«Адище города» В. Маяковский
Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.
А там, под вывеской, где сельди из Керчи –
сбитый старикашка шарил очки
и заплакал, когда в вечереющем смерче
трамвай с разбега взметнул зрачки.
В дырах небоскребов, где горела руда
и железо поездов громоздило лаз, –
крикнул аэроплан и упал туда,
где у раненого солнца вытекал глаз.
И тогда уже – скомкав фонарей одеяла –
ночь излюбилась, похабна и пьяна,
а за солнцами улиц где-то ковыляла
никому не нужная, дряблая луна.
Дата создания: 1913 г.
Анализ стихотворения Маяковского «Адище города»
Родившись в небольшом грузинском селе, Владимир Маяковский очень долго не мог привыкнуть к городскому укладу жизни. После смерти отца в 1906 году мать поэта вместе с детьми переехала в Москву, и первые годы своей жизни в столице Маяковский вспоминает с ужасом. Для него все здесь было новым и непривычным. Однако если трамваи поначалу вызывали у молодого человека восторг, смешанный с любопытством, то сам уклад московской жизни оставлял в душе неприятный осадок. Очень быстро поэт осознал, что в этом городе все подчиняется деньгам, и именно они являются заветной целью практически любого москвича, начиная от чиновника, и заканчивая обычным дворником.
Именно в этот период у Маяковского формируется свой особый взгляд на Москву, которую автор именует не иначе, как «адище города». Здесь, на самом дне, в вековых московских трущобах человеческие пороки проявляют себя в полной красе. Именно поэтому в своем одноименном стихотворении, написанном в 1913 году, Маяковский рисует картину настоящего апокалипсиса, изображая Москву в виде распутной девки. Причем, такими эпитетами, как «похабная» и «пьяная», поэт наделяет не только столичную жизнь, но и природные явления, такие, как рассвет или же восход луны. Автор убежден, что в этом мире небоскребов, автомобилей и трамваев даже солнце напоминает раненое существо, у которого «вытекал глаз». И поэта охватывает непреодолимое чувство безысходности, когда он понимает, что не в состоянии ничего изменить. Маяковский не может превратить Москву в тихий и спокойный город, живущий по другим законам. Но и покинуть столицу юный поэт не отваживался, понимая, что только здесь, среди мирского хаоса и смрада, у него есть шанс достучаться до людских сердец при помощи своих стихов.
Многоэтажные дома со светящимися окнами вызывают у Маяковского чувство страха и брезгливости. Такие дома он именуют не иначе, как «сосущие светами адки». Редкие автомобили, только начавшие появляться на городских улицах, ассоциируются у поэта с «рыжими дьяволами», которые взрывают гудки «над самым ухом». Качествами живого существа, словно бы вырвавшегося из преисподней, автор наделяет и обыкновенный трамвай, который «с разбега взметнул зрачки», напугав до слез пожилого мужчину, обронившего возле магазина свои очки. Поезда и аэропланы – все эти достижения цивилизации Маяковский воспринимает, как нечто противоестественное и совершенное не нужное человеку. Бесспорно, в 20-летнем поэте говорит юношеский максимализм, заставляя видеть Маяковского окружающий мир в столь мрачных тонах. Однако сквозь строчки этого стихотворения проступает неприглядная правда, с которой автор никак не хочет мириться. Он перестает восхищаться великолепной московской архитектурой, красотой парков и бульваров, воспринимая город, как больное и очень несчастное существо. Оно, «скомкав фонарей одеяло». Каждое утро предстает перед людьми в своей убогости и никчемности, которая выпирает из-за отштукатуренных фасадов и чисто вымытых окон. С наступлением ночи ситуация еще более усугубляется, и по улицам ковыляет «никому не нужная, дряблая луна». Таким образом, поэт рисует замкнутый цикл столичной жизни, которая наполнена смрадом, грязью и совершенно лишена какого бы то ни было смысла. Маяковский ощущает это настолько остро, что одно время даже отказывается выходить из дома, чтобы не сталкиваться с действительностью, которая его окружает.
Со временем поэт научится воспринимать Москву с определенной долей иронии и пренебрежения, закрывая глаза на то, как устроена столичная жизнь. Однако этот город навсегда останется для поэта «адищем», эдаким скоплением самых низменных человеческих грехов, которые постоянно напоминают о себе и пытаются заполучить в свои сети души наивных молодых людей, мечтающих о славе и богатстве.
