Танго «Утомленное солнце» («To ostatnia niedziela»). История песни
Арт-группа Благовест. Утомлённое Солнце
Многие считают эту песню русской, но на самом деле родилась она и впервые прозвучала в Польше.
В 30-е годы минувшего века музыкальная жизнь в Польше была многоцветной, яркой и бурной. Кабаре и варьете, театры миниатюр и оперетты, музыкальные салоны и концертные залы никогда не пустовали. И одним из ведущих композиторов того времени был Ежи Петербургский, уроженец славной Варшавы.
В юности он готовился посвятить себя серьезной музыке, но встреча с великим Имре Кальманом изменила его творческие планы. По его совету Ежи решил работать лишь в жанре легкой музыки.
Песни, инструментальные танцевальные пьесы, оперетты, музыка к кинофильмам принесли Петербургскому широкую известность не только в Польше, но и далеко за ее пределами. Однако мировую славу он обрел своими изящными, мелодичными, элегантными танго. Можно напомнить лишь некоторые из них, и ныне не покидающие эстрады самых престижных концертных залов. «О донна Клара», «Уж никогда», «Маленькое счастье», «Ты сам мне говорил», «Ты и эта гитара». В начале 1936 года варшавский поэт-песенник Зенон Фридвальд предложил композитору текст песни под названием «To ostatnia niedziela» («Последнее воскресенье») с достаточно банальным сюжетом — влюбленный юноша жалуется на то, что девушка бросает его ради более богатого и успешного соперника, и просит ее прийти на последнее свидание в воскресенье.
Mieczysław Fogg. Ta ostatnia niedziela
Успех первого исполнения превзошел все ожидания и владельцы польской фирмы звукозаписи «Сирена Электро» предложили Фоггу записать его новую работу на пластинку. Первый тираж пластинки разошелся очень быстро, его пришлось неоднократно повторять. И мелодия нового танго Ежи Петербургского в исполнении Мечислава Фогга зазвучала по всей Польше, а затем и вышла за пределы границ.
To ostatnia niedziela. Mieczysław Fogg и Chór Dana
На следующий год популярность этой песни дошла и до СССР.
В Советском Союзе это танго впервые исполнил джаз-оркестр Александра Цфасмана, с которым выступал молодой и обаятельный, тогда еще малоизвестный певец, обладатель замечательного баритонального тенора Павел Михайлов. Редакторы Центральной студии звукозаписи предложили Александру Цфасману записать небольшую танцевальную программу. Танго «To ostatnia niedziela» пришлось по душе и Михайлову, и Цфасману, и потому его было решено включить в программу. Русский текст написал поэт Иосиф Альвек. Автор текста также не ушел от песенного стереотипа: в его песне звучал все тот же мотив расставания бывших влюбленных, которое происходит на традиционном для романтических ситуаций берегу моря. И вот новое танго с новым текстом и в замечательной аранжировке Александра Цфасмана было записано на пластинку и получило название «Расставание». Танго стало обязательным атрибутом различных песенно-танцевальных торжеств: семейных и выпускных вечеров, дворовых концертов, всяческих застолий по поводу и без повода.
Многие эстрадные исполнители включали его в свой репертуар, зачастую с различными вариантами слов. В Ленинграде особой популярностью пользовался текст местной поэтессы Асты Галлы под названием «Песня о юге».
Помнишь лето на юге,
Берег Черного моря,
Кипарисы и розы
В огне зари,
Нашу первую встречу
Там, в горячем Мисхоре,
Где плеск ласковый моря,
Как песнь любви?
— томно вопрошала с одной из первых своих пластинок еще малоизвестная Клавдия Шульженко. По ее признанию, она «не могла устоять перед очарованием романтической мелодии этого танго».
Клавдия Шульженко. Помнишь лето на юге
В начале 1938 года на эстраде появился вокальный квартет под руководством пианиста Александра Резанова. В его составе были артисты МХАТа Александр Акимов, Петр Нечаев, Николай Семерницкий и Николай Словинский. «Джаз-квартет» Александра Резанова был приглашен записать несколько пластинок, и так уж случилось, что первой напетой им песней оказалось все то же танго «To ostatnia niedziela». Поэт Андрей Волков сочинил для этой записи свой текст.
