Вслед за солнца кругом

Текст песни Смута — Вслед за Солнца кругом

Вслед за солнца кругом, с криком в небеса,
Вслед за птичьей стаей, взором провожая.
Гордость за отчизну в мыслях у меня
Устремилась ввысь, небо разрывая.
Вдаль за кромку леса – великий простор,
Мимо гладей водных и лугов зеленых
Взмыл на крыльях ветра выше черных гор
Вместе с птицей вольной солнцем озаренный.
От степей широких до немых снегов!
Не хватает взора объять просторы.
От морей холодных и до седых лесов
Велика земля, моего народа.

Ты в небе гори — великое солнце.
Мы твои сыны.
Волей славянских богов, огнем в небе
Пламя в сердце живет.

Вслед за кругом огненным по сырой земле
Босыми ногами неспешно шагаю.
И следы моих мыслей на земле
Времени река за мной стирает.
Со времен былин голос праотцов
В шепоте листвы уже еле слышен
Рваной песней ветра правду нам несет
Из глубин веков он устами леса.
Камни серых стен пыльных городов
Надежно укрыли за собой от правды.
Заковав в оковы, затуманив взор,
Утаив от мыслей за пеленой обмана. Following the sun around, shouting to the heavens,
Following the bird flock, seeing eye.
Proud of the homeland in my thoughts
I rushed up, tearing the sky.
Far beyond the edge of the forest — a great space,
Past ironed water and green meadows
Soared on the wings of the wind above the black mountains
At the bird freestyle sun illuminated.
From the wide steppes to silent snow!
Not enough to grasp the vastness of sight.
From Sea to cold and gray forest
Great land of my people.

You burn in the sky — a great sun.
We are your sons.
Will Slavic gods, the fire in the sky
The flame in the heart lives.

Following the fire circle on the damp ground
Bare feet slowly step.
And follow my thoughts on the earth
Time erases the river behind me.
Ever since the epic voice forefathers
The whisper of the leaves had barely audible
Torn song wind carries us to the truth
From time immemorial it is the mouth of the forest.
Stones gray walls dusty towns
Securely hid for a from the truth.
Shackled in chains, clouded eyes,
Hiding behind a veil of thoughts of deceit.

Источник

Текст песни Смута — Вслед за Солнца кругом

Кто круче?

Ты в небе гори — великое солнце.
Мы твои сыны.
Волей славянских богов, огнем в небе
Пламя в сердце живет.

You burn in the sky — a great sun.
We are your sons.
Will Slavic gods, the fire in the sky
The flame in the heart lives.

Источник

Маньхуа Вслед за Солнцем | Chasing the Sun | Chao Hua Xi Shi

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Вы должны быть зарегистрированы для использования закладок

Информация о манге

Издательство: Kuaikan Manhua

Описание

Новые цитаты из манги Вслед за Солнцем Всего: 9

В жизни у нас всегда много вариантов. И обычно каждый выбор имеет разные последствия. Но что бы не произошло, никогда не забывай о той решимости, которая наполнила твоё сердце в момент совершения выбора.

В этом мире я нашла

И этим цветком оказался он.

Если мы не можем быть вместе, то, прошу, заставь меня ненавидеть тебя, чтобы хотя бы так я смогла тебя помнить.

Новые рецензии на мангу Вслед за Солнцем Всего: 11

Комментарии Ответить Читать обсуждение дальше.

Сначала все было прекрасно. А потом, как говорится, масло-масленное. Напихали кучу драмы, припахали то, что не нужно и слили в банальное слащавое седзе.
И сначала хоть и были потуги во что-то годное, автор явно перебрала с Второсортным «стеклом» И штампами.

И да, когда манга только начала выходить, я была в восторге. Но сейчас вижу, что под конец она практически слилась.

Источник

Вслед за солнца кругом

Волка вой. / Wolf’s Howl.

Волка вой, волка вой над лесом.
Принесет он с собой известие.
Над землей, над великой Русью
Зазвучит болью, стылой грустью.
К нам летя, он приносит пепел
От костров тризны на рассвете,
Что горят, грустью наполняя,
Матерей сердца, обжигая.
Вестник боли, поднимаешь взоры
На верхушку битой грозой ели.
Лютый ветер хлещет колкой вьюгой
По замерзшим, впалым бокам зверя.