Источник
Анализ стихотворения Маяковского Адище города
«Адище города» В.Маяковский
«Адище города» Владимир Маяковский
Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.
А там, под вывеской, где сельди из Керчи —
сбитый старикашка шарил очки
и заплакал, когда в вечереющем смерче
трамвай с разбега взметнул зрачки.
В дырах небоскребов, где горела руда
и железо поездов громоздило лаз —
крикнул аэроплан и упал туда,
где у раненого солнца вытекал глаз.
И тогда уже — скомкав фонарей одеяла —
ночь излюбилась, похабна и пьяна,
а за солнцами улиц где-то ковыляла
никому не нужная, дряблая луна.
Анализ стихотворения Маяковского «Адище города»
Родившись в небольшом грузинском селе, Владимир Маяковский очень долго не мог привыкнуть к городскому укладу жизни. После смерти отца в 1906 году мать поэта вместе с детьми переехала в Москву, и первые годы своей жизни в столице Маяковский вспоминает с ужасом. Для него все здесь было новым и непривычным. Однако если трамваи поначалу вызывали у молодого человека восторг, смешанный с любопытством, то сам уклад московской жизни оставлял в душе неприятный осадок. Очень быстро поэт осознал, что в этом городе все подчиняется деньгам, и именно они являются заветной целью практически любого москвича, начиная от чиновника, и заканчивая обычным дворником.
Именно в этот период у Маяковского формируется свой особый взгляд на Москву, которую автор именует не иначе, как «адище города». Здесь, на самом дне, в вековых московских трущобах человеческие пороки проявляют себя в полной красе. Именно поэтому в своем одноименном стихотворении, написанном в 1913 году, Маяковский рисует картину настоящего апокалипсиса, изображая Москву в виде распутной девки. Причем, такими эпитетами, как «похабная» и «пьяная», поэт наделяет не только столичную жизнь, но и природные явления, такие, как рассвет или же восход луны. Автор убежден, что в этом мире небоскребов, автомобилей и трамваев даже солнце напоминает раненое существо, у которого «вытекал глаз». И поэта охватывает непреодолимое чувство безысходности, когда он понимает, что не в состоянии ничего изменить. Маяковский не может превратить Москву в тихий и спокойный город, живущий по другим законам. Но и покинуть столицу юный поэт не отваживался, понимая, что только здесь, среди мирского хаоса и смрада, у него есть шанс достучаться до людских сердец при помощи своих стихов.
Многоэтажные дома со светящимися окнами вызывают у Маяковского чувство страха и брезгливости. Такие дома он именуют не иначе, как «сосущие светами адки». Редкие автомобили, только начавшие появляться на городских улицах, ассоциируются у поэта с «рыжими дьяволами», которые взрывают гудки «над самым ухом». Качествами живого существа, словно бы вырвавшегося из преисподней, автор наделяет и обыкновенный трамвай, который «с разбега взметнул зрачки», напугав до слез пожилого мужчину, обронившего возле магазина свои очки. Поезда и аэропланы – все эти достижения цивилизации Маяковский воспринимает, как нечто противоестественное и совершенное не нужное человеку. Бесспорно, в 20-летнем поэте говорит юношеский максимализм, заставляя видеть Маяковского окружающий мир в столь мрачных тонах. Однако сквозь строчки этого стихотворения проступает неприглядная правда, с которой автор никак не хочет мириться. Он перестает восхищаться великолепной московской архитектурой, красотой парков и бульваров, воспринимая город, как больное и очень несчастное существо. Оно, «скомкав фонарей одеяло». Каждое утро предстает перед людьми в своей убогости и никчемности, которая выпирает из-за отштукатуренных фасадов и чисто вымытых окон. С наступлением ночи ситуация еще более усугубляется, и по улицам ковыляет «никому не нужная, дряблая луна». Таким образом, поэт рисует замкнутый цикл столичной жизни, которая наполнена смрадом, грязью и совершенно лишена какого бы то ни было смысла. Маяковский ощущает это настолько остро, что одно время даже отказывается выходить из дома, чтобы не сталкиваться с действительностью, которая его окружает.
Со временем поэт научится воспринимать Москву с определенной долей иронии и пренебрежения, закрывая глаза на то, как устроена столичная жизнь. Однако этот город навсегда останется для поэта «адищем», эдаким скоплением самых низменных человеческих грехов, которые постоянно напоминают о себе и пытаются заполучить в свои сети души наивных молодых людей, мечтающих о славе и богатстве.