Листья падают с клена,
Значит, кончилось лето,
И придет вместе с снегом
Опять зима…
«Джаз-квартет» Александра Резанова. Листья падают с клена
Нужно отметить, что тиражи пластинок Ленинградской фабрики, выпустившей «Песню о юге», были весьма скромными, несравнимыми с тиражами Ногинского и Апрелевского заводов. Поэтому запись танго в исполнении Клавдии Шульженко оказалась менее известной, нежели запись «Расставания» в цфасмановском варианте, как и резановская. А из последних двух наибольшей популярности удостоился все же вариант Александра Цфасмана с текстом Иосифа Альвека:
Утомленное солнце
Нежно с морем прощалось,
В этот час ты призналась,
Что нет любви.
Мне немного взгрустнулось
Без тоски, без печали .
В этот час прозвучали
Слова твои.
Расстаемся, я не стану злиться,
Виноваты в этом ты и я.
Утомленное солнце
Нежно с морем прощалось,
В этот час ты призналась,
Что нет любви.
Иосиф Кобзон.Утомленное солнце.1981 год
Из-за раздела Польши в 1939 году Ежи Петерсбурский оказался в отошедшем к Советскому Союзу Белостоке и в конце 1939 года возглавил Белорусский республиканский джаз-оркестр в составе 25 человек.
После войны Ежи Петерсбурский эмигрировал, некоторое время жил в Палестине, затем в 1949 году переехал в Аргентину и работал в Teatro El Nacional в Буэнос-Айресе капельмейстером. В 1967 году вернулся на родину, женился, в 1969 родился сын Ежи Петерсбурский (младший), ставший впоследствии тележурналистом и композитором и защитивший дипломную работу о творчестве своего отца.
Ежи Петерсбурский (старший) похоронен на варшавском кладбище Повонзки.
Алесь Камоцкі. Сонца (на белорусском языке)
И сегодня не остается это танго забытым. Часто напоминают нам о нем режиссеры спектаклей, где действие происходит в 30-е — 40-е годы уже минувшего века. Это танго звучит и в первом советском многосерийном фильме «Вызываем огонь на себя», её поёт персонаж в исполнении актёра Яцека Войцицкого в «Списке Шиндлера», наигрывает на гребёнке главный герой в фильме «Три цвета: белый». Она неоднократно звучит в мультфильме Юрия Норштейна «Сказка сказок». Эта мелодия и слова песни звучат и в фильме «Завтра была война», действие которого происходит в 1940 году.
Утомленное солнце. Сурганова и Оркестр
(Светлана Сурганова — музыкант, поэт и композитор, солистка и скрипачка группы «Ночные Снайперы» в 1993 — 2002 годах. Ныне — лидер группы «Сурганова и Оркестр».)
В перефразированном виде песня дала название фильму «Утомлённые солнцем», где она также звучит на протяжении всего фильма музыкальным орнаментом в исполнении певца Павла Михайлова. Правда, режиссер фильма Никита Михалков пошел на небольшое прегрешение против истины — события, отображенные в первой части фильма, происходили в 1936 году, а Павел Михайлов записал эту песню на пластинку лишь в 1937, да и текст отличался от звучащего в фильме.
На родине песни, в Польше, танго «To ostatnia niedziela» до сих пор считается национальным шлягером и его исполняют ведущие польские артисты.
Piotr Fronczewski. Ta ostatnia niedziela.1990 год
И еще несколько вариантов исполнения
Народная артистка России Светлана Безродная, ее Вивальди-оркестр и Серж Полянский «Утомленное солнце» из программы «Летний вечер в Сокольниках»
Новосибирский городской духовой оркестр
Смотрите так же похожие темы:
Вальс «Амурские волны»: музыка несчастной любви
Судьба «Соловья» Алябьева
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Источник
Какова история создания песни «Утомлённое солнце»?
Музыку к песни создал польский композитор Ежи Петерсбурский. Но с оговоркой , мелодию а не саму песню. В оригинале она называлась «Последнее воскресенье») «To ostatnia niedziela» , в СССР известная под именем «Утомленное солнце» . Это была культовая песня до сих пор ассоциируемая с эпохой индустриализации, чувством иррационального беспокойства, предвоенным напряжением , духами «Красная Москва» , фруктовым запахом с дач и выходящих звуков с патефона. Ежи Петерсбурский писал музыку в стиле танго , восхищая при этом своей глубокой чувственностью и гармоничностью. Смысл слов в оригинале совершенно отличается от советской версии. В оригинале речь идет о юноше , девушка которого ушла к более богатому избраннику . Молодой человек смирился с судьбой и просит любимую остаться в последнее воскресенье.
