Толкования Священного Писания
Содержание
Толкования на Пс. 4:7
Свт. Афанасий Великий
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Мнози глаголют: кто явит нам благая? Это слова людей, которые не обращают внимания на Божии распоряжения.
Знаменася на нас свет лица Твоего, Господи. Свет миру — Христос; Он научил нас познавать истинные блага, от которых приобретаем мысленное веселие ума и сердца.
Толкование на псалмы.
Свт. Григорий Нисский
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Одна святость, сказано у Давида, действительно достойна удивления, а все прочее, чего домогаются люди, как блага, таково только в предположении; оно само в себе не существует, но в суетном только мнении человеческом представляется имеющим бытие. И чтобы яснее раскрыть учение о сем, говорит Пророк, что многие ограничивают благо вещами видимыми, говоря: то только благо, что может иной показать чувству. «Мнози, – по слову Пророка, – глаголют: кто явит нам благая?». Но кто имеет в виду добродетель, тот презирает это рабское суждение о прекрасном. Во свете видит он прекрасное; обозначает же сим именем Божественное и высокое веселье. А светом называет оный свет воссиявающий от лица Божия, в естество Которого не может проникать чувство. «Знаменася на нас, – сказано, – свет лица Твоего, Господи». Ибо под лицем Божиим, усматриваемым в некиих чертах, кажется мне, Пророк разумеет не иное что, как добродетели; потому что ими отличается образ Божества.
О надписании псалмов.
Свт. Иоанн Златоуст
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Окончив наставление касательно нравственности, приведши к богопознанию и употребив все меры к пробуждению души заблуждающихся, и особенно из происходившего с ним самим и из промышления о святых доказав попечение о нас Божие, пророк представляет некоторое возражение, предлагаемое людьми более слабыми и грубыми, и говорит: «Многие говорят: «кто покажет нам благо?». Не те немногие, честные и доблестные, которые умеют любомудрствовать, говорят это, а толпа беспорядочная, невежественная, безрассудная. Что же означают слова: «кто покажет нам благо?». Есть люди, которые, или клевеща на промысл Божий, или по любви и привязанности к удовольствию, спокойствию, богатству, славе и власти, говорят так: где блага Божии? Я нахожусь в бедности, болезни, несчастии, терплю крайние бедствия, клеветы, злословия; а другой – в благоденствии, роскоши, власти, славе и богатстве. Одни из них только ищут этих благ, оставляя без внимания блага истинные, т.е. добродетель и любомудрие; а другие, как я выше сказал, клевещут из-за этого на промысл Божий и говорят: где промысл Божий, когда в жизни существует такой беспорядок, когда столь многие терпят недостатки, бедность и крайние бедствия? Где доказательство Божия о нас попечения? Но говорящие таким образом делают тоже самое, как если бы кто-нибудь среди самого ясного и чистого полдня искал увидеть солнца и сомневался в его свете. Это и показывает пророк и, тотчас же предлагая разрешение, говорит: «яви нам свет лица Твоего, Господи». Не сказал: явился, не сказал: воссиял, но: «яви», – выражая, что подобно тому, как начертанное на открытом лице бывает очевидно для всех и ни от кого не может укрыться, и лица, озаренного светом и отражающего лучи, никто не может не узнать, так невозможно, говорит, не узнать и промышления Твоего; как свет назнаменованный, т.е. напечатленный и начертанный на лице, бывает ясен для всех, так и промышление человеколюбия Твоего. Светом он называет здесь покровительство, попечение, содействие, промышление. Сказав это, он далее приводит и доказательство. Какое же? (ст. 8)
Беседы на псалмы. На псалом 4.
