем», «Утомленные солнцем-2: Предстояние» и «Утомленные солнцем-2: Цитадель», вероятно, войдет в историю кино как самый экстравагантный и загадочный кинотриптих, завораживающий торжеством режиссерской воли решительно над всем, даже над обыденным здравым смыслом.
Трудно вспомнить аналогичную конструкцию в фильмографии хоть кого-то из мастеров мирового кинематографа. 15 лет спустя после первого фильма автор решает реанимировать погибших героев, казалось бы, бесповоротно законченной реалистической истории. Затем во втором фильме непринужденно перемещает их в пространство фантасмагорического вымысла (в данном случае — в пространство Великой Отечественной войны, как она представлялась режиссеру). И наконец, в третьей серии возвращает их почти обратно, в декорации первой части, но уже деформированные и искаженные тем сюрреалистическим впечатлением, которое производила вторая часть, больше похожая на предсмертный бред или кошмарные видения мятущейся в аду души.
Наверное, будет интересно посмотреть подряд все три части «Утомленных солнцем» с остужающей эмоции дистанции, некоторое время спустя, когда страсти окончательно улягутся, неторопливо распаковав какое-нибудь подарочное DVD-издание, сувенирная роскошь которого соответствовала бы размаху михалковского замысла. При этом трилогию можно интерпретировать не только как комплект из трех матрешек (когда частная, хотя, возможно, и типичная судьба одной семьи обрастает, как лаком, все новыми слоями псевдоисторического пафоса), но и в классической гегелевской раскладке тезис—антитезис—синтез. Первоначальная история получает неожиданное и местами парадоксальное, невероятное продолжение, во многом переворачивающее первую часть с ног на голову, а потом возвращается к исходной точке, заставляя иначе посмотреть на первый фильм и создавая некое новое качество — после «Предстояния» и «Цитадели» воспринимать «Утомленных солнцем» 1994 года по-прежнему уже невозможно: за спиной каждого персонажа возникает причудливая тень того, что случилось с ним в следующей экранной жизни (или, если угодно, после смерти).
«Утомленные солнцем» 1994 (на фото), 2010 и 2011 года теперь не воспринимаются отдельно друг от друга
Самой идее не откажешь в оригинальности: сиквел не продолжает и развивает заложенные в первом фильме темы и мотивы, а раскрашивает их в более мрачные, макабрические цвета и вскрывает их инфернальную изнанку; не прослеживает судьбу персонажей, а служит им надгробной надписью. Никита Михалков отправляет своих героев из обреченного дачного рая 1937 года в военный ад, а потом возвращает обратно в реконструированный рай, но только для того, чтобы показать, что и рай был на самом деле хорошо замаскированным адом. Завораживает при этом, конечно, не сама по себе трансформация персонажей, а торжество режиссерской воли решительно над всем: над обыденным здравым смыслом, исторической достоверностью и художественной целесообразностью — как над «правдой быта», так и над «истиной бытия» (если воспользоваться терминологией неизвестного, а возможно, и вымышленного философа Б. Тосьи, подарившего Михалкову эпиграф для его фильма «12»).
Рекламный слоган, написанный на постерах «Цитадели»,— «Ни шагу назад» — можно понимать и в другом смысле: для режиссера это именно что возвращение назад, ретроспекция, экскурсия по «Утомленным солнцем» 1994 года, причем такая, когда осматриваемые экспонаты не только можно, но и необходимо трогать руками со всей возможной бесцеремонностью. Если в «Предстоянии» режиссер ограничился флешбэками из фильма 1994 года, вносившими светлую ностальгическую ноту, то в «Цитадели», воспроизводя мизансцены из первых «Утомленных солнцем», он поступает с собственным старым произведением гораздо радикальнее, демонстрируя удивительную безжалостность к своему детищу, которое он вспоминает безо всякой нежности и сентиментальности: возвращаясь на котовскую дачу вместе со своими героями, режиссер словно бы обнаруживает, что ничего хорошего на ней на самом деле не происходило, одна фальшь и морок.