Прося свою невесту побыть с ним еще один день , герой песни , намекает что сведет счеты с жизнью. В Отрывке «Есть только один выход». Скорее по этой причине в Польше эта песня называлась «танго самоубийц». Удивительно но в пиковый момент популярности песни пошла волна самоубийств , но связанна она было скорее не с этой а похожей по названию песней «Мрачное воскресенье» написанное Режё Шерешом . В ней действительно присутствую депрессивные нотки. Первая советская версия песни была записана джазовым оркестром под руководством Александра Цфасмана . Это танго используют иногда в кинематографе когда ходят передать соответствующие эмоции и атмосферу сороковых годов. Использовалась в таких фильмах : «А зори здесь тихие» «Завтра была война» «Список Шиндлера» и многих других.
Главные герои Михалкова в его оскароносном фильме напевают эту песню , хотя во время действия фильма , июнь 1936 года , русскоязычной версии «Утомленное солнце» еще не было в замыслах.
Источник
История создания песни «Утомлённое солнце»
«Утомлённое солнце» — прекрасный памятник музыкальной культуры ушедшего столетия, подлинный музыкальный символ 30-х годов. Придуманное в Польше под другим названием, танго стало популярным в нашей стране с русским текстом слов и со слегка изменённой музыкальной основой.
Автором этого широко известного танго стал талантливейший польский пианист, дирижёр и композитор Ежи Петерсбурский (Jerzy Petersburski — настоящая фамилия Мелодиста (Melodista)), который был автором популярной музыки. Однако ж, главным образом, известны его танго, ставшие в своё время определёнными вехами в развитии и популяризации этого музыкального жанра в Польше.
Танго получило название «To ostatnia niedziela» (в переводе на русский «Последнее воскресенье»).
В предвоенном СССР тоже популярны были джазовые ансамбли, одним из самых известных был оркестр под управлением Александра Цфасмана. Уже в 1937 году этот оркестр записал на пластинку популярный польский шлягер с русским текстом. Песню со всем известными теперь словами про утомлённое солнце исполнил Павел Михайлов.
Автором слов был Иосиф Альвек. Запись танго «Расставание», вышедшая на пластинке 1937 года в исполнении обладателя прекрасного баритонального тенора, молодого певца Павла Михайлова в сопровождении джаз-оркестра под управлением пианиста-виртуоза Александра Цфасмана, стала предметом повышенного спроса.
Источник
Утомленное солнце, или танго самоубийц. История еврейского танго. ВИДЕО
Трудно найти человека, который бы никогда не слышал песни «Утомленное солнце», ставшей одним из ностальгических символов ушедшего века. Однако мало кто знает, что это чарующее танго пришло в СССР из Польши, где оно было известно под другим названием и пелось на совершенно другие слова.
Итак, как появилась эта великая песня, которую в Польше называли «танго самоубийц», как она перешагнула границы и зажила новой жизнью, породив немало интерпретаций, но не утратив магнетизма?
По-настоящему великое искусство принадлежит всем, и поэтому до известной степени анонимно. Если музыка или стихи «уходят в народ», их популярность и значимость могут заслонить фигуры подлинных создателей этих шедевров.
Но все же у этих людей есть имена и персональные судьбы, как есть они и у тех, кто помогал их произведениям прижиться на почве другой культуры и стать для этой культуры чем-то очень важным и родным.
Любопытный пример «миграции шедевра» – история знаменитой польской песни «To ostatnia niedziela» («Последнее воскресенье»), русскоязычная версия которой под названием «Утомленное солнце» приобрела в СССР культовый статус и до сих пор прочно ассоциируется с той невероятной и страшной эпохой, пахнущей порохом, кожаной портупеей, духами «Красная Москва», предвоенной духотой, яблоками с подмосковной дачи и солнечной пылью на патефонной пластинке.
Автором песен «Утомленное солнце» и «Синий платочек» был Ежи Петерсбурский — композитор, пианист, легенда польской эстрадной музыки. Автор слов первой версии и названия песни «Синий платочек» — Яков Гольденберг (Галицкий).