Свт. Кирилл Александрийский
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Псалмопевец говорит: «да знаменуется на нас свет лица Твоего, Господи». Какое же это есть лицо Бога и Отца, коего (лица) свет назнаменован на нас, как, без сомнения, не Единородный Сын Бога, Его неизменно-точный Образ и потому говорящий: «видевый Мене виде Отца» (Ин.14:9)? Назнаменован же Он нам тем, что явил нас сообразными Себе (Рим.8:29) и чрез Духа Своего освещение начертал, как Божественный образ, верующим в Него, дабы и они сами могли бы уже (в переносном смысле) называться по Нему богами и сынами Бога (Пс.81:6; Ин.10:34, и др.). Но если бы какая из тварей была «светом истинным», то каким образом Он мог быть назнаменован нам? Ведь «свет во тьме светит», по неложному слову Духоносца (Ин.1:5), – ибо свет во свете как может быть светлым?
Толкование на Евангелие от Иоанна. Книга I.
Прав. Иоанн Кронштадтский
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Светлица Божия знаменается на истинно благочестивых людях во время благочестивых занятий их веселием в сердце их. Чудное бывает это веселие. В мире не бывает такого веселия; оно бывает успокоительно, отрадно, восторженно.
Дневник. Том I. 1856.
Блж. Феодорит Кирский
Ст. 7-8 Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица Твоего, Господи. Дал еси веселие в сердцы моем: от плода пшеницы, вина и елеа своего умножишася
«Мнози глаголют: кто явит нам благая?» Подразумевает тех, которых назвал тяжкосердыми; потому что негодуют они при встречающихся с ними горестях, не веруют в промышление Божие, и осмеливаются говорить это. «Знаменася на нас свет лица Твоего Господи». «Дал еси веселие в сердце моем». Хотя так разсуждают они и говорят, но мы, прияв озарение Твоего Боговедения и просвещенные лучами Твоего света, даже в самых постигших нас бедствиях имеем достаточное утешение – надежду на Тебя. «От плода пшеницы, вина, и елеа своего умножишася». Снова обвиняет тех, которые говорят: «кто явит нам благая?» Потому что, столькими благами наслаждаясь еще в настоящей жизни, страждут неблагодарностию. Но у Пророка мысль сия прервана: «мнози глаголют: кто явит нам благая? От плода пшеницы, вина, и елеа своего уможишася», то есть, те, которые говорять это, наслаждаются всякаго рода земными плодами. Ибо под сими тремя видами, полезными для человеческаго рода, необходимо разумел он и прочия блага, обличая их неблагопризнательность; потому что, в руках у себя имея Божии дары и обильно наслаждаясь благами от Бога, как бы ни чем не пользуясь, осмеливаются говорить: «кто явит нам благая?» Но я, воспользовавшись Твоим светом и приобретши ведение.
Евфимий Зигабен
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи
Мнози глаголют: кто явит нам благая
Приведя выше (ст. 5) наставление, как мы видели, от собственного своего примера, пророк представляет здесь некоторое возражение, какое могли бы выставить против него люди малодушные. Иные, говорит он, когда подвергаются испытаниям, впадая в уныние, доходят до отчаяния и не веруют, что Господь близок к призывающим Его: у них вырываются восклицания, в роде следующего: «кто будет помощником нашим»? На что они как бы сами же себе отвечают, что «никто». Это признак крайней степени отчаяния. Или быть может здесь идет речь также и о плотоугодниках, которые, полагая все свое благо в праздности и плотских удовольствиях, только это одно и преследуют в жизни и весьма не долюбливают несчастий, ниспосылаемых на нас Божественным Промыслом. В таком случае слова: кто явит нам благая? должны быть поняты как выражение самого страстного стремления души к плотским наслаждениям.
Знаменася (оказался) на нас свет лица Твоего Господи
Другие, когда постигают их бедствия, приходят в отчаяние; что же касается меня, то я, говорит пророк, не поступаю так, ибо на мне явлено знамение Твоего Божественного посещения, под которым должно разуметь именно свет веры, как средство разгоняющее мрак отчаяния; знамение это, будучи как бы начертано на мне, сделало меня известным не только между близкими, но и между дальними. Некоторые толкователи думают, что в приведенном месте содержится пророчество о христианах, на которых назнаменована, то есть положена, особенная печать,—Христос, почему они и названы христианами, Христос, Который есть свет Бога Отца (Иоан. 14,9; Евр.1, 8). Самого же себя, по мнению их, пророк ставит на ряду с христианами по причине близкого сродства с ними в добродетели.