«Утомленные солнцем» 1994, 2010 (на фото) и 2011 года теперь не воспринимаются отдельно друг от друга
«Предстояние» производило шокирующее впечатление военными аттракционами в широком диапазоне от откровенной комичности до чрезмерной жестокости: бомбардировка фашистскими фекалиями корабля с советскими ранеными, плавание дочки комдива Котова на умной мине, наматывание солдатских кишок на танковые гусеницы. Продираясь сквозь весь этот кошмар, герой Никиты Михалкова искал свою дочку (в исполнении Надежды Михалковой), в то время как полковник НКВД (Олег Меньшиков) искал самого разжалованного комдива. В «Цитадели» он его наконец находит, и тема отцовско-дочерней любви отступает на второй план перед мужскими отношениями, в описании которых трудно избежать соблазна самым пошлым образом скатиться в выяснение латентной гомосексуальной подоплеки. Тем более что режиссер на это самым издевательским образом провоцирует, вставляя в «Цитадель» сцену своего рода стриптиза, когда герой Олега Меньшикова, вывозящий комдива Котова из штрафбата, но временно держащий его в неведении относительно того, куда его везут, вдруг останавливает машину, раздевается перед сидящим в машине Котовым и, тщательно намылившись, моется в реке (на общих планах Меньшикова заменяет молодой дублер с хорошей фигурой, что подчеркивает специфический эротизм эпизода). Окровавленный комдив в это время, сидя в машине, ведет себя крайне несвойственным ему образом: униженно причитает, что у него ничего в этой жизни не осталось — ни жены, ни дочери,— жалуется, что его «опустили ниже табуретки», и умоляет не отправлять его обратно в тюрьму.
Выглядит это, конечно, совершенно неубедительно, как притворство и кривлянье, как последнее развлечение, оставшееся слишком сильному человеку, утомившемуся и заскучавшему от собственной не знающей преград силы и не придумавшему ничего лучше, как для смеху притвориться слабым. И точно так же неубедительно Котов будет изображать потом легкий испуг и робость при встрече с товарищем Сталиным (его играет Максим Суханов), хотя какой уж тут испуг, когда еще свежо в памяти начало «Предстояния», где комдив макал Сталина лицом в торт, пусть как бы понарошку, во сне, но все равно весьма решительно и основательно.
«Утомленные солнцем» 1994, 2010 и 2011 (на фото) года теперь не воспринимаются отдельно друг от друга
В «Цитадели» для Сталина приготовлен еще один небольшой сюрприз. Селянка, забеременевшая от изнасиловавшего ее немца, рожает в кузове грузовика под обстрелом, и принимающие роды солдаты решают назвать младенца Иосифом Виссарионовичем в честь Сталина — учитывая, что селянку играет старшая дочь Никиты Михалкова Анна, Сталин таким образом символически становится внуком комдива Котова. И это далеко не самая странная из причудливых ассоциаций, которые вызывает в «Цитадели» движущаяся довольно извилистым путем мысль режиссера.
Впрочем, переоценивать серьезность Никиты Михалкова не стоит: есть в фильме как минимум одна сцена, за которую автору можно поставить зачет по самоиронии. Эпизодическая девушка в сцене сельской свадьбы, поддавшись сексуальному напору незнакомца в тельняшке, только что смачно поцеловавшего ее взасос, спрашивает героя с удивлением: «Ты откуда такой Серега?» «Из самодеятельности»,— отвечает Котов.
Готовность Михалкова отстаивать право заниматься своей самодеятельностью даже тогда, когда она будет уже ни в художественном, ни в идеологическом, ни в коммерческом смысле никому, кроме него самого, не нужна, все еще вызывает уважение. Но проблема с третьим фильмом про комдива, утомленного сиянием собственной исключительности, заключается в том, что, кажется, уже и самому Михалкову его самодеятельность начинает приедаться, так же как комдиву Котову приедается его всемогущество. Если над «Предстоянием» можно было при наличии достаточного цинизма просто посмеяться, то «Цитадель» производит гораздо более гнетущее впечатление: это фильм не о войне и даже не о любви отца и дочери, а об очень сильном и очень усталом человеке, который во что бы то ни стало заставляет себя жить и воевать дальше, хотя он давно уже перестал понимать, зачем живет и с кем воюет.
Источник
Фильмы Утомленные солнцем
«Утомлённые солнцем» — цикл известных картин российского производства.