В советское время его почему-то называли Юрием Петербургским, и только недавно его истинное имя было восстановлено. После раздела Польши в 1939 году Е. Петерсбурский оказался в отошедшем к Советскому Союзу Белостоке
Осенью 1939 Ежи попал на территорию, присоединенную к Советскому государству, и стал его гражданином Юрием Алексеевичем Петерсбурским. Он продолжил свою творческую деятельность в качестве руководителя белорусского джаз-оркестра, собранного из польских музыкальных исполнителей.
Музыка была написана им в 1940 году в Минске, в номере гостиницы «Беларусь». В начале Великой Отечественной войны Петерсбурский стал военнослужащим армии польского генерала Андерса. Вместе с ней он в 1942 оставил СССР.
Во время гастролей в Москве музыку услышал и написал к ней слова поэт и драматург Яков Гольденберг (в числе прочих публиковавшийся под псевдонимом Я. Галицкий). Уже через два дня песню исполнил солист ансамбля Станислав Ландау (Stanisław Laudan, 1912—1992)
Лирическая песня быстро стала шлягером. Песенку стали включать в свой репертуар известные исполнители: Вадим Козин, Михаил Гаркави, Лидия Русланова, Екатерина Юровская, Изабелла Юрьева. На пластинку в довоенные годы «Синий платочек» записан был дважды.
На этикетке пластинки, выпущенной Ленинградской фабрикой, указаны авторы слов и музыки — Я. Галицкий и Е. Петерсбурский, исполнительница — популярная в те годы певица Екатерина Юровская и её аккомпаниатор — пианист Борис Мандрус.
А начиналось все в Варшаве в 1936 году, когда на сценах популярных кабаре и эстрадных театров – «Морское око», «Qui Pro Quo», «Мираж», «Черный кот» – звучали томные звуки танго. Одним из самых востребованных создателей этой «музыки безмятежной неги» был польский композитор и пианист Ежи Петерсбурский, которого в свое время благословил сам Имре Кальман.
Этот творческий человек по материнской линии происходил из еврейского семейства Мелодистов. Фамилия весьма символична . Ведь мама Ежи прекрасно играла на пианино, а братья – на скрипках.
Сам мальчик с четырехлетнего возраста обучался игре на фортепиано, впоследствии продолжив музыкальное образование в консерватории Варшавы и Академии Музыки в Вене.
Талант молодого исполнителя получил высокую оценку известного венгерского композитора Имре Кальмана, который дал ему совет заняться эстрадным сочинительством.
В 1922 начинающий музыкант совместно со своим кузеном Артуром Голдом создали джазовый оркестр, включив в его название свои фамилии. Коллектив имел успех, выступая в известном в Варшаве театре-кабаре Qui Pro Quo.
Об оркестре и его создателях писал в стихах польский поэт-песенник Анджей Власт.
К слову сказать, именно он создал польский вариант текста знаменитого эстрадного шлягера «У самовара я и моя Маша», открыв, таким образом, для русских и польских слушателей имя его автора, Фанни Гордон (Фаины Марковны Квятковской).
Впоследствии песня благодаря Петру Лещенко получила дополнительно два куплета, написанных на русском языке, став очень популярной в России и в Польше.
Фаина Марковна Квятковская — польский и советский композитор, автор фокстрота «У самовара я и моя Маша». В польский период творческой деятельности была известна как Фанни Гордон. Родилась: 23 декабря 1914 г., Ялта Умерла: 9 июля 1991 г., Санкт-Петербург, Россия Полное имя: Фейга Йоффе
Однако возвратимся к истории польского танго. Слова к нему были написаны Зеноном Фридвальдом не просто так, а потому, что он сочувствовал Петерсбурскому, переживавшему личную трагедию.
А дело было в том, что возлюбленная композитора Надин ушла к богатому английскому промышленнику. А маэстро будто бы сказал Голду, что из собственных слез он сделает свое лучшее танго.
У Петерсбурского был редкий талант – сочиняемые им эстрадные песни хоть и относились к легкому, развлекательному жанру, при этом дышали такой гармонией и были так пронизаны глубокой чувственностью, что могли конкурировать с произведениями серьезных композиторов.
А еще у него было потрясающее музыкальное чутье, и когда поэт-песенник Зенон Фридвальд показал Петерсбурскому стихотворение «Последнее воскресенье» («To ostatnia niedziela»), музыкант понял, что из этого можно сделать шлягер века.