Архиепископ Ириней (Клементьевский)
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи.
В сем месте полагает Пророк общий вопрос плотских человеков, аки бы так говоря: когда проповедуем мы о презрении вещей временных, и увещеваем прилежать к добродетели и правде, в то самое время мнози, слыша сие, глаголют: кто явит нам благая? то есть: в чем состоит та правда, о которой ты предлагаешь нам, и кто может показать путь к ней, когда никто не возвращался из ада, и никто не сходил с неба? Покажи нам прежде земная благая, а небесная после увидим, когда изыдем отсюду.
Знаменася на нас свет лица Твоего, Господи. Пророк ответствует на предложенный вопрос, показывая, что путь правды явлен нам от Бога, и что мы имеем внутрь нас самих наставника, который научает нас истинному благу, сиречь, свет естественнаго разума, иже знаменася на нас, ясно напечатлеся в нас. Сей свет обретается в высшей части нашей, сиречь в душе, еюже различаемся от скотов, и свет сей произошел от лица Божия: понеже он творит нас быти по образу и по подобию Божию. И от сего-то света можем мы наипаче разумети путь правды: закон бо естественный, написанный на сердце, егоже и самый грех не загладил, научает, яко не подобает творити того иному, чего сами себе от иных не хощем; следовательно, ни красть, ни прелюбы творить, и проч. При сем Божественном свете можем и то разуметь, что истинное наше благо состоит в уподоблении Богу: доброта бо и совершенство образа в том состоит, чтоб быть по всему подобну своему первообразному.
Толкование на Псалтирь, по тексту еврейскому и греческому.
Лопухин А.П.
Ст. 7-9 Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица твоего, Господи. Дал еси веселие в сердцы моем: от плода пшеницы, вина и елеа своего умножишася: в мире вкупе усну и почию, яко ты, Господи, единаго на уповании вселил мя еси
Сам же Давид, уже получивший помощь от Бога, спокойно засыпает. По заключительным словам псалма последний можно назвать вечерней молитвой к Богу, дополняющей третий псалом, как молитву утреннюю (ср. III:6)
Искренняя вера в Бога всегда оправдывается. Окружавшие Давида немногие преданные ему люди, близки были к отчаянию, когда у них не оказалось никаких средств пропитания и взывали к Богу: «яви нам свет» — и тогда Господь помог им (см. введение к псалму). В этом Давид видит над собой руку Бога, почему, вверяя себя Его защите, «спокойно ложится и спит», хотя вблизи его враги.
Прот. Григорий Разумовский
Мнози глаголют: кто явит нам благая? знаменася на нас свет лица Твоего, Господи
В связи с предыдущим увещанием пророка о праведности и уповании на Бога, последние слова его имеют такой смысл: вот, Ты научаешь нас, говорят многие, не согрешать во гневе, а размышлять о поводах и причинах, возбуждающих гнев, приносить в жертву Богу дела правды и надеяться на Господа; но какая от всего этого польза? Где то добро, какое должно последовать от правды, которую Ты нам предлагаешь? Кто явит нам благая! Подобные вопросы возникают, конечно, от тех многих, которых раньше пророк назвал тяжкосердыми, преданными суетной материальной жизни, которые поэтому не видят Промысл Божий и не видят тех благодеяний и милостей Божиих, которые изливаются безразлично на всех – «добрых и злых» (Мф. 5:45). И сам же на безрассудный вопрос этих любящих суету и ищущих лжи людей тут же дает ясный ответ: вы, как бы так говорит, не видите благ и милостей Божиих, а между тем на нас ясно отпечатан – знаменася свет благости и милости Господа. Свет лица Твоего, Господи, Твое покровительство, Твое попечение и промышление о нас, уповающих на Тя, очевидны для всех: знаменася на нас свет лица Твоего, Господи.