Стаи шаг — поступь по просторам.
Вдаль ведет по равнинам голод.
В небо вой в память о героях,
Ближе манит свежий запах крови.
Место пира, разгулялась Мара,
Увела сегодня за собою многих,
Пламенем затянула раны,
Дымом едким пропитала воздух.
Прах по ветру разнесется горем,
Чтоб остался в памяти на веки
Волка вой над холодным утром,
Отзвучавший эхом на рассвете…

Поднимаю войны я топор —
Яркий отблеск пронзающий ночь.
Древней веры забытая нить
Зовет за собой.
Белый свет- отражение луны,
Он ложится на глади озер.
Пролетающий крик совы
Уносит нас в ночь.
Яркий сполох, чарующий свет.
Для врагов неминуемый рок.
Час последний, лживый навек,
Твой настает!
Разбивает пришлую твердь,
Искажая болью чело,
Уничтожит пришедших на век
Как одного.

Гнев в наших мыслях
Времени забытого
Вдаль нас зовет, не сбивая с пути,
Тропами тайными,
Дымом укрытыми,
К призрачным целям
Нашей судьбы.

Нас забудут, сотрут имена,
Выжгут пламенем буквы страниц,
Но не забыть им лишь одного —
Ужаса лик!
Тьма забвения нас не страшит,
Память в сердце жива,
Ветер развеял пепел страниц
Глас разнесла молва…

Хмельная песнь войны (2008, SoundAge prod.)

Колесо богов. / Wheel of Gods.

В рваных облаках
Разлилась река
Алых вод пожар я вижу.
Колесо богов
Тропой за горизонт
Путь свой вечный держит.
В вечность звук шагов
Осенняя листва
Шелестом уносит.
И горит пожар
Солнца в небесах
Ранами лучей ночи уступая.

Край огня в небесах
Нашей победы знак.
На века под запрет
Через сотни лживых лет.
Позабыть, не узнать
И принять не за то,
Правду на ложь променяв,
Растерять всю как одну.

Блики первых звезд
В узор на небосводе
Причудливый сплелись.
Бледный свет луны —
В небе призрак круг.
Ночь в права вступает.

Хмельная песнь войны. /
Song of the war.

В наши годы все границы истерты,
Позабыты, в малые крохи разбиты.
Время смуты и старуха разруха
За собою гонят беды волною.

Вновь идет лихой град на град войной.
Кровавых битв позор уже не смыть.
Навсегда осталась рваная
Рана смут кровоточащая.

Хмельная песнь вновь зазвучала.
От крови дурман голову склонит.
Брат на брата пойдет поступью ратей.
И прольется кровь русского воинства.

За века в сердца въелся едкий страх —
По углам старых изб засев.
Пепел старых пепелищ остыл.
В ожидании даже ветер стих.
С каждым годом, набираясь сил
В душах слабых ростки свои дал.
И поднявшись из сырых могил
Призрак смуты жертвы вновь собрал.

Вслед за солнца кругом. /
Subsequent to sun.

Вслед за солнца кругом, с криком в небеса,
Вслед за птичьей стаей, взором провожая.
Гордость за отчизну в мыслях у меня
Устремилась ввысь, небо разрывая.
Вдаль за кромку леса –великий простор,
Мимо гладей водных и лугов зеленых
Взмыл на крыльях ветра выше черных гор
Вместе с птицей вольной солнцем озаренный.
От степей широких до немых снегов!
Не хватает взора объять просторы.
От морей холодных и до седых лесов
Велика земля, моего народа.

Ты в небе гори — великое солнце.
Мы твои сыны.
Волей славянских богов, огнем в небе
Пламя живет.

В край родных богов. /
To the land of native Gods.

Острый нос ладьи
Рассекает волны
До родной земли
Путь наш лежит
Рукавами рек
Да седым морем
От земли чужой
В край родных богов
В мыслях отчий дом
Да тепло огня
В очаге ярко
Пламя горит
На берег вступить
Глаза к солнцу поднять
Да родным местам
Колени преклонить

Языки пламени яркого греют
Алой зарей сквозь окно льется кровь
Мысли о наших свершеньях и бедах
Меня покидают теплом женских рук

Гори наша печаль в угли, в дым ты уходи
Хмельной браги дурман наполняй наши умы
Пожар в наших глазах не унять уже ничем
И за медом льется рассказ слов поток не прекратить

Долог был наш путь
По весне ушли
В поход когда лед
Только сошел
День за днем вперед
Неспешно шли
Взмахами весел
Время текло
За изгибом рек
Города и села
Да калена сталь
Вражьих клинков
Прорубая путь
Острыми мечами
Открывали ход
К древним городам.