так и случилось. Творение Петерсбурского оказалось невероятно популярным. Под эту мелодию люди даже лишали себя жизни, массово стреляясь от несчастливой любви, поэтому ее стали называть «Танго самоубийц».
О чем же шла речь в этой песне? Текст был написан от лица молодого человека, чья девушка уходит к другому, который – дословно – «богаче и лучше». Юноша смирился с грядущей разлукой, но просит любимую провести с ним хотя бы еще одно, последнее воскресенье:
Нет, не сотру я клейма неудачи,
вот он, печальный финал:
тот, кто пригожей меня и богаче,
счастье мое украл!
Я не прошу у тебя объяснений,
но перед тем, как уйти,
дай мне еще лишь одно воскресенье,
а там хоть трава не расти!
Лишь одно воскресенье,
и простимся навеки,
словно реки в разбеге,
вот и весь сказ.
Хоть одно воскресенье,
чтоб не сгинуть надежде,
улыбнись мне, как прежде,
в последний раз.
Дней воскресных впереди немало,
но уже не на моем пути.
Хоть одно воскресенье,
снов моих вереница,
поцелуя жар-птица,
прощай, прости!
В силах ли я отразить этот выпад,
ночью страдая и днем?
Есть лишь один-единственный выход.
Впрочем, не будем о нем.
Только бы ты была счастлива, милая,
нежная, как сирень.
Дай же справиться с мукой
и перед разлукой
мне подари этот день.
(перевод Игоря Белова)
Написав на эти слова танго, полное нежного лиризма и щемящей грусти, Ежи Петерсбурский отдал песню знаменитому польскому эстрадному певцу Мечиславу Фоггу. Вскоре Фогг записал эту песню в студии, и пластинки стали раскупать, как горячие пирожки – выпускающая фирма, «Syrena-Elektro», еле успевала штамповать дополнительные тиражи.
Танго «To ostatnia niedziela» пользовалось в предвоенной Польше огромной популярностью, звучало оно и в трагические дни Варшавского восстания – Мечислав Фогг, участник антифашистского подполья, исполнял ее для повстанцев на баррикадах и в госпиталях.
А Ежи Петерсбурский написал с тех пор немало хороших песен (в частности, знаменитую композицию «Синий платочек»), но символом эпохи, наподобие «Прощания славянки», все-таки осталась песня «To ostatnia niedziela».
Умоляя свою бывшую невесту провести с ним еще одно, их последнее воскресенье, лирический герой песни Петерсбурского и Фридвальда туманно и немного кокетливо намекал на то, что может свести счеты с жизнью: «Есть лишь один-единственный выход. Впрочем, не будем о нем».
Наверное, поэтому песню «Последнее воскресенье» называли в Польше «танго самоубийц». По странному совпадению, в том же 1936 году в Венгрии разразилась эпидемия самоубийств, связанных, по легенде, с песней, имевшей очень похожее название – «Мрачное воскресенье» («Szomorú vasárnap»). Это меланхоличное и печальное танго с депрессивной аурой было написано тремя годами ранее пианистом одного из будапештских ресторанов Режё Шерешом на слова криминального репортера Ласло Явора.
«Песня венгерских самоубийц» снискала международную славу под названием «Gloomy Sunday»(ее исполняли Билли Холидей, Мел Торме, Поль Робсон, Серж Генсбур – всех не перечесть) и считается самой депрессивной песней в мире– в Венгрии и Великобритании она на протяжении многих десятилетий была попросту запрещена за пропаганду суицида.
Кшиштоф Варга, известный польский писатель венгерского происхождения, на страницах своей повести «Гуляш из турула» так писал об авторах танго «Мрачное воскресенье» и парадоксальном эффекте, производимом их творением:
Ей-богу, это был дуэт первоклассных убийц. Никакие Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро, даже располагая столь явными уликами, не смогли бы доказать их вину в этом идеальном преступлении, совершенном с помощью музыки. Звуки пианино оказались ядом пострашнее, чем цианистый калий и мышьяк вместе взятые.(…)
Что же такого гипнотического было в этой песенке с простой мелодией и довольно претенциозным текстом — просьбой самоубийцы, чтобы возлюбленная пришла на его похороны? Почему она провоцировала импульс саморазрушения? Я был почти уверен, что, случись мне жить в то время и услышь я эту мелодию семьдесят лет назад, я мог бы причинить себе непоправимый вред.