Объяснение священной книги псалмов.
Источник
Голосование. Переводы. Клабунд
Переводы. Голосование.Клабунд
Маллар Ме
Дорогие друзья! Начинаем голосование по стихотворению «Блудный сын» Клабунда (Альфреда Геншке)
Klabund
Der verlorene Sohn
Mutter, aus der Fremde kehre
elend ich zu dir zurueck.
Hab verloren Herz und Ehre
und verloren Gold und Glueck.
Ach, als ich an deinen Haenden
noch durch Blust und Sommer lief!
Rosen bluehten allerenden,
und der braune Kuckuck rief.
Himmel wehte als ein Schleier
um dein liebes Angesicht,
Schwaene glaenzten auf dem Weiher,
und die Nacht selbst war voll Licht.
Deine Guete Sterne saete,
und beruhigt schlief ich ein.
Mutter, Mutter, bete, bete!
Lass dein Kind mich wieder sein.
Валентина Траутвайн-Сердюк: подстрочник
Мама, из дальних краёв возвращаюсь
Нищим(жалким, убогим, несчастным) я к тебе.
(Я) Потерял сердце и честь
И потерял золото (богатство) и счастье.
Ах, когда я ещё держась за твои руки
Бежал через цветение(цветущие растения) и лето!
Розы цвели повсюду,
И коричневая кукушка куковала.
Небо развевалось как вуаль
Вокруг твоего любимого лица.
Лебеди сияли на пруду.
И ночь сама была полна света.
Твоя доброта сеяла (зажигала) звёзды,
И я спокойно засыпал,
Мама, мама, молю, молю(тебя)!
Позволь мне снова стать твоим дитятком(ребенком).
А теперь ваши переводы. Их 24, поэтому я предлагаю выбрать лучших, на ваш взгляд, 12 переводов и поставить им отметки 5 или 4.
Образец
5 баллов – 3,4, 6….
4 балла – 2, 8,11…
Призовой фонд – 600-400-200
Голосуем по 6 июня включительно. И с Днем Рождения Пушкина всех нас.
Перед тем как голосовать, обязательно проверьте, не пропустила ли я Ваш текст. Если да, то срочно сообщите мне почтой – просто нынче собирать тексты оказалось вдвое сложнее – некоторые писали мне тексты в ЛС и добавочно отправляли почтой. У некоторых в ЛС обратная связь со мной была…
Поэтому голосование лучше начинать завтра на свежую голову.
Голосуем открыто в рецензиях. Кто хочет сохранить инкогнито до конца может выбирать и себя – при подсчете номер будет просто исключен, но в этом случае голосующему будет разрешено выбрать на один номер больше (12 +автор)
1.
Мама, мама, я вернулся
Нищим, жалким и босым.
От бесчестия согнулся,
Но я, все-таки, твой сын.
Помню, как держась за руки
Мы бежали в летний сад,
Розы как цвели в округе,
Куковала птица в лад!
Небо сеточкой вуали
Вкруг любимого лица.
Лебеди в пруду сияли.
Ночь ловила деревца.
Доброта твоя что звёзды —
В ней младенцем засыпал.
Мама, мама, разве поздно,
Чтобы я ребенком стал?
2.
Мама, нищим возвращаюсь
Я к тебе; одел, что есть.
Потерял богатство, счастье,
Сердце, молодость и честь.
За твои вцепившись руки,
Помню, мчался через лето:
Пахли травы; трелей звуки
И кукушки голос где-то.
Небо нежною вуалью
Льнуло к милому лицу.
Лебеди в пруду сияли.
Ночь светла – пиши, рисуй.
Звёзды сеяла ты лаской,
Я спокойно засыпал.
Мама, подари мне сказку,
Чтобы вновь ребёнком стал.
3.