Все три фильма были воплощены в жизнь благодаря работе знаменитого режиссера Никиты Михалкова.
Первая картина имела огромный успех как в России, так и за рубежом, став лауреатом премии «Оскар». Кроме того, получила еще ряд других престижных премий и наград.
События сюжета происходят в 1936 году, когда молодая страна, полная оптимизма и надежд на будущее, отмечает 4-ю годовщину сталинского дирижаблестроения. Знаменитый комдив Котов и родные уехали веселиться на дачу. В старом доме собрались многочисленные родственники: очаровательная супруга, дочь, тесть — талантливый русский дирижер, домработницы и соседи.
Веселье наполняет каждый миг этого дня, и мысль, что что-то в жизни может поменяться, видится всем настоящим абсурдом. Их счастью нет конца! И никто, даже умудренный опытом Котов, не желает верить в неминуемое. В то, что этот теплый и радостный день завершится — и больше никогда не повторится… Представляем вам фильмы Утомленные солнцем все части по порядку — полный список.
Утомлённые солнцем (1994)
Восхитительный летний день 1936 года.
Котов, легендарный комдив, чьё имя знает каждый гражданин молодой страны Советов, вместе со своим шумным семейством отдыхает на даче. В большом доме собрались все: красавица жена, дочка-непоседа, многочисленные родственники, друзья и даже соседи.
Здесь шумно, безудержно весело и легко. Разве может этот удивительный, солнечный день, когда все так счастливы, когда-нибудь закончиться?
Утомлённые солнцем 2: Предстояние (2010)
Тот волшебный, солнечный день, который никогда не сотрется из памяти, закончился арестом комдива Котова.
И только чудо помогло ему, несправедливо осуждённому, с ярлыком «враг народа», выжить.
Но пришла война… И ему дали возможность «кровью искупить вину» в штрафбате.
Котов воевал, как все: в холоде, голоде, грязи, не думая о будущем, надеясь увидеть солнечный закат и прожить хотя бы день.
Его спасла вера. Вера в Бога, в родину и вера его любимой дочери в то, что отец всё ещё жив…
Утомлённые солнцем 2: Цитадель (2011)
Искалеченная судьба — вот та цена, которую пришлось заплатить комдиву Котову за восстановление доброго имени.
Он наконец-то вернулся домой — туда, где когда-то давно был по-настоящему счастлив. К родным и близким.
Но всё изменилось. Весь его хрупкий мир и надежды, подпитываемые солнечными воспоминаниями, рухнули в одночасье. Выясняется, что за свою честь, любовь и доброе имя нужно сражаться…
Источник
«Цитадель» не устояла? Третья часть «Утомлённых солнцем» вновь вызвала споры
За премьерные выходные лента собрала под 900 тыс. долл. Хотя «Цитадель» получилась и более цельной, и цепляющей, и немцы голым задом на экране не светят. Что не нравится зрителю? Нестыковки сюжета? Персона режиссёра? Или главная идея фильма — что власть права всегда, даже если посылает тебя на бессмысленную бойню?
ЗА
ЗААлександр АДАБАШЬЯН, режиссёр, сценарист:
— Я не представляю, какую современную отечественную картину можно сопоставить с «Цитаделью» по масштабу, мощности, выразительности.
Фильм у Михалкова получился выдающимся по многим критериям — там есть и проникновенные человеческие истории, и трагизм, и просто жизнь, какой она была или могла бы быть в тех условиях. Если под большим стилем мы подразумеваем эпос, то, безусловно, трилогия «Утомлённые солнцем» — это эпическое произведение. Да, сейчас все кому не лень пытаются обвинять Никиту Сергеевича в мелких исторических несоответствиях, неточностях и т. д. Я не рискую сравнивать, просто хочу напомнить, что не меньшее количество подобных упрёков получал в своё время и Лев Толстой за описание войны 1812 г. вообще и за отдельных персонажей того времени в частности. Это неизбежно… Да и речь идёт не о документальном кино!