И впрямь, в атмосфере второй половины тридцатых пахло суицидом: нацистская вакханалия в Германии, мясорубка сталинского террора, гражданская война в Испании, «Великая депрессия»… Человечество словно балансировало на грани саморазрушения, и вскоре все же рухнуло в бездну мировой войны. И над всем этим парила сладкая эстрадная музыка, словно пытаясь звуками танго зачаровать, заговорить, отсрочить неизбежный ужас.
А спустя три десятка лет после создания песен «Последнее воскресенье» и «Мрачное воскресенье» появилась любовная рок-баллада «Грустное воскресенье» («Blue Sunday») американской группы «The Doors».
Примечательно, что особенное очарование этой композиции, вышедшей в 1970 году на пластинке «Morrison Hotel», придают звуки электрооргана Рэя Манзарека, чикагского поляка, создавшего фирменный «космический» звук «The Doors». Его родители родились в Польше и в начале XX столетия эмигрировали в США.
Великая музыка, как известно, не признает государственных границ. Вскоре танго на музыку Ежи Петерсбурского из Польши попало в Советский Союз, где появилась русскоязычная версия этой песни, да не одна, а целых три.
Первой – и самой популярной – советской интерпретацией песни «To Ostatnia Niedziela» стала композиция, записанная в 1937 году джазовым оркестром под управлением Александра Цфасмана.
Исполнил песню солист ансамбля, молодой певец Павел Михайлов, а слова написал поэт Иосиф Альвек, который в 30-е годы зарабатывал на жизнь сочинением текстов эстрадных песен.
Альвек, друживший с Велимиром Хлебниковым и даже называвший себя его душеприказчиком (из-за чего в литературных кругах нередко вспыхивали скандалы) сократил оригинальный текст Зенона Фридвальда вдвое – в русскоязычной версии слова появлялись только в припеве.
Да и любовная история стала совсем другой. Альвек обошелся без жалоб влюбленного юноши и суицидальных мотивов, сделав текст более сдержанным. Возможно, он заменил кромешное отчаяние на легкую элегическую грусть потому, что понимал – у песни с ярко выраженными «упадническими настроениями» в Советском Союзе нет никаких шансов.
Влюбленные у Альвека расстаются на фоне романтических декораций южного моря, рассказывая слушателю о печальном, но закономерном и потому не слишком драматичном финале курортного романа: «Утомлённое солнце / нежно с морем прощалось. / В этот час ты призналась, / что нет любви. / Мне немного взгрустнулось – без тоски, без печали / в этот час прозвучали / слова твои».
Цфасман на правах аранжировщика и руководителя ансамбля тоже внес некоторые коррективы, но уже не в оригинальный текст, а в музыку. Он «подкрутил» аранжировку, немного ускорил и дополнительно акцентировал ритм, тем самым повысив «температуру» композиции и сделав ее более чувственной.
На пластинке песня вышла под названием «Расставание» – правда, почему-то без указания имени автора музыки. Банальное название не прижилось, и вскоре эту песню стали называть по первым словам знаменитого припева – «Утомленное солнце».
Мелодия Петерсбурского очень быстро стала в СССР сверхпопулярной, и вскоре появились еще две текстовые версии песни. Одну из них под названием «Листья падают с клена» в начале 1938 года записал московский вокальный джаз-квартет под управлением Александра Резанова.
Текст для этой песни сочинил поэт Андрей Волков, который сосредоточился на описании смены времен года: «Листья падают с клена, / значит, кончилось лето, / и придет вместе с снегом / опять зима. / Дверь балкона забита, / поле снегом покрыто, / и под сумрачным небом / стоят дома».
От мотива любовных переживаний Волков почти полностью отказался. «Почти», поскольку далее в его тексте «в тихом доме светится окошко, / за окном не спит сейчас она», но кто «она» и какова причина ее бессонницы, слушателю остается только догадываться.
А в Ленинграде свой текст на музыку Ежи Петерсбурского написала поэтесса Аста Галла (Анна Ермолаева), которая, как и Альвек, тоже обратилась к теме курортного романа, конкретизировав некоторые детали: в ее версии расставание влюбленных происходит на черноморском побережье, а именно в Мисхоре (видимо, из-за рифмы к слову «море»).