Чужой рукой. / Another’s hand.

Вся правда мечем взята,
Силой, кровью, батогами, горем.
Сталь за злато — княжья правда
Слово – воля в ножнах доли
Солнца нового
Свет встречает
Что дальше будет
Мы не знаем
Чем закончится
День сегодня
Кровью пролитой
Или позором

Власть чужой рукой держать
На страхе и страдании народа
В час богов дедов предать
Разбить, сбросить в щепки да в воду

В спину колют чужой речью
Взглядом чуждым из-за плеч
В затылок смотрят усмехаясь
Глаза — холод острой стали
Подневольно —
Копья в спину
В воду Днепра
«За спасеньем»
Стадом гонят
Люд окрестный —
Строй понурый
Взглядов честных.

За шагом шаг. / Step by step.

Ночью скрытой, позабытой
ты ведешь меня тропой.
Петли кружев
плетут узор по земле.
С ветвей древних очи ночи
На меня опустят свой взор
сквозь тени.
Ветви свои сомкнет старый лес.

В путь сквозь оковы сна —
За шагом шаг в мыслях.
В дым огнем костров,
В пепел тлен память!
В щепки расколоть богов —
На века серость!
В норы сквозь чащобы гнать
Мудрость лет зверем.

В небе спутник — месяц юный.
Сквозь мозаику леса свет —
Отблеск в небе,
Блики в листве, тени длинней…
Взмахом крыльев ночной птицы,
Криком хищника во мгле
Полниться лес.
Страх сковал кровь…
Капли пота — липкий ужас
По твоей холодной коже
Путь свой ищут.
Взгляд твой застыл в точке одной.
Тени в мраке — грань сомнений,
В ожидании шага. Стук
В груди сердца.
Бьет по вискам жизни ритм!

Что ж, может, все ушло
Тяжкий груз мыслей давит.
В темных норах знаний лет
Меж чащоб теплится пламя.
Вдруг все разведать, внять
Вязь огней ее звуки и строки.
И все суметь понять
Навсегда в мыслях тропы…