Мама, скорбно возвращаться
Вновь к тебе издалека,
Потерявши честь и счастье
В горькой доле бедняка.
Ты меня по дням цветущим
На руках своих несла!
Распускались розы пуще,
И кукушка вдаль звала.
Небо реяло вуалью
У любимого лица.
Пруд и лебедь – белой шалью,
Ночью светлой без конца.
Ты включала вёзды словом,
Убаюкивала боль.
Умоляю, мама! Снова
Мне ребёнком быть позволь.
4.
Мама, я к тебе с чужбины
Нищим, голым возвращусь, как есть.
Там осталось счастье сына,
Там оставил сердце я и честь.
Помню, как обняв друг дружку,
В лето мы бежали вдоль садов:
Всюду розы, а кукушка
Счёт вела непрожитых годов.
Небо кисеей вуали
Обнимало милое лицо,
Лебеди в пруду сверкали,
В ночь сияло ярких звёзд кольцо.
Ты душой те звёзды сея,
Мне желала сладко-сладко спать.
Мама, мамочка скорее
Мне позволь твоим ребёнком стать.
5.
Мама, из чужбины нищим
Воротился я к тебе.
Я утратил связь с Всевышним,
Честь и деньги – не по мне.
Ах, я помню как-то летом
Я к твоим рукам приник!
Восторгаясь розы цветом,
Слушая кукушки крик.
Небо, как вуаль дрожало,
Ты – прекрасна и нежна,
Пара лебедей сияла,
Светом ночь была полна.
И твоею добротою
Был сполна утешен я,
Мама, будь, прошу, со мною!
Я всегда твоё дитя.
6.
К тебе возвращаюсь я, мама,
Из странствий далёких нищим,
Остался без веры и храма,
Сердечной духовной пищи.
Держась за любимые руки,
Бегу среди роз и цветов,
Кукушки далёкие звуки
Легко набавляют годов.
Взлетала по ветру косынка,
Светилось от счастья лицо,
До пруда лебяжью тропинку
Луна засыпала пыльцой.
Слова о добре, словно звёзды.
Меня заволакивал сон,
О, мама, конечно, не поздно,
Я снова хочу стать дитём.
7.
Мать, встречай скорее сына,
Я вернулся, худ и бос,
Счастье выпила чужбина,
Честь и доблесть — не донёс.
Ах, я помню: солнце, лето,
Мы бежим — рука в руке,
Роз цветущих самоцветы,
Зов кукушки вдалеке.
Небо нежным покрывалом
Развевалось над тобой,
Лебедь перьями сияла
Светлой ночью под луной.
Добротой своею звёзды
Разжигала ты во мгле.
Мама, мама! Ведь не поздно —
Снова стать сыночком мне!
8.
Мама, нищим я вернулся
вновь к тебе из дальних стран.
Сердце, честь в дыму разгула,
всё богатство потерял.
Ах, когда, держась за руку,
вместе лугом шли в цвету!
Пахло розами и гулко
где-то слышалось «ку-ку».
Небо трепетной вуалью
над твоим легло лицом,
лебединое сиянье
билось в сумраке густом.
Я в любви, как в звёздной тайне,
засыпал, тобой храним.
Мама, мама, милость дай мне,
назови дитём твоим.
9.
Милая мама, с чужбины
грустно бреду я назад.
Встретишь ли блудного сына —
честь потерял, не богат.
Помню, бежали к опушке,
в руку вцепился твою.
Розы цвели, зов кукушки…
Как же тебя я люблю!
Небо вздымалось завесой
возле родного лица.
Лебеди! Месяц над лесом
светом наполнил сердца.
Добрые звёзды сияли,
Сон безмятежный пришёл…
Мама, молю, умоляю:
дай мне побыть малышом!
10.
Мама, вот я возвратился
Нищим странником назад.
Честь и сердце болью стиснув,
Я не счастлив, не богат.
Ах, когда меня вела ты
Сквозь цветенье летних трав!