При это непонятно, от чьего лица ведется рассказ – лирическим «я» здесь может быть как женщина, так и мужчина, что можно назвать идеальным гендерным решением. Припев у Асты Галлы звучал так: «Помнишь лето на юге, / берег Черного моря, / кипарисы и розы / в огне зари; / нашу первую встречу / там, в горячем Мисхоре, / где плеск ласковый моря, / как песнь любви». Танго на стихи Асты Галлы под названием «Песня о юге» в исполнении молодой певицы Клавдии Шульженко, которой аккомпанировал пианист Михаил Корик, вышло в 1939 году на Ленинградской фабрике граммофонных пластинок.
И все-таки перед всепоглощающим действием времени устояла только песня «Утомленное солнце», с популярностью которой ни «Песня о юге», ни «Листья падают с клена» соперничать не могли. Некоторые музыковеды объясняют это тем, что тиражи Ленинградской фабрики были гораздо ниже тиражей Апрелевского и Ногинского заводов, поставлявших стране пластинки с «Утомленным солнцем».
Но дело, разумеется, не в тиражах. Сократив текст польского танго, Цфасман и Альвек сделали «Утомленное солнце» танцевальной вещью, что и предопределило ее колоссальный успех.
В выигрыше оказывалась бессмертная мелодия Ежи Петерсбурского, благодаря чему под танго об утомленном солнце было очень удобно танцевать. А лаконичный текст Альвека сводил любовную историю к простой и емкой формуле, мгновенно врезающейся в память после первого же прослушивания.
Нежносмо, нежносмо, нежносмо…
С тех пор первые же такты этого упоительного танго, давно ставшего классикой жанра, мгновенно погружают слушателя в атмосферу тридцатых и сороковых годов прошлого века. Этот эффект привычно используется в кинематографе, когда режиссеру нужно передать колорит того времени, воссоздать причудливую смесь безмятежности и тревоги.
Танго Ежи Петерсбурского звучало в фильмах «Завтра была война», «Вызываем огонь на себя», «Список Шиндлера», «А зори здесь тихие» и много, много где еще. Не обходилось и без курьезов. Герои оскароносной кинокартины Никиты Михалкова «Утомленные солнцем» слушают и напевают знаменитую песню непрестанно, хотя действие фильма происходит в июне 1936 года, когда русскоязычной версии польского хита еще не было и в помине.
Впрочем, так ли это важно? Важнее другое – в этой мелодии столько подлинности, что она проникает в подсознание с нежной настойчивостью старой патефонной пластинки, спотыкающийся ритм которой замечательно обыграл поэт Евгений Рейн в стихотворении «Нежносмо», полном щемящей ностальгии по безвозвратно ушедшему послевоенному детству:
Утомленное солнце нежносмо,
нежносмо,
нежносмо,
Нежно с морем прощалось.
Режь на сто антрекотов
Мою плоть,
Никогда
Не забыть, как пластинка
заплеталась, вращалась.
Нету тех оборотов.
Ничего. Не беда.
Мы ушли так далеко, мы ушли так далеко
От холодного моря, от девятого «А»…
Разумеется, не забывают об этой песне и в Польше. Сложно было соперничать с Мечиславом Фоггом, первым исполнителем «Последнего воскресенья», однако многим польским артистам это удавалось с блеском – в особенности тем, кто делал акцент на драматизме текста, превращая песню в мини-спектакль, как, например, великолепный Петр Фрончевский.
Не отстает и молодое поколение – не так давно польская группа «Dreadsquad» записала свою версию песни в стиле регги – и предвоенное танго зазвучало с новой свежестью. А фраза «Tо ostatnia niedziela» («Это последнее воскресенье») прочно вошла в речевой обиход, где часто употребляется в ироническом ключе.
К примеру, весной 2018 года, после того, как в Польше был введен официальный запрет на торговлю во второе и третье воскресенье месяца, появилось шутливое выражение «To ostatnia niedziela bez handlu» («Это последнее воскресенье, когда магазины закрыты») – дескать, в следующее воскресенье можно будет спокойно сделать покупки.
И кто знает, какие еще слова на бессмертную мелодию Ежи Петерсбурского завтра напишет жизнь?
Источник