Источник

Медный всадник

На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел. Пред ним широко
Река неслася; бедный чёлн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Прошло сто лет, и юный град,
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво;
Где прежде финский рыболов,
Печальный пасынок природы,
Один у низких берегов
Бросал в неведомые воды
Свой ветхой невод, ныне там
По оживленным берегам
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова,
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Люблю зимы твоей жестокой
Недвижный воздух и мороз,
Бег санок вдоль Невы широкой,
Девичьи лица ярче роз,
И блеск, и шум, и говор балов,
А в час пирушки холостой
Шипенье пенистых бокалов
И пунша пламень голубой.
Люблю воинственную живость
Потешных Марсовых полей,
Пехотных ратей и коней
Однообразную красивость,
В их стройно зыблемом строю
Лоскутья сих знамен победных,
Сиянье шапок этих медных,
На сквозь простреленных в бою.
Люблю, военная столица,
Твоей твердыни дым и гром,
Когда полнощная царица
Дарует сына в царской дом,
Или победу над врагом
Россия снова торжествует,
Или, взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Была ужасная пора,
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней, друзья мои, для вас
Начну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.
Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
Плеская шумною волной
В края своей ограды стройной,
Нева металась, как больной
В своей постеле беспокойной.
Уж было поздно и темно;
Сердито бился дождь в окно,
И ветер дул, печально воя.
В то время из гостей домой
Пришел Евгений молодой…
Мы будем нашего героя
Звать этим именем. Оно
Звучит приятно; с ним давно
Мое перо к тому же дружно.
Прозванья нам его не нужно,
Хотя в минувши времена
Оно, быть может, и блистало
И под пером Карамзина
В родных преданьях прозвучало;
Но ныне светом и молвой
Оно забыто. Наш герой
Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине.
Итак, домой пришед, Евгений
Стряхнул шинель, разделся, лег.
Но долго он заснуть не мог
В волненье разных размышлений.
О чем же думал он? о том,
Что был он беден, что трудом
Он должен был себе доставить
И независимость и честь;
Что мог бы бог ему прибавить
Ума и денег. Что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Что служит он всего два года;
Он также думал, что погода
Не унималась; что река
Всё прибывала; что едва ли
С Невы мостов уже не сняли
И что с Парашей будет он
Дни на два, на три разлучен.
Евгений тут вздохнул сердечно
И размечтался, как поэт:
«Жениться? Мне? зачем же нет?
Оно и тяжело, конечно;
Но что ж, я молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Уж кое-как себе устрою
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокою.
Пройдет, быть может, год-другой —
Местечко получу, Параше
Препоручу семейство наше
И воспитание ребят…
И станем жить, и так до гроба
Рука с рукой дойдем мы оба,
И внуки нас похоронят…»
Так он мечтал. И грустно было
Ему в ту ночь, и он желал,
Чтоб ветер выл не так уныло
И чтобы дождь в окно стучал
Не так сердито…
Сонны очи
Он наконец закрыл. И вот
Редеет мгла ненастной ночи
И бледный день уж настает…
Ужасный день!
Нева всю ночь
Рвалася к морю против бури,
Не одолев их буйной дури…
И спорить стало ей невмочь…
Поутру над ее брегами
Теснился кучами народ,
Любуясь брызгами, горами
И пеной разъяренных вод.
Но силой ветров от залива
Перегражденная Нева
Обратно шла, гневна, бурлива,
И затопляла острова,
Погода пуще свирепела,
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред нею
Всё побежало, всё вокруг
Вдруг опустело — воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь как тритон,
По пояс в воду погружен.
Осада! приступ! злые волны,
Как воры, лезут в окна. Челны
С разбега стекла бьют кормой.
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
Народ
Зрит божий гнев и казни ждет.
Увы! всё гибнет: кров и пища!
Где будет взять?
В тот грозный год
Покойный царь еще Россией
Со славой правил. На балкон,
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С божией стихией
Царям не совладеть». Он сел
И в думе скорбными очами
На злое бедствие глядел.
Стояли стогны озерами,
И в них широкими реками
Вливались улицы. Дворец
Казался островом печальным.
Царь молвил — из конца в конец,
По ближним улицам и дальным
В опасный путь средь бурных вод
Его пустились генералы
Спасать и страхом обуялый
И дома тонущий народ.
Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений. Он страшился, бедный,
Не за себя. Он не слыхал,
Как подымался жадный вал,
Ему подошвы подмывая,
Как дождь ему в лицо хлестал,
Как ветер, буйно завывая,
С него и шляпу вдруг сорвал.
Его отчаянные взоры
На край один наведены
Недвижно были. Словно горы,
Из возмущенной глубины
Вставали волны там и злились,
Там буря выла, там носились
Обломки… Боже, боже! там —
Увы! близехонько к волнам,
Почти у самого залива —
Забор некрашеный, да ива
И ветхий домик: там оне,
Вдова и дочь, его Параша,
Его мечта… Или во сне
Он это видит? иль вся наша
И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка неба над землей?
И он, как будто околдован,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
И, обращен к нему спиною,
В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.
Но вот, насытясь разрушеньем
И наглым буйством утомясь,
Нева обратно повлеклась,
Своим любуясь возмущеньем
И покидая с небреженьем