«Адище города» в ранней лирике Маяковского
«Адище города»—ключевой образ поэзии Маяковского до 1917 г. Поэт дал оценку атмосфере, укладу города и человеку, томящемуся в нем. Все несется, движется, падает, скрежещет, ослепляет в этом сгустке цивилизации: «рыжие дьяволы, вздымались автомобили», «трамвай с разбега взметнул зрачки», «железо поездов громоздило лаз», «темнота разрывается сосущим светом» электричества, «лебеди шей колокольных в силках проводов». Картина дополняется букетом бульварных проституток и гробами домов-небоскребов. Названа и жертва города: «сбитый старикашка шарил очки».
Сквозь экстравагантные формы стихотворений проступают трагические черты капиталистического ада, города-убийцы, города-неволи, города-развратника. Город («Утро», «Из улицы в улицу» и др.) выявляет суть жизни — смесь материального достатка и богатства, человеческой и духовной бедности. Лирический герой раннего Маяковского противопоставляет себя окружающему его миру. Он заявил о себе впервые в стихотворении с названием-вызовом «А вы могли бы? »:
Я сразу смазал карту будня,
Плеснувши краску из стакана;
Я показал на блюде студня
Косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы Прочел я зовы новых губ.
А вы
Ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Мир текста определяется предметами. Все существительные легко делятся на две группы:
в одной — слова бытовые, обиходные («блюдо», «студень», «карта»), в другой — из области музыки и цвета («краску», «ноктюрн», «флейта»). За каждой из них стоит осмысление-разделение:
«поэтическое» — «непоэтическое». Каждый мир в жизни (поэзия — проза) имеет своих поклонников. Лирический герой — «Я» выбирает вольный, бушующий океан, в блюде студня видит его таинственные очертания, и ему ничего не стоит сыграть на водосточной трубе ноктюрн. «Я» не отгорожен от будничной жизни — просто он умеет ее преображать, расцвечивать, обогащать А вот «Вы» живут иначе, видят вещи такими, какие они есть
Это стихотворение — микрокосм раннего Маяковского Оно дает движение двум самым главным образам творчества: «Я» с его «острым зрением» и тяготением к яркому, солнечному миру океана, кораблей, звезд, диковинных птиц, страусов и «Вы», наделенного «куцым зрением», избирающего дома-скорлупки, дачки, счет в банке, студень, борщ. Первый образ почти всегда героизирован в противостоянии миру пошлости, второй—остросатирический Конфликт «Я» и «Вы» носит пока романтический характер, хотя обусловлен размежеванием реальным.
Период первой мировой войны обозначил новую веху в творчестве Маяковского. Его лирический герой ощущает одиночество, непонятность. Его попытки достучаться до обывателя трагичны. Он хочет спастись юмором и предлагает парикмахеру причесать ему уши, а гладкий парикмахер становится вдруг «хвойным», злым («Не понимают!») Хочет разорвать одиночество и кричит: Послушайте!
Ведь если звезды зажигают — Значит, это кому-нибудь нужно? Лирический герой Маяковского не хочет изоляции от большого человеческого оркестра. Сквозная метафора «люди-оркестр» в стихотворении «Скрипка и немножко нервно» выявляет позицию «Я», которому хочется преодолеть оставленность всеми, побрататься с любым, кто ему поверит, хоть с нежной скрипкой, «выплакивавшей» свое одиночество без слов, без такта. Отчаяние свое лирический герой выражает резко, грубо, иронично. В стихотворении «Нате!» ирония переходит в гротеск: «Вы» — не люди, а «обрюзгший жир», у мужчин — «в усах капуста», «женщины смотрят устрицей из раковин вещей». Зато свое сердце поэт сравнивает с хрупкой, трепетной бабочкой («бабочка трепетного сердца»), которую толпа, «стоглавая вошь», может легко раздавить.
2105 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.
/ Сочинения / Маяковский В.В. / Разное / «Адище города» в ранней лирике Маяковского
Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре.
100% гарантии от повторения!
«Адище города» в ранней лирике Маяковского
В XX веке поэты покидают уединенные дубравы и попадают в город. Поэзия становится городской.
Для Маяковского обращение к теме города было, кроме того, связано с футуризмом – искусством чисто городским.
Тема города подробно разрабатывается в дооктябрьском творчестве Маяковского.