Помню шёпот роз прохладный,
И кукушки добрый нрав.
Небо нежило вуалью
Абрис милого лица.
Лебединой светлой далью
Ночь сияла без конца.
Доброта твоя — как звёзды,
С нею сладко засыпать,
Мама, мама, разве поздно
Стать ребёнком мне опять?
11.
Мама, совсем обнищавшим
вернусь я скоро домой.
Сердце и честь потерявший,
не будет злата со мной.
Я вспоминаю невольно
кукушку, розы, мой дом.
За руки взявшись, по полю
бежали с мамой вдвоём!
Небо лицо обрамляло,
вуалью лёгкой накрыв.
Светом весь пруд озаряло —
там блеск лебединых крыл.
Ты как звезда надо мною,
Спокойно спал я тогда.
Мама, молю, я откроюсь —
Прими дитя навсегда.
12.
Мама, я вернулся – здравствуй! –
Нищим из чужих держав,
Не найдя в них денег, счастья,
Честь и сердце потеряв,
Только в памяти согрето:
Мы бежим, рука в руке,
В луг цветущий, в розы, в лето.
Крик кукушки вдалеке.
Шелком неба, как покровом,
Ты овеяна была.
Лебеди в пруду садовом,
Крыльев блеск… И ночь светла –
Ты в ней звезды зажигала,
Чтобы мог я мирно спать.
Мама! Дай начать сначала,
Вновь твоим ребенком стать!
13.
Мама, я к тебе с чужбины
еду, сын никчемный твой.
Вся душа моя в руинах,
мой карман давно пустой.
Ах, когда меж роз цветущих,
взявшись за руки мы шли,
зов коричневой кукушки
часто слышался в дали.
Как вуалью обрамляли
небеса твой милый лик,
лебеди в пруду сияли,
ночью в небе — звёзд цветник.
Озаряла звёздным светом
детский сон твоя любовь.
Мама, мама, посоветуй,
как ребёнком стать мне вновь!
14.
Мама, скоро издалече
Блудный сын к тебе придет
С сердцем раненым на встречу,
Нищим в дом к тебе войдет.
Как прекрасно в детстве было,
Руку крепко сжав твою,
Между роз бежать мне милых
В том кукушкином краю.
Млеть от нежных глаз с рожденья
Под вуалью ярких звёзд,
В танце лебедя круженье
Видеть свет подлунных грёз.
В детстве душу ты мне грела,
Спал беспечно я тогда.
В странствиях мечта всё зрела —
Быть дитем твоим всегда!
15.
Мама, я вернусь с чужбины,
Словно блудный сын, к тебе.
Чести нет уже в помине,
Счастье минуло в судьбе.
Помню, как держась за руки,
Мы бежим с тобой вдвоём, —
Роз цветение в округе,
Плач кукушки о своём.
Веет, как вуаль, над нами
Ветра лёгкая волна,
Пруд зеркальный с лебедями,
Светом ноченька полна.
Ты ласкаешь добротою,
Будто среди звёзд летя.
Мама, я к тебе с мольбою:
Вновь прими своё дитя!
16.
После длительных скитаний
Нищий, жалкий и босой,
Потерявший счастье, к маме
Возвращаюсь в дом родной.
Помнишь, лето ликовало
В море роз среди аллей!
Как кукушка куковала
И моя рука — в твоей.
Небо нежностью вуали
Овевало милый лик.
Пруд, где лебеди сияли.
Полон света ночи миг.
Там зажгла ты добрым словом
Звёзды, я спокойно спал.
Мамочка, позволь, чтоб снова,
Я твоим сынишкой стал.
17.
Мама, вот я издалёка
возвратился, нищ и сир.
Потерял в борьбе жестокой
сердце, честь, счастливый мир.
А когда-то я, мальчонкой,
за тебя рукой держась,
летним лугом мчал. Как звонко
куковала птица всласть.
Словно облачко на небе,
над тобою вился флёр.