Свою добычу. Так злодей,
С свирепой шайкою своей
В село ворвавшись, ломит, режет,
Крушит и грабит; вопли, скрежет,
Насилье, брань, тревога, вой.
И, грабежом отягощенны,
Боясь погони, утомленны,
Спешат разбойники домой,
Добычу на пути роняя.
Вода сбыла, и мостовая
Открылась, и Евгений мой
Спешит, душою замирая,
В надежде, страхе и тоске
К едва смирившейся реке.
Но, торжеством победы полны,
Еще кипели злобно волны,
Как бы под ними тлел огонь,
Еще их пена покрывала,
И тяжело Нева дышала,
Как с битвы прибежавший конь.
Евгений смотрит: видит лодку;
Он к ней бежит как на находку;
Он перевозчика зовет —
И перевозчик беззаботный
Его за гривенник охотно
Чрез волны страшные везет.
И долго с бурными волнами
Боролся опытный гребец,
И скрыться вглубь меж их рядами
Всечасно с дерзкими пловцами
Готов был челн — и наконец
Достиг он берега.
Несчастный
Знакомой улицей бежит
В места знакомые. Глядит,
Узнать не может. Вид ужасный!
Всё перед ним завалено;
Что сброшено, что снесено;
Скривились домики, другие
Совсем обрушились, иные
Волнами сдвинуты; кругом,
Как будто в поле боевом,
Тела валяются. Евгений
Стремглав, не помня ничего,
Изнемогая от мучений,
Бежит туда, где ждет его
Судьба с неведомым известьем,
Как с запечатанным письмом.
И вот бежит уж он предместьем,
И вот залив, и близок дом…
Что ж это.
Он остановился.
Пошел назад и воротился.
Глядит… идет… еще глядит.
Вот место, где их дом стоит;
Вот ива. Были здесь вороты —
Снесло их, видно. Где же дом?
И, полон сумрачной заботы,
Все ходит, ходит он кругом,
Толкует громко сам с собою —
И вдруг, ударя в лоб рукою,
Захохотал.
Ночная мгла
На город трепетный сошла;
Но долго жители не спали
И меж собою толковали
О дне минувшем.
Утра луч
Из-за усталых, бледных туч
Блеснул над тихою столицей
И не нашел уже следов
Беды вчерашней; багряницей
Уже прикрыто было зло.
В порядок прежний всё вошло.
Уже по улицам свободным
С своим бесчувствием холодным
Ходил народ. Чиновный люд,
Покинув свой ночной приют,
На службу шел. Торгаш отважный,
Не унывая, открывал
Невой ограбленный подвал,
Сбираясь свой убыток важный
На ближнем выместить. С дворов
Свозили лодки.
Граф Хвостов,
Поэт, любимый небесами,
Уж пел бессмертными стихами
Несчастье невских берегов.
Но бедный, бедный мой Евгений …
Увы! его смятенный ум
Против ужасных потрясений
Не устоял. Мятежный шум
Невы и ветров раздавался
В его ушах. Ужасных дум
Безмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой-то сон.
Прошла неделя, месяц — он
К себе домой не возвращался.
Его пустынный уголок
Отдал внаймы, как вышел срок,
Хозяин бедному поэту.
Евгений за своим добром
Не приходил. Он скоро свету
Стал чужд. Весь день бродил пешком,
А спал на пристани; питался
В окошко поданным куском.
Одежда ветхая на нем
Рвалась и тлела. Злые дети
Бросали камни вслед ему.
Нередко кучерские плети
Его стегали, потому
Что он не разбирал дороги
Уж никогда; казалось — он
Не примечал. Он оглушен
Был шумом внутренней тревоги.
И так он свой несчастный век
Влачил, ни зверь ни человек,
Ни то ни сё, ни житель света,
Ни призрак мертвый…
Раз он спал
У невской пристани. Дни лета
Клонились к осени. Дышал
Ненастный ветер. Мрачный вал
Плескал на пристань, ропща пени
И бьясь об гладкие ступени,
Как челобитчик у дверей
Ему не внемлющих судей.
Бедняк проснулся. Мрачно было:
Дождь капал, ветер выл уныло,
И с ним вдали, во тьме ночной
Перекликался часовой…
Вскочил Евгений; вспомнил живо
Он прошлый ужас; торопливо
Он встал; пошел бродить, и вдруг
Остановился — и вокруг
Тихонько стал водить очами
С боязнью дикой на лице.
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
Евгений вздрогнул. Прояснились
В нем страшно мысли. Он узнал
И место, где потоп играл,
Где волны хищные толпились,
Бунтуя злобно вкруг него,
И львов, и площадь, и того,
Кто неподвижно возвышался
Во мраке медною главой,
Того, чьей волей роковой
Под морем город основался…
Ужасен он в окрестной мгле!
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Кругом подножия кумира
Безумец бедный обошел
И взоры дикие навел
На лик державца полумира.
Стеснилась грудь его. Чело
К решетке хладной прилегло,
Глаза подернулись туманом,
По сердцу пламень пробежал,
Вскипела кровь. Он мрачен стал
Пред горделивым истуканом
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой черной,
«Добро, строитель чудотворный! —
Шепнул он, злобно задрожав, —
Ужо тебе. » И вдруг стремглав
Бежать пустился. Показалось
Ему, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось…
И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой —
Как будто грома грохотанье —
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой.
И, озарен луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедный,
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.
И с той поры, когда случалось
Идти той площадью ему,
В его лице изображалось
Смятенье. К сердцу своему
Он прижимал поспешно руку,
Как бы его смиряя муку,
Картуз изношенный сымал,
Смущенных глаз не подымал
И шел сторонкой.
Остров малый
На взморье виден. Иногда
Причалит с неводом туда
Рыбак на ловле запоздалый
И бедный ужин свой варит,
Или чиновник посетит,
Гуляя в лодке в воскресенье,
Пустынный остров. Не взросло
Там ни былинки. Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхой. Над водою
Остался он как черный куст.
Его прошедшею весною
Свезли на барке. Был он пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради бога.

Источник