Город Маяковского постоянно находится в движении, которое порождает неразбериху. Движение связано со звучанием: «На царство базаров коронован шум»; «Рыжие дьяволы, вздымались автомобили, над самым ухом взрывая гудки». Смесь постоянного движения и звучание порождают эпитет: адище города.
Город Маяковского – это сплошное нагромождение вещей техники. На одном пейзаже сочетаются вывески, сельди из Керчи, трамвай, аэропланы, фонари, железо поездов. Вещи Маяковским оживляются («в рельсах колебался рыжеватый кто-то», «Лебеди шей колокольных, гнитесь в сидках проводов»).
Город душит искусство, и поэтому в городе Маяковского живут «братья писатели», которые постоянно напуганы городом, что могут писать только про «пажей, любовь, дворцы и сирени куст». Воплощением городского искусства становятся будущие вывески.
Город Маяковского кровожаден («Туман с кровожадным лицом каннибала жевал невкусных людей»), он требует смертей. Отсюда – постоянный мотив смерти, который появляется и в метафорах Маяковского («Где города повешены и в петле облака застыли башен кривые веси – иду один рыдать, что перекрестком распяты городовые»). Смерть в город приносит и война, причем это бедствие для всех городов (Ковно, Вена, Рим, Петербург). Город во время войны страдает («Пальцы улиц ломала Ковна»).
Главный герой города – толпа, воплощение города. Толпа ужасна, город губит в ней все человеческое. В городе нет места отдельному человеку («Сбитый старикашка шарил очки»), толпа делает его смешным. Тем более в городе нет места поэту, хотя поэт и вмещает в себя толпу, она не понимает его. Не было ни одного, который не кричал бы: «Распни, распни его!» Но пусть толпа знает только два слова («сволочь» и еще какое-то, кажется – «борщ»), поэт должен «не слушать, а рвать их». А так как толпа не принимает душу поэта, он вкладывает ее в вещи, одушевляя их («Истомившимися по ласке губами тысячью поцелуев покрою умную морду трамвая»).
В городе нет места любви. Женщина если и любит, то не человека, а его мясо. Отсюда – «враждующий букет бульварных проституток», публичные дома. Постоянно упоминается Вавилон – всемирный город блуда. Пошлая любовь связана с городской атрибутикой: «Женщины – фабрики без дыма и труб – миллионами выделывали поцелуи, – всякие, большие, маленькие, – мясистыми рычагами шлепающих губ».
Город Маяковского – город капитализма, и это важно. Город «маячит в дымах фабрик», растет, жиреет.
В стихах о городе Маяковский использует обычный прием изобразительности. «А в небо слипшиеся губы воткнули каменные соски» – о высоких домах и низком петербургском небе. Основные цвета в изображении города – ржавый, дымчатый, черный и кроваво-красный.
В стихах Маяковского появляется призыв: «Бросьте города, глупые люди!», но поэт крепко связан с городом. «Город в паутине улиц» – вот декорация трагедии «Владимир Маяковский», к нему же он возвращается и в «Облаке в штанах», и в «Войне и мире», и в «Человеке».
Итак, с городом в дооктябрьском творчестве Маяковского все четыре его «долой» – «Долой вашу любовь!», «Долой вашу религию!», «Долой ваше искусство!», «Долой ваш строй!». Однако в изображении старого, обветшавшего города улавливаются многие традиционные темы, к примеру Блока и Достоевского (город блуда, город, душный для живых людей, город капитализма, город жестокости, город вещей). Разрабатывается и используется традиционная тема Петербурга – Петра. В стихотворении «Последняя Петербургская сказка» первый раз используется прием оживления памятника, но толпа гонит ожившего Петра на поле, и Петр оказывается «узником в собственном городе».
Революция рушит старый город («Лодкой подводной шел ко дну взорванный Петербург»). «Мы разливом второго потопа перемоем миров города», – провозглашает Маяковский гибель старого города в стихотворении «Наш марш». «Мы» – разрушающая и созидающая сила меняет город.
Все четыре «долой» воплощаются при сломе старого города и при строительстве нового города. Город стал социалистическим, в нем родилась новая великая любовь к Родине и народу, по городам идут «миллионы безбожников, язычников и атеистов». Новое революционное искусство остается городским, оно выходит на его улицы. Старое – сметается, новое искусство оживляет город: «Улицы – наши кисти. Площади – наши палитры». В поэме «150 000 000» Маяковский делает городскими привычные поэтические атрибуты: «Мы возьмем и придумаем новые розы – розы столиц в лепестках площадей».