К многочисленным достоинствам фильма Михалкова я бы отнёс ещё и то, что у режиссёра так называемый солженицынский подход к теме. Четыре года войны в картине складываются из часов, дней, недель, месяцев, годов… И в условиях этого тотального ужаса продолжается жизнь, в которой есть место любви, ненависти, предательству. Есть место смешному и страшному. Сплав всего этого и даёт масштабную эпичность, оценить которую по достоинству зрителю стоит лично.
Говорить об актёрском ансамбле или отдельных актёрских работах в «Цитадели» — дело и вовсе неблагодарное. У Михалкова изумительно играют все! Что тут обсуждать, если даже такие маститые актёры, как Сергей Гармаш, Андрей Панин, Алексей Петренко, Евгений Миронов, соглашаются на эпизод с одной-двумя фразами.
Я считаю, что в то время как большинство отечественных режиссёров пытаются подражать Западу, Михалков в большей степени опирается на стиль советского кинематографа. Во всяком случае, лично я не увидел в его картине голливудских клише. Хотя техника, технологии исполнения, конечно, находятся на высоком современном уровне.
ПРОТИВ
ПРОТИВВалерий КИЧИН, критик:
— Коль скоро триада «Утомлённых солнцем», как признаёт теперь её автор, — уже не отражение реалий Великой Отечественной, а сказка на её материале, будем говорить о картине и её герое в координатах сказки.
Итак, комдив Котов. Главный выразитель авторской идеи. Большой человек. Непонятливым в зале об этом впрямую говорит Кирик — мелкий персонаж, хорошо сыгранный большим актёром Владимиром Ильиным: «Вы большой человек, но придёт время маленьких людей, и тогда большой человек ещё пожалеет, что он большой». Фраза возникает неожиданно и не обоснована драматургически. Мол, умный поймёт, о чём она.
Но заметим, что Котов — большой человек в сравнении с нами, смертными. Ибо ход фильма покажет, что Котов может быть и маленьким. Совсем незначительным. Перед Большой Властью. Перед Сталиным. Тушуется, трясётся, заикается, как пацан перед стоматологом. Прямо скажем, не маршал Жуков. Мне возразят: а ты сам попробовал бы перед Сталиным-то! Но раз перед нами сказка, вы можете представить Илью Муромца, который перед Змеем Горынычем не смеет слова поперёк молвить? А ведь только потому наш Муромец Котов выполняет приказ Горынычев, что этот Змей на данном историческом этапе страною володеет — является непререкаемой Властью. А перед Властью нужно неметь даже большому человеку. И Котов меняет габариты в зависимости от габаритов собеседника. У него один лик — угодливый, обращённый к власти, а другой, патерналистский, — к «народу». О таких говорят: молодец против овец, а против молодца — сам овца.
Боюсь, здесь источник разногласий Михалкова с миллионами его почитателей и поклонников. В заложенной в этом кино идее раба, который прикинулся господином, но при этом всякий видит, что всё равно — раб, только амбициозный. Флюгер, способный на что угодно, в зависимости от ветров времени и ласковых дуновений начальства. Поэтому Сталин по фильму хоть и кровопийца, но есть в его кровопийстве исторический смысл. И Котов послушно ведёт на заклание своих соотечественников. «Мы не можем позволить себе настолько унизить наш народ, чтобы показать человека, правившего им 30 лет, совершенным идиотом и зверем, который говорит только подлости, пошлости и глупости. Это унижает и народ, и эпоху» — это говорил сам Михалков. Значит, идея отправить безоружных тыловиков штурмовать цитадель, чтобы фашисты их расстреляли и тем доказали Европе, какие они звери, — это идея не зверская, не подлая и не идиотская? Но рекламный плакат типа «бодался телёнок с дубом» (на нём комдив и вождь будто упёрлись друг в друга лбами) к фильму отношения не имеет: Котов со Сталиным не бодался, он Сталину безоговорочно служил. О чём сам Сталин ему своевременно напоминает.
О «Цитадели», как и о «Предстоянии», я думаю, будут писать много и резко — больше, чем фильм заслуживает по художественным качествам. Но не из желания «травить» художника, не из «ненависти» к нему лично. А потому, что в людях возникает инстинктивное сопротивление идеологии феодализма, которую фильм и его автор упорно пытаются навязать России и которая, будь она воплощена в жизнь, грозит ей крахом.
Источник