Плыл по глади белый лебедь.
Ночью месяц свет простёр.
В доброте, что звёзд безбрежней,
мог спокойно засыпать.
Дай мне, мамочка, как прежде,
вновь твоим ребёнком стать!
18.
Мама, жалким иноверцем
возвращаюсь я домой.
Потерявший честь и сердце,
деньги, счастье и покой.
А когда-то было время,
роза чайная цвела.
Я летел над лугом рея,
и кукушка счёт вела.
Небо кружевом вуали –
дымка на лице твоём.
Лебеди в пруду сияли,
освещая водоём.
Доброта твоя что звёзды
мне шептала: засыпай.
Мама, мама, пусть и поздно,
сын вернулся – принимай!
19.
Мама, нищим голодранцем
Я вернусь из дальних стран.
Упустил для счастья шансы,
Деньги, совесть потерял.
Рук твоих не отпуская,
Помню, как бежал я в сад!
В розах он казался раем,
Был с кукушкой встрече рад.
Ах, лицо твоё открыло
Небо, будто бы вуаль.
Лебедь плавал белокрылый.
Ночь просматривалась вдаль.
Взгляд твой добрый сеял звёзды,
Я под ними засыпал.
Мама, мама, коль не поздно!
Сделай так, чтоб стал я мал.
20.
Мама! От плохих земель
Нищим я иду к тебе,
Золотой подрублен хмель
В продырявленной судьбе.
Ах, как верилось цветам
В ласковых твоих руках,
Блеску лета по утрам,
Кукованью серых птах.
Звёзды зажигала ночь
Обрамив твой лик анфас,
Отгоняя хмурость прочь,
Для сиянья чистых фраз.
Не были ещё враги
Я и мой спокойный сон.
Мама, мама, помоги!
Вот твой сын. Вернулся он.
21.
Нищим, жалким, весь в напастях,
Мама, я вернулся вновь.
Потерял в дороге счастье,
Честь, богатство и любовь.
Помню как, держась за руку,
За твою, бежал в цвету.
Розы пахли, и разлуку
Птица прочила: «Ку-ку!».
Как лицо ты поднимала
Вверх, в небесную вуаль –
Там, над пру’дом, разливалась
Лебединая печаль.
Под лучистым взглядом тонким
Истекала к звёздам боль.
Мама, снова быть ребёнком
Сыну блудному позволь.
22.
Сердце, честь, богатство, счастье —
Растерял я всё в пути.
Мама, нищим возвращаюсь,
Сына блудного прости!
Помню: за руку держала,
Мы бродили по лугам,
В роще птица куковала,
И цветы кивали нам.
Лебедь на пруду сияла
Белоснежной красотой;
Ты мне звёзды зажигала
Бесконечной добротой.
Окружал лицо родное
Неба синий капюшон.
Мама, как хочу я снова
Стать любимым малышом!
23.
О мама моя издалёка
Бреду я несчастным к тебе
Растеряно всё, жизнь жестока
Иду я к тебе налегке
О если б я мог возвратиться
В цветущее лето бегом
И розовым духом напиться
Послушать кукушек тайком
А средь облаков нежных, белых
Родные всплывают черты
И лебедь рисованный мелом
Плывет между звёзд в той ночи
И ты зажигала те звезды
Чтоб мог я спокойно уснуть.
Молю тебя, если не поздно,
Позволь меня в детство вернуть.
24.
Мама, нищим я пришельцем
Путь держу издалека,
Всеми проклят, с тяжким сердцем,
Жизнь – кромешная тоска.
Ах, когда-то – помню это –
Я к рукам твоим приник,
Море алых роз, и лето,
И кукушки серой крик.
Плыл вуалью свет небесный
Возле твоего чела,
Пруд и лебедь белоснежный.
Ночь и та была светла.
Взглядом звёзды зажигая,
Ты мне пела перед сном.
Мамочка, позволь, родная,
Стать мне тем же малышом.
Источник