Старый город еще пока дает о себе знать. В нем остаются обыватели («за зевакой зевака, штаны пришедшие Кузнецким клешить»), мещане, бюрократы, хулиганы. Город и после революции хранит в себе множество пороков, а потому поэт обращает на него и свою сатиру («Мои прогулки сквозь улицы и переулки»).
Однако строятся новые города, над которыми «реет красный флажок». И Маяковский рисует черты современного ему города – город техники, электричества, метрополитена, машин, новых заводов. Новый город «вскипает и строится», но стройка только начата, и современный город – только преддверие того идеального «города-сада», о котором мечтал поэт как о городе будущего.
«Адище города», анализ стихотворения Владимира Маяковского
Поэты XIX века в своем творчестве традиционно обращались к теме природы, любви и красоты. Красота русской природы не оставляла равнодушными А. Фета. Ф. Тютчева. Н. Клюева и многих других известных русских поэтов. Однако ХХ век, ознаменовавшийся урбанизацией, то есть процессом повышения роли городов в развитии общества, внес свои коррективы в тематическое разнообразие. В поэзии не могла не появиться тема города.
Александр Блок создал множество стихотворений о своем родном Петербурге, позже объединенных в цикл «Страшный мир». Такое название во многом отражало отношение к городу. Действительно, люди, жившие веками в деревне, работавшие на земле, испытывали только страх, оказавшись в условиях городской цивилизации. Их пугали многоэтажные дома, взметнувшиеся ввысь, автомобили, движущиеся по дорогам без лошади, аэропланы, поднявшиеся в воздух. Еще достаточно религиозные, патриархальные, русские люди воспринимали все новшества как козни Дьявола.
И хотя творчество Владимира Маяковского. в отличие от Блока, относится к совершенно другому направлению модернизма – футуризму. его ранняя лирика воссоздает схожую обстановку. В стихотворении «Адище города». которому и будет посвящен анализ, можно увидеть, согласно использованному в названии суффиксу «ащ», не просто ад – адище. Эта метафора задает тон всему стихотворению, где герой оказывается в городе, враждебном всему человеческому.
В таком городе автомобили подобны «рыжим дьяволам». к тому же могут сбить человека:
А там, под вывеской, где сельди из Керчи —
сбитый старикашка шарил очки…
В этом городе все находится в постоянном движении, создавая неразбериху, пугая людей движениями и резкими звуками. Даже вещи оживляются, скорее, очеловечиваются, так как приобретают и во внешности человеческие черты. Это трудно назвать олицетворением — приемом, который тоже традиционно наделяет неодушевленные предметы чертами одушевленных. Маяковского, как и других футуристов, не устраивал существующий язык. Но если А. Крученых и В. Хлебников придумывали «заумный» язык, экспериментировали с формой и звучанием слов, то Маяковский источник словотворчества нашел в производных словах, то есть образованных от уже имеющихся в языке.
Он стал использовать неэстетические, зачастую грубые и даже бранные слова, а также во множестве появившиеся тогда неологизмы. которых еще и сам немало добавил: «адище города». «ночь излюбилась». Такая лексика не только имела эпатажный характер, свойственный всей футуристической поэзии, но и обладала повышенной экспрессивностью и гротесковостью. Поэтому и носила эта поэзия актуальный характер, во многом благодаря именно урбанистичности.
Примечательно, что фантасмагория, созданная в этом стихотворении, возникает, по сути, за счет использования одних только метафор. Развернутая метафора «адище города» порождает производные: одно большое городское «адище» окна разбивают на «крохотные, сосущие светом адки» (действительно, за окном прячется отдельная семья, жизнь которой иногда напоминает ад), автомобили становятся дьяволами, а горизонт схож со входом в ад, ведь там «у раненого солнца вытекал глаз». Так метафора позволяет поэту ассоциативно сближать самые неожиданные вещи и понятия, восстанавливая утраченную цельность мироздания.
Город с его техническим прогрессом становится опасен для человека, потому что в нем постоянно «над самым ухом врываются гудки». «в дырах небоскреба горит руда». а «железо поездов громоздит лаз». Использованная здесь аллитерация. т. е. повторение взрывных звуков, передает настоящую какофонию города, не дающего человеку чувствовать себя в безопасности.
Даже традиционные романтические символы ночь и луна не несут в себе прежнего ореола таинственности. Ведь именно под покровом ночи и при свидетельстве луны происходили всегда встречи влюбленных. У Маяковского же ночь больше напоминает уличную девку — она «излюбилась, похабна и пьяна». да и «дряблая луна» никому не нужна, потому что ее заменили «солнца улиц» — фонари.
Получается, поэт подчеркивает торжество цивилизации над природой. Очевидно, что сам он относился к этому далеко не однозначно, потому что выбранные им изобразительные средства очень трудно назвать художественными.
Родившись в небольшом грузинском селе, Владимир Маяковский очень долго не мог привыкнуть к городскому укладу жизни. После смерти отца в 1906 году мать поэта вместе с детьми переехала в Москву, и первые годы своей жизни в столице Маяковский вспоминает с ужасом. Для него все здесь было новым и непривычным. Однако если трамваи поначалу вызывали у молодого человека восторг, смешанный с любопытством, то сам уклад московской жизни оставлял в душе неприятный осадок. Очень быстро поэт осознал, что в этом городе все подчиняется деньгам, и именно они являются заветной целью практически любого москвича, начиная от чиновника, и заканчивая обычным дворником.
Именно в этот период у Маяковского формируется свой особый взгляд на Москву, которую автор именует не иначе, как «адище города». Здесь, на самом дне, в вековых московских трущобах человеческие пороки проявляют себя в полной красе. Именно поэтому в своем одноименном стихотворении, написанном в 1913 году, Маяковский рисует картину настоящего апокалипсиса, изображая Москву в виде распутной девки. Причем, такими эпитетами, как «похабная» и «пьяная», поэт наделяет не только столичную жизнь, но и природные явления, такие, как рассвет или же восход луны. Автор убежден, что в этом мире небоскребов, автомобилей и трамваев даже солнце напоминает раненое существо, у которого «вытекал глаз». И поэта охватывает непреодолимое чувство безысходности, когда он понимает, что не в состоянии ничего изменить. Маяковский не может превратить Москву в тихий и спокойный город, живущий по другим законам. Но и покинуть столицу юный поэт не отваживался, понимая, что только здесь, среди мирского хаоса и смрада, у него есть шанс достучаться до людских сердец при помощи своих стихов.
Многоэтажные дома со светящимися окнами вызывают у Маяковского чувство страха и брезгливости. Такие дома он именуют не иначе, как «сосущие светами адки». Редкие автомобили, только начавшие появляться на городских улицах, ассоциируются у поэта с «рыжими дьяволами», которые взрывают гудки «над самым ухом». Качествами живого существа, словно бы вырвавшегося из преисподней, автор наделяет и обыкновенный трамвай, который «с разбега взметнул зрачки», напугав до слез пожилого мужчину, обронившего возле магазина свои очки. Поезда и аэропланы – все эти достижения цивилизации Маяковский воспринимает, как нечто противоестественное и совершенное не нужное человеку. Бесспорно, в 20-летнем поэте говорит юношеский максимализм, заставляя видеть Маяковского окружающий мир в столь мрачных тонах. Однако сквозь строчки этого стихотворения проступает неприглядная правда, с которой автор никак не хочет мириться. Он перестает восхищаться великолепной московской архитектурой, красотой парков и бульваров, воспринимая город, как больное и очень несчастное существо. Оно, «скомкав фонарей одеяло». Каждое утро предстает перед людьми в своей убогости и никчемности, которая выпирает из-за отштукатуренных фасадов и чисто вымытых окон. С наступлением ночи ситуация еще более усугубляется, и по улицам ковыляет «никому не нужная, дряблая луна». Таким образом, поэт рисует замкнутый цикл столичной жизни, которая наполнена смрадом, грязью и совершенно лишена какого бы то ни было смысла. Маяковский ощущает это настолько остро, что одно время даже отказывается выходить из дома, чтобы не сталкиваться с действительностью, которая его окружает.
Со временем поэт научится воспринимать Москву с определенной долей иронии и пренебрежения, закрывая глаза на то, как устроена столичная жизнь. Однако этот город навсегда останется для поэта «адищем», эдаким скоплением самых низменных человеческих грехов, которые постоянно напоминают о себе и пытаются заполучить в свои сети души наивных молодых людей, мечтающих о славе и богатстве.
Слушать стихотворение Маяковского Адище города
Источник